Читать книгу современного автора Лия Арден, Антонина Крейн, Елена Кондрацкая, Дмитрий Колодан, Софья Ролдугина, Ирина Фуллер, Джезебел Морган, Мэй, Черным-Бело В Питере НЕжить онлайн бесплатно без регистрации на нашем сайте drestime.ru в формате FB2, TXT, PDF, EPUB.

Дмитрий Геннадьевич Колодан

Елена Кондрацкая

Ирина Фуллер

Джезебел Морган

Софья Валерьевна Ролдугина

Мэй

Антонина Крейн

Петербургский эксклюзив
Санкт-Петербург – город контрастов, затянутый тучами. Город-хранитель истории и литературы. Город, в чьей тьме скрывается что-то. В колодцах, за тяжёлыми дверьми парадных, в тенях улиц и мостовых – нежить повсюду.

Нежить видит тебя.

Сгущается тьма. Начинаются приключения. Но не обманывайся, читатель. Обратная сторона Питера пугающе… прекрасна.

Уникальный сборник для Буквоеда, посвящённый любви к Питеру и его таинственной атмосфере.

Авторы «Черным-бело» подготовили мистические и жуткие рассказы ко Дню города Санкт-Петербурга.

Восемь таинственных, чарующих историй от Лии Арден, Дмитрия Колодана, Елены Кондрацкой, Антонины Крейн, Мэй, Софьи Ролдугиной и Ирины Фуллер.

Город – самостоятельный персонаж, объединивший вокруг себя разных персонажей, но сохранивший главную черту: особую пограничность.

Художественное оформление подготовила Лидия Магонова.

Перед каждой главой идёт уникальная силуэтная иллюстрация.

В Питере НЕжить

© Арден Л., текст. 2024

© Колодан Д., текст, 2024

© Кондрацкая Е., текст, 2024

© Крейн А., текст, 2024

© Морган Дж., текст, 2024

© Мэй, текст, 2024

© Ролдугина С., текст, 2024

© Фуллер И., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Есть бесконечность в бесконечности бегущих проспектов с бесконечностью в бесконечность бегущих пересекающихся теней.

Весь Петербург – бесконечность проспекта, возведенного в энную степень. за Петербургом же – ничего нет..

    Андрей Белый, «Петербург»

Лия Арден

«Быть ему пусту!»

1 сентября 2008 года,

Санкт-Петербург, солнечная сторона

Несмотря на факт неизбежно приближающейся смерти, постоянные столкновения с мифическими тварями и чужое презрение к их профессии, в работе зеркальщика Света больше всего не любила общение с клиентами. Особенно с теми, у кого ни гроша за душой.

И вот опять. Шестнадцатилетка продолжала упрямо глядеть на неё, хотя Света сняла свои солнцезащитные очки, надеясь, что девчонка язык проглотит да свалит куда подальше. Увы, та не только не ушла, но даже не моргнула. Света бросила косой взгляд на зеркало, скрывающее камеру видеонаблюдения: у самого низа его пересекала тонкая чёрная полоса несмываемого маркера, которую пару лет назад провёл Дима лично. Стекло с напылением по ГОСТу, но зеркальщики лучше других осознают реальность, и перестраховка стала частью их натуры.

Света убедилась, что ничего в её отражении не изменилось. Радужка всё такая же светло-серая, почти бесцветная, а капилляры под тонкой кожей вокруг глаз налились ртутным серебром. Никакой красоты или богатства драгоценного металла, выглядит как болезнь, чем, собственно, и является. Благо хоть в каштановых волосах нет седины. Диме повезло меньше: всего двадцать семь, а пряди на висках уже засеребрились. Хотя, может, рано загадывать? Света младше на два года, и кто знает, сколько всего произойдёт за это время.

– Помогите отыскать брата. Пожалуйста, – с тем же упрямством повторила девчонка, через силу выдавив последнее слово. Презрения не ощущалось, но характер у школьницы явно не подарок, просить помощи не привыкла.

То ли гордая, то ли со всем вынуждена справляться самостоятельно, что именно, Света пока не поняла. Девчонка её интересовала и раздражала одновременно, хотя ничего примечательного в ней не было: волосы русые, глаза серо-зелёные, одежда не новая, но чистая. Тощая, и всё же непонятно – голодает или просто подростковый возраст.

– Не надоедай, малявка. С такими запросами отправляйся к посеребрённым в Императорский гарнизон. Они поищут твоего брата. – Света закинула в рот последнюю горсть сухариков с чесноком и громко захрустела.

– Я вам заплачу?.

Света скосила взгляд на молчаливого Диму. Напарник до этого в разговор не вмешивался, однако всегда вступал в обсуждение, когда замечал, что Света недалека от того, чтобы послать заказчика куда подальше. Терпению Димы она завидовала и поражалась, зная, что он буквально лишился души из-за одного из подобных заданий. Добыча позолоченной иконы того не стоила.

