рейтинг книг быкова дмитрия

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович

Людям стоит помнить о трагических страницах в истории. Это неоспоримо. Но когда задумываешься о том, как они ведут себя, как рассуждают, понимаешь, что зачастую они сами будто хотят, чтобы трагедия.

Быков Дмитрий Львович

Удостоенное премий «Национальный бестселлер» (2006) и «Большая книга» (2006) повествование о «творчестве и чудотворстве» Бориса Пастернака сочувственно и в то же время беспристрастно отвечает на.

Быков Дмитрий Львович

«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и.

Клавихо-Телепнев Владимир, Александр Пятигорский, Лобанов-Ростовский Никита, Зиник Зиновий Ефимович, Голигорский Юрий Самуилович, Силюнас Анна, Бессмертный Борис и др.

Эта книга была задумана как коллективное объяснение в любви к Англии, к Лондону, к великой английской литературе, с которой у русских писателей всегда были особые отношения. Чего стоит, например.

Далия Трускиновская, Александр Тюрин, Дмитрий Быков, Виктор Точинов, Михаил Успенский, Андрей Балабуха, Аренев Владимир и др.

Конец света, назначенный на декабрь 2012-го, не состоялся. Свечи, макароны и тушенка пылятся по кладовкам. Но не спешите их выбрасывать! Вспомните, крохотный по космическим масштабам метеорит над.

Быков Дмитрий Львович

Имя Булата Окуджавы для нескольких поколений читателей и слушателей стало синонимом понятий «интеллигентность», «благородство», «достоинство». Кажущаяся простота его стихов и песен давала.

Быков Дмитрий Львович

История прокатывается по живым людям, как каток. Как огромное страшное колесо, кого-то оставляя целым, а кого-то разрывая надвое. Человек «до» слома эпохи и он же «после» слома – один ли это человек.

Быков Дмитрий Львович

Дмитрий Быков – одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и – постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» – его первое сочинение в прозе, и в нем.

Быков Дмитрий Львович, Максим Чертанов

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович, Лукьянова Ирина Владимировна

Дорогой маленький/немаленький друг! Эта веселая/грустная и необычная, хотя с виду и не скажешь, книга написана московскими писателями Дмитрием Быковым и Ириной Лукьяновой. Они лучше всех изучили.

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович

Дмитрий Быков – блестящий публицист, прозаик и культуртрегер, со своим – особенным – взглядом на мир. А ещё он – заядлый путешественник. Яркие, анекдотичные истории о самых разных поездках и.

Быков Дмитрий Львович

Новый роман Дмитрия Быкова «Остромов, или Ученик чародея» в 2011 году удостоен премии «Национальный бестселлер «. В основу его сюжета легло полузабытое ныне «Дело ленинградских масонов».

Быков Дмитрий Львович

Эта книга – вторая часть четырёхтомника, посвящённого русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в.

Быков Дмитрий Львович

С Сергеем Есениным случилась серьезная трагедия. Этот поэт оказался приватизированным сначала блатными, затем почвенникам, то есть худшими из российских читателей. Хотя он, безусловно, самый.

Быков Дмитрий Львович

Все знают, что если спилить вековое дерево, то станут видны кольца. Каждый круг – год жизни, по которым можно понять, когда дерево болело, когда была засуха… Эта книга похожа на такое дерево. В ней.

Гладков Теодор Кириллович, Дмитрий Быков, Дубинский Илья Владимирович, Прокофьев Вадим Александрович, Георгий Миронов, Дубинский-Мухадзе Илья Моисеевич, Бурче Евгений Федорович и др.

Настоящий сборник является продолжением сборника «Полководцы гражданской войны», изданного в серии «Жизнь замечательных людей» в 1960 году № 11 (301) и содержавшего биографические очерки о М. В.

Быков Дмитрий Львович

Дмитрий Быков – пожалуй, самая непредсказуемая фигура в современной литературе, а «Квартал» – самая загадочная его книга. Это увлекательный квест, где главный герой – читатель. Каждый день на.

Источник

Рейтинг книг быкова дмитрия

Дмитрий Быков поделился мнением о современной литературе, а также рассказал, на каких книгах он вырос.

« Можете выделить пять лучших современных писателей России?

Пятерых писателей, за творчеством которых надо следить, рекомендую охотно: Виктор Пелевин, Михаил Успенский, Людмила Петрушевская, Валерий Попов, Алексей Иванов. Рекомендую также глаз не спускать с Александра Мелихова, Александра Житинского, Андрея Лазарчука, Юлии Латыниной, Леонида Юзефовича. Из поэтов — Игорь Караулов, Виктория Измайлова, Михаил Щербаков.

А как вообще выглядит список ваших любимых произведений?

Многажды его обнародовал, но с удовольствием повторю: «Легенда об Уленшпигеле» Шарля де Костера, «Исповедь» бл. Августина, «Потерянный дом» Александра Житинского, «Повесть о Сонечке» Марины Цветаевой, «Человек, который был четвергом» Честертона. Это первая пятерка. Если говорить об авторах, которых я очень люблю, но которых мало кто помнит сейчас, — назову Александра Шарова (практически всё), Сусанну Георгиевскую («Отец», «Лгунья», «Колокола»), Майю Данини («Ладожский лед»), Константина Сергиенко (практически всё), Андрея Соболя (практически всё).

Литература, которая вас формировала в детстве?

Самая разная. Я читал обычные детские книжки, их много тогда было. «Это моя школа» Елены Ильиной – как я теперь понимаю, очень интересное пособие по невротизации советских детей, уникальный документ эпохи. Страшный реалистический роман о непрерывном насилии над ребенком – чего автор не понимал, конечно. «Дорога уходит в даль» Александры Бруштейн, вся трилогия. «Карлсон», само собой. Я даже сочинил как-то его продолжение, где Малышу уже семнадцать лет и они с Карлсоном летают по бабам.

В одиннадцать лет я за день прочел «Карьеру Ругонов» и с той поры влюбился в Золя навеки. Это с подачи матери, он у нее из всех французов любимый автор. Примерно тогда же начался Мопассан. Когда я в те же одиннадцать лет более-менее начал читать по-английски, опять же за день прочел «Портрет Дориана Грея» и отчетливо помню, как в комнате темнеет, а мне страшно встать с кресла и зажечь свет, чтобы дочитать двадцатую главу. Потом – Трумен Капоте, «The Grass Harp», самая моя любимая англоязычная книга по сей день. Еще я очень любил всякое страшное – «Орля», «Клару Милич», Гофмана, «Собаку Баскервилей», Стругацких. И Окуджаву, до чрезвычайности. Из поэтов – Антокольского, в особенности драматическую поэму «Франсуа Вийон», которую наизусть помню и сегодня.

Но самой любимой из всех любимых была и осталась «Легенда об Уленшпигеле» в гениальном переводе Горнфельда (любимовский гораздо хуже). Лучше де Костера не было писателя в Европе. Какой бред, что у нас до сих пор не издано «Свадебное путешествие» – его последний роман! Даже собрания сочинений нет, а ведь «Легенда» – лучшая европейская книга девятнадцатого века, в ней есть все, включая очень смелую христианскую метафизику.

Нидерландской революцией я тогда бредил, и мать притащила мне блестящий роман Константина Сергиенко «Кеес – адмирал тюльпанов». Знаю эту вещь практически наизусть, как и всего Сергиенко. Вот был великий писатель, того же класса, что и его близкий друг Юрий Коваль. Знают его, к сожалению, единицы.

