Читать книгу современного автора Вивиан Фокс В долгу у отца подруги онлайн бесплатно без регистрации на нашем сайте drestime.ru в формате FB2, TXT, PDF, EPUB.

– Я предлагаю тебе провести со мной ночь. Плачу наличными и сразу. – Мужчина выкладывает на стол внушительную пачку крупных купюр, а мои глаза становятся просто огромными.

– Я не… – бормочу и качаю головой. – Я здесь не для этого. Я не хочу.

Как бы сильно этот красивый, элегантный мужчина ни интриговал, я не стану дарить ему свою невинность. Я ведь берегу ее для любимого!

– Ты не так поняла, милая, – кривовато усмехается он. – Это не предложение. Мне не отказывают.

Вивиан Фокс

В долгу у отца подруги

Глава 1

– Что мне делать? – подвываю в подушку. Захлебываюсь слезами до икоты.

– Перестань ныть! – рявкает на меня Карина – моя соседка по квартире. – Безвыходных ситуаций не бывает.

– Бывает, как видишь. Мне осталось доучиться два года. Где я буду брать деньги?

– Они вообще все забрали?

Киваю и снова начинаю выть.

Мой папа проиграл в карты все, чем владела наша семья. Было не так много. Наш дом в маленьком городке, совсем не новая машина. Но главное не это, а то, что он вытащил из дома все сбережения, которые мама копила на оплату моей учебы.

От отчаяния хочется рвать на себе волосы и лезть на стену.

– Так, прекращай. Сейчас подумаю, как быть.

– Да как быть? Я даже второй семестр оплатить не могу!

– До оплаты еще два месяца. Да хватит ныть! – психует она. – Сбиваешь с мысли. О! Есть идея. Погоди, мне надо позвонить.

Пока она уходит в свою комнату и там разговаривает по телефону, я раскачиваюсь из стороны в сторону, уже представляя себе, как мне придется бросить мою мечту – институт. А потом и отказаться от главной – стать преподавателем истории в ВУЗе. Я так сюда рвалась! Так сильно хотела! А теперь вот что получается.

– Так, вытирай сопли. Сегодня за один вечер ты заработаешь себе на оплату полного семестра.

– Это как? – поднимаю голову и смотрю на подбоченившуюся соседку. – Я не буду спать с богатыми мужиками.

Карина работает в эскорте и не брезгует сексом с незнакомцами, чтобы заработать себе на жизнь и учебу. Но я так точно не смогу. Мало того, что для меня это жесткое табу, так я еще и невинна. А дарить свою честь какому-то первому встречному мужику я не стану.

– Спать не надо. Сегодня будет вечер для каких-то бизнесменов. Туда набирают девочек. Красиво походить, поулыбаться, поддержать беседу. Если захочешь, переспишь. Нет – ты всегда можешь отказать. Все гости предупреждены, что девушки уединяются с ними только по собственному согласию. Поверь мне, желающих девчонок там будет достаточно, никто к тебе даже не пристанет.

Если бы все было так, как она сказала, я была бы самой счастливой на свете. Но жизнь не всегда такая, какой ее представляешь.

Вечер начинается вполне нормально. Красиво одетые гости, роскошные девушки, великолепная обстановка самого крутого отеля города, изысканная музыка, закуски, шампанское, одна бутылка которого наверняка стоит как весь мой гардероб.

Я не стремлюсь в такой мир. Мне кажется, в нем много грязи и неискренности. Хотя моя подруга Мира как раз из такого общества, но она особенная. Классная. Настоящая, веселая, смелая, открытая. Думаю, она – это скорее исключение, лишь подтверждающее правило, что в мире богатых слишком много скелетов в каждом шкафу.

Я здесь только один раз. Красиво похожу по залу, пообщаюсь с парой бизнесменов с золотыми часами на запястье, и уйду. А завтра оплачу следующий семестр и буду искать себе нормальную работу, на которой буду зарабатывать на учебу. Хорошо хоть мы с мамой оплатили мою часть за съемную квартиру на год вперед. Хоть об этом не надо беспокоиться.

Прохаживаясь по залу, я все время ловлю себя на ощущении мурашек на коже. Чувствую себя так, будто меня выставили под софиты на всеобщее обозрение. Неловко и как-то… немного страшновато. Но я все равно держу спину ровной и гордо несу себя среди гостей.

Мне удается пообщаться с парой мужчин, которые предлагают уединиться, не сводя взгляда с моего декольте, но я отказываюсь. И какое же облегчение испытываю, когда они, извинившись, ретируются. Я расслабляюсь еще сильнее, видя, что никакой угрозы нет, и Карина сказала правду. Каждая девушка может сама выбрать, уединяться с кем-то из гостей, или нет. И я вижу, что некоторые выбирают согласиться. Они удаляются в сторону выхода из банкетного зала под ручку с очередным толстосумом.

Вечер набирает обороты, и я начинаю задумываться о том, чтобы покинуть мероприятие. Гости все больше пьянеют, а это риск того, что кому-то мой отказ покажется недостаточно твердым.

– Карина, – обращаюсь к соседке по квартире, найдя ее в толпе гостей. Она мило улыбается одному из мужчин и просит прощения, а потом отходит со мной в сторону.

– Ну что там? У меня тут такой дядька классный. Говори быстрее.

– Я уже пойду.

– Что? Куда ты собралась? Рано еще. По договоренности ты должна пробыть здесь до полуночи.

– Оу, – округляю глаза. – Я думала, можно побыть всего часик.

– Нет. Прогуляйся еще. Давай, пообщайся с людьми. Не нуди, Сонь.

С этими словами Карина разворачивается и возвращается к своему собеседнику, а я иду делать уже который круг по залу. Шампанского уже не хочется, как и закусок. Танцевать – тоже, хотя я вижу, как несколько пар кружат по танцполу. Да и общаться ни с кем нет желания.

– Добрый вечер, – возле меня останавливается мужчина в черном костюме. Он не похож на всех этих бизнесменов с раздутым эго. Сильно выбивается и его спокойный, пронзительный взгляд, и то, как он держится. – Пройдемте со мной.

– Куда? Я не согласна, – отвечаю, а у самой сердце колотится.

– Не переживайте, вас никто не обидит и насиловать не будет. С вами хочет пообщаться один человек.

– Какой еще человек? – уточняю, а у самой поджилки трясутся. – Он сам не может подойти?

– Простите, но такие люди сами к девушкам из эскорта не подходят. Пойдемте. Обещаю, что вас никто не обидит. Вы просто поговорите.

Он начинает двигаться, а я зачем-то иду за ним. Я ведь не хотела!

