какую принцессу нашли на алтае
Тайны алтайской «Принцессы Укока»
С так называемой «Принцессой Укока» в народе связано много суеверий и мистических домыслов. Ученые считают, что она даже не была принцессой, а всего лишь знатной дамой, но алтайцы называют ее шаманкой и хранительницей мира в регионе.
27 лет назад на территории урочища Укок (Республика Алтай) в древнем могильнике Ак-Алаха археологи обнаружили необычную мумию.
Это была женщина лет 28-30 и ее одежда, а также содержимое могилы (останки шести коней с седлами и сбруей), указывала на знатность ее происхождения. Одежда женщины состояла из белой шелковой рубашки, бордовой шерстяной юбки, войлочных носков и шубы.
Качество пошива одежды было очень высоким, что тоже указывало на высокий статус усопшей. А скончалась она от раковой опухоли груди. Это удалось выяснить при сканировании мумии и даже были обнаружены метастазы.
Согласно легендам алтайцев, данная женщина является «принцессой Ак-Кадын» (другое имя «Принцесса Укока») и является хранительницей покоя здешних мест, стоя на страже у врат подземного мира, не пуская оттуда зло в наш мир. Поэтому многие из них с самого начала были против раскопок археологов, считая, что это навлечет на них большое зло.
Прическа у «принцессы» была очень необычная, ее собственные волосы были обриты, а на голове был сложный парик из натуральных волос, которые были переплетены с нитями войлока и с помощью специальных золотых заколок держались на голове вертикальной линией. Можно лишь представить, как эффектно выглядела эта женщина при жизни с такой сложной прической и одетая в богатые одежды.
Однако самой удивительной вещью были ее многочисленные татуировки, из-за чего быстро возникла версия, что «Принцесса» на самом деле была шаманкой или жрицей. На ее руках от плеч до пальцев были татуировки в виде оленя с орлиным клювом, мифического зверя с лапами орла и хвостом тигра, козерога, а еще пятнистого барса с длинным закрученным хвостом.
Еще одной загадкой оказалась необычная внешность «Принцессы Укока», во-первых, ее рост (165 см) был выше, чем в среднем рост местных жителей в ту эпоху, а во-вторых ее внешность оказалась практически европейской, а не азиатской.
По мистическому стечению обстоятельств, вскоре после того, как мумию «Принцессы» вывезли с плато Укок в новосибирский музей Института археологии и этнографии, республику Алтай накрыла череда крупных стихийных бедствий, в том числе обширное наводнение и крупный град. Из-за этого еще больше людей стали просить вернуть мумию обратно в могилу.
По их версии, «Принцесса» либо мстит людям за то, что те нарушили ее покой, либо из-за того, что она теперь не «стоит на страже врат низшего мира», в мир людей пробрались злые духи.
То, что в музее мумию «Принцессы» раздели и выставили в таком виде на всеобщее обозрение, алтайцы посчитали и вовсе настоящим кощунством. Ученые на это долго внимания не обращали, считая подобное просто народным суеверием и невежеством.
Однако в 2012 году было принято решение вывезти мумию «Принцессы» из Новосибирска обратно на Алтай. Правда не в могилу, а в специально созданный для ее хранения саркофаг в музее города Горно-Алтайска.
Это частично удовлетворило требования алтайцев и их шаманов, поэтому в момент прибытия мумии в республику они провели специальный обряд на плато Укок и попросили «Принцессу» простить людей и успокоиться.
Любопытно, что с того года в Республике Алтай больше не происходило крупных природных катаклизмов, что еще больше убедило местных, что «Принцесса» имеет мистические силы. Это так сильно повлияло и на музейных работников, что они приняли решение больше не выставлять саркофаг с мумией на всеобщее обозрение.
Сейчас, чтобы увидеть останки «Принцессы Укока», надо получить специальное разрешение и соблюдать при осмотре ряд правил. Местные шаманы периодически все еще просят все-таки захоронить мумию на плато Укок, но пока им настойчиво отказывают.