Лет в двенадцать я прочел «Лестницу» Александра Житинского и с той поры сразу понял, как я хотел бы писать. Так, конечно, не научился, но вектор был задан правильно. »

По материалам газеты «Акция» и журнала «Студенческий меридиан».

И завершающая статью фраза:»НО поскольку, кроме внутреннего развития общества, есть ещё и внешняя конкуренция,то пока человечество двигалось вперёд»
Мне кажется,что Латынина должна читать свой материал и просто работать с ним, тогда будет оставаться возможность осмысленного восприятия её салатоподобных смесей из перлов в журналистике.
Я не виновата,что запоминаю очень многое практически наизусть. /Такова специфика памяти.\
Я хорошо помню её убедительные восторги,связанные с Рамзаном Кадыровым. Бумага терпит. Слушатели захлёбываются в потоках её трескатни.
При всех перечисленных недостатках многое бывает в её работах очень ценного.
Но часто нужно разгребать навозные кучи в поисках жемчужного зерна.

Вы за стилем не видите главного.

Сперва человек вполне справедливо пишет о том, что социальные пособия развращают безработных, а потом, без перехода, говорит, что их нужно не просто убрать, но и лишить голоса тех, кому они адресованы. При этом человеку не приходит в голову мысль, что на деньги, идущие на социальные выплаты, можно было бы поднять уровень образования или увеличить количество рабочих мест. Все погромщики белоручки и бездельники, обобщает Латынина, зачем им работа. В той же статье исламисты называются «врагами общества», словно ислам когда-то был синонимом террора и радикализма. В другом тексте, появившемся чуть больше недели назад в «Новой», Латынина отождествляет мультикультурализм с терпимостью к жестокости и изуверствам. Дальше про паранджи, но там уже как-то совсем не забавно.

Короче, если раньше можно было сказать, что ты не любишь чёрных и бедняков, то сейчас это не прокатывает. Для этого чёрных нужно переименовать в террористов, а бедняков – в погромщиков и лодырей. Про гон против социализма я здесь даже не говорю.

Источник

Лучшие книги мировой литературы по версии Дмитрия Быкова

В настоящее время написано столько замечательных книг, что чтобы прочитать их все не хватит и целой жизни. Честно говоря, даже десятка жизней не хватит, даже если читать по одному жанру в каждой из них. При этом существует ряд книг, которые определенно нужно прочитать. Зачем? Как любят отвечать учителя в школах: для общего развития. Поверьте, прочитанных книг много не бывает, а впечатлений после этого остается просто невообразимое количество.

Своим списком книг, обязательным к прочтению, поделился и российский писатель Дмитрий Быков на своей странице в Facebook. При этом, автор отмечает, что не пытался создать рейтинг книг, а просто перечислил те, которые ему лично пришлись по вкусу.

Мне кажется, на выбор этого человека вполне можно положиться, потому что он не первый попавшийся человек с улицы. Дмитрий Быков, как уже упоминалось выше, является писателем, поэтом и журналистом, известным даже за пределами его родины. Его часто приглашают в Лондон в качестве лектора по литературе. Собственные работы Быкова наполнены едкими комментариями по политических и социальных вопросов в поэзии и прозе.

источник: facebook

Быков был удостоен нескольких наград в области художественной литературы. Он является поклонником американской литературы и работает в качестве приглашенного профессора в Принстонском университете, где Быков проводит семинары по русскому современному искусству, которые охватывают кино, телевидение, исполнительское искусство, а также литературу.

Полный список 100 лучших книг мировой литературы по версии Дмитрия Быкова можно также увидеть на его странице в Facebook. Вот, что он говорит о своем выборе.

«…мне кажется, именно эти книги лучше всего помогают вырасти человеком — в той степени, в какой чтение вообще может на это повлиять».

Источник

Рейтинг книг быкова дмитрия

Работа

Печатные издания

Автор публицистических, литературоведческих, полемических статей, которые были напечатаны во множестве журналов и газет, от элитарных ежемесячников вроде «Fly&Drive» до экстравагантных таблоидов типа «Московской комсомолки»; регулярно — в качествеколумниста — в изданиях:

В 2005—2006 годах был одним из ведущих вечернего шоу на радиостанции «Юность» (ВГТРК).

Лауреат нескольких литературных премий. В 2003—2006 годы вёл мастер-класс «Журналистское мастерство» в Институте Журналистики и Литературного Творчества (ИЖЛТ).

Телевидение

Дебютировал на ТВ в 1992 году в программе Киры Прошутинской. Участвовал в ТВ-проекте Сергея Лисовского в качестве ведущего и автора программ. На ATV вёл собственную программу «Хорошо БЫков» [7] и работал соведущим программы «Времечко».

Вёл программу «Сити шоу с Дмитрием Быковым» на радио Сити-FM, с февраля 2012 года — ведущий программы Новости в классике на Коммерсантъ FM

В 2008 году вышел документальный фильм «Девственность», сценарий которого был написан Быковым в соавторстве с Виталием Манским.

В 2009 году был приглашённым ведущим в программе «Рождённые в СССР» (канал «Ностальгия»).

В 2011 году принимает участие в телевизионном проекте телеканала «Дождь» «Поэт и гражданин» (теперь «Гражданин поэт» на сайте F5.ru), в котором его актуальные стихи на «злобу дня», написанные в манере великих русских поэтов, читает Михаил Ефремов.

Литературные предпочтения

Политическая и общественная деятельность

Антисталинист. По его мнению, «Сталин принял Россию страной с высочайшим интеллектуальным потенциалом, с лучшей в мире культурой, с фантастическим энтузиазмом масс… Сталин 30 лет превращал Россию в скучнейшую и гнуснейшую страну мира — страну, в которой пятилетняя военная пауза, со всеми кошмарами войны, воспринималась как глоток свежего воздуха…» [13]

10 декабря 2011 — принял участие и выступал на митинге протеста на Болотной площади против фальсификации результатов выборов в Госдуму РФ шестого созыва. Вошёл в оргкомитет следующих манифестаций. Свою активизацию мотивировал тем, что «надоело такое ощущение власти и такая атмосфера в стране». [16] На «прямую линию» Владимира Путина, запомнившуюся телезрителям репликой о бандерлогах, откликнулся сатирическими стихами «Свежий закон джунглей», прозвучавшими 19 декабря в эфире радиостанции «Эхо Москвы». [17]

По результатам интернет-голосования на странице Facebook вошёл в топ-10, кого граждане хотят видеть и слушать на протестном митинге на проспекте Сахарова 24 декабря 2011. [18] В своём выступлении на митинге Быков предсказал скорое появление новой политической элиты, а завершил речь словами «История поставила на нас — и положила на них». [19]

В январе 2012 стал одним из учредителей Лиги избирателей. [20]

4 февраля 2012 принял участие в «антипутинском» протестном митинге на Болотной площади, где присоединился к требованию освободить всех политзаключённых. [21] Среди множества оригинальных оппозиционных плакатов на митинге одним из лучших признали плакат Быкова «Не раскачивайте лодку — нашу крысу тошнит!», ставший откликом на известную фразу Владимира Путина о «раскачивании лодки» на итоговом пленарном заседании Государственной Думы пятого созыва (23 ноября 2011 г.). [22] [23]

Семья

Женат, двое детей. Жена — писательница и журналистка Ирина Лукьянова. Работала в журналах «Ломоносов» (2002—2003 годы), «Карьера» (2003—2005 годы) у Е.Додолева, «Город женщин», «Крестьянка» (2008 год). Ирина — автор повестей, рассказов, романов и художественных переводов, а также колумнист газеты «Собеседник». В соавторстве с мужем написаны две книги: «Зверьки и зверюши» (АСТ, 2010) и «В мире животиков» (2001).