– А… а где он? – спрашиваю, когда мы приближаемся к выходу из банкетного зала.

– В ресторане. Идемте.

Нерешительно ступаю за незнакомцем, уже сейчас чувствуя, что мне не понравится этот разговор. Пытаюсь уговорить себя развернуться и сбежать, но ноги почему-то несут за этим странным мужчиной.

Войдя в ресторан, с облегчением выдыхаю, заметив, что здесь есть другие посетители, так что я не буду наедине с этим мужчиной.

Тот, который провожал меня, останавливается у одного из столиков и пропускает меня вперед. Я натыкаюсь взглядом на сидящего в кресле серьезного – даже хмурого – мужчину, который окидывает меня внимательным взглядом.

– Присаживайся, – произносит, а у меня от его низкого голоса с хрипотцой по затылку бегут мурашки. Тот, который меня привел, отодвигает для меня кресло, и я устраиваюсь напротив мрачного мужчины. – София, – заговаривает он, когда мой сопровождающий покидает нас, – я предлагаю тебе провести со мной ночь. Плачу наличными и сразу. – Выкладывает на стол внушительную пачку крупных купюр, а мои глаза становятся просто огромными.

– Я не… – бормочу и качаю головой. – Я здесь не для этого. Я не хочу.

Как бы сильно этот красивый, элегантный мужчина ни интриговал, я не стану дарить ему свою невинность. Я ведь берегу ее для любимого!

– Ты не так поняла, милая, – кривовато усмехается он. – Это не предложение. Мне не отказывают.

Глава 2

Я содрогаюсь от того, как звучат его слова. Самое странное, не столько от страха, сколько от непонятного чувства неизбежности. Как будто я попала в какой-то капкан, из которого мне не выбраться.

Вскочив, делаю шаг назад, но мужчина качает головой, не сводя с меня взгляда.

– Не советую, – произносит он. – Я все равно получу то, что хочу. Но если буду брать это силой, тебе не понравится.

– Подождите, – выдыхаю испуганно. – Я правда здесь не за этим.

– Ты одна из девочек Лейлы, а они все здесь за этим, – последние слова он произносит с особой интонацией.

Я слышу в них иронию и пренебрежение. Мне становится чертовски стыдно за то, что я “одна из девочек Лейлы”.

– Нет, послушайте, пожалуйста. Я договорилась с… Кариной…

– С какой еще Кариной? – спрашивает и склоняет голову, рассматривая меня, как диковинную зверушку.

– С моей соседкой по квартире, – отвечаю на автомате, но осекаюсь, понимая, что это совершенно несущественная деталь. – В общем, я договорилась просто поприсутствовать на вечере.

– И, конечно, надеялась, что тебе за это заплатят? Как ты планируешь отрабатывать эти деньги? И как собираешься выкупать себя?

– Что? Выкупать себя?

– А ты как думала? Рассчитывала, что тебя вот так просто пустят в этот бизнес? Разрешат посветить лицом на званом вечере и за это заплатят? Нет, милая, это работает не так. Хочешь узнать, как?

Я неопределенно качаю головой, потому что понимаю, что знать надо. Но в то же самое время мне кажется, пока я не в курсе, ничего дурного со мной не произойдет. Как же хочется, чтобы все так и было! Но я уже давно не верю в чудеса, поэтому, сглотнув, на этот раз киваю утвердительно.

– Смотри, – произносит мужчина и делает глоток виски из красивого стакана с толстым дном. – Тебя сегодня взяли на пробу. Наверняка в зале есть человек Лейлы, который весь вечер следит за тобой. В смысле он точно там есть, потому что именно он назвал мне твое имя. Он наблюдает и ловит реакцию потенциальных клиентов. Если девочка им нравится, Лейла сделает тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Я всегда могу отказаться что-то делать, – произношу, задрав подбородок, хотя сама не уверена в своем утверждении. – Мы живем в свободной стране.

Мужчина хмыкает и продолжает:

– Наивная, милая девочка. Слушай дальше. Если ты откажешься, на тебя повесят долг. Большой долг. Поставят на счетчик.

– Какой долг? – возмущаюсь я. – Я у них ничего не занимала!

– Тебе так кажется. Откуда эти шмотки? – кивает на мой дизайнерский наряд.

– Карина дала, – отвечаю, а голос просаживается.

– Она ведь тебе подарила их, правда?

Чувствую, как пересыхает в горле.

– Она сказала, ей больше не идет это платье и… туфли, – добавляю практически шепотом.

– Это не ее шмотки. Они принадлежат Лейле. Твоя Карина попалась на такой же крючок. Чтобы выкупить себя, она должна год проработать на Лейлу или привести две новых девочки. Интересно, ты у нее первая? – Я молча качаю головой, потому что не могу вымолвить ни слова. Помню, как Карина говорила, что одна из девочек из нашего института стала работать с ней. Хватаюсь за горло, потому что мне становится тяжело дышать. – Ну вот. После этого вечера твоя Карина станет свободна, как сопля в полете. А ты… попала. Как тебе перспектива?

– Я верну эти вещи.

– Им плевать. Ты уже в системе. Плата будет такая же. Работа на Лейлу целый год или две такие же наивные дурочки, как ты. Только тогда ты можешь быть свободна. Но есть и третий вариант.

Я возвращаюсь к столику и оседаю на кресло.

– Переспать с вами, да? – спрашиваю, не узнавая свой голос. Ужас сковал мои голосовые связки, и мне даже тяжело языком ворочать.

– Называй это как хочешь. Можем даже переиграть условия нашей сделки. Первый вариант – провести со мной ночь и забрать это, – он небрежно двигает в мою сторону пальцем стопку купюр. – Или стать моей любовницей. Если, конечно, мне понравится наша первая ночь. Тогда тебе не нужно будет платить Лейле, и ты сможешь даже оставить у себя этот наряд. Кстати, я могу купить тебе сотню таких. Я щедрый со своими девочками. Не переживай, надолго ты в моей постели не задержишься. Люблю разнообразие. Зато тебе даже не придется взаимодействовать с Лейлой и ее вышибалами. Поверь, в моей постели тебе понравится больше, чем общение с ними.

– То, что вы говорите, ужасно. Я ведь не товар, чтобы меня покупать. Или вы специально все подстроили так, чтобы я не могла отказаться?

Мне кажется, он врет. Мы же живем в двадцать первом веке в правовом государстве! Никто не может вот так заставить человека работать в секс-индустрии! Я не рабыня, и они не могут меня принудить! А вдруг могут? Меня же никто не защитит! Если то, что говорит этот мужчина, правда, я не знаю, как себя вести и куда бежать. Но мне наверняка помогут в полиции. Так что пусть катится этот зажравшийся толстосум со своими дурацкими предложениями!

