Праздников массажист большого театра
Праздников массажист большого театра
Истоки: родился в г. Москва, проживает в д.Фенино (сельское поселение Гжельское) Раменского района
Образование: ГЦОЛИФК (Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры, кафедра спортивной медицины)
Профессия по образованию: спортивный врач-травматолог
Профессия в жизни: массажист, мануальный терапевт
Главная черта: отзывчивость
Его пациентами были:
Б.Ельцин, В.Жириновский, И.Глазунов
Артисты большого театра: М.Плисецкая, Е.Максимова, В.Васильев, Н.Цискаридзе, Н.Бессмертнова и др.
Спортсмены: Б.Кафельников, М.Сафин, А.Шевченко и др.
Мировые знаменитости: С.Кроуфорд, Н.Кэмпбелл, А.Гор и др.
Жизненное кредо: помогать людям.
Награды: орден Н.И.Пирогова
«И НЕ НУЖНЫ РЕНТГЕНОВСКИЕ СНИМКИ…»
Говорят, что здоровье, как счастье: если оно есть – его не замечают. А если вспомнили о нем — значит, появились проблемы, которые нужно решать. Тогда очень важно найти того, кто сможет это сделать и «качественно» помочь.
Массажист и мануальный терапевт Борис Праздников – один из таких людей. «Как только человек появляется в дверях, сразу все вижу, — говорит он,- и снимки рентгеновские не нужны. Лишь прикоснусь к человеку пальцами, сам скажу, какая у кого проблема: в грудном отделе или шейном, аритмия ли сердечная. Руки сами чувствуют, где искать боль. Как чувствуют? В пальцах сразу идут «колики». Такое ощущение, будто тебя «подсасывают». А как иначе? Человек хочет вылечиться. Он же страдал, тратил свою энергию на борьбу с болезнью.
Борис Бакирович Праздников родился в Москве. О детских годах говорит мало: в 11 лет потерял отца, с 14-ти стал заниматься японской борьбой. Талант свой открыл для себя довольно рано. С тех пор уже 41 год занимается массажем и мануальной терапией. Через его «золотые руки» прошли правительственные чиновники, артисты (наши и зарубежные), спортсмены. Лечил и осужденных. Для него нет разницы между знаменитостью и простым шофером. Работает с любым человеком. Есть принцип: «Не навреди!»
Именно поэтому к высокому дару своему добавил знания, окончив Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры (кафедра спортивной медицины). Борис тщательно изучал анатомию и физиологию человека, для чего целых два года «сидел в анатомичке», смотрел, куда идет каждый нерв, где находятся кровеносные сосуды. Здесь же получил удостоверение массажиста и сразу был приглашен на работу в отдел спортивной медицины при спорткомитете СССР со сборной Советского Союза по гимнастике.
Бывший спортсмен, член сборной по дзюдо и самбо Борис Праздников, если не видел внешних травм, то чувствовал их руками. Так пришло понимание необходимости применять мануальную терапию.
«Доктор – скорая помощь», отправляясь с театром в зарубежные поездки, неизбежно брал огромный ящик на колесах с лекарствами на все случаи жизни. Он неоднократно бывал в Японии, Австралии, Австрии, Бельгии, Франции, Голландии, Англии, Америке, Индии, Китае. В помощи не отказывал никому.
Работа за границей – работа на износ. Борис Бакирович восстанавливает свои силы в собственном доме в д.Фенино Раменского района, где у него две подруги – Майя и Барби – любимые лошадки, у которых, как известно, самое большое энергетическое поле, две собаки, множество кур и три домашних попугая.
Но самой главной целительницей души его является драгоценная супруга Наталья Владимировна – добрая, красива, спокойная. Нет ничего лучше отдыха в собственной семье.
И снова работать: в театре, на дому, с учениками… Их у него тридцать четыре. Из других город тоже приезжают на стажировку. В Питере Борис Бакирович основал собственную школу. Всем помогает, дает советы, рекомендации, обучает своему умению. Копировать мастера можно – только вот редко кто может сделать как он!
Сам «волшебник» продолжает совершенствоваться. Благодарные пациенты называют Бориса Бакировича Праздникова «Доктор – золотые руки». Подаренной ими медали написано:
В том человека украшенье
И честь, живущая века,
Что сердцем чувствуем значенье
Того, что чувствует рука.