Источник

Рейтинг книг быкова дмитрия

Все отзывы на произведения Дмитрия Быкова

Сортировка: по дате | по рейтингу | по оценке

Yazewa, 10 января 2010 г. в 21:21

Не устаю восторгаться Быковым — публицистом. Но Быков — писатель для меня пока не однозначен.

Этот роман, по-моему, слишком идеологизирован и политичен, слишком плотно заполнен мыслями и рассуждениями, логическими построениями и теориями автора, которые они щедро раздал многочисленным героям повествования. Здесь нет места для художественных описаний, лирики и прочих красивостей. Только события, факты и теории. Хороши описания/характеристики многих действующих лиц, спору нет, сделаны они мастерски, но сухости изложения это не меняет.

Ассоциативно: вспоминались «Жиды города Питера» АБС.

К концу романа плотность теоретических умозаключений возросла, и читать стало утомительнее. Ну, вот как-то не настраивается восприятие на такой стиль, требует большей описательности, индивидуальной психологичности, и все тут.

А может, просто читать надо медленно, раздумчиво. но вот не получается, автор сам задает высокий «темпоритм» своего произведения. А в итоге — в памяти остаются разрозненные моменты: яркие элементы сюжета, выразительные образы. Но — и только.

кысь, 24 августа 2009 г. в 17:55

Грубое и сумбурное изложение. Сравнения — претендуют на ироничные, а в действительности позорно убогие и ущербные (а-ля лес очищался от ночной тьмы, как ноздря очищается от насморка при повороте на другой бок). Сюжет — неинтересный, до конца не дочитала. Очень впечатлили «хазарские» мантры: обнаружился-де новый вид топлива, весь мир его использует, а в России и на Ближнем Востоке его нет вообще. Видно, автора сильно беспокоит, что Израиль — единственное государство на Ближнем Востоке, в котором нет нефти. Оценка — 0 из 10.

Kons, 29 апреля 2009 г. в 12:48

Превосходный рассказ основанный на знании истории совесткого кинематографа. Интересно насколько сильна взаимосвязь и взаимоопределение реальной жизни и той, которую создаёт кинематограф. Так, в конце 60-х отношения мужчины и женщины выглядели совсем не так, как выглядели уже в 80-х, и это не могло не найти отображения в кинематографе, который в свою очередь задавал планку для жизней многих других людей. Но новое время всё поставило с ног на голову и потому получается ироническая картина, описанная автором в конце рассказа.

Manowar76, 20 июня 2021 г. в 22:28

Травка зеленеет, солнышко блестит, летчик над Гудзоном ласточкой летит (с) Манго-Манго

Долгожданное (это Вам не Пелевин) окончание И-трилогии.

У меня был долгий период влюблённости в творчество Дмитрия Львовича. Читал у него всё подряд: и публицистику, и подборки журнальных колонок, и стихотворные сборники, и, конечно же, художественные произведения.

«ЖД» прочитал сразу после выхода, еще до фанатства — крайне необычная притча!

Очень хорош Быков на пародийной ниве — «Правда», написанная в соавторстве, чуть дурновкусна, но очень смешна; «Код Онегина», написанный под псевдонимом Брейн Даун, с лёгкостью обставляет «Код»-оригинал; «Квартал», стилизованный под мотивационную литературу, и смешон, и пронзительно жуток одновременно.

Вершиной творчества считаю О-трилогию. Прочитал все романы почти подряд в 2010-м и только совсем недавно узнал, что «Оправдание» и «Орфография» — дебютные вещи автора. Очень мощно и зрело. Конспирологически-параноидальное «Оправдание» стоит несколько особняком — такой отрог перед двойной вершиной «Орфографии» и «Остромова».

«Эвакуатор» хорош своей обречённостью и лирикой. Где-то рядом по качеству — «Списанные» и «Сигналы».

А потом началась И-трилогия. «Икс» — теория об авторстве любимого Быковым «Тихого Дона» (по мнению ДМБ — величайший русский роман 20-го века, объясняющий Россию) и «Июнь», об ощущении наступающей войны.

То ли у меня быковский период прошёл, то ли первые два И-романа действительно попроще О-трилогии, но читал спокойно, не мотая головой от восторга.

И вот — «Истребитель». Финал И-трилогии, про лётчиков-героев тридцатых годов. Не «Истина» про дело Бейлиса, как мы все ждали. Очень символично, кстати. Истребитель вместо Истины. «Не Истину я принёс вам, но Истребителя».

В тексте есть как тончайшие пасхалки-отсылки к другим романам автора, так и намёки на текущую ситуацию, в том числе эпидемиологическую.

На дворе — Эпоха Героев, тридцатые! У страны, помимо индустриализации, еще один сверхпроект — авиация! Место приложения лучших рук и умов. Авиация, создающая героев мирового уровня, практически полубогов.

Несколько объёмных глав, почти каждая посвящена одному из известнейших лётчиков или лётчиц. И только Чкалову (в романе Волчаку) посвящено две главы. Ну и масштаб Чкалова несоизмерим. Персонажем, нитью связывающий разрозненные события в единое повествования, является журналист Бровман (прототипом является сотрудник «Правды» Бронтман, на чьих дневниках, собственно, и основан роман). Бровман наблюдатель-хроникёр, как и лётчики — тоже ас своего дела.

Есть ещё сюжетный пунктир про загадочную фемину и про то ли гения, то ли маньяка.

Ещё более незаметна линия про подпольную сеть учёных-эзотериков, осваивающих невероятные умения: невидимость, левитация, прочее.

Интонация романа — подробный застольный пересказ событий от грамотного, увлечённого, любящего свои истории рассказчика. Встречая характерные обороты, так и представляешь поздние посиделки взрослых, умудрённых жизнью мужиков. Компания своя и где-то можно обойтись намёками, неважно, говоришь ли ты про постель или про политику — все и так поймут.

Этим романом Быков закрывает для себя художественное осмысление советского проекта.

Так как главные герои люди необычные, то и смотрим мы на жуткие репрессивные года, эпоху чисток и Большого Террора через странную оптику. Да, люди пропадают — но в остальном-то всё прекрасно! Да, за каждым могут прийти, но «как воскликнется каким-то уродом — как цветут таланты на службе народу«!

И Сталин у нас добрый всемогущий дедушка, практически Санта-Клаус. И в «шарагах» не так плохо. Неожиданно, и тем интереснее, читать такое от Быкова.

Держим под рукой википедию, по косвенным признакам пытаемся отгадать, какого же героя автор зашифровал в каждой из глав, читаем реальную биографию человека. Получаем фантастические расхождения и с новым уважением смотрим на сюжет.

Основной вывод — только СССР мог создать условия лётных, полярных и космических рекордов. Жить в СССР было нельзя, но ставить рекорды — можно.

Хороший роман, мастерски погружающий в атмосферу тридцатых. Но слишком рядовой для закрытия темы Советского Союза и долгожданного завершения И-трилогии.

Ждём теперь недостающие романы трилогии «Нулевые».

Читаю «Истребителя», как бились и гибли лётчики-испытатели в тридцатых — вижу новость о падении самолёта с парашютистами из-за отказа двигателя. Жуткая синхронистичность.

majj-s, 12 мая 2021 г. в 13:31

Вперед и выше. Все вперед и выше

Зачем такие, как он, умерши, смущают душу своей любовью к полетам в небо? Что им там ясно?

Горький «Песнь о Соколе»

Их называли Сталинскими Соколами. Они были цветом нации, ее новой аристократией, которая заслужила, в противоположность прежней, родовой, свой статус трудом и героизмом. Ими восхищались, в них влюблялись, их боготворили. Апостолы нового культа — человек ведь не может жить, вовсе ни во что не веря — стали в массовом сознании символом веры, своего рода святыми предстоятелями верховного божества.

