когда была изобретена катюша в каком году
Неизвестная война. Кому всё-таки надо поклониться за «Катюшу»?
Рядом с «Катюшей» всегда стояло имя ее главного разработчика, Героя Социалистического Труда Андрея Григорьевича Костикова.
Биография Костикова могла бы быть примером для многих. Еще бы, только в советской стране выходец из таких низов мог бы стать не просто Героем, а легендой!
Родился Костиков в 1899 года в селе Казатин Бердичевского уезда Киевской губернии.
Отец — выходец из крестьян, определённой профессии не имел и всю жизнь работал по найму чернорабочим, дворником, носильщиком, переезжая из города в город. Мать занималась домашним хозяйством.
Закончив 4 класса Быстровской сельской школы, с 1913 года Костиков обучался в Москве, в технической конторе инженера Межерицкого, на слесаря-водопроводчика. Затем, в 1914—1919 годах, работал подручным слесаря, а потом слесарем на заводах Москвы, Петрограда, Киева.
В 1918 году вступил в РККА. Принимал участие в боевых действиях против украинских повстанцев, в советско-польской войне. Был ранен в ногу. Некоторые историки, правда, пишут о коротком следствии по обвинению в самостреле. В августе 1920 года попал в плен к полякам, в апреле 1921 года бежал и вновь продолжил служить в РККА.
В 1922—1926 годах обучался в 3-й Киевской военно-инженерной школе, после чего служил в Нижнем Новгороде.
В 1930—1933 годах учился в ВВИА имени Н. Е. Жуковского «по авиационным двигателям и ракетной специальности», где всерьёз заинтересовался ракетной техникой. Был направлен инженером в Реактивный институт (РНИИ, НИИ-3), в отдел баллистических ракет.
Звездный час настал 19 февраля 1940 года, когда сотрудники института А. Костиков, И. Гвай и представитель Главного артиллерийского управления РККА В. В. Аборенков получили авторское свидетельство на изобретение «механизированной установки для стрельбы ракетными снарядами различных калибров» за № 3338.
Это изобретение стало основой для разработки «Катюши». 17 июня 1941 года Костиков продемонстрировал членам политбюро, правительства страны и руководства НКО СССР работу установки, базировавшейся на автомобиле.
За день до начала войны, 21 июня 1941 года, И. В. Сталин принял решение о развёртывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки БМ-13 (УЗО) и о начале формирования соответствующих войсковых частей.
28 июля 1941 года Президиум ВС СССР издал два указа о награждении создателей «Катюши». Первым указом «за выдающиеся заслуги в деле изобретения и конструирования одного из видов вооружения, поднимающего боевую мощь Красной Армии» Костикову было присвоено звание Героя Социалистического Труда (под № 13). Вторым указом орденами и медалями были награждены ещё 12 инженеров, конструкторов и техников, в том числе орденом Ленина, соавторы Костикова по изобретению И. Гвай и В. Аборенков.
Но нет. Действительно, ветер истории зачастую сдувает мусор с могил незаслуженно забытых людей.
Сегодня можно с уверенностью сказать, что единственной заслугой и умением Костикова было умение писать доносы. Это он действительно делать умел. А вот с работой было намного хуже.
Ничем иным не объяснить полное отсутствие каких-либо значительных изобретений и разработок в карьере Костикова нельзя. Более того, в 1944 году он был арестован. Но не по доносу в «шпионаже» в пользу Германии или США. Костикова арестовали, вменив ему подлог и обман правительства вкупе с вредительством. Работы по разрабатываемому Костиковым реактивному самолету проекта «302» было предписано прекратить.
Однако не посадили и не расстреляли. Выпустили через год, в конце февраля 1945 года, естественно, уволив с занимаемой должности. Но разрешили работать в одном из институтов (НИИ-24) по улучшению реактивных снарядов в должности начальника бюро №5.
А 19 апреля 1944 года, когда Костиков уже находился под следствием, военно-прокурорская комиссия вынесла вердикт в том, что Костиков, Гвай и Аборенков не могут считаться авторами реактивных установок М-8 и М-13 и реактивных снарядов РС-82 и РС-132.