Его заслуги в профессии отмечены орденом Н.И.Пирогова.
От Кремля до зоны с остановкой в Большом театре
известия: С чего начнем с Кремля или с зоны?
Борис Праздников: Абсолютно все равно. Я везде лечил людей, помогал и помогаю чем могу. Правда, на зону я ездил, а в кремлевских хоромах бывать не доводилось. В 1970-х годах Институтом красоты на Новом Арбате руководила Инна Кольгуненко, красивая женщина с характером Вассы Железновой. Вот там помимо Большого театра я и работал. Был приглашенным массажистом для брежневской элиты. Контингент сложился особый цеховики, то есть деятели подпольной экономики, высокопоставленные торговые работники, жены и домочадцы наших правителей. Хорошо помню Галину Брежневу. Натура у нее была широкая, добрая, многие этой добротой ей же в ущерб пользовались. Приезжали супруги Щелокова, Гришина, Промыслова. Частенько бывали и ночные бабочки валютные путаны.
известия: Жены Щелокова и Гришина в одной компании с представительницами древнейшей профессии. Пикантное сочетание.
Праздников: Во-первых, они у меня в кабинете никогда не сталкивались, а во-вторых, эти «представительницы» были высокого полета. Красота, ум, шарм, манеры, знание иностранных языков в общем, дамы из общества. Обслуживали они тогдашние первые точки «Метрополь», «Интурист», «Россию». Все вышли замуж за иностранцев. Я, помнится, гулял на пяти или на шести свадьбах.
известия: Чем пользовали девушек?
Праздников: У меня был свой метод похудения, очень эффективный. Компрессы горячие, насколько можно терпеть, и массаж с кремом на основе оливкового масла. Кожа становилась как бархат. Все препараты натуральные. Тогда в Институте красоты была своя аптека-лаборатория, где делали прекрасную косметику. Для профилактики целлюлита рекомендовал гимнастику, из балета заимствованную. Ни у одной балерины нет целлюлита, потому что у станка дается работа боковым мышцам: ноги бросают влево-вправо.
известия: С телом понятно, а как насчет диеты? Что советовали?
Праздников: Сначала о том, что не советовал. Шампанское требовал исключить в первую очередь. Ужин с шампанским, конечно, романтично, но вреда от него много. Дрожжевой компонент это углеводы, следовательно, жировые отложения.
известия: Где сейчас ваши подопечные, не интересовались?
Праздников: Однажды случай был в Париже, на гастролях. Заходит в отель дама и спрашивает, здесь ли остановился господин Праздников. Отвечают: да, здесь. Я выхожу, а она бросается мне на шею. Гляжу на нее и глазам не верю батюшки-светы, ведь это моя бывшая ночная бабочка. Много лет прошло, а красота осталась.
Я своих девушек вспоминаю с нежностью. С ними было легко, и они умели быть благодарными. Какие-то мелочи трогательные дарили галстуки, сигареты, по тем временам опасные. Ведь как было: если куришь «Мальборо» или «Кент», значит, фарцовщик. Красивые бутылки со спиртным приносили, я их даже коллекционировал: 108 емкостей стояло у меня на кухонных полках.
известия: Криминальные авторитеты по-прежнему среди ваших пациентов?
Праздников: Пациент всегда пациент хоть бабушка деревенская, хоть авторитет. Болен человек надо помочь. Правда, это раньше были криминальные авторитеты, а сейчас все бизнесмены. Только слово осталось. Приветы передают с зоны. На днях человек звонил. «Бакирыч, говорит, ты такой авторитетище, братва на зоне в Рязани тебя боготворит». Все смешалось в этом мире, я даже иногда не сразу определяю, с кем приходится работать. Малиновых пиджаков нет, все на одно лицо бритые, накачанные, здоровые. Недавно заходит пациент. Я посмотрел типичный вор в законе. А оказалось генерал, представитель наших славных органов.
известия: Как вы на зону попадаете? Это же спецразрешение нужно от тех же органов?
Праздников: На зоне строгая иерархия. Свое правительство те же «законники», свой распорядок. Там они, бывает, и штанги, и гири поднимают. Случается, что человек срывает спину. Естественно, он просит, чтобы ему помогли. Тебе звонят, ты приезжаешь к начальнику зоны с паспортом и заявлением на посещение.
известия: Гонорар за выезд намного превышает вашу зарплату в Большом театре?