До Бога высоко, но между ним и простыми людьми всегда были святые, чье место теперь заняли они, герои-первопроходцы и буквально покорители неба. Промежуточное звено с более высоким местом в иерархии, чем даже герои труда. Те свои подвиги совершали в привычной обстановке повседневности, в то время, как они вырывались за пределы.

А теперь скажите. кого из них мы нынче знаем и помним? Ну Чкалов. Я еще Коккинаки, потому что подружка жила на улице, имени его (в девичестве хихикали и перевирали всеми возможными способами), и Гастелло, потому что девиз нашего отряда был «Служить народу смело, как капитан Гастелло», хотя он не из числа сталинских соколов. И? И все. Дальше — тишина.

Как-то так получилось, что очень немногие из них пережили первый взлет своей немыслимой славы, буквально оказавшись теми, кто живет по законам другим, и кому умирать молодым. Даже до Великой Отечественной мало кто из них дожил. Новому культу без надобности оказались святые предстоятели.

Структурно «Истребитель» представляет собой семь достаточно автономных глав (девять с прологом и эпилогом), объединенных фигурой журналиста Бровмана, реальным прообразом которого стал известный в то время репортер Лазарь Бронтман. Талантливый и фантастически работоспособный, он оказывался на острие самых ярких событий: спускался в шахты, летал с пилотами, освещал папанинскую и челюскинскую экспедиции, зимовал на полюсе в затертом льдами «Седове».

В остальном, отдельные главы посвящены нескольким фигурам с рассказом о наиболее значительных, связанных с ними, событиях. С финальной интермедией каждой из глав, напрямую никак не соотносящейся ни с личностями героев ни содержанием. В большинстве которых появляется загадочная женщина в повторяющемся сюжете взаимодействия с разными (не героями) мужчинами.

На этом имеет смысл остановиться подробнее, хотя, если разного рода метафизику считаете чушью собачьей, пропускайте этот абзац. Образ магнетически притягательной, с легкой (а чаще выраженной), сумасшедшинкой, красавицы — он сквозной в быковском творчестве и искать героине соответствий в реальности скорее всего бесполезно. Она метафорическое выражение России, которая не может существовать без тех, кто ее убивает. Даже не так. Которой для продолжения «не-жизни», в какой она пребывает, необходимы периодические взаимные инвольтации с Истребителем.

Коротко расскажу о главах. В прологе «Красный стакан» тех, кто помнит советское детство, ждет ностальгическая встреча с «Синей чашкой» Гайдара. «Прыжок», первая глава о роковом затяжном парном прыжке Тамары Ивановой и Любови Берлин (Лондон в романе). «Сеть» создание КБ Антонова, шарашки, к работе в которой необходимо привлечь лучшие умы, о том, что некоторые, даже и тогда, выбирали возможность строить другую сеть по иным принципам.

«Двое» параллельный рассказ о герое Испании Анатолии Серове, в романе Петрове (в реальности женатом на актрисе Валентине Серовой, которую любил Константин Симонов, «Жди меня» — это ей, вот так все было туго переплетено: не мир тесен, а прослойка тонка). Вторая линия главы — женский экипаж Гризодубовой, Осипенко, Расковой.

Эта часть книги так трогательна, романтична, до предела насыщена литературными и киноаллюзиями с отсылками к реальным событиям — и одновременно едва ли не ернически сатирична в части дальневосточной тайги, где шагу не ступишь, не наткнувшись на очередного культурного героя и культового персонажа. Кто любит быковское творчество, без труда опознает пародию на «Доктора Живаго», нежность к которому не мешает Дмитрию Львовичу бесконечно повторять, что там все со всеми совершенно ненатуральным образом встречаются.

«Вылет», четвертая глава, исполнена героической романтики и наиболее конспирологична. Ее герой аристократ Гриневицкий (в реальности прототипом послужил Сигизмунд Леваневский). Центральной фигурой пятой и шестой глав соответственно «Вождь» и «Дождь», будет Волчак (достаточно узнаваемый Чкалов, хотя он не тождественен прототипу, являя собой скорее собирательный образ тогдашних героев, как Стаханов, Мамлякат Нахангова).

Седьмая «Сжатие» — единственная не о летчиках, посвящена двухлетнему полярному дрейфу сжатого льдами ледокола «Седов», и будет по достоинству оценена поклонниками симмонсовского «Террора». А еще, в ней невыносимо трогательная и прекрасная история венгерского физика Карла Сцилларда, которая для меня жемчужина книги. Автор говорит, что это было на самом деле, с чего бы мне ему не верить?

Ну вот, пора бы и честь знать, как-то очень много понаписала, но это потому что люблю обе трилогии Дмитрия Быкова и очень ждала этой книги.

Летчики, пилоты, бомбы, самолеты,

Вот и улетели в дальний путь.

Вы когда вернетесь? Я не знаю, скоро ли,

Только возвращайтесь, хоть когда-нибудь

majj-s, 07 декабря 2020 г. в 14:54

Это почерк дьявола, а не Бога,

Это дьявол под маской Бога

Внушает надежду там, где надежды нет.

В первый раз прочла два года назад. Осень две тысячи восемнадцатого была временем Дмитрия Быкова. И прежде о нем знала, но читать иногда стихотворение или статью — совсем не то же самое, что засыпать под лекции человека в наушниках, включать запись его ночного радиоэфира, едва проснувшись; в машине по дороге на работу слушать аудиокнигой роман, а в промежутках читать стихи, кое-что заучивая (ну, потому что хорошо ложится на память). И так почти всю осень, захватив начало зимы.

Нормально, метод глубокого погружения: влюбляешься в то как человек пишет, читаешь у него все подряд, пока ментальный голод не утоляется, а интерес переключается на другой объект. Или пока всего не перечитаешь. Дмитрий Львович оказался неисчерпаемым, одной осени для него явно мало. Я тогда решила прерваться на «Остромове», по Фаусту: «остановись, мгновенье, ты прекрасно». Потому что лучше этого просто ничего не могло быть.

Услышав, что в Редакции Елены Шубиной переиздается вся «О-трилогия»: «Оправдание», «Орфография», «Остромов или Ученик чародея», не устояла перед соблазном перечитать любимый роман. Книги этого цикла автономны, объединены временем и местом, есть сквозные герои, но на второстепенных или эпизодических ролях. И да, впечатление не только не обмелело, но стало глубже, объемнее, дополнилось невзятыми прежде смыслами.

Итак, в основе книги реальные события «Дело ленинградских масонов» 1926 года. Фамилия главного фигуранта вынесена в заглавие с заменой одной только литеры (Астромов Кириченко-Ватсон действительная историческая фигура). Кружок изучения эзотерики и оккультизма, во главе которого стоял человек невероятного обаяния и такой же беспринципности, существовал в Ленинграде середины двадцатых, и закончилось для его членов все довольно скверно. Хотя, имея в виду суровость времен, можно подивиться мягкости приговоров — ссылка для большей части фигурантов.

Но то будет после, а в начале удивительная феерия, которая приведет на память Остапа, Хулио Хуренито и бытовую часть «Мастера и Маргариты». В неуютную хмурую Колыбель революции образца двадцать пятого года одновременно прибывают юноша крымчанин и чрезвычайно импозантный господин средних лет. Назвать такого товарищем язык не повернется, есть в нем вальяжная уверенность в собственном праве на место в мире никак не хуже партера, которая тотчас передается окружающим.