– Все покупаются и продаются, милая, – снисходительно отвечает он на мою реплику.

– Вы называете меня по имени. Не думаете, что было бы честно, в первую очередь, самому представиться?

– А ты дерзкая, мне нравится, – криво усмехается он. – Игнат.

– Так вот, Игнат, мне ваше предложение неинтересно! – отрезаю, психанув, и встаю из-за столика.

– Ты не торопись с выводами, – говорит он, и я слышу, как меняется его тон на холодный.

От него буквально холодок идет по коже. Замираю на месте и сталкиваюсь с Игнатом взглядами. Он, не глядя, достает из кармана черную визитку. На ней ни имени, ни названия компании. Просто черная карточка с номером телефона. Положив ее на стол, он двигает ее в мою сторону и оставляет на самом краю, а сам откидывается в кресле. Поставив локоть на подлокотник, задумчиво проводит пальцами по щетине на подбородке.

– Позвони, когда амбалы Лейлы придут по твою красивую задницу. Или не звони, если выберешь стать шлюхой вместо того, чтобы быть моей любовницей и кататься, как сыр в масле.

– Мне не нужна ваша визитка.

– Не отказывайся. Просто возьми. Если не понадобится в течение месяца, выбрось.

Не знаю, почему делаю это, но беру визитку и прячу в клатч. А потом разворачиваюсь и выхожу из ресторана и шагаю прямиком на улицу. Но, как только мои ноги ступают на тротуар, передо мной, будто из земли, вырастают два огромных амбала.

– Далеко собралась, София? – спрашивает один из них, а второй хватает и засовывает меня в огромный черный джип так быстро, что я даже пикнуть не успеваю.

Глава 3

– Какая красивая девочка, – произносит элегантная брюнетка с зажатым между пальцами мундштуком, из которого торчит тонкая сигарета. Она оценивающе окидывает меня взглядом практически черных глаз и впивается им в лицо.

Я до сих пор дрожу от пережитого.

Схватив меня возле ресторана и засунув в джип, два огромных амбала зажали меня между собой на заднем сиденье. Я пыталась вырваться и кричать, но один из них влепил мне пощечину. Несильную, но отрезвляющую. Тогда я поняла, что шутить с этими громилами себе дороже.

– Заткнись, – прошипел он, когда я схватилась за пылающую щеку.

– Куда вы меня везете? Отпустите! Вы не имеет права!

– Ты только пообщаешься с Лейлой. Не кипишуй, никто тебя не тронет, если будешь паинькой.

И я выбрала быть ею. Замерла и, практически не дыша, ехала до самого места назначения. Никто не завязал мне глаза. Значит, эта Лейла не боится, что я могу привести к ней полицию. Это ужасающее открытие. Если она не боится, значит, чувствует свою безнаказанность. Для меня это практически приговор. Она может сделать со мной все, что захочет, и никто никогда не поможет мне!

– Ну что, малышка? Готова работать на меня? – спрашивает Лейла, а я, вздрогнув, качаю головой.

– Нет. Мне достаточно того, что я заработала за сегодняшний вечер.

– А ты ничего еще не заработала. Даже это платье… – Она оттягивает лиф моего платья так, что моя немаленькая грудь практически вываливается. Я только успеваю придержать вырез, чтобы эта женщина и ее головорезы не любовались на мои прелести. – Не отработала, – хмыкнув, добавляет она.

– Я верну его. И туфли тоже. Приеду домой, переоденусь, и можете забирать.

– Нафига оно мне после тебя? Своих девочек я одеваю в новое. Так что тебе придется за него заплатить. – Затянувшись сигаретой, она выпускает дым по дороге к своему столу со стеклянной столешницей. Грациозно наклоняется над ним и что-то пишет на маленьком листочке, потом возвращается ко мне. Протягивает этот листок так, чтобы я видела написанные на нем цифры, и мои глаза становятся огромными. – Вот сумма. Готова сейчас выплатить ее мне?

– Но я… – заикаюсь от ужаса, который холодными щупальцами хватает мои внутренности. – Я… я же не просила! Я могла пойти в своем платье!

– В своем будешь ходить в продуктовый. А на вечер с миллиардерами девочки ходят только в элитных брендовых нарядах. Так что? Готова оплатить сейчас или обсудим условия?

– Я не буду ничего обсуждать! – рявкаю и срываюсь к двери, но один из амбалов меня перехватывает и скручивает руки за спиной. Заковывает их в своей железной хватке, не давая пошевелиться. – Вы не имеете права! Отпустите меня!

– Игореш, убеди девочку, – безразлично кивает в мою сторону Лейла и, присев на край стола, снова затягивается.

Второй амбал надвигается на меня с такой улыбкой, от которой кровь стынет в жилах и покрывается ледяной коркой. Подойдя ближе, он хватает мое платье за декольте и, резко разведя руки в стороны, разрывает его посередине.

Я вскрикиваю и бьюсь в руках второго громилы, когда моя грудь в тонком кружевном лифчике выскакивает наружу. Тогда амбал достает из-за пояса нож и разрезает бюстгальтер посередине. Я кричу, но боюсь пошевелиться, чтобы лезвие не задело мою кожу.

– Отпустите! Вы не можете! Не можете, – начинаю рыдать, когда моя обнаженная грудь выставлена напоказ этим уродам.

– Мы все можем, – приговаривает тот, кто стоит у меня за спиной, удерживая мои руки своей лапой. – Даже так.

Он обхватывает мою грудь, и я кричу сильнее.

– Не надо! Пожалуйста! Давайте обудим условия!

– Мальчики, – негромко говорит Лейла, но это звучит, как команда.

Амбалы тут же отпускают меня, и я хватаюсь за куски платья, сводя их на груди. Рыдаю, прикрываясь, а эта Лейла садится за свой стол и озвучивает те же условия, которые упоминал этот Игнат. От ужаса и страшных перспектив я содрогаюсь.

– Ты же девственница? – спрашивает Лейла, и я киваю, дрожа от страха и картинок, которые мне рисует фантазия.

Там все о том, как меня будет лишать невинности какой-нибудь старый урод. А вдруг мне попадется извращенец? Вдруг он сделает что-то такое, от чего я не смогу оправиться?

– В общем, так. У тебя день на то, чтоб прийти в себя. Послезавтра выходишь на работу.

– А если у меня будут деньги, чтобы оплатить платье и туфли?

– Откуда они у тебя возьмутся?