Праздников: Мне можно месяц не работать в Большом стоит только приехать на зону и поставить человека на ноги. Я еще Плисецкой говорил: «Голубушка, Майя Михайловна, мне за вас государство всего 80 копеек платит». Она долго смеялась.
известия: Так, может, и бог с ним, с Большим?
Праздников: Все к этому идет, хотя тридцать три года из жизни не выкинешь. В Большом шутят, что Праздников третий человек после генерального директора и главного бухгалтера. Я здесь всем нужен. Люди меня видят и сразу вспоминают о своих болячках. Захожу в дверь, и тут же, начиная с охраны, идут просьбы себя просят посмотреть, сестру, мать, брата. Лечу хористов, оркестрантов. Уборщицы подходят, буфетчицы в столовой. Мне можно уже давать звание героя Большого.
Только невнимание человеческое обижает. Любой артист поглощен самим собой. Профессия такая. Но вот Коля Цискаридзе всегда называет свою команду: меня, концертмейстера, костюмера, гримера. Мне звонят и спрашивают: сколько ты ему платишь, чтобы он о тебе говорил. А он просто воспитанный, интеллигентный человек. Таким всегда приятно помочь.
известия: Вас называют то массажистом, то мануальным терапевтом.
Праздников: Официально моя должность в Большом называется «методист по мануальной терапии», а по сути я «скорая помощь» театра.
известия: Говорят, у вас уникальные пальцы.
Праздников: Просто я умею ими читать. Могу точно определить больное место. Осязание и ощущение намного эффективнее компьютерной томографии.
известия: Во время спектакля вы присутствуете за кулисами?
Праздников: Раньше на спектакле всегда массажист дежурил, но потом решили, что это нецелесообразно. Получил травму иди в медпункт. Там и заморозят, и перебинтуют. А на гастролях, конечно, массажист постоянно в кулисах.
известия: Может ли танцовщик отработать положенные двадцать лет и остаться практически здоровым?
Праздников: Исключено. Травмы начинаются еще в училище. Педагог зачастую не знает физического состояния учеников. Он им: «Давай, давай», а они уже иссякли. Затем люди приходят в театр, а здесь нагрузки еще больше, и накладываются они на старые травмы. Вот и получается, что идет постепенный износ, угасает физический потенциал.
известия: Значит, в 38 лет надо обязательно выйти на пенсию?
Праздников: Не в 38, а в 30 нужно уходить.
известия: Есть ли болячки, которые балет лечит?
Праздников: Детские сколиозы исправляет. Почему у балерин длинная шея? Потому что педагог с малолетства заставляет тянуться вверх. Естественно, вытягивается и позвоночник.
известия: Ульяна Лопаткина вытянулась до 175 см. Говорили, что травма, чуть не оборвавшая ее карьеру, прямое следствие ее габаритов.
Праздников: Высокий рост с медицинской точки зрения совершенно не опасен. У высоких балерин та же техника, что и у маленьких.
известия: Вспомним историю с одной нашей балериной, которую якобы никто не мог поднять.
Праздников: Вес балерины может превышать оптимальный. Качество поддержки зависит от того, насколько она удобна для партнера. «Удобная» сильно оттолкнулась, партнер ее подхватил, и она уже наверху. «Неудобная» слегка оттолкнулась и повисла. Волочкова в этом смысле нормальная, удобная балерина. Другое дело, какой партнер. Если физически сильный, с мощной спиной, хорошими ногами, он вытянет и двух Волочковых. А если принц. Принцы ничего тяжелее ложки не поднимают.
Костоправ из Большого
Борис Праздников: «Я мял бока членам Политбюро, балеринам, путанам и бандитам»
С фотографий на стенах его кабинета на Большой Дмитровке смотрят легенды балета Большого театра — Галина Уланова, Ольга Лепешинская, Майя Плисецкая, Юрий Григорович. А еще художник Илья Глазунов, экс-губернатор Подмосковья Борис Громов, бизнесмен Анзори Кикалишвили. Особняком любимая пациентка — американская топ-модель Синди Кроуфорд. Когда в Америке ей никто не смог помочь, она по рекомендации Павла Буре прилетела к Борису Праздникову. На фотографии звезда оставила автограф: «Борис, ты — лучший!»
Под столом гипсовый сапожок Николая Цискаридзе, который танцор носил после травмы колена на сцене парижского театра «Гранд-опера». И, наконец, кушетка для массажа — именно здесь знаменитый костоправ творит свои чудеса.