Света запрокинула голову и ссыпала в рот оставшиеся в упаковке крошки сухарей. Дима, сидя на соседней скамейке, подался вперёд, привлекая внимание девочки. Если при взгляде на выцветшие глаза Светы шестнадцатилетка и не дёрнулась, то, увидев ониксовые радужки Димы, она моргнула и даже рот разинула.

– Как тебя зовут? – как всегда издалека начал Дима. Его привычно ровный тон и спокойная интонация сглаживали первоначально отталкивающее впечатление.

– Яника. Можно просто Яна, – настороженно выдала девочка.

Света прищурилась, вспомнив, что сегодня вроде как первый учебный день, но рюкзака у этой Яны не было.

– Как ты нас нашла? – продолжил допрос Дима, не сводя с девчонки пугающе тёмных глаз.

– Живу неподалёку. Иногда видела вас на Гороховой или у Фонтанки.

Света скрутила опустевшую упаковку и выкинула в урну. Потом встала со скамейки, размяла спину. Она уже пожалела, что предложила Диме насладиться солнечной погодой и посидеть на Семёновской площади. Надо было сразу домой возвращаться, хотя нутро подсказывало, что девчонка их бы и там достала. Её слежку они приметили ещё вчера. Яна крутилась под их окнами, каким-то образом узнав, что они живут на Гороховой, 57А. Когда-то это место было туристическим из-за уникальной Ротонды, да после нескольких несчастных случаев с мертвецами интерес поубавился. Теперь во всём доме помимо них никто не живёт, потому что слухи о Ротонде, как о месте перехода в другой мир, оказались не такими уж и слухами.

– Я знаю, что вы зеркальщики. Вы можете помочь! Я заплачу?! – заторопилась Яна, когда и на лице Димы отразилось явное нежелание продолжать диалог.

Девчонка начала поспешно выворачивать карманы; прохожих, к счастью, было мало, но и те принялись оборачиваться. Света вновь скрыла глаза солнечными очками, не желая привлекать лишнего внимания. В отличие от посеребрённых из Императорского гарнизона, они с Димой не носили специальных форм и знаков отличия, разве что изувеченные глаза выдавали. И, может, оружие, но они с Димой вышли ненадолго в магазин, и мачете она не захватила.

Яна достала внушительную пачку купюр из кармана. Подростку такую с собой носить опасно, ограбят – и пикнуть не успеешь, однако зеркальщиков сумма не впечатлила. За такие деньги они и пальцем не пошевелят.

– Где твои родители? – Дима ленивым жестом показал «убери», и Яна неловко спрятала деньги обратно в карман.

– Отца в живых давно нет, а мама… дома. Болеет, сама не могла к вам прийти.

Требовать от девочки большего было бессмысленно, явно, что это все сбережения их семьи.

– Как зовут брата и сколько ему лет?

– Алексей, восемь с половиной.

Дима мимолётно взглянул на Свету, наверняка думая о том же самом.

– Как давно он пропал? И почему ты так уверена, что он на зеркальной стороне? – настороженно спросил напарник.

– Позавчера. И я сама видела. Его тварь какая-то утащила.

Восьмилетка третьи сутки там?

Значит, давно покойник.

С тяжёлым вздохом Дима поднялся на ноги.

– Иди в Императорский гарнизон, Яна. Пропавшими они занимаются, – мягко, но категорично отказал он, зная, что искать уже без толку, и последовал за Светой к мосту через Фонтанку. Послышалось торопливое шарканье ног за спиной: девчонка не отставала.

– Пожалуйста! Я ходила в гарнизон. Они не стали меня слушать! Только повторяли, что ничем помочь не могут!

Яна растеряла всё упрямство, голос её заметно дрожал. Не обязательно было оборачиваться, чтобы понять: девочка в безвыходном положении. Жизнь зеркальщика вынуждает становиться чёрствым к чужим бедам, на зеркальной стороне несчастный каждый второй. И всё же детское отчаяние бередило истерзанные остатки совести, которую не каждый в состоянии изжить. Света не смогла. А уж Дима, несмотря на потерю души, был ещё более сердобольным.

– Прошу! Я же говорю, что заплачу?! – Яна кричала им вслед, привлекая всё больше внимания прохожих. Те пока не подходили выяснять, в чём дело, но заметно напрягались, замедляя шаг.

– Умерь тон, малютка, – шикнула на неё Света, обернувшись, но шага не сбавила. До дома осталось лишь по двору пройти, а там дверь перед носом девчонки захлопнут.

– Да что ж вы за люди такие?! – Яна перешла на гневный крик.

Света громко фыркнула, Дима скривился.

– Вы единственные, кто может туда попасть! К кому мне ещё идти?!

– Не единственные. Каждый в Императорском гарнизоне способен на то же самое, – бросила Света. – Поэтому и велели тебе их порог обивать.

Яна едва не споткнулась о собственную ногу, явно впервые это слыша.

