кальвадос любимый напиток какого писателя
Напиток героев Ремарка и Хемингуэя
А может быть о кальвадОс?
О, Боже мой, какая жалость,
Что пью его, не сняв вопрос.
Правильно, конечно, кальвадОс. Давайте сегодня поговорим об этом напитке. Начнём издалека.
Первая любовь не ржавеет
Моё поколение, пожалуй, последнее, у которого знакомство с миром крепкого алкоголя проходило двояко — на стыке литературных познаний и советско-магазинной реальности.
С одной стороны, из книжек, ещё не изуродованных различными “адаптациями”, мы знали про ром, который может быть “… и мясом, и водой, и женой, и другом”. Мы помнили, как Мэлмут Кидд готовил рождественский пунш из коньяка, перцовки, спирта и виски, вместе с героями Конан-Дойла ощущали можжевеловый аромат лондонских пабов, а с персонажами “Жизни взаймы” топили проблемы в кальвадосе.
С другой стороны, закончив чтение, компания вырвавшихся из-под родительского надзора литературных подростков шла в ближайший магазин (хочу напомнить, что до приснопамятной антиалкогольной компании Горбачева — ещё несколько лет), где на прилавке имела счастливую возможность обрести водку, нечто неопределённо-жёлтого цвета под названием “коньяк” и портвейн. Изредка различными путями в наш круг попадала экзотика — ром Havana Club, виски Johnnie Walker… Помнится, после первого знакомства с белым кубинским пойлом у всех возник вопрос — пираты что, добровольно ЭТО пили? Или это такое наказание было?!
Становиться жертвами “наказания” не хотелось, посему многие из нас стали мастерами изготовления домашних вин, наливок, настоек и ликёров, а самые бесстрашные и рукастые — отменными самогонщиками.
Затем грянула горбачёвская антиалкогольная компания – и невозможность купить хоть что-нибудь. Потом — перестройка, развал Союза, “лихие девяностые”… К концу последних многие уже оказались вполне серьёзно знакомы с качественными иностранными напитками… Понемногу стало понятно и удовольствие от вкуса виски, медленно выцеживаемого из специального стакана — рокса, и аромат хорошего рома прояснил, что не так уж беспросветна была пиратская жизнь. Появилось понимание, почему герои великосветских романов с таким удовольствием смакуют коньяк (а заодно стало ясно, что клопомор, изредка приобретавшийся нами в магазинах в ТЕ времена, отношения к настоящему коньяку не имел вовсе). Особняком в этом ряду открытий лично для меня стоял кальвадос. Комментаторы к обожаемому Ремарку растолковывали, что это — яблочная водка. В некоторых других книгах встречались воистину шедевральные разъяснения вроде “яблочного коньяка”. Словом, было понятно, что у авторов этих примечаний и переводов отношения с кальвадосом проистекали исключительно в заочном формате.
И вот году в двухтысячном или около того занесло меня в Москве на Малую Грузинскую улицу. Там обнаружился алкобутик “Коньяки и вина Ставрополья” с шикарным дегустационным залом, где среди прочего великолепия предлагали опробовать и ставропольский кальвадос. Разумеется, я не устоял. Напиток разительно отличался от коньяка, отношения с которым у меня совершенно не складывались. Кальвадос пах яблоками, ванилью, сухофруктами… и не пах ни спиртом, ни клопами. Он был хорош на вкус и имел долгое фруктовое послевкусие. На короткое время напиток этот стал для меня излюбленным “парадным” алкоголем.
Несколько позже, познакомившись с настоящими, нормандскими кальвадосами, став на десяток лет старше и, надеюсь, хоть немного умнее, я понял, сколь слаб и груб был тот ставропольский напиток. Впрочем, это говорит и о том, что ординарные коньяки былых лет были ещё ужаснее, но не о них речь.