Алтайская принцесса
Алтай не раз восхищал археологов удивительными историческими артефактами, ведь горные захоронения прекрасно сохраняются в вечной мерзлоте. Наиболее известной находкой стало погребение «Принцессы Укока», которое, как говорят на Урале, охранялось древним проклятьем.
В 1993 году новосибирские археологи исследовали курган Ак-Алаха-3 на плоскогорье Укок, Республика Алтай. Курган был давно разграблен и находился в полуразрушенном состоянии, и ничего сенсационного ученые не ожидали. Сначала они вышли на разоренное захоронение железного века, но под ним неожиданно обнаружили другое, более древнее. Погребение было не тронутым, его внутреннее пространство было заполнено льдом. Теперь археологи поняли: курган, вопреки их ожиданиям, может преподнести немало сюрпризов. Весть о находке моментально разлетелась по миру: вскоре на место раскопок прибыли ученые из Швейцарии, Бельгии, Японии и США, а также журналисты “National Geographic”.
Опытных членов экспедиции во главе с доктором наук Натальей Полосьмак разбирало любопытство, однако, чтобы не повредить содержимое кургана, действовать приходилось очень аккуратно. Несколько дней ушло на то, чтобы с помощью горячей воды растопить огромную ледяную глыбу. Когда дело было сделано, под слоем льда ученые обнаружили шесть лошадей с седлами и сбруей, а также деревянную колоду, внутри которой находилась хорошо сохранившаяся мумия.
Это была молодая женщина примерно 25 лет. Тело лежало на боку, ноги согнуты. Сохранилась одежда усопшей: рубашка из китайского шелка, шерстяная юбка, шуба и чулки-сапоги из войлока. Все признаки указывали на принадлежность захоронения к скифской Пазырыкской культуре, распространенной на Алтае две с половиной тысячи лет назад.
Внешний вид мумии свидетельствовал о своеобразной моде тех времен: на обритой наголо голове одет парик из конского волоса, руки и плечи покрыты многочисленными татуировками. В частности на левом плече был изображен фантастический олень с клювом грифона и рогами козерога – сакральный алтайский символ.
Конечно же находка вызвала немалый общественный резонанс. Пресса тут же окрестила девушку «Алтайской принцессой» или «Принцессой Укока». Однако ученые посчитали такие заявления опрометчивыми: ни размеры кургана, ни вещи умершей (за исключением дорогой шелковой рубашки) не указывали на ее знатное происхождение. Хотя и простолюдинкой алтайскую девушку назвать нельзя. Судя по всему, это была обладательница неких «тайных знаний» – например, целительница и ворожея.
Мумия была срочно доставлена в Новосибирск, где и продолжилось ее изучение. К местным специалистам присоединились гости из Москвы – сотрудники НИИ при Мавзолее В.И. Ленина. Анализ останков показал, что «принцесса» принадлежала к европеоидной расе. Девушка была погребена через несколько месяцев после смерти – в марте-апреле, когда оборвалась ее короткая жизнь. Для мумификации тела использовались специальные бальзамы, воск и ртуть.
Местные шаманы заявили, что ничего нового им археологи не сообщили: они давно знали об этом священном для них погребении. Умершая, заявили они, является их легендарной прародительницей Кыдын (другое имя – Очы-Бала). Тело, стало быть, нужно вернуть из Новосибирска на Алтай и больше не тревожить. Доводы археологов о том, что генетически «Кыдын» не имела никакого отношения к современным жителям республики, не подействовали. Даже со временем шумиха вокруг «алтайской принцессы» не стихала.
Некоторые политики и партии перед выборами в Республике Алтай обещали в случае своей победы непременно вернуть святыню. В 1998 году местный Курултай, не имея на то никаких полномочий, объявил Укок «зоной покоя» – отныне раскопки здесь стали запрещены. Многочисленные СМИ продолжили тиражировать информацию о «проклятии алтайской принцессы» – дескать, нарушение покоя мумии вызвало многочисленные беды и катаклизмы. В их числе – произошедшее на Алтае в 2003 году землетрясение и даже монетизация льгот.