– Чего? Не знала? – со смешком передразнила её удивление Света. – Могут. Каждый. Да никто не хочет, потому что за шкуру свою боязно. А как дело касается нас, так пожалуйста: сходи, найди, принеси… Но главное, мёртв твой брат, – поняв, что от девчонки не отделаться, бросила Света. – Не хотела напрямую говорить, но по-другому ты, похоже, не понимаешь. На другой стороне даже опытному зеркальщику трудно выжить, а уж восьмилетке… тем более, если его тварь утащила.

– Тогда тело! Отыщите тело! – Яна тяжело сглотнула, но неустанно цеплялась за малейшую надежду, как утопающий за любую попавшуюся щепку.

Дима цокнул и покачал головой, зная, что Света могла бы на это ответить. Но та не была совсем извергом, поэтому проглотила комментарий о том, что и тела тоже, скорее всего, нет. Мальчишку либо сожрали, либо останки его могут сейчас быть где угодно: хоть в болоте на Марсовом поле, хоть в чёрных маслянистых водах отзеркаленной Невы.

Света с облегчением вздохнула, свернув во двор дома, ускорила шаг и набрала код домофона, но не успела дёрнуть дверь на себя, как запыхавшаяся Яна преградила путь.

– Кроме денег я отдам это! Прошу! Других зеркальщиков я не знаю, а время идёт!

Света уже хотела без лишних сантиментов отправить девочку лесом, как взгляд уцепился за протянутый медальон. Круглый, на золотой цепочке, он раскачивался и вертелся вокруг своей оси, а начертанные с двух сторон знаки сменяли друг друга, не давая собраться с мыслями.

– Ве?рбина, – вторил её мыслям голос Димы, который замер рядом, глядя на украшение. – Ты – Яна Вербина? – с большим сомнением уточнил напарник.

Светлана вырвала украшение, не веря своим глазам, однако фото этого медальона есть в хрониках, так как было подарено Виталию Вербину самим Царём зеркальной стороны. Говорят, и его жене дали схожий.

Виталий Вербин – легенда. Советник и генерал, сумевший наладить дипломатические отношения с зеркальной стороной и практически прекратить нападки тварей и мертвецов. Он же организовал Императорский гарнизон. Многие даже считают, что он победил проклятие, лежавшее на Петербурге со времён Петра I, однако сам Виталий был уверен, что проклятие он не отвёл, а лишь отсрочил.

Много разных слухов о его семье ходило. И то, что в его роду кровь колдунов. А потом вся семья Вербиных погибла при пожаре: сам Виталий, его жена и две дочери.

Значит, кто-то всё-таки выжил. Но почему о них ничего неизвестно?

Судя по возрасту, Яна должна быть правнучкой легендарного генерала.

– Сейчас мы живём под другой фамилией, – явно нехотя призналась девчонка под пристальным, немигающим взглядом Светы. Ворох мыслей не давал зеркальщице думать, ведь предложенная реликвия бесценна.

Можно было предположить, что перед ними подделка, однако на вещице была не только печать самого Бессмертного Царя, но даже остаток его силы. Света не могла объяснить, просто чувствовала, что медальон настоящий. Тот будто отдавался ей в ладонь редким сердцебиением.

– Значит, ты тоже посеребрённая? – уточнил Дима. Этот дар и проклятие обычно передавалось по крови, однако глаза девочки оставались чистыми. С зеркальной стороной та явно не сталкивалась.

Яна скованно кивнула:

– Алекс тоже.

И её брат. Ну ещё бы.

Переглянувшись с Димой, Света бросила девчонке медальон обратно. Та неловко поймала украшение.

– Оставь себе и никому никогда не показывай. Такими реликвиями не разбрасываются, – строго осадила Света. Ранее раздражающая ситуация начала пугать.

Она не могла отделаться от ощущения, что вляпывается в какую-то переделку. За годы это чутьё не раз спасало ей жизнь. Однако не помочь потомку Виталия Вербина? Если бы не он, то Санкт-Петербурга бы уже не было. Ни Димы, ни Светы, ни их близких, никого из зеркальщиков. А ведь младший брат Яны тоже Вербин…

Она отодвинула девчонку, вновь набрала код, потом дёрнула дверь и сухо бросила:

– Пошли.

Знакомая Ротонда освещалась тусклыми лампами. Круглое помещение с шестью колоннами, справа и слева по изгибающимся стенам тянулись две лестницы. Яна завертела головой, но её не ради экскурсии пригласили, поэтому Света схватила девчонку за куртку на плече и потащила в их квартиру по правой лестнице.

Света оставила Яну неловко топтаться на пороге, пока они с Димой принялись собирать вещи. Напарник закрепил на поясе охотничий нож и топор, а после подхватил армейский рюкзак, набитый всем необходимым.

– Зефир закончился! – крикнул он, распахнув кухонные полки.

– В холодильнике есть шоколадка, – ответила Света, вешая за спину мачете, и хмыкнула, заметив, как у Яны округлились глаза.

– Деньги давай. Украшение оставь себе, но деньги нам пригодятся.

Яна пришла в себя, торопливо достала пачку, которую Света тут же закинула в шкаф.