– Она разговаривала с Царевым, – произносит один из амбалов, и черты лица Лейлы заостряются.

– Что он тебе сказал? – впивается в меня острым взглядом.

– Что с этого дня я его любовница.

– И ты согласилась? – спрашивает, а я решаю идти ва-банк. В конце концов, ну что она сделает? Если она так его боится, как мне кажется, то я вполне могу выиграть от этой ситуации.

– Да. Разве от таких предложений отказываются?

– Пиздит, – качает головой тот амбал, что держал меня за руки. – С чего бы Цареву было ее отпускать, если она согласилась?

– А мы сейчас ему позвоним и уточним, – говорит Лейла и, не глядя, тянется за своим телефоном на столе.

Я сглатываю, глядя в ее глаза. Если сейчас этот Царев скажет, что я послала его, мне конец. Я своей выдающейся пятой точкой чувствую, что все то, чем мне до этого угрожали, – это цветочки по сравнению с тем, что я получу за свое вранье.

– Игнат Владимирович, добрый вечер. Простите за беспокойство, но у меня тут, кажется, небольшое недопонимание с одной из девочек. С Софией. Она говорит, что теперь она ваша девочка, а потому не может быть моей. Если это так, одно ваше слово – и я отпущу ее. Но если врет, то… Но это уже наши внутренние вопросы, – сдавленно смеется. – Хм, поняла, – улыбка слетает с лица Лейлы, и она начинает хмуриться. Простите за беспокойтсво. Хорошего вечера.

Замерев, жду, что она скажет. Лейла кладет телефон на стол и, вытащив окурок из мундштука, тушит его в стеклянной пепельнице. Склонив голову набок, рассматривает меня. Я вижу, что она злится.

– Что он сказал вам? – спрашиваю хрипловато.

– Что ты в полном моем распоряжении, – выдает она, а я чувствую, как у меня начинает кружиться голова.

Глава 4

Волоски на всем теле встают дыбом. Я в ужасном положении. Отказалась стать любовницей этого Царева, и попала в еще большую западню, устроенную Лейлой.

– Не может быть, – выдыхаю в ужасе. – Он сам сказал…

Прервав меня, Лейла начинает смеяться. Громко и заливисто. У нее красивый смех. И вообще если бы не род ее деятельности, я могла бы сказать, что она сама красивая и очень породистая женщина. Но то, что она торгует телами девушек, отвращает от нее, и ее природная красота с восточной ноткой блекнет на фоне ее занятия.

– Видела бы ты свое лицо, девочка, – произносит она, отсмеявшись. – Мальчики, отвезите ее домой, она действительно принадлежит Цареву. – Встав с края стола, Лейла подходит ко мне. Взяв за подбородок, проводит длинным красным ногтем по краю моей нижней губы. – Не подведи меня, крошка. Самые видные мужчины нашего города знают, что у Лейлы лучшие девочки. Если Царев будет недоволен тобой, мои мальчики найдут тебя и напомнят о долге. Поезжайте.

– Если я его любовница, то к вам не имею никакого отношения! – восклицаю.

– Только если он не откажется от тебя и не вернет мне, – невозмутимо отзывается она.

С этими словами Лейла разворачивается и возвращается к столу. Не смотрит на то, как ее амбалы, схватив меня за локти, вытаскивают из ее кабинета и одноэтажного офиса.

По дороге домой я вся трясусь от ужаса и пережитых эмоций. С одной стороны, испытываю облегчение от того, что избавилась от Лейлы. С другой меня ждет, возможно, еще худшая перспектива – оказаться в постели Царева. То есть, секса с посторонним мужчиной мне не избежать. Хотя, наверное, иметь Царева в любовниках будет не так плохо, как если бы меня каждый день пользовали разные мужчины.

Дома тихо, Карина еще не вернулась после званого вечера. Я иду прямиком в ванную, где срываю с себя ошметки дизайнерского платья, дергаю ремешки, избавляясь от туфель. Сбросив нижнее белье, захожу в душевую кабину и, включив максимально горячую воду, пытаюсь смыть с себя весь пережитый мной ужас. Остервенело тру кожу мочалкой. Использую так много пены, что ее даже становится тяжело смыть. Зато после того, как у меня выходит, кожа скрипит от чистоты.

После душа ложусь в свою кровать и заворачиваюсь в одеяло, как в кокон. Меня до сих пор знобит и трясет.

Всю ночь мучаюсь ужасными снами. Мне снятся Лейла, Царев, амбалы, разные мужчины. Они все трогают меня, сжимают различные части тела, пытаются облизать кожу, залезть языком в мой рот. Я пытаюсь кричать. В ужасе открываю рот, но с губ не срывается ни звука. Только какой-то сдавленный, хриплый стон, который не приносит облегчения.

Просыпаюсь в пустой квартире. Карина так и не вернулась домой. А я уже просто сгораю от нетерпения высказать ей все, что думаю по поводу этой подставы.

Едва волоча ноги по квартире, готовлю себе кофе, беру чашку и возвращаюсь с ней в свою комнату. Мне надо подготовиться к важному семинару на понедельник, но я не могу собрать мысли в кучу. Вчерашний вечер ощущается как ночной кошмар, непосредственным участником которого я стала. Но самое ужасное не это, а то, что я знаю, Царев не применет воспользоваться моим положением. Просто потому, что такие, как он, всегда привыкли получать желаемое.

Ближе к вечеру я набираю номер Карины уже, наверное, в десятый раз. Но каждый раз она сбрасывает мой звонок. Что ж, мне придется набраться терпения и дождаться ее возвращения, а потом высказать все, что я о ней думаю.

Около восьми вечера в мою дверь звонят. Выглядываю в глазок и в ужасе отшатываюсь, увидев в коридоре мужчину, который привел меня к Цареву. Сжимаю пальцы до побеления костяшек и чувствую, как в груди с ритма сбивается сердце.

– София, я знаю, что вы дома, – доносится из-за двери. – Откройте.

– Ее нет дома! – произношу и выглядываю в глазок. – Это ее соседка.

– Очень смешно, – отзывается мужчина без тени улыбки. – Не вынуждайте меня выбивать дверь. Поверьте, я это сделаю. Открывайте.

– Придите завтра, она будет дома, – не сдаюсь.

Мужчина тяжело вздыхает и, кивнув на дверь, отходит в сторону. К ней тут же подходит огромных размеров мужик.

– Стойте! Я открою! – выкрикиваю.

Не хватало еще быть должной хозяйке квартиры за выломанную дверь.

Сжав в кулаки трясущиеся руки, разжимаю их и щелкаю замком. Открыв дверь, смотрю на мужчину. Он протягивает мне два бумажных пакета.