Чуткий от природы Даниил и вовсе проникается к незнакомцу, которого называет про себя астрономом, благоговейным доверием. Казалось бы, ненадолго, но нет, скоро их дорогам суждено сойтись снова, на сей раз на ролях учителя и ученика.

Роман в пяти частях, первые четыре озаглавлены по названиям времен года, и «Весна» — первая, просто фейерверк. Уморительно смешная сама по себе, пронизана референциями к Серебряному веку, расшифровка которых способна подарить много чистой радости. Читая в первый раз, не знала Вагинова, и историю балерины ни с чем не соотносила, теперь иначе. Таких открытий много, неленивый и любопытный читатель при желании найдет больше.

Деятельность кружка, собранного по типу «Союза меча и орала», посвящена прикладной эзотерике. В числе прочего, Остромов обещает научить адептов телекинезу и телепатии, экстериоризации (опыту выхода из тела),левитации. За тем и ходит сюда Даня. Какая ваша мечта? Ну, кроме мира во всем мире? Моя всегда была летать, как у него. Говорят — невозможно, потому что гравитация же, физические законы и всякое такое а я думаю, что есть способ, Непременно должен быть.

Жить, зная, что возможно. В определенном смысле, этот роман как левитация, несмотря даже на то, что являет собой сеанс магии с подробным разоблачением. В «Остромове» хорошо все. Оригинальный сюжет, одновременно авантюрный, забавный, трагический. Герои, живые, яркие и совершенно не сегодняшние — вообще предельно точное бытописательство, достигаемое не кропотливым восстановлением декора, но полным погружением читателя в атмосферу двадцатых прошлого века.

Стилистически превосходно, язык романа праздник ценителя хорошей прозы. А еще это в равной степени литературоведческая головоломка и путеводитель по истории русского оккультизма начала прошлого века, из которого вышла вся современная эзотерика. Быков говорит, что образ Дани сборный из трех Даниилов: Жуковского, Хармса и Андреева, но я совсем не знаю Даниила Жуковского и не люблю Хармса. Каждый видит, что он хочет видеть, для меня «Остромов» реквием по Даниилу Андрееву, чью «Розу Мира» до сих пор шельмуют невразумительной фэнтезятиной. Дочитала. Плачу. Быков лучший.

библиотекарь, 10 июля 2019 г. в 15:21

Сложный роман. Избыточный. Литература ради литературы.

Роман состоит из трёх частей. Все истории автономны. Все судьбы у главнх героев разные. Объеденяет их одно — все они «люди слова». Опять же возраст: Миша Гвирцман из первой повести — самый юный, Гордон (у него шесть имён, но пусть будет Гордон) — среднего возраста, ему 37 лет, рассказчик из третьей части самый старший — ему около пятидесяти. В некоторых отзывах пишут что третья часть самая сильная, мне же она понравилась меньше всего — какая то глупая шуточка, очень похожая фабульно на «Зенитные комплексы Аль — Фсби» Пелевина. Зачем было снижать градус накала, который был в первой и второй части и добавлять в роман непонятную и невнятную третью часть — я не знаю. Быкову, конечно, виднее. Но от первых двух частей я получил удовольстве от чтения, третью же часть я заставлял себя читать.

Роман страшный. О том, как проглаживет чугуным утягом российская действительность. Что в конечном итоге остаётся только разорванный от нескончаемого ужаса и бесконечного крика рот. Что счастье, любовь, жизнь — всё мимолётно. Что рано или поздно за тобой придут.

Быков приподнимает завесу и рассказывает жуткую, страшную правду нам о нас самих. Спасибо ему за это.

dem4eg, 02 декабря 2017 г. в 21:36

Вообще, для писателя обычное дело, когда книга вырастает из ситуации, из нетривиального характера или некоего допущения, которое, словно песчинка, внедренная в раковину писательского воображения, обрастает сюжетом, деталями и композицией и становится в конечном итоге полновесным произведением. И где-то там, улучив минутку, писатель обязан прикрутить к очередной своей поделке некую идею, чтобы как у людей, чтобы оправдать и нескромное количество страниц, и претенциозную зовущую обложку, и главного героя (будь то супермен или рохля), и фантастическое допущение. В общем, движение от фактического к метафизическому распространено чрезвычайно. И очень редки книги, в которых автор начинает именно с идеи или с набора идей, под которые затем выдумывает и допущение, и персонажей, и сюжет. Роман Д. Быкова «ЖД» как раз и является ярким примером книги, выросшей из клубка идей. И я обязательно сравнил бы его с выросшим на веточке яблоком, прекрасном в своей экологичности и первозданности, но не могу, аналогия срывается, а просится на язык другое, не слишком-то для нас приятное сравнение книги с гомункулусом, выведенным в пробирке искусным и изощренным экспериментатором. Но обо всем по порядку.

Действие романа разворачивается в недалеком будущем в условиях разразившейся на просторах Родины гражданской войны. Война проходит вяло, если не сказать буднично, противоборствующие силы измотаны и обескровлены и занимаются, в основном, тем, что избегают прямых столкновений да шастают по окрестным деревням в поисках пропитания. Внешний мир происходящее на нашей территории не интересует: после открытия чудодейственного газа флогистона и обнаружения по всему миру (кроме, естественно, России) его богатейших залежей, у цивилизованного мира напрочь отпала всякая потребность в газе, нефти и прочих энергоносителях, а следовательно, и в нашей стране. И едва мы оказались предоставлены сами себе, как грянула междоусобная война. В романе Д. Быкова противоборствующими сторонами становятся две могущественные древние силы, уже много столетий безнаказанно угнетающие кроткий и многострадальный русский народ – это военизированные северяне варяги, выше всего ставящие внешнюю экспансию, захват ради захвата, концепцию смерти, и проповедующие стратегию ведения войн с максимальными потерями со своей стороны, и изворотливые иудеи хазары (т.н. ЖД), вечные поборники либеральных свобод, прав человека и личности, диссиденты и разрушители любой государственности, которые, впрочем, выстроить свое государство не могут категорически, как бы не пыжились. Русский народ (вернее – коренное население земель, названных русскими) – это архаическое, дохристианское, доперуново общество, пребывающее в тесной связи с природой, пораженное синдромом бродяжничества и занятое бессмысленным строительством великой кольцевой железной дороги, отделившей бы извечные русские территории от любого влияния извне. Коренное население не приемлет убийств и войн, зато оно достаточно терпеливо, чтобы сносить на своей шкуре гнет сменяющих друг друга захватчиков – варягов и хазар. И хотя в центре повествования формально находится война первых со вторыми, основная концепция книги лежит в области эсхатологии: сюжет иллюстрирует неумолимое сползание позднерусской цивилизации к концу света – к рождению нового мессии, призванного разорвать порочный круг русской истории и положить начало новой.

В романе нет как такового главного героя, читательское внимание распределяется по четырем парам персонажей, скомпилированных по простому принципу «коренной – оккупант». Это человек долга Громов и салага Воронов; губернатор Бороздин и туземка Аша; бывший историк, а ныне командир летучего отряда Волохов и хазарская комиссарша Женька; девочка Аня и бродяга Василий Иванович. Объединяет весь этот плавучий театр двойной или даже тройной агент Петр Гуров – личность настолько же важная, насколько и техническая. Впрочем, герои, хоть и являются носителями отдельных экзистенциальных концепций (священного долга ли, моисейства ли, или исконной хазарской земли) и вербализованных личностных качеств (непримиримости, милосердия), выглядят в своей массе картонно, особенно в сравнении с дико колоритными варяжскими воеводами – Колесовым, Плоскорыловым, Здроком (вообще, варягов Быков расчехляет со вкусом и знанием дела, недаром первая сотня страниц самая удачная и прочитывается на одном дыхании, а вот с ЖДами выходит как-то натужно и кисло). И вот весь этот ансамбль разыгрывает перед нами русскую вариацию локального конца света.