Примерно в это же время я всерьёз заинтересовался вопросами истории и технологии производства крепкого алкоголя, начал читать и собирать литературу по этим вопросам, ходить на всевозможные дегустации. Естественно, не был забыт и кальвадос, пусть среди моих пристрастий его уже сменил виски, но… первая любовь не ржавеет, ведь так?
От водки до кальвадоса: пять любимых напитков героев Ремарка
Его книгами в Советском Союзе и России зачитывались все, кто был романтиком и грезил о настоящей мужской дружбе, яркой любви и трудной судьбе. Всего этого на долю Ремарка выпало с лихвой, особенно любви и трудностей. Солдат Первой мировой войны, писатель-антифашист, политический эмигрант, так и не вернувшийся на родину – все это о нем.
Эриха Пауля (свое второе имя он сменил на имя Мария в честь своей рано умершей матери) Ремарка, родившегося в городке Оснабрюке 22 июня 1898 года, считают одним из самых ярких писателей «потерянного поколения» – génération perdue. Так американская писательница Гертруда Стайн назвала молодых писателей, ставших рупором поколения мальчишек, переживших окопный ужас Первой мировой войны. К «потерянному поколению» причислены, например, американец Эрнест Хемингуэй, француз Анри Барбюс, англичанин Ричард Олдингтон. Но такой трудной судьбы, как у Ремарка, не выпало ни одному из них.
Пристрастие к алкоголю как одна из отличительных черт «потерянного» поколения, приобретенных на фронте, у одних превратилась в болезнь, у других не переросла в пагубную привычку. Тем не менее, многие писатели наделяли этой чертой своих героев. Ремарк не исключение. Более того, некоторые поклонники его творчества всерьез считают, что каждый из его романов посвящен тому или иному спиртному напитку!
В действительности такой прямой взаимосвязи нет: герои Ремарка предпочитают разные напитки, хотя в некоторых произведениях определенный алкоголь встречается особенно часто. О том, в каких романах и что именно пьют ремарковские персонажи, рассказывает «МИР 24».
Водка
Роман: «Черный обелиск»
Водка – это, пожалуй, самый популярный напиток у героев Эриха Марии Ремарка. Кроме «Черного обелиска», в котором ему отдают предпочтение практически все персонажи, водку регулярно и в самых разных сочетаниях пьют герои романов «Время жить и время умирать», «Тени в раю», «Возлюби ближнего своего», «Возвращение» и «Жизнь взаймы». Причем в разных случаях речь идет о разных водках: иногда прямо говорится о пристрастии того или иного героя к хлебной водке, а иногда под этим словом подразумевается шнапс (то есть продукт перегонки не обязательно зерна, а часто – картофеля или фруктов). Причем чаще всего пьют водку герои Ремарка не залпом, как это принято в России, а мелкими глотками.
Коньяк
Роман: «Возлюби ближнего своего»
Коньяк – второй по популярности напиток, который употребляют герои Ремарка. Кроме романа «Возлюби ближнего своего», посвященного трагедии немецких евреев, его уважают персонажи романов «Три товарища», «Триумфальная арка», «Черный обелиск» и «Время жить и время умирать».
По мнению биографов Ремарка, с этим дорогим аристократическим напитком писатель познакомился, воюя на Западном фронте Франции. Так ли это, однозначно сказать трудно, но характерно, что впервые коньяк появляется на страницах «Трех товарищей» – романа, посвященного событиям конца 1920-х годов.
«- Вы опять будете пить коньяк?
— Да. А куда девался адвокат Зильбер?
— Он тоже пал жертвой. Арестован и выслан.
— А-а. А господин Черников в последние дни не появлялся?
— На этой неделе нет.
Кельнер принес коньяк и поставил поднос на стол. В тот же момент Керн открыл глаза. Он замигал, потом вскочил.
— Штайнер!
