самые лучшие авторы детективов зарубежные

ТОП-15: лучшие авторы детективов

Выбор был непрост. Отбирая лучших детективных авторов, пришлось проводить жесткий конкурс, в ходе которого остались за бортом весьма достойные люди: Гилберта Кита Честертона с его историями об отце Брауне, Грэма Гринн и даже какой-то японец, рисующий детективные мульты (в смысле, аниме).

Поскольку количество голосовавших перевалило за сотню, а непонятная нервозность несогласных с результатами привела к разбитым окнам моего дома и трем поджогам (и это только за последний месяц), пришло время пересмотреть свое отношение к мастерам детективного жанра. Последние станут первыми, не так ли, мистер Чейз? Заодно рейтинг расширен до 15 позиций — так что встречайте новичков 🙂

Итак, лучшие авторы детективов!

15. Дэн Браун

Дэн Браун пишет не много, но успешно: о нашумевшем романе «Код да Винчи» слышали все. Всего писатель издал 6 романов, 3 из которых экранизированы («Инферно» выходит в этом году). Для его книг характерны теории заговоров, массоны, иллюминаты и прочие таинственности. При этом Дэн Браун не всегда исторически точен и может приводить факты, которые не соответствуют действительности.

Самое забавное, что некоторые его фанаты забывают, что читают художественное произведение и, столкнувшись с несоответствием между очередным творением писателя и светским источниками, спешат увидеть в этом некий заговор из серии «власти скрывают».

14 место. Стиг Ларссон

За свою жизнь Стиг смог доказать, что «знатокам» доверять на стоит — он не только стал отличным журналистом, но и довольно хорошим писателем. Правда, кроме упомянутой трилогии из-за ранней смерти от инфаркта Ларссон больше ничего написать не успел. Увы, эту трагедию сложно назвать случайной — знакомые писателя говорят о том, что он выкуривал около 60 сигарет в день. А ведь Минздрав предупреждал…

Трилогия «Миллениум» была издана уже после смерти Ларссона. В 2009 вышла шведская экранизация всех 3 романов, а в 2011 появилась более известная голливудская версия одной из них: «Девушка с татуировкой дракона».

13 место. Рэймонд Чандлер

12 место. Дэшил Хэммет

Герои нового жанра полагались не только и не столько на острый ум, но и на револьвер — детективные романы стали более остросюжетными, а убийства графов и баронов с помощью отравленной клубники со сливками канули в лету.

11 место. Уильям Уилки Коллинз

Поскольку хороших детективов написал не так и много (ведь жил не только детективами, но также новеллами, рассказами и опиумом), то занимает в нашем рейтинге только 12 место.

10 место. Джон Гришэм

Поскольку времени у адвоката было достаточно, он взялся за вторую книгу — «Фирма». Неожиданно для всех, она стала бестселлером — в 1991 году было напечатано 1,5 миллионов ее экземпляров.

Гришэм закончил свою карьеру юриста и сосредоточился на написании детективов. В настоящее время трудится над серией подростковых детективов, где в качестве главного героя выступает Теодор Бун. Тираж всех книг Гришэма — около 300 млн экземпляров, что является весьма солидным показателем.

9 место. Ян Флеминг

Английский писатель Ян Флеминг подарил миру агента 007 Джеймса Бонда, который с присущим ему аристократизмом выходит победителем из любой передряги. Всего Ян написал 12 романов о Бонде, а также 2 сборника рассказов, посвященных этому герою. Тем не менее фильмов на основании этих книг снято уже в 2 раза больше — на сегодняшний день 25.

8 место. Эрл Стэнли Гарднер

7 место. Борис Акунин

В суровые 90-е издательства дружно открестились от историй о Фандорине, но вот в начале нулевых детективы в духе романтики Конан Дойла пошли на «Ура!». Что подтверждает несколько успешных экранизаций, которые, как ни странно, тоже можно назвать удачными — что не часто случается с современным российским кино.