– Фото брата взяла?

– Я… не… нет, забыла. Но я пойду с вами!

Вернувшийся из кухни Дима замер, не до конца закрыв молнию на рюкзаке. Света поморщилась: девчонка будет обузой, но без фото вариантов нет.

– Вы уже поняли, что я посеребрённая. Школу закончу и в гарнизон пойду. Всё равно всё узнаю, – заметив сомнение, насела Яна.

Света размяла шею, стараясь не раздражаться. Девчонка явно мало понимала. Они и не собирались скрывать от неё зеркальную сторону, пусть смотрит, сколько хочет, но она не соображала, какой след поход туда может на ней оставить. Чем больше смотришь на зеркальную сторону, тем сильнее выцветают глаза, чем чаще ходишь туда, тем сильнее организм отравляется ртутью, потому что проходить приходится через амальгаму.

Света тоже когда-то думала, что это всё ерунда. Она же молодая и здоровая, а отравление слабое, незначительное. Так раз, два, десять, сто… когда очнулась, было поздно.

Но делать нечего.

– Оружием пользоваться умеешь? – уточнил Дима.

– Каким? Огнестрельным? В тире несколько раз была вроде…

– Огнестрел против тамошних упырей и мертвецов лишь трата времени, – хмыкнула Света. – Головы им рубить надо. У гарнизона мечи, у зеркальщиков – кому что нравится.

Света помнила, как вначале пыталась орудовать мечом, но мачете оказалось сподручнее. Хотя Диме вон топор по нраву, она сама видела, как тот им черепа раскалывает. Была мысль Яне хоть серп дать, но сама ещё поранится.

– У меня есть перцовый баллончик.

Света с Димой переглянулись, не зная, как реагировать. Вроде и неплохо, а вроде у девчонки вообще чувство самосохранения на нуле.

– Баллончик так баллончик, – отмахнулась Света и надела ей на руку браслет. – Поможет найти тебя, если потеряешься.

Во время подготовки Яна была поразительно тиха, вопросов лишних не задавала, лишь кивнула, оставаясь пугающе собранной для девочки-подростка. Да, обычные жители не так много знают о зеркальном мире, помимо опасности, которая грозит, если не позаботиться о зеркальных поверхностях: те служат дверьми между сторонами. И всё же за годы с момента начала прорывов люди усовершенствовали технологию создания зеркал и научились запирать ходы. Всего-то нужно препятствие. Изначально чертили на поверхности полосу краской, этого было достаточно. После выяснили, что хватает и тонкой линии фломастером, а с развитием технологий изобрели и качественное, едва заметное покрытие. Теперь его сразу наносят, но Свете спокойнее, если на зеркале полоса хотя бы от маркера. Благо просто отражающие поверхности вроде отполированной ложки, витрины или чистого капота машины не позволяют выбраться опасным тварям, но могут притянуть неудачу или болезни с той стороны, поэтому автомобили и стекла теперь сплошь матовые или с покрытием. От греха подальше, как говорится.

Закончив сборы, они вышли на лестничную клетку, обошли Ротонду и поднялись по короткой лестнице слева.

– У нас пять часов до полной темноты. Однако что брата твоего отыщем – обещать не стану, – категорично предупредила Света, остановив Яну перед огромным зеркалом на стене. Девчонка бросила на своё отражение испуганный взгляд, но Света встряхнула её за плечо, заставляя сконцентрироваться. – Безопасность тоже не гарантирую. Ты это понимаешь?

Яна задумалась, не отрывая остекленевшего взгляда от своего отражения. Света ощутила каплю надежды. Может, одумается, и все они по домам разойдутся. Девчонка молчала так долго, что Света даже успела переглянуться с Димой.

– Хорошо. Я поняла.

Света лишь тяжко вздохнула.

– Украшение своё обратно надень и спрячь.

Яна моментально подчинилась: повесила медальон на шею и убрала под кофту.

– А теперь правила. От нас не отходишь, ни с кем кроме нас не разговариваешь, местную еду и воду в рот не берёшь. Увидишь ты много странного, но не глазей, – отрывисто проинструктировала Света, пока Дима взял кусок ткани и принялся стирать с зеркала меловые полосы.

После отбросил тряпку, взял стерженёк нового мела из коробки у ног и уверенно шагнул в зеркало. Твёрдая ещё мгновение назад поверхность пошла волнами, словно жидкая ртуть. Шаг – и Дима исчез на той стороне.

Санкт-Петербург, зеркальная сторона

Дима перечеркнул поверхность зеркала несколькими меловыми штрихами, как только Света протащила Яну через проход. Они оказались в отзеркаленной копии Ротонды. За пределами её их ждал такой же отзеркаленный Петербург: то, что было справа, теперь слева. Несложное условие, но Света, как и любой другой зеркальщик, привыкла далеко не сразу. Потребовалось время, чтобы ориентироваться на вроде бы знакомых улицах. Благо север с югом местами не менялись.