Однако дело в суд не было передано. То ли нашлись заступники, то ли простили. Не найдя в составе «враждебных намерений», дело прекратили и Костикова отпустили. И даже разрешили дальше работать, пусть и не в должности начальника НИИ.
Такие жестокие времена были.
Между тем, Костикова вполне можно было обвинить в убийстве. Но так как в те времена подобным убивали многих, то. То мы просто перейдем к следующему герою нашего повествования. Настоящему автору «Катюши».
Знакомьтесь: Георгий Эрихович Лангемак.
Личность, во многом противоречивая и сложная. Его жизненный путь не так прямолинеен, как у Костикова.
Отец и мать Лангемака — швейцарцы. Эрих Францевич — немецкого происхождения, Мария Константиновна — французского. Но всю жизнь, во всех перипетиях, Георгий Лангемак в анкетах писал только «русский».
Образование — великолепное (с родителями-педагогами это несложно). Гимназия, Петербургский университет, Адмиралтейская школа прапорщиков в Петербурге, офицерское артиллерийское училище в Ревеле (Таллинн). Служил, воевал с немцами на Балтике.
Есть сведения, что во время смуты Гражданской войны служил в подразделениях гетмана Скоропадского и Петлюры.
В июне 1919 года вступил в РККА и, как офицер флота, был назначен командиром батареи 4-го дивизиона артиллерии Кронштадтской крепости, а затем комендантом форта «Тотлебен» 4-го дивизиона артиллерии.
Во время Кронштадтского восстания Георгий Лангемак восставших не поддержал и был арестован и приговорён к расстрелу. Он содержался под стражей 2 марта — 18 апреля 1921 года и был освобождён только после подавления восстания. Расстрелять не успели. А содержание в карцере форта спасло Лангемаку жизнь, ибо Тухачевский с восставшими не церемонился.
В 1922 году был исключен из рядов ВКП(б). за венчание в церкви.
В 1923 году Лангемак поступил в Военно-техническую академию РККА (г. Ленинград) и в 1928-м окончил её. Во время учёбы вместе с другими слушателями академии под руководством преподавателя академии С. А. Серикова выполнял заказы Лаборатории Н. И. Тихомирова (Герой Социалистического Труда, посмертно, 1991 г). Впоследствии Лаборатория Тихомирова, занимающаяся реактивными снарядами на бездымном порохе была переименована в ГДЛ — Газодинамическую лабораторию.
По окончании академии был распределён на должность начальника артиллерии Черноморского флота, но по просьбе Н. И. Тихомирова к Командующему Ленинградским военным округом А. И. Корку он был оставлен для работы в Газодинамической лаборатории.
В Газодинамической лаборатории Георгий Лангемак занимался разработкой реактивных снарядов РС-82 мм и РС-132 мм. После смерти в 1930 году Н. И. Тихомирова начальником Газодинамической лаборатории был назначен Б. С. Петропавловский, а Лангемака назначили начальником сектора пороховых ракет. И он продолжил разработки, начатые Тихомировым.
В конце 1933 года в Москве на базе Газодинамической лаборатории и МосГИРД (Группы изучения реактивного движения) был создан первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ) также известный как НИИ-3.
Директором института был назначен начальник Газодинамической лаборатории И. Т. Клеймёнов, его заместителем — начальник ГИРД С. П. Королёв, которого в апреле 1934 года сменил на этом посту Г. Э. Лангемак.
За время работы в институте Лангемак практически завершил доводку реактивных снарядов РС-82 и РС-132, впоследствии ставших основой реактивного миномёта «Катюша». В 1933 году в Газодинамической лаборатории были проведены официальные полигонные испытания с земли, морских судов и самолётов 9 видов ракетных снарядов различных калибров на бездымном порохе конструкции Б. С. Петропавловского, Г. Э. Лангемака и В. А. Артемьева. 4 из них были приняты на вооружение.
А всего было разработано 82 типа реактивных снарядов калибром 82, 132 и 240 мм.
В этот период Лангемак вёл переписку с К. Э. Циолковским, размышляя и о невоенном применении ракет, о возможности их использования в космонавтике. Кстати, сам термин «космонавтика» ввёл именно Лангемак.