На сегодняшний день стало популярным традиционно заявлять, что Акунин уже не тот. Но не будем спешить — время покажет.

6 место. Джеймс Хейдли Чейз

Не секрет, что мое субъективное отношение к Чейзу побудило отправить этого писателя на задворки нашего рейтинга детективных авторов — как по мне, его романы довольно однотипны. Но почитатели Джеймса вступились за своего любимца и волей не волей мне пришлось застеклить разбитые окна и поднять Хейдли на 6 место. Хотя по голосованию он заслуживает лучшего. Но не будем спешить — может, это кто-то из его внуков «накручивает» голосование? Более логичного объяснения я не вижу.

В свое время Рижская киностудия создала довольно сносную экранизацию его романа «Весь мир в кармане».

5 место. Рекс Стаут

4 место. Жорж Сименон

3 место. Эдгар Аллан По

2 место. Агата Кристи

1 место. Артур Конан Дойл

Любопытно, что Конан Дойл развил то, что создал Эдгар По — сюжеты Артура стали более сложными. Но это не мешало ему (как и его персонажу, Холмсу), испытывать неприязнь к основателю жанра, Эдгару. И хотя, по сути, Конан Дойл был на этом поприще вторым, но он первым смог сделать детективы популярными среди широких масс.

Источник

15 великих детективов

В хороших детективах у любого злодейства есть объяснение, а на каждое преступление найдется свой Пуаро или Холмс. Литературный критик Анна Наринская выбрала книги, которые лучше всего раскрывают секреты самого востребованного жанра литературы

1 Э. Т. А. Гофман. «Мадемуазель де Скюдери» (1818)

Многие произведения Гофмана так или ина­че построены вокруг загадки, кото­рая с великолепным «а оказывается» взрывается с треском и искрами в самом конце, — взять хотя бы знаменитого «Песочного человека». И вообще, напря­женная таинственность, свойственная практически всем его текстам, даже хулиганским вроде «Принцессы Брамбиллы», — идеальная атмосфера для де­тективной истории. Но именно новелла «Мадемуазель де Скюдери» соединяет это настроение со ставшей впоследствии классической цепочкой «преступле­ние — несправедливое обвинение — поиск истины» — так что то самое конеч­ное «а оказывается» совпадает с читательским вздохом облегчения.

2 Уилки Коллинз. «Лунный камень» (1866)

Первый (сошлемся на авторитетное мне­ние Т. С. Элиота В своей статье «Homage to Wilkie Collins: An omnibus review of nine mystery novels» 1927 года поэт, драматург и критик Т. С. Эли­от писал, что в «Лунном камне» Кол­линза содержится весь английский детектив в зародыше. ) полноценный детек­тивный роман. Интрига с пропажей алмаза здесь одновременно сюжет­ный крючок и механизм, заставляющий проявляться характеры. Готовность, с которой многие из персонажей соглашаются объявить удобную кандидатуру виновной, — это психологический лакмус, проверка на вши­вость, ну и пример того, «как не нужно», для читателя (без этого Коллинз, ученик моралиста Диккенса, само собой, обойтись не мог).

И хотя главное здесь не конечное откровение и даже не ход расследования, а выверенная многоголосица героев-рассказчиков и незабываемые второсте­пенные персонажи вроде гадающего на «Робинзоне Крузо» дворецкого Бетте­реджа, то, как точно детали и оговорки складываются в единственно возмож­ное решение головоломки, не может не вызывать восхищения.

3 Чарльз Диккенс. «Тайна Эдвина Друда» (1870)

Диккенс, всегда прятавший в своих романах одну, а то и пару детективных историй (вроде тайны происхождения леди Дэдлок и загадки убийства стряп­чего Талкингхорна в «Холодном доме» или причины затвор­ничества мисс Хэвишем в «Больших надеждах») и заразивший этим Достоевского, решил наконец написать роман, полностью посвященный преступлению и его рас­следо­ванию, — и умер, успев только загадать загадку, не оставив к тому же черновиков и планов. Литературный и жизненный сюжет сошлись в одной точке, составив в некотором роде идеальный, замкнутый на себя детектив.