– Не отставай, – бросила Света и, поправив мачете, направилась к выходу. Дима пошёл последним – не столько ради защиты, сколько чтобы девчонка не потерялась. Маячок на неё повесили, но в действительности помощи от него не так много.

– Это же… ты сказала, что у нас есть пять часов, – залепетала Яна, оказавшись снаружи и столкнувшись с первой загадкой, которая удивляет каждого новичка: приближающийся закат.

– Есть. А такое небо здесь почти всегда. Можешь рот разевать сколько угодно, да ногами переставлять не забывай, – напомнила Света, огибая треснувший асфальт, словно что-то из-под него намеревалось выбраться наружу. – Это одно из последствий проклятия. Здесь город всегда окутан туманом, небо почти всё затянуто, а закат сменяет ночь, и наоборот.

– Как это «наоборот»? – встрепенулась Яна, широко распахнутыми глазами рассматривая стены, казалось бы, знакомых домов, но чётко следовала веленному – не отставала от Светы ни на шаг.

– Солнце здесь всегда на западе, – подал голос Дима. – Похоже, проклятие застало их на закате. Оно вот так висит весь день, заходит по расписанию, а наутро поднимается обратно на место – всё такое же красное.

– Местные говорят, что это самое явственное нарушение круговорота: солнечного, годового, жизненного, – добавила Света и прищурилась, заметив движение дальше по Гороховой.

Она хоть и напряглась, но испытала некую долю облегчения, что жизнь в этом месте по-прежнему существует. По сравнению с солнечной стороной город любому показался бы заброшенным, покинутым жителями, отданным на растерзание природе и времени. Улицы практически всегда окутаны хоть слабым, но туманом, у здешнего неба лишь два цвета: серых туч и тяжёлого оранжево-красного заката. Стены домов местами потрескавшиеся, с облупившейся краской. Асфальт в большинстве своём расколот или зарос жухлой травой. Здесь даже сезоны прекратили сменяться, создав пугающую смесь осени и морозов зимы по ночам. Света снега особо не видела, но прибитый к набережной лёд с Невы практически не исчезал.

– Что это? – с дрожью в голосе спросила Яна.

Света обернулась, поняв, что девчонка замерла.

– Домовины, – пояснил Дима, но, не услышав от Яны реакции, добавил для верности: – Гробы.

Когда-то на этой улице, как и на Гороховой солнечной стороны, плотно стояли дома, но со временем часть их развалились, попав во временной провал. На месте нескольких современных зданий буквально из-под земли выбралось нечто древнее, то, что было до прихода Петра. Судя по гробам в виде деревянных избушек, приподнятых над землёй на сваях, здесь было кладбище. Дерево гробов почернело от времени и влаги, часть домовин покосились, срубы стонали и скрипели даже при слабом ветре, крыши покрывал толстый слой мха. Две старые ольхи выросли вместе с кладбищем и улеглись на полуразрушенные стены соседних домов.

В этом и состояла суть проклятия. Обе стороны развивались одинаково, два Петербурга с каждым его жителем были отзеркаленными копиями друг друга, пока старое обещание Евдокии Лопухиной не обрушилось на зеркальную сторону. Первая жена Петра I о Петербурге в сердцах бросила: «Месту сему быть пусту!» Кто-то верил, что её предсказание – о потопе или исчезновении города, но оказалось, что это пророчество о болезни, о возвращении к истокам. Время для некоторых мест обернулось вспять и приобрело искажённые формы жизни. В городе, то тут, то там, словно язвы, образовались временные провалы: возведённые дома и проложенные дороги исчезали, обнажая вид земли до их постройки. Пучки густых, одичалых лесов, древние капища и деревни, кладбища и болота островками были заметны по всему Петербургу.

– А почему та сломана? – спросила Яна, более сдержанно оглядев гробы.

Света, наклонив голову, посмотрела на домовину, которая не от времени развалилась, а будто была выломана изнутри.

– Похоже, ведьму неправильно похоронили, вот она и выбралась, – расслабленно предположил Дима.

– Или кто-то упырём встал, – поддакнула Света и спрятала улыбку, когда Яна заметно напряглась.

– Не волнуйся, если и встал, то на северную сторону, к Петроградке побежал. Их всех туда, к Яге, тянет, – сжалился Дима, когда Яна ещё и побледнела. Он подтолкнул девчонку в спину, заметив знак Светы двигаться дальше.

– Она действительно существует?

– Разумеется. Изба Яги появилась в самом масштабном временном провале. Тот поглотил всё северное побережье Невы, – пояснил Дима, пока Света продолжала вести их дальше по Гороховой, поглядывая на редкий свет в окнах. – Петроградская сторона, Крестовский и Каменные острова ей принадлежат. Там не осталось ничего нам знакомого. Одни леса, болота и заброшенные деревни. Провалы настолько нарушили течение времени, что выросло то, что давно сгнило. К жизни возвращается то, что мертво. Вся нечисть к ней сбегается, ибо Яга тяготеет к потустороннему миру.