Решение местных парламентариев о «зоне покоя» впоследствии было отменено. А в сентябре этого года наконец сбылись чаяния тысяч алтайцев: в сопровождении шаманов мумию вернули на «малую родину».
Теперь саркофаг с «Принцессой Укока» хранится в Национальном музее имени Анохина в Горно-Алтайске. Здание музея основательно отреставрировали, а для «принцессы» соорудили отдельную пристройку. Спонсором всего этого выступила компания «Газпром».
Первые погребения пазырыкской культуры с мумифицированными телами были обнаружены еще в середине прошлого века при раскопках на Восточном Алтае. В 1993 г. случилась настоящая сенсация: в могильнике Ак-Алаха-3 на плато Укок было найдено первое нетронутое грабителями «замерзшее» погребение с мумией молодой женщины и набором предметов, сопровождавшим ее в загробную жизнь, удивительной сохранности. Из всех пазырыкских находок именно женщина, захороненная на Укоке, привлекла наибольшее внимание общества. Прошли уже более двух десятилетий после обнаружения ее забальзамированных останков, но посмертная судьба «алтайской принцессы», как ее назвали СМИ, все еще является предметом живого обсуждения.
На высокий статус погребенной указывает ее «сопровождение» в загробный мир, необычное для женщины: «сопутствующее» захоронение мужчины и трех верховых коней, редкие чужеземные вещи, такие как шелк и семена кориандра, а также сам одинокий курган, расположенный на видном месте в речной долине. Томографическое исследование мумифицированных останков, проведенное спустя два десятилетия после их обнаружения, дало уникальную возможность узнать подробности жизни и смерти женщины, жившей более двух с половиной тысячелетий назад, подкрепив новыми фактами предположение археологов об ее особом статусе «избранницы духов»
«Человеческая личность есть драгоценнейшая,
величайшая ценность, существующая на нашей
планете. Она не появляется на ней случайно,
и раз исчезнувши, целиком никогда
не может быть восстановлена…»
Мужское захоронение, расположенное на перекрытии основного погребения, совершенно не типично для пазырыкской культуры, это – исключительный случай. Учитывая тот факт, что молодой мужчина был убит ударом тупого предмета в затылочную часть черепа, можно с уверенностью утверждать, что здесь имеет место обычай «соумирания», когда в иной мир человек уходил не один, а в сопровождении людей, ему необходимых. Вместе с мужчиной в погребении находился и подросток, определить причину смерти которого не удалось из-за недостатка антропологического материала, а также три верховых коня. Это сопутствующее погребение сразу определяет роль и значение для соплеменников женщины, похороненной в кургане.
На ее особое положение, помимо необычного сопровождения, указывает и сам курган, одиноко стоящий, расположенный на видном открытом месте в долине р. Ак-Алаха. Для пазырыкской культуры характерны семейно-родовые кладбища, состоящие из многих курганов, расположенных цепочкой. Одинокий курган может указывать на то, что эта женщина не принадлежала к определенному роду или к семье, а по своему статусу имела отношение ко всем пазырыкцам, проживавшим на Укоке. Возможно, это является указанием на безбрачие, которое, судя по этнографическим свидетельствам, характерно для шаманок и служительниц культа.
Одинокий курган
Хотя сам курган и небольшой – около 18 м в диаметре, но все, что связано с проведением погребального обряда в условиях высокогорного зимнего пастбища, при отсутствии леса, отнимало много времени и сил и требовало определенного мастерства и знаний. Судя по трудозатратам, для погребения этой необычной женщины были привлечены все пазырыкцы, зимовавшие на Укоке.
На дне могильной ямы на глубине трех метров был установлен деревянный лиственничный сруб размером 2,30×3,60 м. За его северной стеной в узком пространстве были похоронены шесть убитых ударом чекана коней в замечательно красивом убранстве, состоящем из украшенной деревянной резьбой упряжи, мягких седел с войлочными покрытиями, декорированными аппликациями. И это при том, что пазырыкских женщин в иной мир исключительно редко сопровождал даже один конь. В так называемом хозяйственном отсеке сруба на покрытом толстым войлоком галечном полу были поставлены два деревянных блюда-столика с мясом и четыре сосуда – глиняные, деревянный и роговой – с напитками.