Наиболее достоверной попыткой восста­новить концовку считается работа Дж. Каминга Уолтерса «Ключи к „Тайне Эдвина Друда“», но тщательные литера­туроведческие построения никого не удовлетворяют — продолжения пишутся и оспариваются вот уже сто пятьдесят лет. Известно, что один аме­рикан­ский медиум вызывал дух Диккенса, чтоб он вкратце надикто­вал заду­манное продолжение. Эта запись существует (Елена Блаватская даже перевела ее на рус­ский). Но ей тоже никто не верит.

4 Антон Чехов. «Драма на охоте» (1884)

Великий текст об убийстве и любви, в котором чеховская тонкость и прони­цательность работают на романтически надрывном материале вроде пьес, которые пародирует в «Ионыче» четырнадцати­летний Пава, картинно воскли­цая «Умри, несчастная!». Нас же здесь интересует вот что: этот текст написан за сорок лет до «Убийства Роджера Экройда», знаменитого и считающегося новаторским детектива Агаты Кристи, построенного на том же самом прие­ме — ненадежный рассказчик, играющий нашим доверием. Только у Чехова этот блестящий фо­кус не становится центральным, остается на периферии читательского созна­ния. Потому что главное в «Драме» — общая декларация экзистенциальной несправед­ливости жизни, в которой знание правды не меняет вообще ничего.

5 Артур Конан Дойл. «Собака Баскервилей» (1901)

Разумеется, никакой — даже самый анга­жированный — список детективов не может обойтись без Шерлока Холмса. А «Собака» прекрасна не только слож­ностью построе­ния, демонстрирующего, кaк поверхностный человеческий взгляд («доклады» доктора Уотсона) оказывается пищей для взгляда аналити­ческого (объяснения Холмса), но и искусным нагнетанием той самой атмо­сфе­ры тревоги, которая составляет поэтику детектива как жанра.

6 Гастон Леру. «Тайна желтой комнаты» (1907)

Но если все-таки о тексте, то следует сказать вот что. Трудно назвать произве­дение, больше повлиявшее на развитие жанра. Идея возможности преступле­ния в замкнутом и вроде бы никому не доступ­ном про­стран­стве родственна концепции детек­тива как возможности невероятного в сохраняющем рацио­нальность мире, о которой позже говорил писатель Джон Диксон Карр (он, кстати, счи­тал «Тайну желтой комнаты» лучшей детективной историей на све­те). Агата Кристи писала в автобиографии, что решила сочинять детек­тивы, прочитав именно эту книгу. Строки из «Комнаты» цитировал в своих стихах Жак Превер. К переизданию романа написал предисловие Жан Кокто. Будем считать, что этих рекомендаций достаточно.

7 Дэшил Хэммет. «Стеклянный ключ» (1931)

Хэммет, без преувеличения, великий писатель, и в этом смысле неважно, что его тексты сконструированы как детективы. Но все-таки эти потрясающие тексты — детективы, так что в этом списке они обязательны. «Стеклянный ключ», с его разочарованным и даже отчасти коррум­пированным следовате­лем поневоле Недом Бомоном, сам писатель любил больше всего. Впрочем, ни «Проклятие Дэйнов», ни «Маль­тий­ский сокол» — романы Хэммета — ему практически не усту­пают.

8 Джон Диксон Карр. «Убийство в музее восковых фигур» (1932)

Карра, при всей его известности, можно считать недооцененным автором. Он всегда немного в тени своего кумира Конан Дойла, всегда рассматривается как «биограф», «продолжатель» и «развиватель», а не как самостоятельная фигура. Это несправедливо.

