какую роль играл сенат в риме
Сенат и его роль в Риме.
Во времена республики сильно возросла роль римского сената. В ходе борьбы патрициев и плебеев изменился порядок его пополнения. Теперь членами сената без выборов и пожизненно становились бывшие консулы, народные трибуны и другие должностные лица (магистраты). Всего к III веку до нашей эры в нем заседало триста человек.
Сенат обладал огромной властью:
Ø утверждал законы и результаты выборов;
Ø мог принимать новые законы;
Ø разрабатывал планы ведения войн;
Ø вел переговоры с другими странами;
Ø контролировал деятельность магистратов.
Влияние сената было столь велико по нескольким причинам. Во-первых, обычно его заседания вел консул. Но при обсуждении вопросов он очень редко выступал против решения сенаторов. Ведь через год ему самому предстояло попасть в сенат и оставаться там до конца жизни. Во-вторых, в сенат входили бывшие магистраты (должностные лица), которые имели большой опыт в решении всех государственных дел. Но, с другой стороны, сенат ни перед кем не отчитывался за свои действия. Не нес ответственности за ошибочные решения.
Еще одним интересным фактом в устройстве Римской республики был следующий закон. В случае крайней опасности (мятежей или войн, от которых зависела судьба страны) сенат и консулы назначали диктатора – особого правителя. Ему передавали все управление. Но срок полномочий диктатора составлял максимум полгода, после чего все возвращалось на места.
Римская армия.
В ходе покорения Италии римляне создали многочисленную и боеспособную армию. Она делилась на легионы (от латинского слова «ле́гере» – «собирать», «набирать»).
Служба в армии была одной из основных обязанностей гражданина. Основную массу воинов-легионеров составляли землевладельцы. Безземельных жителей долгое время не набирали в армию. Римляне считали, что бедняки не знают, что такое собственность, а значит и сражаться им не за что.
В обычное время римляне набирали четыре легиона. В каждом легионе было около 4,5 тысяч человек: 300 из них – всадники, остальные – пешие воины. Также к легионам приписывались отряды «союзников» (из покоренных Римом земель Италии). В таком отряде было около 5 тысяч воинов.
Таким образом, общая численность римской армии в период республики составляла примерно 35–40 тысяч воинов.
Основное вооружение римского легионера состояло из короткого меча, копья, большого изогнутого щита. На тело надевалась кольчуга без рукавов или металлический доспех. Голову воина защищал шлем.
Перед боем основные силы римляне строились в три линии. Впереди находилась легкая пехота. Задачей этих воинов было метание дротиков в противника и быстрое отступление за спины легионеров. Первая линия состояла из юношей призывного возраста (в Древнем Риме он составлял 17 лет). Вторая – из воинов постарше и покрепче. В третьей линии находились самые надежные и опытные легионеры. Они вступали в бой, только если первые две линии не могли одолеть врага. У римлян даже существовала пословица: «Дело дошло до триариев» (триа́рии – это и есть воины третьей линии). Она означала, что дело доведено до крайности.
Римская конница во время боя защищала пехоту с флангов. При победе преследовала разбитого противника. В военных походах, даже останавливаясь на одну ночь, римляне строили укрепленный лагерь. В самом простом исполнении место ночевки легиона окружалось рвом и валом, изгородью из подручных материалов. В том случае, если в лагере было нужно провести некоторое время, римляне возводили настоящую крепость, огражденную, помимо рва и вала, частоколом со смотровыми башнями. Внутри устанавливалась палатка командующего и палатки воинов. Такой лагерь был надежной защитой для отдыхающего войска.
А теперь давайте вспомним, что нового мы сегодня узнали.
ü К III веку до нашей эры римские плебеи добились равных прав с патрициями.
ü В Римской республике управлением занимались три самых главных органа власти.
ü Народное собрание – все полноправные граждане республики.