– Через час жду вас внизу в машине. Не делайте глупостей. Просто соберитесь и спускайтесь.

– А зачем? – задаю самый глупый в мире вопрос.

– Вы поедете к Игнату Владимировичу. Наденьте все, что найдете в пакетах.

– Что, если я откажусь?

– Вы не захотите столкнуться с последствиями. Так что собирайтесь и спускайтесь, – спокойно произносит он.

После этого разворачивается и направляется к лифту. Амбал со шрамом на лице хмуро кивает мне и топает за этим мужиком в костюме.

Захлопнув дверь, мечусь по квартире. Что делать? Что, черт побери, делать?!

Я не хочу никуда ехать с этими двумя! Тем более, зная, куда и зачем. Этот Царев точно захочет сегодня же переспать со мной! А я, между прочим, не готова!

И вообще это изнасилование, если брать девушку против воли!

Только не думаю, что такого, как этот Царев, пугает перспектива наказания за это преступление. Если он так легко нашел меня и знает все о мерзком бизнесе Лейлы, наверняка у него есть возможность избежать наказания за любое преступление.

Но, может, у меня получится переубедить его? Скажу, например, что я болею какой-нибудь заразной фигней, и он меня отпустит. Или предложу отдать деньги, которые он за меня заплатил Лейле. В рассрочку, само-собой.

– Ох, – со вздохом оседаю на диван и аккуратно заглядываю в пакеты.

В одном коробка с туфлями, во втором – платье и нижнее белье. Белье, черт подери! Он что, сам его выбирал? Если да, могу себе представить, как оно выглядит.

Достаю из пакета тесемки, обрамленные нежным кружевом и рассматриваю. Что говорить? Каждая девушка мечтает носить такое белье. Я просто примеряю. Когда еще получится надеть такое?

А спустя ровно пятьдесят минут я сижу в машине с двумя неизвестными мне мужиками и еду к Цареву. Я только поговорю с ним и договорюсь о рассрочке выплаты долга. Не станет же он убивать меня. Или станет?..

Глава 5

Меня привозят в ресторан. Не тот, в котором мы были. В этом атмосфера… как бы это сказать? Более интимная, что ли. Приглушенный свет, отдельные кабинки, негромкая музыка.

Мужчина, доставивший меня сюда, ведет мимо кабинок, пока не останавливается у одной из таких. Делает шаг в сторону, и я смотрю на сидящего за столом Царева. Он не удостаивает меня взглядом. Негромко разговаривает по телефону, держа его у уха, пока второй рукой вращает по кругу стакан виски на столе.

– Понял тебя. Никакой самодеятельности. Каждый шаг согласовываешь со мной. Я не буду с тобой спорить, просто лишу довольствия, и на этом твои приключения закончатся, поняла? Скоро. Не жди, ложись спать.

Я бросаю взгляд на его правую руку. От сказанных им по телефону слов создается впечатление, что он женат. Но на пальце нет кольца, и я даже не вижу незагоревшего ободка.

Убрав телефон во внутренний карман пиджака, Царев поворачивает голову и окидывает меня взглядом. Уголки губ одобрительно дергаются, но это так и не превращается в полноценную улыбку.

– Присаживайся, София, – кивает на место напротив.

Бросив взгляд на моего сопровождающего, приземляюсь на диванчик напротив Царева.

– Что будешь пить?

– Воды достаточно, – выдавливаю из себя. В горле пересохло.

Царев кому-то кивает, и мы остаемся одни.

– Я рад, что ты пришла.

– Вы не оставили мне выбора.

– Ты ошибаешься. Это был не я. Ты сама связалась с Лейлой, а я просто спас тебя.

– Спасли? – не удерживаюсь от иронии. – Она сказала, что если вам не понравится, ее головорезы придут за мной.

– Тогда в твоих интересах сделать так, чтобы я остался доволен. Голодна?

– Нет.

Мне сейчас кусок в горло не полезет. В желудке такое ощущение, будто я проглотила камень.

– Поужинать все равно нужно. – Официант ставит передо мной бокал с водой, и Царев быстро делает заказ, называя блюда, о которых я никогда не слышала. Как только мы остаемся одни, он делает глоток виски и снова смотрит на меня оценивающе. – Хорошо выглядишь.

– Вы будете меня… насиловать? – сипло выдавливаю из себя, а потом хватаю бокал и делаю несколько жадных глотков воды.

– Я, кажется, сказал, что не стану этого делать. Не мой метод. Ты сама мне все дашь.

– А если нет?

Он криво усмехается, но ничего на это не отвечает.

– Поужинаем, и я покажу тебе квартиру, которую снял для тебя.

– У меня есть, где жить.

– Кажется, ты не совсем понимаешь формат наших отношений, София. Слушай внимательно. Ты будешь жить в моей квартире.

– Я оплатила свою на год вперед! – перебиваю его.

– Я компенсирую эти затраты. И предупреждаю один раз: слушаешь до конца, не перебивая. Завтра мне нужно будет твое расписание занятий в институте. На работу не устраиваешься. Только учишься и развлекаешь меня. У меня должен быть доступ к тебе в любое время, когда я захочу и буду свободен. У меня нет времени на долгие ухаживания и романтику. Я буду давать тебе деньги, чтобы ты выглядела достойно. Прическа, макияж, одежда, обувь, сумки, духи. Все только хорошего качества и, желательно, не из масс-маркета.

– Может, мне записать весь список? – снова вырывается из меня непроизвольно. Когда нервничаю, я могу превратиться в язву. Прикусываю язык, виновато глядя на Царева. Он слегка прищуривается, но никак не комментирует мой выпад.

– Периодически я езжу в командировки. Ты будешь ездить со мной.

– А как же моя учеба?

– Это не длительные поездки, максимум пара дней. Думаю, ты сможешь договориться, чтобы тебя прикрыли. Дальше. – Он прерывается, когда официант расставляет перед нами заказанные блюда. Продолжает, когда тот отходит. – Ешь, София. Хочу, чтобы твои сочные формы сохранились. По крайней мере, пока ты со мной. Не люблю тощих женщин.

Я беру вилку с ножом и медленно, нехотя отрезаю кусочек от запеченой рыбы.

– Что-то еще? – спрашиваю, когда Царев принимается за ужин.

– Да. Гинеколог. Хочу справку от него, что ты здорова.

– Да я даже сексом никогда не… – прерываюсь на слове, когда понимаю, что не собиралась это говорить.