В принципе, именно Карр окончательно помещает преступление на грань между маловероятным и совершенно невозможным. У его героев-расследова­телей Генри Мерривейла, доктора Фелла и особенно Анри Бенколена нет на­стой­чивого христианского антимистицизма отца Брауна Отец Браун — католический священник, ге­рой детективных рассказов Г. К. Честертона. и уверен­ности во всеобщей объяснимости, присущей Холмсу. Они — прямо как герои первого сезона сериала «True Detective» — вот-вот готовы поверить, что в реальности появилась щель, что потустороннее проникло в повсед­нев­ность. Вполне «те­лес­ный» преступник, правда, всегда находится, но странная дрожь потре­во­жен­ной реальности остается.

Читать именно «Убийство в музее восковых фигур» стоит в первую очередь отрица­тельного героя — мефистофе­леобраз­ного красавца со сломан­ным носом, явно насле­дующего антагонисту Холмса профессору Мориарти. И перекличек с вышедшей шестью годами раньше «Новеллой о снах» Артура Шницлера, экранизированной Стэнли Кубриком под названием «С широко закрытыми глазами».

9 Агата Кристи. «Убийство в „Восточном экспрессе“» (1934)

Так как спойлеров тут можно не бояться (если все же боитесь, этот пункт луч­ше пропустить), следует сказать следующее: здесь одним махом пере­вернута привычная система, когда преступник по определению на стороне зла, а сыщик должен отдать его в руки закона. В клаустрофобическом помещении поезда, куда нас отправляет Кристи, чуть ли не все — преступники, и при этом они по боль­шому счету невинны. И сыщик понимает и принимает эту невин­ность.

Попробуйте отбросить привычность — забыть экранизации, пересказы и ал­лю­зии на этот сюжет в других произведениях — и увидеть свежим взглядом, насколько это круто.

10 Дафна дю Морье. «Ребекка» (1938)

Идеально выверенная концепция прошлого, подстерегающего настоящее. Дю Морье тут наследует Диккенсу, Достоевскому, сестрам Бронте (и даже вполне конкретно «Грозо­вому перевалу»), но при этом подпитывается рас­про­страняющимися идеями феминизма. Это удивительный эксперимент над чи­тателями и особенно над читательницами, чьи симпатии беспрерывно мечутся между нежной и женственной рассказчицей и грозной тенью таинственной Ребекки. сильная женщина еще не может выжить в современ­ном дю Морье мире, но она уже может отомстить.

11 Джозефина Тэй. «Дочь времени» (1951)

Изящный пастиш и в то же время достоверное историческое исследование. Немного легкомысленный, но при этом поучительный текст, ставящий под сомнение культурные и исторические репутации. Название цитирует старин­ную английскую поговорку «Правда — дочь времени». Она подразу­ме­вает, что современники легко обманываются и истина часто объявляет себя только последующим поколениям.

Герой многих детективов Тэй инспектор Алан Грант мается от скуки в боль­нице со сломанной ногой. Чтобы развлечься, он решает расследовать преступ­ления Ричарда III, в том числе знаменитое убийство маленьких наследных принцев — сыновей Эдуарда IV, описанное в пьесе Шекспира. И даже вроде бы докапывается до правды. Но от Шекспира просто так не отмахнешься.

12 Рэймонд Чандлер. «Долгое прощание» (1953)

Романы Чандлера воплощают собой ту сто­рону детективного жанра, которая, слившись с кинематографом, стала поразительным явлением культуры под на­званием film noir.

Чандлер понимал главное о том, что происходит в тени, в неопределен­ности, на территории между жестокостью закона и жестокостью беззакония, отчаяньем преступления и отчаяньем страсти. Придуманный им частный детектив Филип Марлоу — один из главных образов хорошего плохого парня в мировой культуре. Точнее всего его играл Хамфри Богарт, но все-таки луч­ший фильм по Чандлеру — «Долгое прощание» Роберта Олтмана. Там Марлоу играет Эллиотт Гулд, действие перенесено в хипповски-гангстер­скую Кали­фор­нию семидесятых, а в воздухе висит фирменная чандлеровская безысходность.