Мумифицированное тело женщины было уложено в массивную лиственничную колоду с крышкой, прибитой с двух сторон медными гвоздями. При прочих равных условиях тела, погребенные в таких герметично закрытых колодах, имели больше шансов оставаться нетленными. Тело женщины лежало на толстой войлочной подстилке на правом боку, в позе спящей, с чуть подогнутыми в коленях ногами, с небольшой подушечкой под головой, украшенной париком с высоким головным убором. Ее костюм – типичный для пазырыкских женщин, состоял из рубахи, шерстяной юбки, подпоясанной поясом в виде шнура с кистями, и войлочных чулок. Но рубаха была сшита из шелка, а шею украшала деревянная, покрытая золотой фольгой гривна с восьмью фигурами крылатых барсов, уши – крохотные золотые колечки, а головной убор – 14 деревянных фигурок птиц.
Первые мумии пазырыкцев обнаружил еще в 1948—1949 гг. С. И. Руденко при раскопках в долине р. Большой Улаган в Восточном Алтае. В могильнике Пазырык во Втором и Пятом курганах было обнаружено по два мумифицированных тела мужчин и женщин.
Кожа мужчины из Второго Пазырыкского кургана была покрыта татуировкой. Поскольку после извлечения из могилы тело начало быстро разлагаться, Руденко принял решение о препарировании мумии. Была отдельно сохранена кожа с татуировкой, а также мумифицированные голова и кисть правой руки, отрубленные грабителями. Остальные мумии – двух женщин (40 и 50 лет) и мужчины (55 лет) – были доставлены в Ленинград в том виде, в котором они были обнаружены (одна женская мумия была частично расчленена грабителями). Все эти мумии в настоящее время хранятся в Государственном музее Эрмитаж (Санкт-Петербург)
В погребении обнаружили и странное, единственное в своем роде зеркало в деревянной рамке с изображением оленя. Оно представляло собой металлическую пластинку, элементный состав которой совпадает с составом металла ханьских зеркал. В колоде находилось небольшое каменное блюдце с частично обугленными семенами кориандра (ранее их находили только в «царских» курганах), которые использовались как благовоние. Родиной посевного кориандра является Средиземноморье: его культивировали в Индии, Палестине, Египте, а в диком виде он встречается на Кавказе, в Средней Азии и черноземной полосе европейской части России (Асеева, Найдакова, 1991).
Важнейшей частью погребального обряда являлась мумификация. О высоком статусе женщины свидетельствует уровень мумификации ее тела – с максимальным количеством операций, как у мумифицированных тел, погребенных в «царских» курганах Пазырыка.
Чтобы приготовить ее тело для перехода в иной мир, с ним был проведен ряд операций: трепанация черепа и извлечение головного мозга и органов в лицевой части черепа, вскрытие грудной и брюшной полостей и удаление всех внутренних органов, рассечение позвонков в грудной и крестцовой частях, чтобы придать телу необходимую для погребения позу, отделение головы от туловища, а также набивка освободившихся полостей специально приготовленным органическим наполнителем (Полосьмак, 2001). Кроме того, на кожу было нанесено какое-то ртутьсодержащее вещество. (Для сравнения отметим, что для мумификации пазырыкского мужчины из кургана 2 могильника Верх-Кальджин-2 использовали минимальное количество операций, а вскрытую и освобожденную от внутренних органов брюшную полость ничем не заполнили и только частично зашили.)
Благодаря хорошей сохранности тела женщины удалось увидеть и сохранить татуировку, покрывавшую ее руки и плечи. На ее кожу были чрезвычайно искусно нанесены несмываемые образы реальных и фантастических животных, характерных для изобразительного ряда пазырыкской культуры, в том числе и для татуировок, имевших широкое распространение.
Археологические свидетельства
Так как женское погребение на Укоке является единственным не разграбленным «замерзшим» захоронением представительницы пазырыкской элиты, мы смогли впервые увидеть весь набор предметов, сопровождавших в иной мир знатную женщину этого народа. Что же составляло ее богатство? Какие из найденных вещей свидетельствуют о ее необычном статусе?