ü Магистратура – все государственные должности (консулы, народные трибуны и прочие).
ü Сенат – высший государственный орган. Влияние римского сената было столь велико из-за того, что в его состав входили самые уважаемые и опытные государственные деятели Римской республики. Она была в состоянии дать отпор любому врагу Рима.
Римский сенат
Вы будете перенаправлены на Автор24
Римский сенат был главным учреждением Римской республики, и воплощал в себе представительское начало в государственном устройстве Рима. Его причисляют к одному из самых древних политических институтов, ему была отведена роль опекуна римского народа. С помощью своей власти сенат создавал баланс между волеизъявлениями народных собраний и ожидаемым волюнтаризмом магистралов.
Римский сенат представляет собой один из высших государственных органов управления на территории Древнего Рима. Его возникновение датируют VI веком до н.э., он стал приемником совета старейшин патрицианских родов и являлся государственным советом при императоре.
В зависимости от того как менялось внутреннее устройство римского государства, менялись и обязанности, состав и полномочия сената. Стоит отметить, что наибольшего расцвета римский сенат достиг во время существования республики.
Функции сената
Во время существования республики сенат стал высшим административным органом Рима. В его полномочия входил контроль практически над всеми аспектами жизни государства. Стоит отметить, что носителем власти в то время был народ, который воплощал присущую ему власть через народные сборы и выборы магистратов, а сенат в свою очередь являлся хранителем верховной власти.
На сенат было возложено огромное количество функций, основными из которых являются:
Готовые работы на аналогичную тему
Государственное значение римского сената
После принятия законов Лициния последовало значительное уменьшение власти сановников: когда каждый желающий гражданин мог получить сан консула, консулы потеряли большую долю того величия, которое было присуще им ранее в сознании народа. К тому же власть, которая раньше была сосредоточена в руках у консулов, была распределена между различными сановниками. Было издано постановление, запрещающее одному человеку обладать несколькими санами. Также после принятия законов человек, который имел доступ к какому-либо сану не мог снова заполучить его, как это можно было сделать несколько лет назад, однако существовали и редкие исключения из правил.
Та власть, которой ранее обладали сановники, перешла в руки сената. Его могущество в значительной степени увеличилось после принятия законов Лициния. Цензоры составляли перечни сенаторов, куда входили все те граждане, которых общественность считала достойными для занятия данной должности, всех тех, что избирались в курульные магистратуры или же обладали определенными заслугами. С каждым днем комиции курий утрачивали свою значимость, тем временем, как сенат только увеличивал свою мощь.
На территории Рима сенат был своеобразным государством правил, несмотря на то, что все вопросы государственной важности решались с кимициями центурий. Они объявляли войну, заключали мир и прочие трактаты, однако по факту все эти решения были возложен на плечи сената. Это происходило по причине того, что все предложения, выдвигаемые центуриями, шли на рассмотрение непосредственно в сенат, где и были одобрены. Сенаторы обладали правом оставлять за консулами и преторами управление порученными им вне города обязанностями спустя год их деятельности на занимаемой должности: сенат мог назначить их проконсулами или же пропреторами.
Аристократия всеми силами поддерживала деятельность сената, тем самым даруя их предложениям большую долю голосов на комициях центурий. С тех пор, как народным трибунам даровали право присутствия в сенате на равных позициях с крупными сановниками, то в своих интересах они также начали активно поддерживать сенат. Несмотря но то, что сенат имел огромную власть, пользовался он ей крайне благоразумно, оправдав тем самым надежду и доверие со стороны народа, доказывая что он действительно достоин занимать самые высокие позиции в государстве.
Стоит отметить, что сенаторы получали свое положение не по факту рождения, а по заслугам, ведь кандидат на данную должность избирался свободным волеизъявлением народа. Каждые пять лет право на сохранение занимаемого сана подвергались строжайшему нравственному суду цензоров (личностей с высочайшими нравственными достоинствами).