13 Умберто Эко. «Имя розы» (1980)

Сам Эко говорил, что постмодернистская позиция напоминает положение чело­века, влюбленного в очень образованную женщину, которой невозможно сказать «люблю тебя безумно», так как она пони­мает, что подобные фразы — прерогатива бульварных романов, и приходится говорить: «Как говорится в бульварных романах, „люблю тебя безумно“». И если воспри­нимать это серьезно, то выходит, что фетиш доступного, массового постмодернизма — роман «Имя Розы» — создан не совсем с постмодернистской позиции. Потому что эта деконструкция детектива складывается в детектив, который можно в том числе воспри­ни­мать прямолинейно, не считывая намеки и аллюзии, не погружаясь в исто­рические экскурсы, а просто ожидая разгадку. И вот как раз это дает нам возможность любить эту книгу безумно. Не «как гово­рится», а просто — очень-очень.

14 Мартин Круз Смит. «Парк Горького» (1981)

Памятник западной заинтригованности Советским Союзом — холодной таин­ственной пустыней, где творятся страшные вещи и живут самые красивые в мире девушки. Невероятный успех этого романа породил целую серию книг о московском следователе Аркадии Ренко (в экранизации 1983 года его сыграл Уильям Херт). Персонаж Ренко пережил крушение СССР, а последний роман о нем (отчасти основанный на собы­тиях вокруг гибели Анны Политковской) вышел в 2013-м. Но никакого сравнения с первой книжкой последующие не выдерживают.

В стаявших по весне сугробах парка Горького обнаружены три трупа — лица и кончики пальцев срезаны, чтоб их нельзя было идентифицировать. Ниточки от пре­ступ­ления ведут на самый верх советского истеблишмента, следователь сталкивается с системой.

Особый интерес представляет то, как вос­принимался этот текст в Москве нача­ла восьмидесятых. Это была настоящая лихо­радка. Несколько оказавшихся в Москве экземпляров те, кто знал англий­ский, брали друг у друга на ночь. А потом пересказывали этот роман группам жаждущих, скинувшихся в пользу рассказчика по рублю.

Ностальгический для многих текст, важный для понимания «кем мы были для них и кто они были нам».

15 Пи Ди Джеймс. «Первородный грех» (1994)

Филлис Дороти Джеймс, конечно, наследует Агате Кристи, но в ее текстах куда больше социального, критики современной Англии и современного мира в прин­ципе (она, кстати, автор знаменитого романа-антиуто­пии «Дитя чело­веческое»).

«Первородный грех» — подробное описание пейзажа благопристойного Лон­дона с дотошным перечислением всех скелетов во всех шкафах буржуазной богемы. Убийство здесь не отклонение, а симптом. Инспектор Адам Далглиш непременно найдет виновного — но это ничего не поме­няет. Современная система подпитывается преступлениями, и новое непременно совершится. А это, кроме прочего, значит, что новый детектив будет написан.

Источник

Книги11 современных детективов, от которых невозможно оторваться

Таинственные истории о серийных убийцах, тёмном прошлом и семейных тайнах

Текст: Александра Баженова-Сорокина

Детектив — относительно молодой жанр. Плод любви реализма и готики, он возник в середине XIX века, стал жутко популярным и с тех пор не сдаёт своих позиций. Восхождение японского мистического детектива, остросоциального психологического триллера из Скандинавии, американского экзистенциального триллера и продолжающаяся традиция британского детектива-головоломки наглядно демонстрируют, насколько разнообразными как по сюжету, так и по стилю могут быть детективные истории.

Мы выбрали одиннадцать детективов, опубликованных в нулевых, которые ничем не уступают таким книжным хитам, как «Девушка в поезде» или «Исчезнувшая», и не потеряются на фоне гегемонии современных мастеров жанра Денниса Лихэйна, Ю Несбё, Хеннинга Манкелля и Роберта Галбрайта (привет, Джоан Роулинг!).