Нужно признать, что все обнаруженные в погребении предметы имеют аналоги в других рядовых и «царских» погребениях пазырыкской культуры. Золотых вещей, кроме проволочных сережек, не обнаружено, хотя справедливости ради надо отметить, что все деревянные резные украшения – как на самой погребенной, так и на сопровождавших ее конях – были покрыты золотой фольгой. Но и это является характерной особенностью пазырыкской культуры, и в любом рядовом погребении можно найти обрывки золотой фольги.
Вероятно, богатство и статус должны подчеркивать вещи редкие, необычные, которые попадали к пазырыкцам издалека. В данном погребении таких вещей довольно много: это и ткань из дикого шелка, из которого сшита женская рубаха, и семена кориандра, служившие благовонием, и миниатюрные бронзовые подвески в виде котелков, чье происхождение связано с тагарской культурой. И наконец, зеркало, сделанное из ценного для пазырыкцев обломка китайского зеркала, который они вставили в деревянную рамку, превратив в новое изделие.
Выделить среди всех обнаруженных вещей, как и среди всего погребального комплекса, какие-то специальные «культовые» предметы не представляется возможным. И это возвращает нас к вопросу о том, существовало ли в древнем обществе различие между профанным, мирским и сакральным? Люди могли придавать определенный смысл любым вещам в зависимости от ситуации – «обычных» вещей в нашем понимании тогда просто не существовало. Поэтому искать какие-то предметы, указывающие на духовное избранничество женщины, не имеет смысла: все, окружавшее ее, могло быть сакральным (опять же, в нашем понимании) благодаря самой ее личности.
Сейчас, спустя двадцать лет после находки, мы смогли узнать нечто новое, что меняет наше представление и о похороненной женщине, и о пазырыкском обществе в целом. Мы узнали причины ее смерти, которые во многом объясняют ее жизнь.
Реконструкция по медицинским данным
В детском или юношеском возрасте она переболела остеомиелитом. Причины этого достаточно тяжелого заболевания, сопровождаемого болями и генерализованным инфекционным процессом, кроются в неблагоприятных условиях жизни и травмах.
Когда ей было немного за двадцать, ее настигло другое тяжелейшее заболевание – рак груди, мучительно уничтожавший ее в течение последних пяти-семи лет. На свою последнюю зимовку на Укок в октябре она приехала уже совершенно больной: говоря современным языком, у нее диагностирована 4-я, последняя, стадия рака молочной железы. Для этой стадии характерны очень сильные боли и сильнейшая интоксикация организма, вызывающая потерю физических сил.
Магнитно-резонансная томография позволила выявить в мумии ряд очаговых изменений с повышенным МР-сигналом. Можно предположить несколько вариантов происхождения этих очагов, но необходимо отметить, что в любом случае они являются проявлением достаточно тяжелой патологии, которая могла быть причиной летального исхода. Назовем два наиболее распространенных варианта происхождения патологических очагов, тем более что по характеру МР-сигнала они отчетливо распадаются на две отдельные группы. Вариант первый – остеомиелит как проявление общего септического процесса, второй – онкология
В таком состоянии она могла упасть с лошади и получить тяжелые травмы. Падение пришлось на правую сторону: пострадали правый висок, правое плечо и правый тазобедренный сустав. Во время падения правая рука не пострадала, так как была прижата к туловищу. Вероятно, к этому времени эта рука уже бездействовала, о чем свидетельствует патологическое изменение ее тканей, отражающее, по сути, процесс распада живой ткани. Однако и после такой травмы она, вероятно, осталась жива, поскольку с правой стороны есть прижизненные отечные изменения в паховой и подмышечной областях.