— Садись, – спокойно ответил тот. – Выпей-ка этот коньяк. Ничто не освежает лучше, если человек спал сидя». («Возлюби ближнего своего»)
Роман: «Три товарища»
Ром – третий по популярности напиток у героев Ремарка, прежде всего, у трех товарищей. Впрочем, почетают его и герои других произведений писателя, в том числе романов «Возвращение» и «На Западном фронте без перемен». Нетрудно заметить, что все эти романы относятся к ранним произведениям Ремарка и посвящены Первой Мировой войне и первому десятилетию после нее. Именно этим, видимо, и объясняется популярность рома именно в этих романах: в Германии того времени низкокачественный ром был достаточно доступным напитком, который в том числе поставлялся и в армию.
«- А что это вы пьете?
— Ром.
Она поглядела на мой бокал:
— Вы и в прошлый раз пили то же самое?
— Да, – ответил я. – Ром я пью чаще всего.
Она покачала головой:
— Не могу себе представить, чтобы это было вкусно.
— Да и я, пожалуй, уже не знаю, вкусно ли это, – сказал я.
Она поглядела на меня:
— Почему же вы тогда пьете?
Обрадовавшись, что нашел нечто, о чем могу говорить, я ответил:
— Вкус не имеет значения. Ром – это ведь не просто напиток, это скорее друг, с которым вам всегда легко. Он изменяет мир. Поэтому его и пьют». («Три товарища»)
Роман: «Время жить и время умирать»
Вино на страницах романов Ремарка появляется гораздо позже всех других напитков, уже во время эмиграции. Кроме «Времени жить и времени умирать», вино становится одним из персонажей «Жизни взаймы». Видимо, к тому времени переживший трудное десятилетие писатель научился находить удовольствие не только в затуманивающих сознание обжигающих жидкостях, но и в плодах виноградной лозы, требующей более тонкого восприятия. Такой же способностью он наделил и своих героев: они ценят тонкий букет вина и его сочетание с тем или иным блюдом, и хорошо понимают, в какой ситуации какое вино лучше пить.
«- Это солнце, ваша честь. Под его лучами осенью зрел виноград. Теперь вино возвращает эти лучи. Такое вино в Рейнской области называют дароносицей.
— Дароносицей?
— Да. Оно как золото и посылает во все стороны золотые лучи.
— Это верно.
— Его чувствуешь после первого же стакана. Не правда ли? Прямо солнечный сок!
— Даже после первого глотка. Оно не в желудок идет. Оно поднимается к глазам и изменяет мир.
— Вы знаете толк в вине, сударь, – Марабу доверительно наклонился к нему. – Вон там на столике справа – то же вино. А люди лакают его, точно воду. Они вполне могли бы обойтись рислингом». («Время жить и время умирать»)
Кальвадос
Роман: «Триумфальная арка»
Яблочный бренди – а именно он и называется кальвадосом – появляется всего в одном романе Ремарка. Но именно благодаря «Триумфальной арке» многие читатели во многих странах мира узнали о существовании такого напитка, долгое время находившегося в тени своих «старших братьев» – коньяка и арманьяка. Заслугу Ремарка в популяризации кальвадоса трудно переоценить: на вопрос, какой напиток его герои пьют чаще всего, большинство поклонников творчества писателя ответят «Конечно, кальвадос!». Хотя это и неверно: иные крепкие и не очень напитки ремарковские персонажи употребляют гораздо чаще, но яблочный бренди стал настоящим символом творчества Ремарка! А благодаря ему – и одним из главных символов Парижа и Франции вообще.
«Жоан удивленно посмотрела на Равика.
—Такого кальвадоса я никогда не пила, – сказала она и сделала второй глоток. – Его не пьешь, а словно вдыхаешь.
— Вот видите, мадам, – с удовлетворением заявил кельнер. – Это вы очень тонко заметили.
— Равик, – сказала Жоан. – Ты многим рискуешь. После этого кальвадоса я уже не смогу пить другой.