– А что южнее? Почему здесь ещё… осталось хоть что-то? – спросила Яна, запнувшись на пару мгновений, когда по левой стороне встретился дом, расколотый на части десятками елей. Могучие деревья буквально пробили здание насквозь. Часть оконных рам висели на пышных ветках, как игрушки на новогодних ёлках.

– Бессмертный Царь. Благодаря его силе действие проклятия замедлилось. Не остановилось, лишь замедлилось, – продолжил делиться Дима. Света не встревала, благодарная, что напарник взял на себя болтовню. Вопросы Яны ещё только начались.

– Кощей? – уточнила девчонка.

– Да, но так его у нас прозвали. Здесь Бессмертным Царём кличут.

Света шикнула, приказывая обоим помолчать. На противоположной стороне разбитой дороги появились прохожие. Бледных лиц она не разобрала. Те беглым взглядом окинули незнакомцев и заторопились дальше. Их было трое, но между собой они привычно не переговаривались. Света никогда не могла этого понять, но здешние люди были молчаливы и похожи на тени.

– Ни слова, – предупредила она, когда впереди показался Каменный мост через канал Грибоедова. Его воды были недвижимы, по-неправильному спокойны и темны, а вид искажённого отражения заставлял напрячься.

Солнечная сторона Петербурга гудела, жила, дышала. Машины то и дело пересекали улицы, пока жители громко переговаривались, шагая в нужном им направлении. Зеркальная же сторона замерла, всегда сумрачная, молчаливая и изуродованная провалами.

– Куда мы идём? – шёпотом спросила Яна, когда они пересекли мост.

– Пришли, – бросила Света, распахнув двери парадной. – Нам на второй этаж, в аптеку Оскара Пеля.

Старинная дверь аптеки была не в лучшем состоянии, но Света невольно улыбнулась, осмотрев восстановленный пол.

– Какие гости, – сладко протянул Влад, прекратив расставлять склянки в стеллаже.

– Метлахская плитка отлично выглядит.

– Твоя похвала – мёд для моих ушей, ворчунья.

– Ага. Новенькая, словно утопленники твою аптеку и не громили, – насмешливо поддержал Дима.

Улыбка Влада тут же скисла, но его гримаса лишь сильнее повеселила зеркальщиков.

– А это что за третье колесо? – перевёл тему Влад, заинтересованно наклонив голову.

Яна вжала голову в плечи. Влад будто специально растянул губы, обнажив белые зубы и два вампирских клыка. Света испытала каплю гордости, когда девчонка в ответ не дёрнулась, только сильнее нахохлилась. Внешне Влад напоминал стройного мужчину средних лет. Разве что каштановые волосы по плечи да крой рубашки и жакета выдавал, что вампир застрял в моде XIX века.

– Нам нужна информация, – посерьёзнел Дима.

– Как чудесно, – бездушно бросил Влад. – А мне как раз нужно обезболивающее.

На это Света с Димой и рассчитывали. Влад давно стал их информатором. Взамен они приносили ему лекарства с солнечной стороны. Дима начал выкладывать на ближайший прилавок медикаменты, и в карих глазах Влада появилось больше заинтересованности.

– Мы ищем мальчика с нашей стороны. Зовут Алексей. Восемь лет. Должен быть схож с сестрой. – Света кивком указала на Яну, и взгляд Влада опять впился в девчонку.

– С чего вы решили, что он здесь?

– Она видела, как брата утащили через зеркало, но кто – не рассмотрела.

– Как давно?

– Позавчера.

Влад закатил глаза, встал за деревянную стойку и принялся переставлять мешочки с какими-то ингредиентами.

– Не думал, что ты из наивных, ворчунья. Поди, утопленники какие стянули. Те разве что жрут да топят. Могли в качестве заготовки на зиму в болоте спрятать, – бросил вампир.

Достав всё, Дима вновь повесил рюкзак за спину.

– К какому болоту идти? – Света знала минимум о пяти местах, но они и два не сумеют проверить за оставшееся время.

Влад вроде бы невзначай глянул на сложенные медикаменты, и удовлетворённым он не выглядел. Света раздражённо застонала, когда вампир вскинул восторженный взгляд, а его лицо озарила не подходящая взрослому мужчине по-детски радостная улыбка.

– Хрен тебе, – сразу отказалась Света.

– Два глоточка, и скажу, куда идти, – с нетерпением выдвинул условие Влад.

Яна переводила недоумённый взгляд с одного собеседника на другого, но, благо, помалкивала. Света поморщилась и подняла сжатый кулак в сторону Димы. Тот со вздохом повторил движение.

– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три, – хмуро отсчитала она, а после выругалась в голос, когда Дима показал «бумагу» на её «камень».

– Два глотка, – предупредила Света, протянув Владу левую ладонь. – Глотнёшь больше – врежу и не посмотрю, что ты дряхлый старик.