…Наличие плотных узлов в правом аксиллярном пространстве и узла в правой молочной железе указывают на прижизненный процесс, распространявшийся от центра на периферию В патологоанатомическом плане можно предположить, что мы имеем дело с тканями, обладающими аномальными свойствами; наиболее вероятно – с первичной опухолью в правой молочной железе и с лимфатическими узлами, пораженными опухолевыми метастазами
Почему мы думаем, что падение произошло именно при перекочевке на зимнее пастбище? Потому что в ее состоянии (крайнее истощение, интоксикация, формирующиеся пролежни на спине и лимфедема правой руки) перекочевка могла быть единственным поводом, чтобы сесть на коня и тронуться в путь. Больную женщину не бросили, не убили, избавляя от страданий, но взяли с собой. И оказавшись на Укоке, она, очевидно, уже больше не вставала…
По мнению патологоанатомов, судя по состоянию мумии, тело могли сохранять два-три месяца, самое большое – полгода. Похороны произошли в середине июня, о чем свидетельствует последний корм одной из лошадей, похороненной вместе с женщиной, состоящий из веточек, на годовых кольцах которых уже имелись новые клеточные образования, характерные для этого периода года. Из анализа пыльцы также следует, что захоронение происходило в условиях, сходных с весенним периодом алтайского высокогорья.
Болезнь как дар
Представьте себе изможденную болезнью женщину, которая в течение нескольких самых холодных месяцев года, страдая от сильнейших болей, лежит в зимнике – бревенчатой постройке, скупо обогревающйся кизяком. Судя по тем зимникам, которые есть на Укоке в наши дни, современные зимние жилища не слишком отличаются от пазырыкских и расположены в тех же самых местах. Скотоводы безошибочно из века в век выбирают одни и те же наиболее удобные и пригодные для зимовок укромные места, закрытые складками древних морен от сильнейших зимних ветров, выдувающих снег и освобождающих пастбища для скота.
Из палеопатологического исследования антропологических материалов из пазырыкских могил Укока следует, что практически все кости людей из укокской популяции несут на себе следы жесткого физиологического стресса, которому подвергалось население этого региона с его экологическими условиями, экстремальными для организма человека. Пазырыкцы страдали от разновидностей хронического полиартрита, нередко проявляющегося в форме деформирующих артрозов основных и периферийных суставов верхних и нижних конечностей, остеохондроза (деформаций суставных поверхностей тел позвонков), спондилеза (деформаций в связочном аппарате позвоночника, иногда сопровождающихся слияниями позвонков или анкилозирующими спондилитами). Были обнаружены также единичные случаи анкилозирующего спондилита связок крестцово-подвздошного сочленения и спондилолиза (нарушения целостности дуги позвонка) (Чикишева, 2003).
Изменения правого тазобедренного сустава носят прижизненный характер. В сочетании с травматической деформацией головки правой плечевой кости и деформацией передней крестообразной связки правого коленного сустава и деформации по типу сублистеза в поясничном отделе позвоночника они дают основания предположить значительную прижизненную травму. Это могло произойти при падении с лошади
На основе этих данных можно сделать вывод о том, что почти все пазырыкцы Укока в той или иной степени страдали заболеваниями, ограничивающими их физические возможности, заставляющими ежедневно преодолевать боль. Кроме того, некоторые из них страдали такими патологиями, при которых жизнь возможна только при условии постоянной помощи и заботы. Причины этих заболеваний лежат не только в особенностях природной среды, но и в самом образе жизни всадников и скотоводов.
Что же это было за общество – больное физически, но совершенно здоровое морально? Что заставляло соплеменников заботиться о тяжело больной женщине, а потом похоронить ее так, как очень редко хоронили женщин в этом обществе – с большими почестями? Результаты томографического исследования мумии подтвердили наше предположение, основывающееся исключительно на археологических материалах, что женщина, погребенная в кургане 1-го могильника Ак-Алаха-3, имела особый статус, была той, которую можно назвать избранницей духов, и подкрепили эту точку зрения новыми фактами.