Фото: из архива Бориса Праздникова.
— Это отрезки моего времени, моей работы с людьми, это моя история. — У Бориса Бакировича низкий благородный тембр, вполне соответствующий его профессии. — Я всегда гордился, что прикасался руками к таким знаменитостям. Давал им возможность танцевать, освобождал от травм, усталости и боли. Пошел уже сороковой год, как я здесь, в Большом театре, поэтому через мои руки прошли сотни артистов — всех не перечислишь. А сейчас будут переселять отсюда в главное здание, и я готов написать заявление по собственному желанию и уйти из театра.
— Неожиданное заявление! Как это понимать?
— Как выглядит Большой театр после реконструкции, в красках уже рассказывал Николай Цискаридзе. И про отделку, и про низкие потолки: поднимая балерину, рискуешь бросить ее об потолок. Подсобные помещения — вообще ужас. Мышеловочки! Кордебалет по 8–10 человек в комнате, там же душевая и кондиционер. Для балерины это катастрофа. А мне выделили кабинет восемь метров. Кафельные стены без окна. Я отказался. Как аксакал, имею право на помещение не менее 14–16 квадратных метров по санитарным нормам, с окном, чтобы проветривать. Потому что моя работа — это физическое напряжение, увеличение объема легких. Балерина лежит, я с ней работаю, и мы должны вдвоем дышать.
Николай Цискаридзе доверяет мастеру самое ценное. Фото: из архива Бориса Праздникова.
— А как было раньше?
— У меня был кабинет 40 квадратных метров. Там стояли тренажеры. Танцовщики приходили после травмы, я рекомендовал им нагрузки. Я ведь бывший спортсмен, 8 лет был в сборной СССР по дзюдо. Путевку в жизнь мне дал профессор кафедры спортивной медицины Института физкультуры Анатолий Андреевич Бирюков. Однажды он сказал: ты меня превзошел, я тобой горжусь! Наставник дал мне рекомендацию в Спорткомитет СССР.
— А потом произошла ваша встреча с Майей Плисецкой, которая все изменила.
— У меня тогда уже была известность, и когда с Майей Плисецкой случилась беда — неудачно прыгнула на репетиции, и сместился позвонок, — позвонили в Спорткомитет. Я, конечно, слышал, что есть Плисецкая, Максимова, а больше ничего о балете не знал. Начальник мне сказал: Боря, не забудь коньячку привезти! Я поехал к Майе Михайловне домой, на улицу Горького, 25, там внизу был магазин «Российские вина». Родион Щедрин открыл дверь. На кушеточке лежала Плисецкая. Я крутанул. «Вставайте!» — «Нет, я не могу!» Приподнял ее, поставил на пол, она кричит: «Родя! Я стою!» Встала и пошла на кухню готовить чай. Родя, счастливый, дал мне 10 рублей, а коньяк стоил 4 рубля 12 копеек. Я от них спустился в «Российские вина», купил две бутылки, приехал в отдел, и мы с друзьями хорошо посидели.
— А как ваша пациентка?
— Утром приехал к Майе Михайловне. Она открывает дверь веселая и говорит: «Вы должны у нас работать!» — «Да нет, — говорю. — Зачем? Мне и здесь хорошо!» — «У нас поездки за рубеж». — «У нас тоже поездки». — «У нас длительные, на 2–3 месяца!» По линии Спорткомитета мы выезжали на 5–6 дней. Плисецкая позвонила главному врачу поликлиники Большого театра. В конце концов я дал временное согласие поработать во время отпуска и остался на всю жизнь. Мой общий стаж, считая совместительство в Институте красоты, составляет 75 лет.
— В семидесятые Институт красоты считался островком другой, несоветской жизни. Попасть туда мог далеко не каждый. Кто приходил к вам на массаж?
— Весь цвет. Директор Инна Ивановна Кольгуненко, красивая властная женщина, я ее звал Васса Железнова, направляла ко мне клиентов. Это были цеховики, высокопоставленные торговые работники, жены советской и партийной элиты. Двадцать шесть валютных путан обслуживались постоянно. Ухоженные, добрые, щедрые, образованные, они очень заботились о своей внешности. Официально сеанс массажа стоил 6 рублей 60 копеек. А неофициально — 10 рублей. Все, что сверх тарифа, — чаевые. Иногда платили даже 15 рублей — большие деньги по тем временам. Дарили подарки: рубашки, галстуки. У меня в коллекции было 118 бутылок вина, виски, коньяка. Я курил сигареты «Мальборо», «Винстон».