— Ничего, сможешь.
— Но всегда буду мечтать об этом.
— Очень хорошо. Тем самым ты приобщишься к романтике кальвадоса.
— Но другой никогда уже не покажется мне вкусным.
— Напротив, он покажется тебе еще вкуснее. Ты будешь пить один кальвадос и думать о другом. Уже хотя бы поэтому он покажется тебе менее привычным.» («Триумфальная арка»)
История кальвадоса: спасение для французов, горючее для флота и ода от Ремарка
«Солнце Нормандии», «жидкий янтарь», «напиток грез» – за время своего существования кальвадос примерил множество поэтических титулов. Хотя большую часть своей пятисотлетней истории провел в тени более известных французских собратьев – коньяка и арманьяка, почти не имел коммерческой ценности и был мало известен за пределами родной провинции. Историю яблочного бренди, воспетого Ремарком, рассказывает Inshaker.
Суровый климат севера Франции исторически не особо благоволил разведению винограда, зато яблоневые и грушевые сады в Нормандии чувствовали себя хорошо и давали обильный урожай. Неудивительно, что уже в XI веке местные крестьяне вовсю делали сидр – слабоалкогольный напиток из перебродившего сока. А вот перегонять его научились только пять веков спустя. Первое известное упоминание о яблочном дистилляте датируется 1553 годом: в своем дневнике французский дворянин Жиль Пико, сир де Губервиль описал процесс дистилляции сидра, в результате которого получался крепкий алкоголь. С этого момента и начинается официальный отсчет истории кальвадоса.
Впрочем, кальвадосом его начали называть гораздо позже, после Французской революции 1789 года, по названию департамента Calvados, откуда он родом. Достоверной информации о том, откуда взялось само слово «кальвадос», нет. Зато есть несколько легенд, за которые производители напитка держатся до сих пор. Согласно самой популярной из них, галеон испанской «непобедимой армады», носивший имя El Salvador, в 1558 году разбился о скалы у берегов Нормандии. Местность, где это произошло, стали называть в честь погибшего корабля, попутно трансформировав «сальвадор» в «кальвадор», а потом – в «кальвадос».
По другой версии, на морских картах XVII века побережье между Арроманшем и Аснелью обозначалось как Лысый берег – Сalva-Dorsa. Латынь тогда была языком карт, а лишенные растительности утесы служили ориентиром для моряков. Потом так назвали целый департамент, вслед за ним – и местный крепкий алкоголь.
Тонкости производства
Кальвадос – это, по сути, яблочный бренди, технология его производства схожа с производством коньяка. Яблоки давятся под прессом, полученный сок оставляют бродить на некоторое время, в результате чего получают сидр. Сидр подвергается однократной или двойной дистилляции. Полученный дистиллят выдерживается в дубовых бочках не менее двух лет, потом купажируется из разновозрастных спиртов.
Из 20 килограммов яблок получаются 14 литров сидра и только один литр кальвадоса. Для производства используются специальные сорта яблок – они мелкие, с толстой кожицей. Именно за счет них напиток обретает все свои танины, ароматы, вкусы, структуру. Кстати, кальвадос не бывает односортовым, его букет – это смесь сортов в определенной пропорции: 40% сладких яблок, 40% горько-сладких и горьких и 20% кислых. Некоторые виды кальвадоса делаются с добавлением груш.
Карьерный взлет
Кальвадос долгое время оставался дешевым малоизвестным провинциальным напитком, от которого воротили нос люди из приличного общества, предпочитая ему изысканные коньяки и вина. Ситуация резко поменялась в конце XIX века, когда эпидемия филлоксеры уничтожила большую часть французских виноградников, и завсегдатаи парижских кафе были вынуждены искать новые способы приятно проводить время. Тогда-то и распробовали кальвадос. Особенно по вкусу столичной публике пришелся коктейль coffee-calva – ароматный яблочный бренди с крепким кофе.