Вместе с Лангемаком были арестованы И. Т. Клеймёнов, С. П. Королёв, В. П. Глушко.
11 января 1938 на закрытом судебном заседании выездной сессии Военной Коллегии Верховного Суда СССР под председательством В. В. Ульриха и двумя членами суда, И. Т. Голяковым и А. Г. Суслиным было рассмотрено дело Георгия Эриховича Лангемака.
За «вредительство в области недопущения новых образцов на вооружение» и участие в «антисоветской террористической организации», преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-7, 58-8 и 58-11 УК РСФСР, Георгий Эрихович Лангемак был приговорён к расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. В тот же день приговор был приведён в исполнение.
За день до этого, 10 января 1938 года, был приговорен и расстрелян директор института, Иван Терентьевич Клейменов.
Но разработанная коллективом «Катюша» все-таки была построена и громила врагов. Торжество правды наступило позже.
19 ноября 1955 Военная Коллегия Верховного Суда СССР под председательством полковника юстиции Лебедкова и членов, подполковников юстиции Романова и Шалагинова, определила: «…приговор… от 11 января 1938 года в отношении Лангемака Георгия Эриховича по вновь открывшимся обстоятельства отменить, а дело по его обвинению на основании п. 5 ст. 4 УПК РСФСР в уголовном порядке прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления…»
Г. Э. Лангемак с коллегами по работе был полностью реабилитирован.
К сожалению, Военная коллегия не закрепила за ними официально статуса авторов «Катюши».
Только в 1991 году Указом президента СССР М. С. Горбачева от 21 июня 1991 посмертно было присвоено звание Героев Социалистического Труда за работы по созданию реактивного миномета:
Ивану Терентьевичу Клеймёнову (расстрелян в 1938 г.)
Георгию Эриховичу Лангемаку (расстрелян в 1938 г.)
Василию Николаевичу Лужину (осужден в 1940 г, освобожден в 1948-м, скоропостижно скончался в 1955-м)
Борису Сергеевичу Петропавловскому (скоропостижно скончался в 1933 г.)
Борису Мизайловичу Слонимеру (умер в 1980-м)
Николаю Ивановичу Тихомирову (умер в 1930-м).
Еще два участника дела, Сергей Павлович Королев и Валентин Петрович Глушко, хоть и получили свои сроки, но, к счастью, основное время провели в так называемых «шарашках» и впоследствии заняли свое место в истории освоения космоса. Но это совсем другая история.
Кстати, в декабре 1935 года вышла в свет книга «Ракеты: их устройство и применение» под редакцией Г. Э. Лангемака и В. П. Глушко. Книга была запрещена в 1938 году и изъята из фондов.
«После смерти на мою могилу нанесут много мусора. Но ветер истории развеет его» (И. В. Сталин).
К сожалению, признание и почет не всегда достаются тем, кто его заслуживает. Так вышло и с Лангемаком и его коллегами по работе. Память и уборка этого исторического мусора — это все, что мы можем. Память, знание того, что сделали для нас эти люди, да мысленно низкий поклон за их работу.
«Невероятный грохот взрывов и языки пламени» Как «катюши» наводили ужас на немцев и стали символом победы над нацизмом
В расположении врага все дымилось и горело
Через несколько секунд стрелы реактивных снарядов вдруг исчезли, а там, где находился противник, все загремело, и взметнулись высокие фонтаны разрывов. Трава кое-где сначала задымилась, а затем загорелась.
Приказ на открытие огня отдал лично начальник штаба артиллерии Западного фронта генерал-майор Георгий Кариофилли. Опытный артиллерист остался доволен результатами стрельбы.
Действуя в интересах 20-й армии генерала Павла Курочкина, 16 июля флеровцы накрыли залпом железнодорожную станцию Орша, вызвав грандиозный пожар среди составов и панику в рядах противника, вступившего в город. Через несколько часов удару подверглись немецкие части, переправляющиеся в районе реки Оршицы.
Боевая работа экспериментальной батареи получила высокую оценку. 4 августа 1941-го в докладной записке на имя члена Государственного комитета обороны Георгия Маленкова начальник артиллерии Красной армии генерал Николай Воронов поставил вопрос о более широком применении реактивных установок.