Несмотря на это, после принятия законов о политической равноправности плебеев, сенат был пополнен замечательными людьми с удивительными талантами, возможностями и опытом. Сенату была присуща неограниченная власть в вопросах управления финансами и внешнеполитической деятельностью.
По причине того, что власть сановников была кратковременной, они в полной мере подчинялись сенату. Также после устранения сословной враждебности, интерцессия, в чьих полномочиях была отмена любого распоряжения со стороны сановника, действовал в интересах сената. Таким образом, в римском сенате существовала невероятная концентрация мудрых, благородных, могущественных и наполненных патриотическими идеями людей, которой нельзя встретить нигде больше. Никогда ранее миру не было известно такого правительства, которое вело бы внешнеэкономические дела с таким же достоинством и твердостью, как римский сенат во времена своего правления.
Сенатор имел право на пожизненное обладание саном, которое не менялось в зависимости от колеблющихся мнений большинства. Они входили в состав единодушно плотной корпорации.
Именно благодаря деятельности сената, Рим смог решить одну из важнейших общественных задач – установил у себя мудрое самоуправление, с помощью которого удалось не стоять на месте в своем развитии, а двигаться только вперед. Сенатом была разработана та политическая мудрость, которая передавалась по наследству из рук в руки от одного поколения чиновников к другому. С ее помощью появилась возможность подчинить личность целому, отрекшись от всякого стремления к собственным интересам, поставив целью всех осуществляемых мероприятий могущество римского государства.
Какую роль играл сенат в риме
В «maiores natu», также как в «senatus» четко проступает возрастной оттенок, так что, можно допустить, более лаконичное «senatus» со временем вытеснило идентичное ему «maiores natu».
То же самое утверждает Саллюстий: «Избранные мужи, с годами ослабевшие телом, но благодаря своей мудрости сильные умом, заботились о благополучии государства. Их ввиду их возраста или сходства обязанностей именовали отцами (delecti, quibus corpus annis infirmum, ingenium sapientia validum erat, rei publicae consultabant: ei vel aetate vel curae similitudine patres appellabantur)» (Sall. Cat.,VI,6, пер. В.О.Горенштейна).
Подобное же читаем и у Веллея Патеркула: «Он (Ромул) избрал сто человек, назвав их patres (таково происхождение слова «патриции»), сделав нечто вроде общественного совета (hic (Romulus) centum homines ellectos appellatosque patres instar habuit consilii publici. Hanc originem nomen patriciorum habet)» (Vell.,I,8,6, пер.А.И.Немировского).
Согласен со своими предшественниками Флор: «Государственный совет находится в руках старцев, которые зовутся «отцами» из-за уважения, а сенатом из-за возраста (consilium rei publicae penes senes esset, qui ex auctoritate patres, ob aetatem senatus vocabantur)» (Flor.,I,1,15).
В двух разных местах Фест сообщает о patres. В первом случае: «Отцами называются те, из кого был составлен сенат, когда сразу после основания города Ромул выбрал сто старейшин, чтобы управлять государством, опираясь на их мудрость и авторитет (patres appellantur, ex quibus senatus compositus, cum initio urbis conditae Romulus C viros elegit natu maiores, quorum consilio atque auctoritate res publica administraretur)» (Fest.,p.288L). В другом месте Фест подчеркивает: «Достаточно ясно, что сенаторы называются так из-за старости. Их вначале Ромул избрал в количестве ста человек, чтобы управлять государством, опираясь на их мудрость. Поэтому также «отцами» были названы (senatores a senectute dici satis constat. Quos initio Romulus elegit centum, quorum consilio rem publicam administraret. Itaque etiam patres appellati sunt)» (Fest.,p.454L).
Примерно такое же свидетельство находим у Юстина: «Тогда и сенат из сотни старцев, которых назвали отцами, был создан (tunc et senatus centum seniorum, qui patres dicti sunt, constituitur)» (Iustin.,XLIII,3,2).