Правда о деле Гарри Квеберта

Нашумевший дебют двадцатисемилетнего швейцарца Диккера о молодом популярном писателе в творческом кризисе, культовом романе его наставника и том, как создаются романы в принципе, в своё время получил противоречивые отклики. «Правду о деле Гарри Квеберта» критиковали за то, что книга якобы претендует на интеллектуальную глубину, которой в ней на самом деле нет. Так ли это — решите сами во время прочтения. Что тут точно есть, так это лихо закрученный сюжет с неожиданными поворотами и обстановка в лучших традициях нуара: несовершеннолетняя фам-фаталь, странные и сложные мужчины, чёрный юмор и постоянно меняющаяся картина событий — это ли не рецепт отличного детектива?

Загадай число

Джон Вердон долгое время работал в рекламе, но, как и придуманный им детектив Дэйв Гурни, решил сменить профессию, и весьма успешно. Теперь Вердон — автор успешной серии романов о любящем семью, но не очень умеющем проявлять эмоции великом сыщике. Как и Шерлок Холмс, он больше всего на свете ценит логику. Дебютный роман Вердона «Загадай число» — отличный саспенс, в котором Дэйву Гурни приходится разгадывать мистические угрозы, которые некто оставляет его старому приятелю. Психологический триллер с умными и интересными характерами всем приятен, разве что значительно толще, чем можно было бы ожидать.

Острые предметы

Американка Гиллиан Флинн стала абсолютной звездой психологического триллера после экранизации своего третьего романа — «Исчезнувшая», фильм по нему снял Дэвид Финчер, а сценарий подготовила сама писательница. «Острые предметы» — её дебют и заслуживает ничуть не меньшего внимания. Журналистка с тяжёлыми психологическими проблемами, живущая в Чикаго и ищущая выход в самоповреждениях и алкоголе, вынуждена вернуться в родной городок в штате Миссури, чтобы освещать историю убийства одной девочки и исчезновения другой. Южная готика, отлично прописанные характеры, закрученный сюжет — «Острые предметы» наглядное доказательство того, что успех писательницы вовсе не случаен. Как и героиня книги, Гиллиан Флинн много лет проработала журналисткой, что явно повлияло на её умение рассказывать истории.

Голос ночной птицы

Роберт Маккаммон — американский мастер хоррора, в какой-то момент решивший попробовать себя в историческом детективе. Действие «Голоса ночной птицы» происходит где-то в Каролине в 1699 году. Процесс над ведьмой, якобы убившей собственного мужа и сношавшейся с самим дьяволом, сотрясает городок Фаунт-Роял, а подросток-клерк Мэтью Корбетт взрослеет на глазах и превращается в сыщика в попытке установить истину и спасти женщину. Приключения, романтика, тайны и заговоры плюс история и быт ещё подчинённой Британии Америки — отличная комбинация для детектива, недаром автор выпустил уже несколько книг о Корбетте.

Судный день

Скандинавия исправно поставляет миру мастеров детектива и триллера, вспомнить хотя бы норвежца Ю Несбё и датчанина Питера Хёга. Житель норвежского Хортена Курт Ауст подошёл к популярному жанру с другого боку: перед нами исторический детектив, в котором от современного северного детектива едва ли не меньше, чем от Умберто Эко. Холодная новогодняя ночь 1699 года застаёт нескольких человек запертыми на постоялом дворе из-за снегопада: среди них профессор Томас Буберг и его помощник Петер — им предстоит разгадать, что случилось с найденным в сугробе мёртвым графом. Нарочитая неторопливость повествования и отсутствие у главных героев детективных сверхспособностей с лихвой окупаются местным (и временным) колоритом.

Преступления прошлого

Любители одноимённого сериала BBC «Case Histories» знают и ценят мастерство Кейт Аткинсон, придумавшей Джексона Броуди — бывшего полицейского, перешедшего в частные детективы. Первый роман серии сделал из любимицы критиков Аткинсон настоящую икону современного детектива, чтение книг которой вовсю пропагандирует, например, Стивен Кинг. История трёх, казалось бы, не связанных между собой семейных трагедий, за которые вынужден взяться Броуди, по-настоящему мрачная, и лёгким чтивом её не назовёшь. Однако для тех, кого не пугает мир поистине неприятных людей и не самое быстрое развитие событий, здесь есть удивительная атмосфера, семейные тайны и прекрасный авторский слог.