Яна отвернулась, когда Влад широко раскрыл рот и впился Свете в ладонь. Подкармливать гадёныша они не любили, но из всех местных только Влад был лоялен к ним и, самое главное, полезен. Да и в целом безобиден.

После двух глотков Влад покорно отступил. Его щёки порозовели, глаза заблестели восторгом, он приложил платок к окровавленным губам, одновременно скрыв улыбку.

– Как всегда вкусная.

– Фу. Ну и гад же ты, – скривилась Света, чем только сильнее развеселила Влада, который заботливо протянул ей пластырь. Ворча себе под нос, зеркальщица выхватила, чтобы залепить свежий укус.

– Идите к русалкам на Марсово поле, – подсказал вампир. К счастью, Влад сделки уважал и имел некое подобие чести, поэтому нужные ответы давал без загадок. – Сегодня как раз Троицкий мост сведут. Если про мальчишку что-то известно, то эти сороки слыхали.

Схватив Яну за плечо, Света развернула девчонку, чтобы вывести, как Влад опять заговорил, но уже серьёзнее:

– Не лучший момент вы выбрали для поиска. Где-то здесь Ягина ученица ходит, впервые на нашей стороне объявилась. Слухи о ней такие, что все, кто в своём уме, попрятался. Чего припёрлась, знать не знаем, но надеемся, что она поскорее уйдёт. А раз мост опустили, то, возможно, сегодня как раз домой отправится.

– Предупреждаешь, чтоб мы с ней не пересекались? – уточнил Дима.

– Вкусные вы, жаль будет, – пожал плечами Влад, вернув лицу равнодушное выражение. – Слышал, что Ягина ученица солнечную сторону презирает, а зеркальщиков всех до одного ненавидит. Те её семью вырезали: мать, отца и брата. Зачем – не знаю. Болтают, с ведьмой зеркальщики сговорились, а девчонку, похоже, не добили.

Света молчаливо выслушала Влада. Вопросы у неё оставались, но время шло. Главное она поняла: держаться от Ягиной ученицы подальше. Она благодарно кивнула вампиру и вывела Яну из аптеки. Дима последовал за ними. Марсово поле не далеко, если не тормозить, то за полчаса можно дойти. Однако Яна сумела удержаться от вопросов лишь десять минут.

– А что люди? – спросила она у Димы, поняв, что он более добродушный. – Они же здесь есть. Говорят, они копии людей с нашей стороны. Якобы у каждого есть по отражению.

– Почти верно. Так было, – согласился Дима, настороженно поглядывая на тихие воды канала Грибоедова, вдоль которого они решили пойти. – Но с действием проклятия нарушилось движение времени. Образовавшиеся провалы затрагивали целые дома, и те, кто должен был там родиться, не появились на свет. Здесь свирепствовали болезни, люди гибли от них или от лап поднявшейся нечисти. Сейчас от населения города осталось не больше десяти процентов.

– А посеребрённые? Говорят, у всех обязательно есть копии.

Света с большим интересом окинула девочку взглядом. Хорошо хоть что-то родители ей рассказали, тем более если в ближайшее время Яне предстоит отправиться в Императорский гарнизон.

– Для посеребрённых их копии опасны, – хмуро бросила Света, когда Дима замолчал. Тот поймал взгляд напарницы и кивнул, безмолвно позволяя рассказать. – Как видишь, местные жители на нас особого внимания не обращают, замечают странность, но не трогают. То, что мы с другой стороны, почувствуют только Ягины твари да наши копии. Первое, что должен сделать любой посеребрённый, включая зеркальщика, – это найти своё отражение в этом мире и убить.

– Зачем?

– Иначе копия сможет отобрать душу и занять твоё место на солнечной стороне. С Димой такое едва не произошло. Точнее, отражение его задушило и забрало душу. Не успело только место занять, я его убила. А Диму, к счастью, удалось откачать.

– Глаза… – поняла Яна, неловко коснувшись своего лица. – Не серебряные, а чёрные, потому что душу отобрали? А вернуть…

Дима помотал головой:

– Нельзя вернуть.

– Что же… тогда? Что это значит?

– Что ему осталось не больше трёх лет. При учёте, что два после потери души он уже прожил… весьма неплохо, – нехотя выдавила Света. Не сразу, но они с Димой сумели смириться, воспринимая отведённое время как благо. Чистое везение, что её неумелая первая помощь вернула его к жизни. Любовниками они не были, но друзьями стали близкими.

До произошедшего с Димой она не особо верила в необходимость поиска собственного отражения, но после увиденного выследила его и убила. Подлое, пятнающее душу убийство. Диме Света не рассказала, но с тех пор внутри поселилось ощущение, что она вырезала часть себя, и рана так и не затянулась.

Ещё недавно желанная, тишина стала до раздражения давящей. Яна умолкла, и Света во всей полноте ощутила, что зеркальный Петербург близок к смерти. Он уже не напоминал даже раненое животное – не хрипел, лишь очень тихо дышал, лишённый последней надежды. Света хмурым взглядом окинула наполовину развалившийся Казанский собор. Массивные колонны стояли знакомым полукругом, словно частокол: крыши галерей давно обвалились.