Наконец, автор трактата «О выдающихся мужах» отмечает: «Сто сенаторов из-за благочестия отцами назвал (centum senatores a pietate patres appellavit)» (De vir. illustr., II,11, перевод наш).
2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПАТРИЦИАТА. ВОЗНИКНОВЕНИЕ СЕНАТА.
Нашей целью не может быть детальное исследование этой проблемы. Но так как она непосредственно связана не столько даже с названием, сколько с социальным составом сената, необходимо отметить основные пути ее разрешения.
Однако в 20 в. доминировала экономическая, вернее, политико-экономическая теория.
Нам бы хотелось поддержать мнения этих историков. Утверждение анналистов об изначальном дуализме римской общины, ее разделении на полноправных патрициев и неполноправных плебеев вовсе не обязательно принимать. Вполне возможно, что это утверждение возникло после знакомства с греческой историей и литературой. Вместе с тем, масса данных свидетельствует об отсутствии подобной дихотомии в архаическое время.
Но закономерными являются вопросы: к каким политическим и социальным правам и привилегиям приводило экономическое превосходство? Что было связующим звеном аристократии? Каждый ли богатый становился аристократом?
Однако не только богатство обеспечивает вхождение в патрициат. Попадание туда обеспечивает место в сенате. Римский сенат явился прародителем патрициата и по существу, и по названию.
Вместе с тем, хотя патрициат становится знатью наследственной, но, без сомнения, незамкнутой, открытой для новых вливаний. Традиция представляет массу примеров как индивидуальной, так и коллективной adlectio в сенат и патрициат (сабины Тита Тация: Dionys.,II,47,1; 62,2; Plut. Rom.,20; Numa,2; Нума Помпилий: Dionys.,IV,3,4; Тарквиний Древний: Dionys.,III,41,4; IV,3,4; Zon.,VII,8; gentes Albanae: Liv.,I,30; Dionys.,III,29,7).
Закрыть свои ряды для новых членов сенату препятствует царь. Ведь сенат формально был лишь советом царя, который собирался только тогда, когда пожелает царь. Право lectio senatus находилось в руках царя. Конечно, правилом являлся выбор представителя патрицианского рода, но все-таки свободу выбора царя ограничить никто не мог. Таким образом, мы подошли к важной и, одновременно, трудноразрешимой проблеме численности сената в эпоху царей.
3. ЧИСЛЕННОСТЬ СЕНАТА В ЭПОХУ ЦАРЕЙ.
Традиция единодушно указывает на создание Ромулом сената в количестве 100 человек (Liv.,I,8,7; Dionys.,II,12; Fest., p. 288L, 454L; Ovid. Fast.,III,127; Propert.,IV,1,14; Iustin.,XLIII,3,2; Vell.,I,8; Plut. Rom.,13; Zonar.,VII,3; Eutrop.,I,2; Serv. ad Aen.,VIII,105; Lyd. De mag.,I,16). Еще в царскую эпоху численность вроде бы достигает 300 членов, цифры, считавшейся нормальной для сената эпохи республики (Liv.,II,1,10; Dionys.,V,13; Fest., p.304L; Plut. Popl.,11). Как же росла численность сената со 100 до 300 человек? Традиция опять же единодушна в том, что увеличение происходило большими группами по 50, 100 или даже 200 человек. Однако подобные вливания приписываются разным царям.