Над осевшими могилами

В маленьком городке Спокан, штат Вашингтон, серийный убийца охотится за проститутками, показательно выкладывает их тела на берегу реки, предварительно сунув каждой жертве 20 баксов в кулак. «Над осевшими могилами» — история расследования, в которой тонко сочетается интригующее и, однако, правдоподобное следствие и сложный стиль высокой литературы. Главная героиня Каролина Мейбри страдает от депрессии, одиночества и задаётся вопросами о границах собственных возможностей как женщины-полицейского. Её бывший наставник и когда-то несостоявшийся любовник, а теперь напарник по делу тоже страдает — из-за проблем в семье и неразделённой любви. Их личные трагедии и проблемы важны в повествовании не меньше, чем детективный сюжет и образ постепенного вымирающего города, порождающего кошмары.

Золотые весы

Макана — беженец из Судана, где погибли его жена и дочь. Он живёт в Каире, еле-еле сводит концы с концами и работает частным детективом. Герой берётся буквально за любое дело (из-за тяжёлой финансовой ситуации выбирать не приходится), и однажды к нему за услугой обращается олигарх с тёмным прошлым и не менее опасным настоящим. Первый роман из серии о детективе Макана — отнюдь не дебют автора британско-суданского происхождения Джамала Махджуба, не так давно начавшего писать детективы под псевдонимом Паркер Билал. Главный герой «Золотых весов» не сыщик, а город Каир, который своей неправдоподобной жизнью оазиса в пустыне, мечты, обернувшейся пугающей и чарующей реальностью, напоминает Петербург Достоевского.

Переправа

В романах британки Элли Гриффитс о судебном археологе Рут Галлоуэй то и дело слышится эхо другой популярной героини — судебного антрополога Темперанс Бреннан из сериала «Кости» и лёгшей в его основу серии книг американки Кэти Райх. Однако сходство не сводится к костям как улике: если Райх списала героиню с себя, то Гриффитс вдохновили её муж-археолог и сельская местность Норфолка, с природой и мифами которой писательницу познакомила тётя. Очарование дебютного романа британской писательницы складывается из сочетания зловещей истории с ритуальными убийствами, обаяния грустной и смешной Рут и завораживающих английских пейзажей.

Тринадцать часов

Не одними северными пейзажами жив детектив, и это блестяще доказывает южноафриканский писатель Деон Мейер, рассказывающий на африкаансе захватывающие истории о жизни Отдела особо тяжких преступлений Кейптауна. Там инспектор Гриссел каждую минуту разрывается между предотвращением потенциального международного скандала, наставлениями новичков в отделе и собственными проблемами, требующими немедленного решения. Всего один день вместе с инспектором Грисселом вовлекает не только в лихую детективную историю, но и в жизнь совершенно особенного мультинационального мира Южной Африки, о которой с каждой страницей хочется узнавать всё больше и больше.

Дело Коллини

Фердинанд фон Ширах

Фердинанд фон Ширах сам мог бы стать прекрасным героем романа: внук лидера гитлерюгенда Балдура фон Шираха и правнук американки, чьи корни идут к подписантам Декларации независимости и напрямую к первым переселенцам Нового Света. Успешный адвокат-криминалист фон Ширах начал писать рассказы, основываясь на делах из своей практики, и быстро прославился ещё и как писатель. В романе «Дело Коллини» автор по-немецки вкрадчиво и сдержанно ставит вопрос о разнице между правосудием и справедливостью в формате судебной драмы. Что делать, если вам нужно защищать признавшегося убийцу, а вы не знаете его мотивов? Никаких сюрпризов и поворотов сюжета, зато настоящая пища для размышлений, особенно важная в контексте глобального переосмысления собственной идентичности любым жителем Европы после Второй мировой.

Источник