Еще в стрессовых ситуациях у меня ломается речевой фильтр, и это плохая новость. Могу высказать Цареву все и даже больше. Вряд ли он станет терпеть мои выходки, а назад к Лейле я не хочу, так что придется учиться контролировать то, что говорю, как бы сильно я не нервничала.

– Это, конечно, проблема, – нахмурившись, говорит Царев. – Но она быстро устраняется. В любом случае, хочу, чтобы ты принесла справку. Контакты гинеколога я дам, прием оплачу. Ты начнешь с покупки нижнего белья. – Он достает из кармана пачку купюр, которые я уже, кажется, видела в нашу первую встречу. – Не экономь. Если надо, добавлю. Кстати, для чего тебе нужны были деньги?

– Оплатить учебу, – бурчу, косясь на деньги на столе.

– Здесь хватит и на оплату учебы, и на нижнее белье. Завтра дам больше, чтобы ты могла купить себе одежду. С врачом не затягивай. Вопросы?

– Да какие вопросы? Все предельно ясно, – недовольно произношу я.

– Хорошо. Тогда ешь.

Когда мы сосредотачиваемся на ужине, я украдкой бросаю взгляды на Царева.

Если оценивать объективно, он нереально красивый мужчина. Темные волосы, аккуратно зачесанные назад и уложенные мягкими волнами. Серо-голубые глаза. Острая линия челюсти, поросшая жесткой на вид щетиной. Полноватые губы и прямой нос. Густые брови, широкая шея и мощная фигура. Даже под слоями одежды видно, что спортзалу Царев уделяет много внимания.

Если бы не его пронзительный взгляд и щетина, он выглядел бы моложе.

– Сколько вам лет? – не удерживаюсь от вопроса.

– Тебе. Не выкай мне, – говорит он сухо. – Сорок два.

– Ого, – вылетает из меня.

– Да, я старше тебя на двадцать два года. Это проблема?

Конечно, черт побери, проблема! Моему папе сорок три! Но если я это скажу, и Царев откажется от меня, я попаду в цепкие лапы амбалов Лейлы. Нет уж, лучше я потерплю элегантного мужчину с приятным ароматом туалетной воды, чем тех уродов с сальными взглядами.

– Нет, – выдавливаю из себя, а он только хмыкает.

Остаток ужина мы проводим в относительной тишине. Только Цареву периодически кто-то звонит, он разговаривает по телефону, а после снова замолкает.

Поев, мы выходим из кабинки. Игнат кладет руку мне на поясницу, и я вздрагиваю от этого прикосновения.

– Если каждый раз будешь так дергаться, люди подумают, что я насильно заманил тебя на ужин, – произносит он с улыбкой, еще сильнее подчеркивая иронию ситуации. – Еще одно правило, София, – добавляет, провожая меня на выход. – Никто не должен знать, с кем у тебя отношения. С сегодняшнего дня тебя будет привозить и отвозить другой человек. Его зовут Алексей, и он… практически твой водитель. Но не рассчитывай, что он будет возить тебя за покупками и катать в институт. Только ко мне и от меня, если мы будем ужинать в городе.

– Поняла, – киваю.

Всего час в обществе этого мужчины, а я уже устала. И это мы только поужинали! Что же будет, когда он полноценно станет моим любовником? Я вообще буду как тряпочка?

Мы усаживаемся в черную машину, которая везет нас по городу в новый закрытый ЖК. Водитель высаживает нас у подъезда, и мы поднимаемся на двенадцатый этаж. Игнат заводит меня в квартиру. Закрывает дверь, а потом хватает меня за плечи и пригвождает к стене. Я испуганно ловлю его взгляд, замерев в ужасе. Неужели он соврал, и все же возьмет меня против воли?

Глава 6

Игнат отпускает мои плечи. Проводит пальцами по скуле, а потом сминает большим мои губы. Сердце пускается в галоп. Я смотрю на него со смесью ужаса и возбуждения. Внизу живота закручивается вихрь, который я просто не могу контролировать.

Облизав свои губы, Игнат сближает наши лица, а потом проводит носом по моему виску и втягивает запах волос.

– Духи можешь не менять, – хрипло произносит он. На языке крутится ироничное “Ну, спасибо”, но я прикусываю его, потому что интуитивно чувствую, что такая реакция с моей стороны вызовет недовольство Игната. – Пойдем, покажу твое новое жилье.

Он отрывается от меня и идет дальше в квартиру. Я еще на пару секунд остаюсь на месте, чтобы обрести твердость в ногах, и следую за ним.

Игнат включает свет, освещая просторную гостиную с кухонной зоной. Потом проходит дальше и включает свет в спальне. Здесь огромная кровать, комод, туалетный столик с зеркалом и встроенный в стену шкаф. В коридоре дверь в ванную, а из гостиной дверь ведет на просторный балкон.

– Постельное белье новое, так что перестилать не нужно, – говорит Игнат. – Раз в неделю сюда приходит горничная, чтобы убраться.

– Я и сама могу.

– Не можешь. Убирать будет горничная. Когда дашь мне расписание занятий, моя помощница договорится с ней о времени. Она должна будет приходить в твое отсутствие.

– А мои вещи? – обалдеваю, глядя на него.

– Не переживай. Это проверенный человек. Что ж, София, – со вздохом произносит он и устраивается в широком кресле. – Как будешь меня развлекать?

Я застываю под его взглядом. Чего он ждет? Что я вот так сразу брошусь на него и позволю лишить меня невинности? Или сделаю ему… фу! Этого я точно делать не стану.

Игнат бросает на кофейный столик ту самую пачку купюр и снова переводит взгляд на меня.

– Ну? Я жду.

– Могу стишок рассказать, – иронично замечаю я.

– Стишок? – хмыкает, и я вижу, что он забавляется. – Ну расскажи стишок.

– Ты сейчас серьезно? Я же пошутила.

– Зато я не шучу. Табуреток здесь нет, но можешь рассказать прямо стоя на полу. Давай.

Зависаю на несколько секунд, не веря в то, что он всерьез. Ну не может взрослый человек хотеть такую фигню! Но Игнат непреклонен. Он выжидательно смотрит на меня, не сводя взгляда и почти не моргая.

Я прямо чувствую, как на моем лице растягивается язвительная улыбка. Ставлю руки в боки и встречаю прямой взгляд Игната. Облизав губы, начинаю:

– Ягненок с бодуна затеял опохмелку. Но вот непёр – забил с кентами стрелку, а возле пивняка позорный рыскал волк.*

Я прерываюсь из-за раскатистого смеха Игната. Он даже зажмуривается, так сильно смеется.