Дионисий Галикарнасский начинает с объяснения первоначальной цифры сената в 100 человек. Сам Ромул назначил одного сенатора, 9 сенаторов выбрали трибы (по 3 от каждой трибы) и 90 сенаторов определили курии (тоже по 3 от каждой курии) (Dionys.,II,12). Дальше Дионисий предлагает сразу две версии. Первая подразумевает увеличение сената после объединения с сабинами до 200 человек (Dionys.,II,47,2), а при Тарквинии Древнем до 300 (Dionys.,III,67,1). Вторая версия заключается в предположении, что после объединения с сабинами сенат пополнился не сотней, а только 50 новыми членами: «[Некоторые] считают, что вошедших в сенат было не сто, а пятьдесят ( ouj ga;r eJkato;n ajlla; penthvkonta tou;» ejpeiselqovnta» th;n boulh;n ajpofaivnousi genevsqai )» (Dionys.,II,47,2). Однако затем писатель о ней забывает, и последнее увеличение сената при Тарквинии представлено только одной версией.
Цицерон в своем рассказе о царском Риме (вторая книга диалога «О государстве») не упоминает цифру сенаторов Ромула (Cic. De re p.,II,8,14). Далее он говорит о том, что Тарквиний Древний удвоил количество сенаторов, опять же не указывая каких-либо чисел (Cic. De re p.,II,20,35).
Наконец, Зонара представляет еще один вариант. По его мнению, Тарквиний Древний добавил 200 человек к сенату, выбрав их из плебса (Zonar.,VII,8). Причем чуть раньше он насчитывал 100 сенаторов после смерти Ромула (Zonar.,VII, 5), так что и он придерживается цифры 300 сенаторов для конца царской эпохи.
Анализируя традицию, отметим как ее противоречия, так и общие положения.
Прежде всего, бросается в глаза стремление всех без исключения источников показать, что число 300 сенаторов, признаваемое нормальным для республики, было достигнуто уже в царскую эпоху. Это общее место, возможно, базируется на устойчивом устном предании, затем изложенном в письменном виде анналистами. Скорее всего, это предание обязано своим происхождением самим сенаторам. Во-первых, из-за попыток, наверняка, большинства сенаторских семей освятить свое место в курии тем, что выбор в пользу этой семьи был сделан еще царем. Во-вторых, из-за желания сенатской корпорации уничтожить все притязания на расширение своих рамок ссылкой на незыблемость установлений древности, что в некоторых случаях в таких традиционалистских обществах, как римское, действовало безотказно.
Другим общим местом традиции является представление о том, что увеличение численности сената происходило большими группами (50, 100, 200 человек). Вопрос в данном случае не в конкретных цифрах (они, безусловно, взяты только для того, чтобы добраться до заветного числа 300), а в том, действительно ли вливания в сенат происходили большими группами? Вполне вероятно, что цари порой действовали в духе Суллы и Цезаря, увеличивая ряды сената своими людьми, причем такие действия могли быть чаще, чем передает традиция, но цифры при этом менее значительны.
Не исключено, однако, что такое представление навеяно, пожалуй, единственной имевшей место на самом деле широкомасштабной lectio senatus, которая случилась в первый год республики, когда сенат пополнился сразу несколькими десятками новых членов. Это событие хорошо запечатлелось в традиции, и к нему мы будем подробно обращаться ниже. По-видимому, эта lectio senatus была первым решительным шагом сената, уверенно взявшего бразды правления римской общиной в свои руки. В дальнейшем lectiones происходили более или менее регулярно и вплоть до сулланской реформы затрагивали судьбу только незначительной части сенаторов.
Для того, чтобы попытаться все-таки разобраться в вопросе о связи численности сената с родовой структурой римской общины, надо четко представлять саму эту структуру, в каком виде она образовалась и как изменялась в архаическую эпоху.