Средства сильные. Следует увеличить производство. Формировать непрерывно части, полки и дивизионы. Применять лучше массированно и соблюдать максимальную внезапность
— резюмировал Николай Николаевич.
«Отцы» реактивной артиллерии
Граве дослужился до генерал-майора РККА и получил в 1942 году за свои труды Сталинскую премию первой степени.
На основе изобретенного им вида пороха с начала 20-х годов исследователи из Газодинамической лаборатории Николай Тихомиров и Владимир Артемьев вели разработку РС. Основатель лаборатории Николай Иванович Тихомиров до революции тоже безрезультатно предлагал свои изобретения. В частности, «самодвижущиеся мины» на реактивной тяге для стрельбы на суше и на море.
3 марта 1928 года на одном из полигонов Ленинграда удалось осуществить первый пуск ракеты на бездымном порохе. Это был прообраз снарядов для будущих «катюш». После этого военные заинтересовались разработками, которые в дальнейшем происходили под их покровительством.
В помощь ученым был направлен целый ряд молодых и перспективных исследователей из числа артиллеристов. В том числе Иван Клейменов, Георгий Лангемак, Борис Петровский. В ряды сотрудников вливались и гражданские специалисты, как, например, Валентин Глушко, ставший впоследствии одним из пионеров советской ракетно-космической техники.
Директором назначили военинженера первого ранга Клейменова, его заместителем стал дивинженер Сергей Королев — один из будущих основателей советской космонавтики. На этом посту Сергея Павловича вскоре сменил Лангемак.
В РНИИ разрабатывали двигатели и снаряды на твердом и жидком топливе, а также крылатые ракеты. Работы велись в основном для авиации — как наиболее перспективной на тот момент области применения реактивных снарядов.
В конце 1937 года на вооружение Красной армии были приняты 82-миллиметровые реактивные снаряды, а через год и 132-миллиметровые РС. Полный вес первого изделия составлял почти семь килограммов при максимальной дальности полета в 6,2 километра, второго — 23 килограмма и 7,1 километра.
Ракеты в помощь пушкам и гаубицам
Боевое применение произошло в ходе локальной войны с Японией на реке Халхин-Гол. 20 августа 1939 года пять советских истребителей под командованием капитана Николая Звонарева по сигналу командира одновременно выстрелили РС-82 и с расстояния в километр сбили два вражеских самолета.
РС-132 дебютировали в ходе Советско-финской войны 1939-1940 годов. Ими оснащались фронтовые бомбардировщики СБ, которые обстреливали наземные цели. По итогам двух военных кампаний было решено, что куда перспективнее применять реактивные снаряды не столько в воздухе, сколько на земле.
Практический вывод подкреплялся теорией. В изданной в декабре 1935 года книге «Ракеты: их устройство и применение» под редакцией Глушко и Лангемака говорилось, что артиллерия ближнего боя, как и дальнобойная, испытывает ряд затруднений.
16 снарядов за 10 секунд
Перед самой войной в НИИ-3 был разработан тот вариант, который и стал «катюшей». БМ-13 являлась компактной, но вместе с тем эффективной установкой. 16 РС, находящиеся в пакете из восьми пятиметровых стальных двутавровых балок, крепились на трехосном шасси четырехтонного грузовика повышенной проходимости ЗИС-6.
При одном повороте через электропроводку подавался импульс в пиропатрон, помещенный в передней части ракетной камеры снаряда, после чего реактивный заряд воспламенялся, и происходил выстрел. Темп стрельбы зависел от скорости, с которой командир или наводчик вращал рукоятку. Все 16 снарядов могли быть выпущены за 8-10 секунд.
Дальнейшим развитием РС-82 и РС-132 стали реактивные снаряды М-8 и М-13, чья дальность несколько увеличилась — до восьми с небольшим километров. Они были предназначены для бесствольной артиллерии.
Лжепапаши установок залпового огня
До войны в судьбе ряда разработчиков «катюши» произошли драматические события. В 1937 году по обвинению в организации военного заговора с целью захвата власти были расстреляны маршал Тухачевский и ряд советских военачальников. Тень подозрения легла и на его научно-исследовательское детище.