Первая мировая война прервала карьерный взлет напитка: кальвадос в прямом смысле слова призвали в армию. Военные действия напрямую никак не затронули нормандские сады, зато родное правительство реквизировало яблоки и производственные мощности, велев гнать спирт для нужд фронта. Правда, благодаря тому, что яблочный дистиллят вошел в паек французских солдат, о нем узнали даже в самых отдаленных уголках страны. Пагубная практика реквизиций и использования фруктового спирта, например, в качестве горючего продолжилась и во Вторую мировую. Пока, наконец, в 1942 году правительство Франции не защитило напиток, закрепив за кальвадосом категорию АОС (Apellation d’Origine Controlee) – «название, контролируемое по происхождению», что означает попадание в высшую лигу французского алкоголя.
Но самая поэтичная страница истории кальвадоса написана даже не французами, а немецким писателем Эрихом Марией Ремарком: именно благодаря ему крепкий яблочный алкоголь получил мировую известность. Роман «Триумфальная арка» (1945), которым зачитывался весь мир, стал настоящей одой кальвадосу. Ремарк называет его «напитком грез», щедро делится ощущениями, заливает им непростые романтические отношения героев и не оставляет никаких сомнений, что выдержанный кальвадос «не пьешь, а как будто вдыхаешь». Лучшей рекламы было не придумать: миллионы читателей захотели попробовать «нормандское солнце» на вкус.
Сегодня напиток согревает сердца не только романтиков, но и гурманов. Дело в том, что кальвадос очень гастрономичен: благодаря яблочной кислоте он улучшает пищеварение и снимает тяжесть в желудке, поэтому его принято пить в качестве дижестива. Во Франции есть вековая традиция «Le trou normand», или «Нормандская дыра»: в разгар сытного обеда, в момент перемены блюд, хозяева предлагают гостям выпить по рюмочке кальвадоса (как говорят французы, «проделать в желудке нормандскую дыру»), чтобы потом с новыми силами приняться за еду.
Потихоньку кальвадос стал обосновываться и на барных полках. Самый известный коктейль на его основе придумал Колин Филд, легендарный шеф-бармен бара Hemingway в отеле Ritz Paris. Называется он Serendipiti и состоит из 1/10 части кальвадоса, 2/10 яблочного сока, 7/10 охлажденного шампанского и веточки свежей мяты.
А вот еще несколько рецептов коктейлей с кальвадосом.
Как читать этикетку кальвадоса
Система апелласьонов – регионов, имеющих право указывать на этикетке слово «кальвадос» – была законодательно закреплена в 1946 году. Кальвадос может производиться только в трех районах, каждый из которых имеет свои особенности.
Calvados Pays d’Auge AOC – самый маленький, но самый уважаемый производитель. Здесь, в Пей д’Ож, кальвадосы проходят двойную перегонку, выдерживаются очень долго и считаются самыми благородными.
В самом большом регионе Calvados AOC производят три четверти всего кальвадоса. Требования к отбору яблок и дистилляции здесь не такие строгие, так что производство получается менее дорогим, но качественным.
В самом молодом регионе Calvados Domfrontais АОС производят совсем немного кальвадоса. Отличительная черта – высокий процент содержания груш, так как они растут в этом районе гораздо лучше, чем яблоки.
Молодые кальвадосы, с выдержкой менее двух лет, сохраняют яркий аромат и вкус свежих яблок, а цвет у них светлый, золотисто-желтый. По мере взросления кальвадосы приобретают глубину – в оттенке, аромате и послевкусии.
Возраст напитка можно узнать по следующим маркировкам на этикетке:
От водки до кальвадоса: пять любимых напитков героев Ремарка
Его книгами в Советском Союзе и России зачитывались все, кто был романтиком и грезил о настоящей мужской дружбе, яркой любви и трудной судьбе. Всего этого на долю Ремарка выпало с лихвой, особенно любви и трудностей. Солдат Первой мировой войны, писатель-антифашист, политический эмигрант, так и не вернувшийся на родину – все это о нем. Сегодня, 22 июня 2018 года, исполняется 120 лет со дня рождения выдающегося немецкого писателя Эриха Марии Ремарка.