Но все-таки традиция не связывает сенат с трибами и куриями. Исключением является Дионисий в объяснении 100 сенаторов Ромула. Реконструкция Дионисия схематична и фантастична. 100 человек никак не укладывались в троичную (3 трибы, 30 курий) гентильную организацию Рима. А связать с ней, как казалось ему, было необходимо, здесь сказывалось хорошее знание греческой традиции. Дионисий постоянно сопоставляет римские учреждения с греческими и в рассказе о возникновении сената подчеркивает, что «и совет был также греческим обычаем ( eJllhniko;n de; a[ra kai; tou`to to; e[qo» h\n )» (Dionys.,II,12), что греческие цари имели советы, составленные из лучших мужей ( toi`» gou`n basileu`sin. bouleuthvrion h\n ejk tw`n krativstwn )» (Ibid.). Как составлялись эти советы, какова их связь с гентильной организацией греков, мы толком ничего не знаем. Зато мы точно знаем, что, например, Совет 400 состоял из представителей 4 родовых триб. Можно предположить, что именно знание греческой традиции, греческой практики побудило Дионисия напрямую связать сенат Ромула с трибами и куриями.
Схематичность своего построения была очевидна, по всей видимости, самому писателю, так что в дальнейшем, говоря о расширении сената, он уже не воспроизводил схему распределения сенаторов по трибам и куриям.
Безусловно, цифры цензов для архаического Рима сильно завышены, однако любые попытки определить численность населения Рима и Лация очень ненадежны и лишь в большей или меньшей степени гипотетичны. Гипотезы основываются прежде всего на реформе Сервия Туллия, естественно, в том случае, если она признается действительно имевшей место в царскую эпоху.
4. КОМПЕТЕНЦИЯ СЕНАТА.
Представление о месте и роли сената в управлении римской общиной в эпоху царей можно составить только в общих чертах. Вместе с тем, на наш взгляд, традиция права тогда, когда показывает нам, что три составляющие компетенции сената, а именно: interregnum, patrum auctoritas, consilium, хорошо известные по времени республики, уходят корнями в царский Рим. Только значимость каждой из трех составляющих была иной, чем в эпоху республики. Мы и рассмотрим их в порядке возрастания важности.
CONSILIUM.
Правда, совещание царя с лучшими представителями общины быстро стало нормой, вошло в обычай политической жизни (Plut. Rom.,27; Liv.,I,49). Когда же такой обычай нарушался, и царь созывал сенаторов только для того, чтобы они выслушали его постановление (Plut. Rom.,27), или когда царь осуществлял свои решения, вовсе не созывая сенат, не давая старейшинам возможности высказать свое мнение или даже согласие (Liv.,I,49), тогда это воспринималось общиной как нарушение установленного порядка вещей.
Подозрения в убийстве царя и мотив противостояния Ромула и patres навеян событиями конца VI в. до н.э., приведшими к уничтожению царской власти в Риме, что стало следствием, скорее всего, действительно широкого заговора и возмущения аристократии.
На самом деле авторитет сената рос постепенно от царя к царю. Этот рост обуславливался и сознательной политикой царей (пополнение новыми членами, что свидетельствовало в пользу доверия царя как к сенаторам в отдельности, так и ко всему совету в целом), и продуманными, умелыми действиями самого сената, а также стечением обстоятельств, которыми смог воспользоваться царский совет. Рост значения сената шел благодаря использованию прав patrum auctoritas и interregnum.
PATRUM AUCTORITAS.
Но каким был характер patrum auctoritas при царях? Такой ли была ее суть в царскую эпоху, какая нам хорошо известна из практики ранней республики? Любое решение комиций, прежде чем стать окончательным, должно было пройти одобрение и утверждение в сенате. Об этом ясно свидетельствует Цицерон: «Постановления народных комиций входили в силу только после одобрения их решением «отцов» (populi comitia ne essent rata, nisi ea patrum adprobavisset auctoritas)» (Cic. De re p.,II,32,56, пер. В.О.Горенштейна).
Но тогда возникают другие вопросы. Как широко могли пользоваться сенаторы своим правом? Как часто случались какие-либо решения народных собраний? Каким было отношение царя к праву сенаторов?