– Такую версию басни Крылова я еще не слышал, – отсмеявшись, говорит он. – Не ожидал от тебя, милая девочка София. Что ж, развлечь ты умеешь. Но не продолжай. Боюсь, моя психика не выдержит слушать такую хтонь, вылетающую из этого нежного ротика.

Встав с кресла, он подходит ко мне и отводит прядь моих волос за плечо. На его лице все еще блуждает улыбка. Игнат внимательно всматривается в меня, а потом наклоняется к моему уху.

– Когда говорю развлечь меня, я имею в виду немного другое. Но ты научишься со временем доставлять мне удовольствие. Завтра я пришлю тебе номер врача. Не затягивай с визитом. Мне не терпится попробовать мое приобретение. Поехали, отвезу тебя домой.

Игнат выходит из квартиры, даже не проверяя, иду ли я за ним. Конечно, иду. Не останусь же я тут. Хотя квартира настолько красивая, что я бы с радостью ночевала здесь и больше никогда не встречалась с Кариной. Но надо ехать, так что я тороплюсь за Царевым.

Мы садимся в машину, и он передает мне ключи от квартиры.

– Завтра в четыре вечера Алексей заедет за тобой, чтобы перевезти тебя с вещами. Будь готова.

После этих слов он погружается в свой телефон, а я глазею на пролетающий в окне город.

Что ж, эта встреча закончилась довольно легко. В моей сумке лежит внушительная сумма денег. Игнат меня не трогал. Напугал только пару раз, но в целом терпимо.

Только вот теперь я знаю, что он не преминет воспользоваться… как он сказал? Своим приобретением. И я буду оттягивать этот момент так долго, как смогу. А начну с гинеколога. Запишусь на какую-нибудь отдаленную дату. Например, в следующей жизни. Пусть Царев ждет свое “приобретение”.

Он высаживает меня возле дома, желает доброй ночи и укатывает в свою сытую жизнь. А я возвращаюсь в съемную квартиру.

Едва переступив порог, натыкаюсь взглядом на босоножки Карины, а потом слышу звук фильма из ее комнаты.

Сбрасываю свою обувь, швыряю сумку на тумбочку и несусь к соседке по квартире. Без стука распахиваю дверь, и она замирает с пинцетом в одной руке и зеркалом в другой.

– Стучаться не учили? – противно тянет Карина.

– Во что ты меня втянула?! – рявкаю с порога.

– Судя по твоему виду, во что-то хорошее, – окинув меня взглядом, невозмутимо отвечает она и возвращается к коррекции своих густых бровей.

– Ты… сука! – шиплю и приближаюсь к ней. – Отдала меня сутенерше!

– В смысле – отдала? – ее не совсем ровно выщипанная бровь вопросительно приподнимается, когда она смотрит на меня поверх квадратного зеркальца. – Ты добровольно туда пошла.

– Потому что ты сказала, что это всего лишь один вечер! – выкрикиваю. – А по сути втянула меня в кабалу! Сделала еще хуже, чем было до этого!

– Но ты, кажется, времени зря не теряла. Нашла себе богатого папика, судя по шмотью? Прикидываешься святой невинностью, а внутри сидит нормальная такая шлюха, готовая продаться первому встречному!

Не выдержав, срываюсь с места и с рычанием бросаюсь на суку Карину.

________

*Переделанная басня пера неизвестного автора

Глава 7

Я никогда не дралась. Более того, всегда считала это ниже своего достоинства. Но мне так сильно хочется наказать эту дрянь, что я просто не выдерживаю.

В ход идут кулаки, ногти, зубы. Мы рычим, кричим и катаемся по полу, на который свалились с кровати. Я чувствую пекучие царапины на своем лице, а у меня в кулаке зажата прядь волос этой суки.

Наконец, после долгого катания по полу, мы разлепляемся и откатываемся в разные стороны. Сидим, растрепанные и поцарапанные, смотрим с ненавистью друг другу в глаза.

– Ну ты и сука, – шиплю я, поправляя волосы. Хотя это бесполезно, учитывая, как сильно эта сволочь вцепилась в мои локоны.

– У меня не было выхода! – рявкает Карина.

– Да мне плевать, зачем ты сделала это! Ты меня подставила!

– Я выхожу замуж! А у него такая семья, которая не потерпит шлюху в своем доме!

– Мне! Плевать! – ору, вставая. – Я никогда бы не пошла туда, зная, в какую грязь ты меня втягиваешь! – Встаю, придерживаясь за стену. – Но ты, несмотря на то, сколько мы уже вместе живем, втянула меня в это!

– Каждый заботится о собственном счастье, – хмыкает Карина и переползает на кровать. Берет зеркало и смотрит в него. – Сучара! – шипит. – Ты испортила мне лицо! У меня послезавтра знакомство с родителями жениха!

– Зато теперь они будут знать, кого берет в жены их сынок.

Она выкрикивает ругательства, когда я выхожу из ее комнаты, бахнув дверью. Слышу, как об нее разбивается что-то, чем швырнула Карина. Меня так колбасит от злости, и я надеюсь, что это моя соседка с разбегу впечаталась головой в эту дверь.

Вот сейчас я без сожалений соберу свои вещи и завтра в четыре вечера буду готова свалить от этой твари.

На следующий день в институте я покупаю себе стаканчик латте в автомате и тащусь на пары. Почти всю ночь не спала. Много думала о том, какой крутой поворот сделала моя жизнь, и как теперь приспособиться к новым обстоятельствам. Крутила варианты избавиться от Игната, но пока ничего толкового не придумала. Если он за такой короткий срок выяснил обо мне все, включая имя, адрес, возраст и даже то, где я учусь, избавиться от него будет не так-то просто.

А еще у меня пекло кожу, потому что Карина-тварина расцарапала его. Несмотря на то, что перед сном обработала, все равно было больно. А утром пришлось заклеивать царапины пластырем, потому что слишком уж они заметны.

– Лиманова, первый раз брилась? – спрашивает одногруппник Денис Савелов, а я просто кривлюсь на его слова и устраиваюсь за партой.

– Ты до сих пор не научился, – раздается слева от прохода голос Миры, и я поднимаю голову.

Она протискивается мимо одногруппников, а потом приземляется на соседний стул. Показывает средний палец ржущей галерке, а потом смотрит на меня.

– Ох, ты ж… Что случилось?

Опускаю голову ниже, чтобы прикрыться волосами.

– Да так,– отвечаю пространно.

– Тебя как будто кошки догнали.

– Почти.

– Слушай, если на тебя напали или еще чего, моргни. У меня такой папа… мы всех порвем.

– Не сомневаюсь.