Следует сказать, что книга рассчитана исключительно на закаленного и опытного читателя, готового к разрушительной авторской иронии и прочим постмодернистским штучкам, потому как русский патриотический пафос в исполнении Быкова и сама концепция войны с ЖДами способны поджечь не один десяток неподготовленных стульев. Быков идет на эту провокацию сознательно, и надо отдать должное его смелости, т.к. очень легко представить какая волна обвинений в русофобстве и антисемитизме обрушилась на его несчастную голову после выхода книга.

Повествование в романе развивается в лучших традициях всех гениальных текстов – на четырех уровнях: личном (судьбы героев), общественном (элитизация Москвы и ссылка ненужных в окраины, живые питомцы васьки), историческом (попытка прервать закольцованность русской истории) и метафизическом (образ России как особого места, где действуют собственные, неподвластные логическому объяснению законы). Но как оказывается, гениальность текста определяется не только полифоничностью тем и количеством смысловых слоев, а еще и чем-то иным. Гомункулус, выращенный в пробирке, может быть, и похож на человека, но лишен чего-то основного и главного.

Книга щедро нашпигована любопытными концепциями и точными наблюдениями автора за гранями русской жизни, и многие вещи подмечены с блистательной точностью (как тот город, в котором постоянно перестраивали храм в магазин, а магазин в храм и без конца переименовывали улицы), но вот незадача – книга почти лишена сюжета и фабулы. Нет, сюжет, конечно, присутствует и какие-то телодвижения герои иногда совершают, но почти все, что они делают – рефлексируют и бегают по карте. И соизмеряя столь скудную фабулу с толщиной книги (а это, между прочим, шестьсот с лихом страниц), невольно вспомнишь, из чего обычно рождается много шума. Роман очень объемный, длинный и тягучий, как бубль гум, и ему явно не хватает действия. Он напоминает застоявшийся лесной водоем, который сначала цветет, а теперь и гниет потихонечку, превращаясь в мрачное болото. Кажется, Быков как раз из тех неутомимых авторов, которым С. Кинг советует резать и сокращать рукопись от всего лишнего, потому что лишнего, повторов и перифразов в книге, действительно, непростительно много, и я думаю, книга бы только выиграла, будь она короче хотя бы на треть. Книга читается и воспринимается нелегко, и потому, во многом, что она буквально наполнена безысходностью, закольцованностью, чувством бессмысленности происходящего и множащихся повторений. Безысходность льется с ее страниц, как болотная вода, и сама идея тяжкого поиска выхода из замкнутого круга чувствуется прекрасно, но это совсем не то чувство, которое хочется продлять до бесконечности.

Рассматривая концепцию варягов, коренных и хазар, в основе которой лежит социальное разделение простого народа, власти и интеллигенции, я не могу отделаться от ощущения, что Д. Быков заигрывается во всю ту же давнишнюю интеллигентскую идею о каких-то инфернальных злых силах, узурпировавших власть в стране и нещадно эксплуатирующих кроткий многострадальный русский народ. Как будто во власти действительно сидят иноземцы: кровожадные варяги и коварные хазары, а не обычные русские дураки. Ведь идея о том, что в наших бедах виноват кто угодно, кроме нас самих настолько вросла в наше национальное сознание, что даже в таком остро-сатирическом тексте ее никак не получается развенчать.

Полагаю, роман «ЖД» придется по вкусу далеко не всем, и даже поклонникам Дмитрия Быкова придется запастись терпением. В книге, бесспорно, щедро рассыпан жемчуг, но рассыпан традиционно по самому дну, и вопрос лишь в том, согласится ли читатель нырять в омут в его поисках и с каким выражением лица всплывет.

roypchel, 04 сентября 2017 г. в 10:48

Первая проба пера в жанре прозы у Дмитрия Быкова произошла в 2001 году. Молодой 33-летний журналист и поэт написал жуткий альтернативно-исторический роман про оправдание сталинских репрессий.

Кто бы мог подумать, что спустя 16 лет эта книга будет как-никогда актуальной. Восстановление памятника «вождю» и общественные дискуссии, обеляющие его светлый образ от скверны 90-х, ставят роман на первую полку.

Нынешний молодой человек, историк по фамилии Рогов разыскивает деда, репрессированного в 1938-м и якобы воскресшего ненадолго в 1948-м; случаев таких таинственных было несколько: в том числе при странных обстоятельствах объявляется в Москве и давно расстрелянный писатель Бабель. Сопоставив несколько загадочных деталей, молодой человек выезжает на изыскания в Сибирь, где и начинается настоящая жуть.

Деревня блаженных глухонемых, коммуна садомазохистов — Рогов сначала принимает их за остатки сибирского «Чистого», затерянной базы подготовки идеальных солдат, состоящей из репрессированных, но не сдавших и не оклеветавших себя на допросах. Об этой теории ему поведал старичок-лесовичок — сосед по даче, якобы узнавший про это из геологических экспедиций. И блаженных и садистов он оправдывает, находит для них объяснение и оправдание. В конце концов он понимает что ошибся — это не останки Чистого, но оправдания эти и есть ключ.

По формальным признакам очень западный, на самом деле быковский роман — о ностальгии по советской Империи. О кризисе молодого человека 90-х годов, который рад бы, да не может вычеркнуть из памяти свое детство: 28 панфиловцев, лыжники в вязаных шапочках на обложках «Юности», громадные радиоприемники, у которых должна же была быть цель и предназначение. Бывший советский мальчик, быковский герой переживает, что в три дня сплыла куда-то целая Империя с ее военными тайнами и с ее секретною силою.

Yazewa, 04 марта 2015 г. в 13:49

Очень сильная картинка. Собственно, как всегда у Быкова. Реализм полнейший. Очень люблю такую необъяснимость и открытые финала. Когда они сделаны так мастерски — это производит очень сильное впечатление.

Не надо ни в чём разбираться: кто, как, зачем, почему. Что это за солярис такой, выдающий каждому своё. Ещё раз переживайте то, что пережили, читая этот рассказ. Эмоции запомните. Вот это — и требуется.

prouste, 05 октября 2014 г. в 12:01

deti, 27 ноября 2013 г. в 17:09

Не могу молчать! Я только на середине книги, еще не дочитал, когда открыл первую страницу, был уверен, что не осилю и 10ю часть (отпугивало отвратительное, схоластическое название, один из примеров, как НЕ НУЖНО называть книгу!), удивительно, я прочел первую часть романа, как говорится на одном дыхании. Книга ни о чем, и в то же время ОБО ВСЕМ.

Я искушен в чтении прозы Быкова, мне понравились и «Оправдание» и (еще больше) «ЖД», но ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ, (если кто помнит, из советского фильма «Приключения Буратино»; Карабас Барабас (в исполнении В. Этуша) говорит вдохновенно): «Это просто праздник какой то!»

Чтение «Орфографии» — это праздник, для читателя, во всех отношениях! Торжество читателя! Книга, ее текст, ее мысль, ее стиль и темпоритм (не знаю откуда последнее слово, но мне оно вспомнилось), все создано автором для читателя. Читать легко, интересно и притягательно. Оторваться от сюжетных коллизий «Орфографии» просто невозможно.

Книга написана с Душой и от Души. Отличное чтение, для любого возраста, для любого социального статуса.

Спасибо тебе, Дмитрий Львович!