Из многочисленных этнографических источников известно, что «рождению» шамана должна предшествовать долгая болезнь человека. Еще в конце XIX в. некоторые ученые утверждали, что у истоков индоевропейского шаманизма лежала настоящая болезнь, и только позже шаманы стали вызывать у себя подлинный транс (Wilke, 1887) Можно предположить, что именно развивающаяся болезнь лежала у истоков призвания «женщины с Укока», ограничивая ее физические возможности, но расширяя способности к внутреннему сосредоточению и медитации и вынуждая к особому аскетическому поведению. Болезнь, имеющая неподдающееся объяснению сверхъестественное происхождение и причиняемые ею страдания могли быть именно той причиной, которая выделила ее: по выражению М. Элиаде, она «переживала сакральное с большей, чем остальное общество, интенсивностью» (Элиаде, 2000). При этом, конечно, она обладала и какими-то выдающимися личными качествами, которые, наверняка, проявились бы в любом случае. Тут же мы имеем явное сочетание уникальных особенностей характера и последствий тяжелой болезни.
Вероятно, для больной женщины постоянное вдыхание паров конопли стало и вынужденной необходимостью (Полосьмак, Трунова, 2004), и она часто находилась в состоянии измененного сознания. Можно предположить, что в определенном состоянии ее устами могли говорить души умерших предков, духи, боги. Подобные умения и знания, полученные на подсознательном уровне под воздействием, вероятно, галлюциногенов (в нашем случае – конопли), высоко ценились в обществе. Ее экстатические видения, вероятно, позволяли считать ее существом исключительным, избранным, необходимым, действующим во благо обществу. Она могла быть полезна и необходима именно в таком качестве – избранницы духов, поэтому ее и берегли до последнего вздоха.
Мумии, в которых превращали пазырыкцы своих умерших, это свидетельства древнего ритуала, в котором наиболее ярко отразилось отношение этих людей к жизни, смерти и бессмертию. Мумии пазырыкцев – исключительное культурное явление, чудом сохранившаяся древняя иранская традиция. Вероятно, так же, как пазырыкцы мумифицировали своих умерших, мумифицировали персидских и скифских царей.
Мумии несут в себе большую скрытую информацию, часть которой уже удалось расшифровать, но осталось многое, что пока недоступно из-за отсутствия нужных методов и подходов. Вероятно, мумии содержат и такую информацию, о характере которой мы и не догадываемся.
Древние мумии надо хранить. Они должны ждать своего часа, поскольку даже через многие десятилетия возможны новые открытия, как это было с мумиями из Пазырыкских курганов, на которых после полувека хранения в Эрмитаже с помощью инфракрасных лучей были обнаружены великолепные татуировки (Баркова, Панкова, 2006). Или как это случилась с мумией молодой женщины с плато Укок, о причинах смерти и подробностях жизни которой мы узнали только сейчас, спустя десятилетия после ее открытия. И я уверена, что это далеко не конец истории…
В публикации использованы фото К. Банникова, М. Власенко, В. Мыльникова, реконструкции Дмитрия Позднякова
Мирский М. Б. Хирургия от древности до современности. Очерки истории. М.: Наука, 2000. 778 с.
Полосьмак Н. В., Трунова В. А. Волосы из пазырыкских могил: Рентгенофлуоресцентный анализ с использованием синхротронного излучения // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000. № 1 (17). С. 73—80.
Полосьмак Н. В. Всадники Укока. Новосибирск: Инфолио-пресс, 2001. 334 с.
Полосьмак Н. В., Трунова В. А. Смертельное наслаждение. СИ обнаруживает убийцу// НАУКА из первых рук, 2006, № 1 (7). С. 38—49.
Полосьмак Н. В. 20 лет спустя // НАУКА из первых рук, 2013. № 3 (51). С. 6—23.
Руденко С. И. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М.; Л., 1953. 401 с.
Чикишева Т. А. Особенности патологического статуса населения пазырыкской культуры // Население Горного Алтая в эпоху раннего железного века как этнокультурный феномен: происхождение, генезис, исторические судьбы (по данным археологии, антропологии, генетики). Интеграционные проекты. Вып. 1. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2003. С. 73—82.
Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. К.: «София», 2000. 480 с.
Гайворонский И. В., Бессонов Н. Ю., Ниаури Д. А. Оригинальные подходы к изучению морфометрических характеристик плоскости выхода из малого таза у взрослых женщин // Журнал акушерства и женских болезней. 2012. № 1. С. 20—25.