– Дивеева, Лиманова, лекция началась, – произносит профессор.

Мы с Мирой поднимаем на него взгляды, извиняемся и достаем тетради.

В обеденный перерыв идем с подругой в кафетерий. Там, как всегда, толпа, но самый верный поклонник Риммы – которых у нее целая куча – уже занял ей очередь, так что мы третьи до кассы.

Я беру только салат и бутерброд. Аппетита совсем нет, но я не знаю, когда поем в следующий раз, так что придется затолкать в себя что-то съедобное.

– Ты бледная и поцарапанная, – говорит подруга, когда мы устраиваемся за столиком возле окна. – Что происходит? Я сейчас без шуток. Серьезно, Сонь, может, тебе нужна помощь?

– Все нормально. С соседкой подралась.

– С Кариной, что ли? – идеальные брови Миры взлетают вверх. – Почему?

– Разбрасывает свои трусы по всей квартире, – ляпаю первое, что упало на язык.

– Да ладно, – неверяще прищуривается Мира. – Тут что-то другое.

– Слушай, да просто накопилось претензий. Вчера вечером началось слово за слово. Сами не поняли, как уже сцепились.

– Да? – в этих двух буквах и интонации столько сомнения, что его, кажется, могут прочувствовать все в кафетерии. Даже те люди, кто не слышит наш разговор.

– Ой, у нас давно назревало, – отмахиваюсь.

– А мне казалось, у вас все нормально.

– Мир, ну правда. Давай закроем эту тему. Я и так полночи не спала из-за этой драки. Расскажи лучше, как твои выходные.

– Все плохо, – вздыхает она.

– Что такое? – спрашиваю встревоженно.

– Папа меня практически посадил под домашний арест. Короче, в пятницу немного погоняла с парнями на полигоне. Не я погоняла. Вадик был за рулем, а я на пассажирском сиденье. Ну и хлопнула нас полиция. Не знаю, как так вышло… Короче, папа, естественно узнал и закрыл меня на остаток выходных дома, еще и машину отобрал. Если б мы еще не бухнули перед этим, было бы нормально. Но я была выпившая, и папу это взбеленило еще сильнее. Лютовал.

– Он быстро тебя простит. Но ты же собиралась в пятницу в кинотеатр с тетей.

– Я ходила. А потом мне позвонил Вадик. Я как раз была недалеко от полигона, ну и поехала. Сама виновата.

– И что теперь?

– А теперь папа сказал лично будет забирать из института и запирать дома.

– Надолго теперь такое?

– Сказал, пока не успокоится и сам меня не простит.

– Тяжело тебе будет.

– Да нормально. Он у меня отходчивый. А как твои выходные?

– Вот, – отвечаю коротко, показывая на свое лицо.

О подробностях Мира не спрашивает, чему я несказанно рада.

После пар мы вместе с ней выходим из здания института. Я поправляю капюшон свитшота и забрасываю на плечи рюкзак. Сжимаю в кармане кофты телефон, чтобы он не оттягивал ткань, и спускаюсь под легкую болтовню Миры по ступенькам.

– Вот черт, папа все-таки приехал, – шипит подруга. – Привет, пап! – выкрикивает она и торопится к черному джипу.

Я перевожу взгляд на стоящего рядом с машиной мужчину и замираю как вкопанная. Обнимая одной рукой дочь, прямо на меня смотрит… Царев!

Глава 8

– Пап, познакомься, это моя подруга Соня. Я тебе про нее рассказывала, – радостно щебечет Мира, пока я обтекаю, глядя на ее отца и пытаюсь сложить два плюс два.

У Миры фамилия Деева, у него – Царев. Как, блин?

Но самое главное не это. Как мне теперь вести себя с ней? Рассказать о нас с Игнатом? В принципе, и рассказывать-то сейчас особо нечего. Но все равно я не понимаю, как себя вести.

Сердце колотится в горле, когда Мира зовет подойти ближе. Ноги налились свинцом, и я еле их передвигаю. Какая ужасная ситуация!

Останавливаюсь в паре шагов от счастливой подруги и сглатываю, переводя взгляд с нее на Игната. А он, как будто только заметил тонкие полоски телесного цвета пластырей на моем лице. Хмурится и всматривается внимательнее.

А я питаю глупую надежду, что это какой-то его двойник или, на худой конец, брат-близнец. Но Мира разрушает мои надежды:

– Мой папа, Игнат Владимирович. Папочка, может, ты отпустишь меня с Соней погулять? Она хорошая, положительная девочка. С ней я точно не встряну в приключения.

На словах “хорошая, положительная девочка” брови Игната немного приподнимаются, а я давлюсь воздухом и закашливаюсь.

– Все нормально? – спрашивает Мира.

– Да, все хорошо. Просто…

– Нет, – отрезает Игнат, не сводя с меня взгляда. – Мира, в машину. Сейчас же.

– Может, подвезем хотя бы? Ей черт знает куда тащиться на съемную квартиру.

– Нет, – так же резко отвечает Игнат.

– Ну пап, – психует Мира, нахмурившись. – Это невежливо!

Сжав челюсти, он играет желваками, а потом хмуро кивает.

– Садись, – бросает коротко и сам занимает пассажирское сиденье.

– У него, наверное, день  не задался, – бубнит подруга и пропускает меня вперед на заднее сиденье.

Вежливо здороваюсь с водителем и опять чуть не давлюсь воздухом. За рулем сидит тот самый мужик, который привел меня к Цареву. Он кивает в знак приветствия, и машина отъезжает от института.

Всю дорогу Мира щебечет, рассказывая папе, как хорошо она выступила с докладом. Какая молодец, что подготовилась к семинару, а еще решила поучаствовать в постановочной сценке ко дню рождения Лермонтова. Игнат слушает ее, периодически кивая и тихо задавая вопросы.

Но я слышу его голос. Спокойный, бархатный, с ласковыми нотками. Со мной он разговаривает совсем иначе. С дочкой он довольно мягкий, хоть и пытается казаться строгим. А со мной… он подавляет. Я просто не нахожу, что ответить всякий раз, когда Игнат общается со мной с позиции силы.

– О, приехали, – говорит Мира. – Слава, так мы же не назвали адрес!

Меня окатывает ледяной волной, когда я тоже это понимаю. Как Игнат будет объяснять дочери, что меня привезли куда нужно, когда я даже не сказала адрес?

– Мирослава, неужели ты думаешь, я не знаю, где живут твои друзья? – спрашивает он, повернув голову и впившись в дочь вопросительным взглядом. – Я знаю все, – спокойнее и даже с какой-то угрозой добавляет он. – Про каждого.