В той же гнетущей тишине пересекли Невский проспект, прошли мимо заросшего странными лозами храма Спаса на Крови. Настроение и раньше было не восторг, но сейчас Свете нестерпимо захотелось вернуться обратно: сердце натужно билось в груди, сам воздух казался удушливым и густым. Лёгкие раскрывались с трудом, требовались силы, чтобы вдохнуть полной грудью.

Им встретилось не более пары десятков прохожих. Все смотрели себе под ноги, а если на них взгляды поднимали, то ненадолго, почти моментально теряя интерес. Кто-то и вовсе предпочёл перейти на противоположную сторону улицы, будто учуяв принесённую чужаками беду.

– Почему вы стали зеркальщиками? Ведь все посеребрённые должны поступать в Императорский гарнизон, – вновь подала голос Яна, но уже тише, как если бы каждый услышанный ответ лишал её частички положительного взгляда на мир.

– Но не всех туда принимают, – фыркнула Света.

– Это при Виталии Вербине туда принимали всех, потому что в беспокойное время любой посеребрённый был на вес золота, – чуть подробнее пояснил Дима. – Со временем же отбор стал жёстче. Должность завидная, хорошо оплачиваемая. Света – сирота и по статусу не прошла, у меня семья бедная, а школьного образования, чтобы сдать все экзамены, не хватило. Мы зеркальщиками по нужде стали, но кому-то такая профессия даже ближе.

«Ага. Сброду разному», – едва удержалась от комментария Света. Она уважала далеко не всех коллег, а большинство из них вообще знать не хотела. Зеркальщики, считай, контрабандисты и барыги, лишь единицы можно назвать приятными людьми. Но Диме и Свете жизнь выбора не оставила – без денег не прожить.

Она нахмурилась, припомнив предупреждение Влада. Знала, что многие зеркальщики те ещё типы, у всех руки в крови, так как каждый за своим отражением охотился. Но чтобы деньги за убийства брать? Это может нарушить мир между солнечной и зеркальной стороной. Бессмертный Царь давно пообещал наказывать всех подданных, кто на солнечную сторону нападает, только за Ягиными мертвецами и покойниками ему не уследить: те, что без разума, его слову не подчиняются. В ответ же с солнечной стороны регулярно продовольствие поставляется, так как бо?льшая часть здешних земель стали непригодны для земледелия, да и рук не хватает.

– Ступай аккуратно, – тихо посоветовал Дима Яне, когда остатки асфальтовой дороги исчезли под лужами, мхом и другой болотной растительностью. – Шагай по следам Светы.

Девочка послушно кивнула. Света окинула взглядом уже знакомое болотистое плато, которое лет десять назад появилось на месте Марсового поля. Не сразу, но поглотило и его, и соседний Летний сад. Часть стоящих там скульптур до сих пор торчат из трясины. Однако ближе к Неве образовалось более чистое озеро, и именно туда направилась Света, внимательно следя, чтобы не сойти с тропинки.

Когда-то просторное поле заросло травой, берёзами и огромными лиственницами. Земля то уходила под трясину, то шла кочками и волнами. Света успела промочить ноги и пару раз вляпаться в грязь, прежде чем они вышли к нужному маленькому водоёму. Через него был перекинут скромный мост из балок.

– Кто это? – едва шевеля губами, спросила Яна, когда из воды повылезали девушки и обступили хлипкий мост.

– Русалки, но без хвостов. Кто-то мавками называет, – ответила Света, пока Дима достал нужное из рюкзака. – Утопленницы они.

– Они расскажут, где мой брат?

Русалки обратили свои жуткие белёсые глаза к Яне, все, как одна, уставились на девчонку, словно та их чем-то привлекла.

– Эти бестолковые. Ничего не скажут и языка уже давно не понимают, – возразил Дима.

Утопленницы выглядели отвратительно: посиневшая кожа, слепые глаза, белые губы, отупевшие взгляды, из-за которых Свете они больше напоминали рыб, чем людей. Мокрые волосы липли к лицам и телам.

– Но они нас чуют и не дадут пройти. Дима отвлечёт, а ты чтоб за мной бежала, поняла? – приказала она Яне, встряхнув девчонку для верности.

Та активно закивала, а после уставилась во все глаза на Диму, когда он развернул огромную плитку молочного шоколада, отломал несколько кусочков и кинул в сторону. Русалки с воинственными воплями взвились, подняв волну брызг, и бросились за сладостями. Дима продолжил кидать шоколад в воду, а Света потащила Яну по мосту, пока утопленницы отвлеклись. Русалки визжали, налетали друг на друга, дрались за сладкое, чем-то напоминая Свете стадо гусей. Те, бывало, устраивали не менее бурное побоище за хлебный мякиш. Предпочтительнее брать на зеркальную сторону зефир, русалки его любят больше, да и по воде плавает, дольше отвлекая утопленниц. Но зефир Света доела пару дней назад.