Традиция, представленная Ливием и Дионисием, свидетельствует о значительном развитии самовластия царя, ограниченного самое большое консультативной функцией совета старейшин (Liv.,I,9,2). Объявление войны (Liv.,I,14,6; 22, 4; 27,4; 30,4; 42,2; Dionys.,II,54; 72; III,4; 49; IV,31), заключение мира (Liv.,I,13,4; 38,1-3; Dionys.,III, 44; 54; IV, 65), отправка посольств (Liv.,I,9,2; 22,4-5; Dionys.,III,3; 17; IV,8), все нововведения государственного (Liv.,I,8,1; 8,6-7; 13,6; 28,7; 30,2; 35,6; 42-43; Dionys.,II,12-13; III, 31; 67; IV,15; 20-22; 54), военного (Liv.,I,30,3; 36,2,7-8; Dionys.,III,65-66; IV,16-19) и религиозного характера (Liv., I,10,6; 19-21; 27,7; Dionys., II,18-22; 66-74; III,36; III,67-69) совершаются волей царя.
Однако применение patrum auctoritas в царском Риме было ограничено рамками междуцарствия. Она могла развиться только параллельно развитию дееспособности народных собраний, но такая возможность появится лишь с установлением республики.
INTERREGNUM.
Более лаконичен, зато внушает и больше доверия Ливий: «А потому сто «отцов» разделились на десятки (decurias), и в каждом десятке выбрали главного, поделив таким образом управление государством. Правили десять человек, но знаки власти и ликторы были у одного; по истечении пяти дней их полномочия истекали и власть переходила к следующей десятке, никого не минуя, так на год прервалось правление царей. Перерыв этот получил название междуцарствия (appellatum interregnum), чем он на деле и был» (Liv.,I,17,5-6, пер. В.М.Смирина).
Наконец, Плутарх указывает: «Патриции ( patrivkioi ), которых было 150 человек, условились, что каждый из них будет по очереди облекаться знаками царского достоинства на 6 ночных и на 6 дневных часов, принося установленные жертвы богам и верша суд. Это разделение обеспечивало равные преимущества сенаторам обоих племен и потому было одобрено; вместе с тем, частая смена власти лишала народ всяких поводов к зависти, ибо он видел, как в течение одного дня и одной ночи человек превращался из царя в простого гражданина. Такой вид власти римляне называют междуцарствие ( mesobasivleion )» (Plut. Numa, 2, пер. С.П. Маркиша).
Очевидно, причиной возникновения обряда интеррегнума послужил религиозный характер царской власти в древнем Риме. Более того, возможно, исходной точкой развития междуцарствия было его использование в праздниках.
Междуцарствие было тем периодом, пусть и кратковременным, когда сенат в целом и каждый сенатор в отдельности ощущали себя действительно носителями власти в общине. Мы не знаем продолжительности междуцарствия после смерти Нумы Помпилия (Liv.,I,22,1; Dionys.,III,1,1) и Тулла Гостилия (Liv.,I,32,1; Dionys.,III,36,1). Да и указание Дионисия (II,57,1) на то, что interregnum после смерти Ромула длилось целый год, навеяно маловероятным предположением о заговоре patres против Ромула. Стремлению сенаторов сделать междуцарствие многомесячным, а, может быть, и бесконечным препятствовала вера римлян в царскую власть как единственно правильную и желанную форму власти в государстве. Данное препятствие patres смогли преодолеть только тогда, когда эта вера если и не была уничтожена совсем, то, по крайней мере, сильно поколеблена правлением этрусков.
Теперь, завершив исследование объема компетенции сената в эпоху царей, вернемся к вопросу, оставленному нами без ответа: состоял ли сенат царского Рима из глав родов, был ли собранием родовладык.
Если стоять на позиции доверия к традиции, считать, что она правильно, в общих чертах, передает политическое устройство римской общины в VIII-VI вв. до н.э., то надо признать, что изображенные ею роль и место сената в политической структуре римской общины являются дополнительным доводом в пользу отрицательного ответа на поставленные вопросы.