Эриха Пауля (свое второе имя он сменил на имя Мария в честь своей рано умершей матери) Ремарка, родившегося в городке Оснабрюке 22 июня 1898 года, считают одним из самых ярких писателей «потерянного поколения» – génération perdue. Так американская писательница Гертруда Стайн назвала молодых писателей, ставших рупором поколения мальчишек, переживших окопный ужас Первой мировой войны. К «потерянному поколению» причислены, например, американец Эрнест Хемингуэй, француз Анри Барбюс, англичанин Ричард Олдингтон. Но такой трудной судьбы, как у Ремарка, не выпало ни одному из них.
Пристрастие к алкоголю как одна из отличительных черт «потерянного» поколения, приобретенных на фронте, у одних превратилась в болезнь, у других не переросла в пагубную привычку. Тем не менее, многие писатели наделяли этой чертой своих героев. Ремарк не исключение. Более того, некоторые поклонники его творчества всерьез считают, что каждый из его романов посвящен тому или иному спиртному напитку!
В действительности такой прямой взаимосвязи нет: герои Ремарка предпочитают разные напитки, хотя в некоторых произведениях определенный алкоголь встречается особенно часто. О том, в каких романах и что именно пьют ремарковские персонажи, рассказывает «МИР 24».
Водка
Роман: «Черный обелиск»
Водка – это, пожалуй, самый популярный напиток у героев Эриха Марии Ремарка. Кроме «Черного обелиска», в котором ему отдают предпочтение практически все персонажи, водку регулярно и в самых разных сочетаниях пьют герои романов «Время жить и время умирать», «Тени в раю», «Возлюби ближнего своего», «Возвращение» и «Жизнь взаймы». Причем в разных случаях речь идет о разных водках: иногда прямо говорится о пристрастии того или иного героя к хлебной водке, а иногда под этим словом подразумевается шнапс (то есть продукт перегонки не обязательно зерна, а часто – картофеля или фруктов). Причем чаще всего пьют водку герои Ремарка не залпом, как это принято в России, а мелкими глотками.
Коньяк
Роман: «Возлюби ближнего своего»
Коньяк – второй по популярности напиток, который употребляют герои Ремарка. Кроме романа «Возлюби ближнего своего», посвященного трагедии немецких евреев, его уважают персонажи романов «Три товарища», «Триумфальная арка», «Черный обелиск» и «Время жить и время умирать».
По мнению биографов Ремарка, с этим дорогим аристократическим напитком писатель познакомился, воюя на Западном фронте Франции. Так ли это, однозначно сказать трудно, но характерно, что впервые коньяк появляется на страницах «Трех товарищей» – романа, посвященного событиям конца 1920-х годов.
«- Вы опять будете пить коньяк?
— Да. А куда девался адвокат Зильбер?
— Он тоже пал жертвой. Арестован и выслан.
— А-а. А господин Черников в последние дни не появлялся?
— На этой неделе нет.
Кельнер принес коньяк и поставил поднос на стол. В тот же момент Керн открыл глаза. Он замигал, потом вскочил.
— Штайнер!
— Садись, – спокойно ответил тот. – Выпей-ка этот коньяк. Ничто не освежает лучше, если человек спал сидя». («Возлюби ближнего своего»)
Роман: «Три товарища»
Ром – третий по популярности напиток у героев Ремарка, прежде всего, у трех товарищей. Впрочем, почетают его и герои других произведений писателя, в том числе романов «Возвращение» и «На Западном фронте без перемен». Нетрудно заметить, что все эти романы относятся к ранним произведениям Ремарка и посвящены Первой Мировой войне и первому десятилетию после нее. Именно этим, видимо, и объясняется популярность рома именно в этих романах: в Германии того времени низкокачественный ром был достаточно доступным напитком, который в том числе поставлялся и в армию.