P.S. у меня еще впереди пол книги НЕ ПРОЧИТАНО.

prouste, 28 октября 2013 г. в 17:32

prouste, 20 апреля 2013 г. в 10:58

Достаточно странно, что четко и рационально высказавшись по существу о гнилостном характере опьяненности имперскими традициями, Быков в последнее время именно что и занимается высказыванием на все лады о эстических и эстетических преимуществах советского проекта. «Оправдание» представляет собой художественное высказывание скорее именно о человеческой ущербности проекта в сталинский период, совершенное в нестандартной форме, ярко и вкусно изложенное.

ii00429935, 05 декабря 2012 г. в 13:57

Великий роман Ф.М.Достоевского «Идиот» начинается сценой в поезде «Москва — Санкт-Петербург». Персонажи Дмитрия Быкова едут в обратном направлении. Ну а главная героиня рассказа, я так понимаю, по мысли автора — современная вариация Настасьи Филипповны. Как говорят французы, «фам фаталь» (роковая женщина). Вот только жизнь вокруг здорово измельчала. Красота не спасает мир, а успешно продается. Девушек не увозят из-под венца, и с ума от любви не сходят. Так во всяком случае в обществе потребления, к которому относятся Таня Милетинская и ее мужчины. Не тянут они на героев Достоевского. И на мушкетеров с Миледи тоже. Масштаб не тот!

«Миледи» — рассказ хорошо написанный, но все-таки одноразовый. Слишком предсказуем сюжет и неприятны герои. Их жизнь — как бракованная елочная игрушка из старого анекдота. Блестит, но не радует.

taipan, 18 ноября 2012 г. в 18:31

На фоне террористических атак на Москву, следующих одна за другой, во всех смыслах рвущих столицу на части, погружающих страну в пучину беспросветного кошмара, когда уже настолько страшно, что почти все равно, разворачивается роман двух молодых интеллигентных людей, программиста-фантазера с ролевым прошлым и замужней дизайнерши с ребенком.

Вокруг происходит ад, люди пытаются от него убежать, эвакуироваться, эмигрировать — в мир фантазий и сказок.

Играют в такую локальную ролевую игру-импровизацию, в которой только двое участников, он и она.

Он выдает себя за инопланетянина, которого прислали, чтобы забрать отсюда ее и дорогих ей людей, она ему вроде как подыгрывает. Потом выясняется, что он вроде как не шутит, да и какие уж шутки, когда на улицах такое творится?

За звездными туманностями, на далекой Альфе Козерога или в траченном временем, хлипком дачном домике где-то за Столбовой, они сидят и разговаривают, ткут паутину сказочного узора, творят свой мир. А в этом время по окрестным огородам бродят пасмурные чужаки, в воздухе витают какие-то немыслимые слухи, покидающие столицу машины идут по трассе сплошным потоком, грядет конец света…

Очень большое впечатление производят такие вещи — многослойные, неоднозначные, с расходящимися тропками и змеящимися смыслами. Вот то, что называется «метатекст» (а какое там поэтическое послесловие!), ризоматика, ирония, отсылки.

И как умело Быков играет на контрастах между воздушной фантазией, эдаким вдохновенным потоком цветистых завирух и колосящихся выдумок… И сдержанной, емкой, реалистической манерой изложения, которая местами достигает накала поистине психологического хоррора.

Потрясающее у него передано вот это ощущение вывихнувшего сустав времени, разрывающего устоявшийся, такой уютный, казавшийся такими прочным миропорядок.

Ощущение какого-то страшного бессилия, когда вот действительно не бороться (потому что у Врага нет ни лица, ни имени, ни какой бы то ни было физической формы вообще…), а именно что «эвакуироваться», бежать без оглядки — куда-нибудь в другую галактику на космолете-лейке, на тракторе поросенка петра через буераки, подальше отсюда, туда где море и солнце, а не стылая осень и взрывают в метро и на улицах, и мягкая конструкция-страна с ее вареными бобами-человечками уже не просто мягка, а тает на глазах, оплывает, теряя очертания, заставляя жителей своих терять рассудок. Ощущение надвигающегося конца — не просто физического, но и какого-то совершенно вселенского, гибели души и чувств. И никуда эвакуироваться отсюда невозможно, потому что все это всегда было и будет с нами, оно внутри нас, оно часть нас. Океан пламени под тонкой яблочной кожицей, единственная мало-мальски удачная попытка спастись от которого — сосредоточиться на реальном, на осязаемом, разрушить все эти цветные витражи и линии грез, разбив их о быт. Не играть, не убегать, не прятаться. Просто жить. Живут же как-то люди. В сорок первом тоже, небось, несладко было — и ничего, пережили как-то. Перетерпели.

Godcatcher, 24 августа 2011 г. в 19:30

Этой незамысловатой цитатой из Горького Дмитрий Быков вывел простую логику всего романа.

Воистину, что может быть легче для понимания, нежели ровная, как линейка, аллегория: мальчик Петечека, прошедший путь от начала и до конца романа — как шарж стремительного падения русского общества. От милого, нежного, но голодного мальчугана, хранящего в себе тепло прошлой жизни, до истощенного желтолицего нищего, на детском лице которого навеки теперь уже сохранилось выражение злости и озверение на весь белый свет.

Разве можно было точнее показать Россию? Быковские игры с постмодернизмом, аллюзии, подставные фамилии и характеры, винегрет из истории и выдумки — все это лишь вуаль, накинутая на историю с мальчиком, которого все видели, но никто так и не смог спасти.

А что до отмены орфографии. наверное, так и должно быть. Когда уничтожают язык, умирает и носитель.

b0r0d1, 09 января 2011 г. в 19:46

Роман неплохой, видно, что автору интересна описываемая эпоха и описывает он её интересно. Но роман какой-то пресный, неконцентрированный. Быть может Быков оттого и не любит Борхеса, что у того на семи страницах помещается то, чего Быков не всегда умудряется разместить на семистах.

prouste, 20 декабря 2010 г. в 09:47

Получил примерно, что и ожидал. Роман Быкова о ленинградских масонах 20-х годов примерно в манере «Орфографии» вряд ли мог получиться плохим – так и оказалось. Хороший роман. Описание «бывших», ряд сцен с сеансами Остромова и в тюрьме – просто прекрасны. На мой вкус, в романе уж очень много авторских отступлений, суждений, что делает его отчасти авторитарным и душным. Понятно, что Быков считает период нэпа окончательным угаром и падением хуже революции, периодом отказа от «сверхчеловечества» — но абсолютность этой спорной оценки излишне педалируется. В «Оправдании» оценка всех опытов по созданию «сверхчеловеков» куда как более нелинейная и «Остромов» на фоне первого романа выглядит тяжеловесным. Очень много в описаниях персонажей от коллекционерства, несколько гадливого описательства – а положительных героев всего два. Сцена встречи между ними мне напомнила «Дерни за веревочку» Рыбакова. Последнюю часть можно было бы и не писать – экзотика восхождения к эонам не так уж и интересна. «Остромов» менее богат на ярких персонажей и удачные сцены чем «Орфография», но высокий уровень романа не вызывает сомнений.

nostradamvs, 09 ноября 2009 г. в 20:46

Не знаю, кто такой Чертанов (говорят, что это женщина), но в романе – фирменный прекрасный быковский стиль, как всегда разный и удивительный. Это не роман, а чёртов стёб, остроумный и добрый, про милого и обаятельного бабника Ленина, придурочного Кобу, злобного потомка Рюриковичей Дзержинского, несуществующего на самом деле Троцком и прочих персонажей. Всё так переврано и перекручено, что даже и не думаешь воспринимать это как правду, но зато весело, приятно, не отрываясь, и главное – беззлобно, радостно. Пересказывать это нельзя. Книга полна не только иронии, но наделена огромным количеством аллюзий, я, верно, и десятой части не поймал, она населена цитатами, она дышит и живёт. Это великолепный фарс, стёб, я даже не знаю, как это назвать, это что-то ильфопетровское.