Повода долго искать не пришлось. В том же году начальник отдела РНИИ Андрей Костиков написал письмо на имя наркома внутренних дел Николая Ежова. Он обвинил ряд сотрудников института во вредительстве, в том числе Клейменова, Лангемака и Глушко. Сигнализировал Костиков и в другие инстанции, например, партийные, утверждая, что «методы руководства работой и вся наша система направлены на заниженные темпы в работе и на неправильное ориентирование».
В институте начались чистки. Были арестованы в числе прочих Клейменов, Лангемак, Глушко, Королев, которые на допросах подвергались зверским избиениям. От них требовали признательных показаний в том, что они состояли в антисоветской организации и занимались подрывной работой в оборонной промышленности. После этого Клейменов и Лангемак были расстреляны, а Глушко и Королев провели всю войну в так называемых «шарашках» — конструкторских бюро тюремного типа, подчиненных НКВД СССР.
Костиков же стал главным инженером НИИ-3, развив на посту бурную деятельность. 19 февраля 1940 года он вместе с коллегой по институту Иваном Гваем и представителем Главного артиллерийского управления Красной армии Василием Аборенковым получил авторское свидетельство под номером 3338 о том, что является разработчиком механизированной установки для стрельбы ракетными снарядами различных калибров.
В 1942 году Костикова назначили директором НИИ-3, а в 1944-м Фортуна отвернулась от него. Он был снят с должности и почти на год арестован по обвинению в обмане правительства в ходе работы над жидкостным ракетным двигателем для самолетов. Проект был признан нереальным и в виду этого прекращен.
Следствие также установило, что ни Костиков, ни Гвай, ни Аборенков не имели никакого отношения к разработке «катюш» и снарядов к ним. Что касается репрессированных коллег по институту, то их реабилитация произошла уже после смерти Сталина.
Они были первыми
Отдельная экспериментальная батарея реактивных минометов была создана в первые дни войны. По предложению начальника Военной артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского Леонида Говорова ее командиром был назначен слушатель командного факультета капитан Иван Флеров.
Иван Андреевич считался одним из лучших артиллеристов Красной армии. За отличия при прорыве линии Маннергейма и в боях у озера Саунаярви в ходе Советско-финской войны его наградили орденом Красной Звезды. 36-летний офицер энергично приступил к сколачиванию подразделения, и вечером 3 июля 1941 года колонна из 44 грузовиков потянулась из Москвы на запад.
Помимо семи установок в составе батареи двигалась 152-миллиметровая гаубица, которую взяли в качестве пристрелочного орудия. Тридцать автомашин везли снаряды и патроны, в кабинах и кузовах остальных на фронт ехал личный состав. 170 человек должны были проверить то, над чем годами работали инженеры и конструкторы.
Секретность была строжайшей, и внешне закрытые брезентом установки напоминали что угодно, но только не ракетную батарею. Даже командование Западным фронтом толком не знало, что за странная часть к ним направляется.
В августе началось формирование первых дивизионов и полков, командирами которых назначались лучшие представители частей ствольной артиллерии. Формирование происходило в лагерях Первого Московского Краснознаменного артиллерийского училища имени Л. Б. Красина. Руководил процессом начальник училища полковник Юрий Бажанов. Важность происходящего подчеркивалась присутствием комиссии Центрального Комитета партии.
Рядовой состав набирался в основном из числа жителей столицы и Московской области.
В каждом полку имелось по четыре дивизиона, вооруженных 36 установками БМ-13, плюс зенитный дивизион. Личный состав насчитывал более 1400 бойцов и командиров. Один дивизион залпом мог выстреливать сразу 192 РС, что приравнивалось к одновременному удару сразу двенадцати тяжелых гаубичных полков калибра 152-миллиметра. Реактивный полк одновременно выстреливал 576 снарядов. Это была сокрушительная сила.
Лучше волчий вой, чем звук советского РС
В сентябре 1941 года новые подразделения получили наименование гвардейских минометных частей. Слово «гвардия» подчеркивало их элитный, особый характер, а «минометные» было неточным.
К тому времени установки залпового реактивного огня получили в войсках прозвище «катюша». Происхождение названия точно не известно.