«- А что это вы пьете?
— Ром.
Она поглядела на мой бокал:
— Вы и в прошлый раз пили то же самое?
— Да, – ответил я. – Ром я пью чаще всего.
Она покачала головой:
— Не могу себе представить, чтобы это было вкусно.
— Да и я, пожалуй, уже не знаю, вкусно ли это, – сказал я.
Она поглядела на меня:
— Почему же вы тогда пьете?
Обрадовавшись, что нашел нечто, о чем могу говорить, я ответил:
— Вкус не имеет значения. Ром – это ведь не просто напиток, это скорее друг, с которым вам всегда легко. Он изменяет мир. Поэтому его и пьют». («Три товарища»)
Роман: «Время жить и время умирать»
Вино на страницах романов Ремарка появляется гораздо позже всех других напитков, уже во время эмиграции. Кроме «Времени жить и времени умирать», вино становится одним из персонажей «Жизни взаймы». Видимо, к тому времени переживший трудное десятилетие писатель научился находить удовольствие не только в затуманивающих сознание обжигающих жидкостях, но и в плодах виноградной лозы, требующей более тонкого восприятия. Такой же способностью он наделил и своих героев: они ценят тонкий букет вина и его сочетание с тем или иным блюдом, и хорошо понимают, в какой ситуации какое вино лучше пить.
«- Это солнце, ваша честь. Под его лучами осенью зрел виноград. Теперь вино возвращает эти лучи. Такое вино в Рейнской области называют дароносицей.
— Дароносицей?
— Да. Оно как золото и посылает во все стороны золотые лучи.
— Это верно.
— Его чувствуешь после первого же стакана. Не правда ли? Прямо солнечный сок!
— Даже после первого глотка. Оно не в желудок идет. Оно поднимается к глазам и изменяет мир.
— Вы знаете толк в вине, сударь, – Марабу доверительно наклонился к нему. – Вон там на столике справа – то же вино. А люди лакают его, точно воду. Они вполне могли бы обойтись рислингом». («Время жить и время умирать»)
Кальвадос
Роман: «Триумфальная арка»
Яблочный бренди – а именно он и называется кальвадосом – появляется всего в одном романе Ремарка. Но именно благодаря «Триумфальной арке» многие читатели во многих странах мира узнали о существовании такого напитка, долгое время находившегося в тени своих «старших братьев» – коньяка и арманьяка. Заслугу Ремарка в популяризации кальвадоса трудно переоценить: на вопрос, какой напиток его герои пьют чаще всего, большинство поклонников творчества писателя ответят «Конечно, кальвадос!». Хотя это и неверно: иные крепкие и не очень напитки ремарковские персонажи употребляют гораздо чаще, но яблочный бренди стал настоящим символом творчества Ремарка! А благодаря ему – и одним из главных символов Парижа и Франции вообще.
«Жоан удивленно посмотрела на Равика.
—Такого кальвадоса я никогда не пила, – сказала она и сделала второй глоток. – Его не пьешь, а словно вдыхаешь.
— Вот видите, мадам, – с удовлетворением заявил кельнер. – Это вы очень тонко заметили.
— Равик, – сказала Жоан. – Ты многим рискуешь. После этого кальвадоса я уже не смогу пить другой.
— Ничего, сможешь.
— Но всегда буду мечтать об этом.
— Очень хорошо. Тем самым ты приобщишься к романтике кальвадоса.
— Но другой никогда уже не покажется мне вкусным.
— Напротив, он покажется тебе еще вкуснее. Ты будешь пить один кальвадос и думать о другом. Уже хотя бы поэтому он покажется тебе менее привычным.» («Триумфальная арка»)