— Вы ведь и семью Леонида Ильича пользовали. Генсек платил за массаж?
— Конверты были. Галина Леонидовна держалась очень просто, от нее шло тепло. Она была отзывчивой, помогала артистам. Ходили слухи о ее связи с певцом Борисом Бурятце. Он тоже был мой пациент, я приезжал к нему домой на Садовую-Каретную. Настоящий цыган! Носил норковую шубу, крест с бриллиантами — у попов такого нет.
— Борис Бакирович, слышала про ваш характер. Говорят, любого можете поставить на место. Даже Плисецкой как-то выговор сделали!
— Однажды звонит Майя Михайловна: «Боречка, я в час приду!» В час нет, в полвторого нет, появляется в два. А мне к трем надо было в Институт красоты. Тут я разозлился и говорю: «Голубушка моя! Без пятнадцати три я заканчиваю. Сколько успеем, на том и остановимся!» — «Боречка, у меня были журналисты». — «Вы могли бы дать интервью и в моем кабинете или хотя бы позвонить. За вас мне платит театр 80 копеек. А там меня ждут путаны за 15 рублей!» На следующий день Майя Михайловна спрашивает: «Боречка, как это понять про 80 копеек?» Объяснил, что у меня 6–8 человек проходят. На кого-то уходит 40 минут, на нее как минимум час. А зарплата была 140 рублей в месяц. Неплохая, кстати, ведь литр бензина стоил 10 копеек. А знаете, сколько я сейчас получаю? Семь с половиной тысяч рублей за 12 дней. Сейчас 300 рублей добавили как бюджетнику.
С Майей Плисецкой. Поцелуйчики при встрече, чай с бутербродами, анекдотики. Фото: из архива Бориса Праздникова.
— С Плисецкой отношения тогда не испортились?
— Нет, я работал с ней 16 лет. Плисецкая приходила, мы с ней кушали бутерброды, чай пили. Поцелуйчики при встрече. А как Майя Михайловна анекдотики рассказывала! Матерщинница была и так красиво ругалась! Со многими артистами балета у меня складывались очень теплые, уважительные отношения. С Катей Максимовой, Наташей Бессмертновой, Ниной Сорокиной, Светой Адырхаевой, Марисом Лиепой, Мишей Лавровским. Надя Павлова приходила. Она была очень закрытым человеком. Слава Гордеев сломал ей жизнь. Со мной Надя всегда оттаивала. Когда ты накладываешь руки, человек размягчается, доверяет.
— Чувствуется, что вы себе цену знаете. В то же время многие знаменитости страдают звездной болезнью. Случалось, что искры летели?
— Со спортсменами, конечно, было проще, чем с балетными в Большом. Никогда не забуду первую встречу с Марисом Лиепой, который травмировал ногу. Он появился в моем кабинете чуть ли не первым. Пришел в лаптях плетеных, в шерстяных гетрах, в халате. Ногой дверь открыл. Спрашиваю: «Что случилось?» — «Я Марис Лиепа». — «А я Борис Праздников. Носок снимите и ногу помойте». — «Так посмотрите!» — «Так? Еще не хватало, чтобы я грибок какой-то заработал! Иди, пока башку не отвернул!» Он взревел и так дверью хлопнул, что штукатурка посыпалась. А я еще матом его покрыл вдогонку. Ну, думаю, что за контингент! Потом увидел афишу, а там — мама дорогая! — Марис Лиепа — лауреат Ленинской премии, народный артист Советского Союза! Я позвонил главврачу: не хочу больше здесь работать! Потом Маечка звонит: Боречка, успокойся, не обращай внимания!
Марис меня несколько лет стороной обходил. Потом его жареный петух клюнул. Упал на сцене и кричит: позовите Борю! Мы подружились. Однажды Марис привел ко мне своих детей, Андриса и Илзе. Он сказал, что в этом кабинете они всегда найдут и помощь, и понимание.
— Балерины кажутся такими хрупкими. Не страшно до них дотрагиваться?