Боевые реактивные пусковые установки «Катюши». Справка
14 июля 1941 г. прогремел первый залп знаменитых «Катюш».
«Катюша» стала первой отечественной мобильной многозарядной реактивной системой залпового огня (РСЗО), которая включала в себя реактивные снаряды (РС), пусковые установки (ПУ), приборы управления стрельбой и транспортные средства. Самоходные пусковые установки на автомобилях получили обозначение боевых машин (БМ) реактивной артиллерии. Многозарядность РСЗО определяла возможность одновременного поражения целей на значительных площадях, а залповый огонь обеспечивал внезапность и высокий эффект поражающего и морального воздействия на противника.
Создание реактивных систем залпового огня стало бы невозможно без разработки реактивных снарядов с двигателем, работающим на твердом топливе.
Разработку реактивных снарядов на бездымном порохе с начала 1920-х гг. вели двое энтузиастов ракетной техники Владимир Артемьев и Николай Тихомиров.
Проект первой механизированной многозарядной, размещенной на автомобиле ЗИС-5 установки для стрельбы реактивными снарядами появился в августе того же года, но полигонные испытания выявили у нее много недостатков. Доработанный вариант установки, обозначенный МУ-1 (механизированная установка, 1-й образец), имел тоже много недостатков. Только новая пусковая установка МУ-2, представленная РНИИ в апреле 1939 г., отвечала требованиям военных. Она заряжалась 132-мм реактивными осколочно-фугасными снарядами, позднее названными М-13.
Машина БМ-13 представляла собой грузовик ЗИС-6, на месте кузова которого на специальной раме монтировались 16 направляющих желобкового типа, расположенных вдоль оси автомобиля в два яруса. Каждые две направляющие соединялись (спаривались), образуя единую конструкцию, названную спаркой. Спарок было восемь.
Производство установок БМ-13 было организовано на воронежском заводе им. Коминтерна и на московском заводе «Компрессор». Одним из основных предприятий по выпуску реактивных снарядов стал московский завод им. Владимира Ильича.
В соответствии с директивой командующего войсками Московского военного округа от 28 июня 1941 г. к 1 июля была сформирована первая отдельная экспериментальная батарея полевой реактивной артиллерии Красной Армии. В составе батареи имелось 7 боевых машин БМ-13, 122-мм гаубица, 44 автомобиля, способных поднять 600 снарядов М‑13. Командный состав батареи был укомплектован в основном слушателями Артиллерийской академии. Командиром батареи был назначен капитан Иван Флеров.
3 июля батарея прибыла на Западный фронт.
Одновременно с развертыванием производства были продолжены работы по созданию новых и совершенствованию имевшихся образцов реактивных снарядов и пусковых установок.
Судьба же первой отдельной экспериментальной батареи оборвалась в начале октября 1941 г. После боевого крещения под Оршей батарея успешно действовала в боях под Рудней, Смоленском, Ельней, Рославлем и Спас-Деменском. За три месяца боевых действий батарея Флерова не только наносила немалый материальный урон немцам, она способствовала и поднятию боевого духа у наших солдат и офицеров, измотанных непрерывными отступлениями.
В начале октября 1941 г. в составе группировки войск Западного фронта батарея оказалась в тылу немецко-фашистских войск. При движении к линии фронта из тыла в ночь на 7 октября она попала в засаду врага под деревней Богатырь Смоленской области. Большая часть личного состава батареи и Иван Флеров погибли, расстреляв весь боезапас и взорвав боевые машины. Только 46 воинам удалось выйти из окружения. Легендарный комбат и остальные бойцы, до конца с честью выполнившие свой долг, считались «без вести пропавшими». И только когда удалось обнаружить документы одного из армейских штабов вермахта, где сообщалось о том, что же произошло на самом деле в ночь с 6 на 7 октября 1941 г. у смоленской деревушки Богатырь, капитан Флеров был исключен из списков пропавших без вести.
За героизм Иван Флеров посмертно в 1963 г. награжден орденом Отечественной войны 1-й степени, а в 1995 г. ему было присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно.
В честь подвига батареи сооружены памятник в городе Орше и обелиск у города Рудня.