— Стопочки, пальчики, локоточки, плечики — все уязвимо. У балетных часто бывают травмы суставов. Знаете, почему у балерины шея длинная? Они с детства тянутся, и позвоночник тоже вытягивается. На сцене не видишь кривизну ног. Балерина в платье выглядит не так эффектно, как в брючках. А стопа — это все! Если нет высокого подъема, как у Волочковой, нашлепывают поролончик. Но пластика у нее просто сумасшедшая, нужно отдать должное. Нет подъема, но есть талант и хорошая растяжка.
— Галина Сергеевна Уланова действительно обладала какой-то неземной аурой?
— Лучше не говорите! Настоящая аристократка, ни капли стервозности. Ей ножку можно было целовать! Она повторяла: Боречка, ты самый великий хирург! Однажды на гастролях позвала: Боречка, посмотри, что у меня? Снимает туфельку, а между пальцами натоптыш — мозоль с корешками. Я называл это «куриная жопка». Галина Сергеевна спрашивает: «Что делать?» — «Оперировать надо!» Взял ножнички, скальпель, хлорэтилом заморозил, обрезал вокруг и пинцетом вытянул.
— Вы всегда чувствуете, где именно болит?
— Я мануальный терапевт, костоправ. Бог дал возможность ощущать подушечками пальцев. Просто я умею ими читать. Могу точно определить больное место. У меня 34 ученика. Можно научить технике массажа, но осязание передать трудно, если его нет.
Стопочки, пальчики, локоточки. С народной артисткой России Галиной Степаненко. Фото: из архива Бориса Праздникова.
— Сейчас столько предложений на рынке массажа. Тайский, эротический, китайский — нажмешь на точку, и все пройдет.
— У нас сплошная «аферность» в этой сфере. Люди зарабатывают как умеют. Приглашают тайку за три копейки, и она попой или ногами делает массаж. Эти массажи поверхностные. Есть «специалисты», после которых женщина уходит с синяками на теле. За это руки отрубить надо. Массаж должен быть ласковым. Если делается общий массаж, мы проходим все зоны. В стопе, к примеру, 39 рефлексогенных зон.
— Борис Бакирович, а существуют ли какие-то запретные зоны для массажа?
— В принципе их нет. Майя Плисецкая, к примеру, просила меня, чтобы я смещал коленную чашку в сторону и делал под ней массаж крестообразных связок. После нагрузки в этом месте образуется молочная кислота. Сутки-двое, и она начинает загустевать и причинять боль. Молочную кислоту можно выдавить, если сместить коленную чашечку. Перед массажем все тело должно быть разогретым. Человек расслабляется, и ты постепенно двигаешься поглубже.
— Бывало, что человек вам неприятен?
— Да не раз. Тогда руки не идут. Я могу с двери сразу просечь человека. Манера, гонор, голос выдают массу информации. Если человек мне неприятен, советую обратиться к хирургу, сделать снимок.
— Вы пишете автобиографическую книгу «От Кремля до зоны». С Кремлем все понятно, а с зоной? У вас были клиенты из среды криминальных авторитетов?
— Ну, естественно, сейчас они все бизнесмены. Я ездил в рязанскую зону и во Владимирский централ. Там строгая иерархия. Случается, обращаются за помощью. Кто-то спину сорвал на тренажере, кто-то сустав повредил. Приехал как-то на одну зону. Начальник спрашивает: «А вы как у нас оказались? Вы же правительственный!» Отвечаю: «А у вас разве здесь нет своего правительства?» И начальника заодно подлечил в красном уголке на кушетке.
— А сколько стоит ваш сеанс?
— Когда мне задают этот вопрос, я говорю: «Вы кошелек не забудьте взять, а я оттуда отщипну!» Я живу в деревне под Москвой, бабушек окрестных за банку варенья или соленых огурцов принимаю.
Супермодель Синди Кроуфорд специально прилетала к мастеру из-за океана. Фото: из архива Бориса Праздникова.
Борис Праздников сегодня. Портрет на фоне Синди. Фото: Елена Светлова
— Борис Бакирович, а Синди Кроуфорд заплатила вам большой гонорар?
— Она мне дала конверт, но я отложил его в сторону. Сказал: «Это я должен вам заплатить. Хотелось бы с вами сфотографироваться на память, если вам, конечно, не запрещено». Она пришла без всякого макияжа. Красавица! Мои руки двигались как по маслу. За всю мою жизнь более красивого тела я не видел.