Nafamm, 20 августа 2009 г. в 01:12

Книжка эта, прихваченная мной на парусную регату, безусловно, производила впечатление на окружающих.

И объемом (при том, что при редактировании была сокращена на треть), и названием, и даже портретом автора на реверсе обложки (“Лицо, обезображенное интеллектом”, — подытожила коллега из Ижевска, глянув задумчивому Быкову в глаза). Ну да, ну да, я была не права: в “пляжные” книжки “Орфография” решительно не годится, — как ни хороша.

Чтобы получить удовольствие, требуется не слишком расслаблять мозговые извилины и помнить школьную программу по лит-ре хотя бы на уровне “кто написал поэму “Двенадцать”. Иначе половина забавностей и занятностей — долой. А их в романе — целые россыпи.

Жанр — “полуфантастический гротеск о русской революции”. 1918 год, отмена орфографии. Чтобы филологи не пропали с голоду, гуманные большевики собирают их в коммуну на Елагином острове и пытаются пристроить к делу. То список чтива для рабочего класса закажут составить, то историю окрестных фабрик описать (“Получившийся продукт с самого начала выходил за рамки добра и зла. Это была причудливая смесь всех стилей площадной литературы, от милорда глупого до житий. Начиналось эпически — с описания дальней деревни Лыткарино, затерявшейся середь лесов темных да лугов тучных. ”). Как сами понимаете, ничего хорошего из этого не выйдет. В качестве героев выведены реальные знаковые фигуры вроде Маяковского (Корабельников) или Луначарского (Чарнолуский). Так что можно поиграть в “угадайку”. Кстати, одним из прототипов ключевого персонажа Ятя (лишней буквы и лишнего человека) выведен Виктор Шендерович. Так что книга не только о литературе и революции, но и немного об НТВ.

Zebottendorf, 02 мая 2009 г. в 18:48

Ну очень длинно. Сократить бы раза в два — наверное, было бы неплохо. А так при чтении ощущения тянучки, липнущей к зубам.

GerD, 15 февраля 2009 г. в 21:03

«Оправдание» Дмитрия Быкова рассказывает нам историю внука жертвы сталинских репрессий, который осознаёт, что люди не могли погибать и мучиться просто так, а значит, должно быть оправдание этому, некая высшая цель и смысл. Рогов, главный герой романа отправляется на поиски деда, ожидая отыскать посёлок Чистое, место, в котором по его мнению должны жить «настоящие люди», которых отсеял фильтр сталинских зверств. О том, что ждёт его в конце пути, читатель узнает лишь в финале истории.

Текст романа очень насыщенный — Быков избрал стиль обращения к читателю, и оттого каждая сцена, каждая мысль, каждый шаг читателя на пути к разгадке тайны наполнены смыслом. В книге мало событий — в основном, герои думают о чём-то, вспоминают старые дни, а если и разговаривают, то, опять же, обсуждая главную тему, поднятую в книге. Между тем, автор стройно излагает мысли, стиль повествования не кажется тяжеловесным, в отличие от содержания. Стоит отметить, что мне не нравится определение «Оправдания» как «романа о репрессиях» — тема, поднятая автором, намного шире, сталинские времена нужны автору лишь в качестве конъюнктурной привязки к обсуждаемым всеми событиям.

Чем ближе действие подходит к финалу, чем больше оправданий находит герой, тем ощутимее приближающаяся концовка. Через находки Рогова Быков показывает нам разнообразные, убедительные варианты оправдания жестокости и человеческих мучений. Каждый образ играет на эту конструкцию. Шаг за шагом возводится в сознании главного героя вавилонская башня оправданий, и тем неотвратимее становится её падение — иначе и быть не может. Почти лишённая действия внешнего, книга представляет из себя монолит, которым можно проламывать черепа идеологическим противникам.

У книги есть и недостатки, причём некоторые из них произрастают из её достоинств. «Мэсседж» повествования, закравшийся в каждый угол истории, начинает утомлять — его в тексте даже слишком много. Недостаточно сильный, на мой взгляд, финал — рушение возведённой конструкции не впечатляет так, как должно. И всё-таки художественные достоинства текста перевешивают. Прочитать «Оправдание» я рекомендую. Это сильная и интересная книга.

Дядюшка Шу, 26 июня 2008 г. в 15:50

Роман описывает события российской и европейской действительности в период с 1903 (второй съезд РСДРП) по 1924 (год смерти Ленина) годы.

Основной сюжетный стержень — противоборство Феликса Эдмундовича Дзержинского, потомка, между прочим, Ивана Грозного, мастера перевоплощений, кровавого безжалостного маньяка, любителя детей и домашних животных, и Владимира Ильича Ленина, особы тоже голубых кровей, но при этом бабника, выпивохи, картёжника, напёрсточника, шаромыжника высокой пробы — да что там! рубахи-парня, в общем, довольно симпатичного малого. И Дзержинский, и Ленин в тайне друг от друга охотятся за кольцом всевластья — завладев этим артефактом они смогут снять со страны проклятие Марины Мнишек и царствовать в своё удовольствие.

В романе множество персонажей и сюжетных поворотов, с детства знакомых по курсу истории КПСС, да и просто по курсу истории России начала прошлого века, но все они даны в. ну, скажем, провокационно-юмористическом ключе.

Честно говоря, к середине романа я вместе с Лениным подутомился делать революцию.

Читать можно, но ни разу не шедевр.

kagury, 08 марта 2021 г. в 23:56

Дмитрий Быков никогда не был мне симпатичен. У каждого свои заморочки, я вот не люблю антисоветски настроенных людей. Причем я даже готова признавать их ум и талант. Но не люблю, я вообще субъективна. Причем отлично осознаю, что такое наивно-эмоциональное восприятие порой заслоняет какие-то действительно интересные точки зрения. Но давно уже перестала с этим бороться. В мире столько всего прекрасного, что не всегда есть смысл в том, чтобы выковыривать жемчуг из раковин, когда можно просто наслаждаться готовыми ожерельями. Это было что-то вроде оправдания.

Потому что мне попалась книга Быкова про советскую литературу, и… я зачиталась. Собственно, книга – это набор эссе, местами коротких, местами длинных, которые интересны в основном углом зрения. Выбор самих писателей и поэтов довольно прихотлив. Например, в раздел «проза» попали Бажов (не знала, что он получил Сталинскую премию), Чуковский (который у Быкова критик, а не поэт), Шварц и Шпаликов (хотя первый скорее драматург, а второй сценарист), и, внезапно, Михаил Успенский. Который для Быкова «чудо», а вот Довлатов у него посредственность.

С поэтами более равномерно (но, в общем-то, наверное, потому что известных поэтов в целом меньше, чем писателей). Сюда попал практически весь наш «серебряный век», то есть Цветаева, Блок, Мандельштам (кстати поняла, что я не отношу их к советским в отличие от их современников Маяковского и Есенина), а также Бродский, Твардовский, Высоцкий, Окуджава. Интересно, что есть Маршак, но при этом нет ни Михалкова, ни Барто. Или есть Евтушенко, но нет Рождественского. Есть Ахматова, но нет Гумилева. Ну и так далее.

В общем, сама выборка уже любопытна. Что еще интересно, это предлагаемый угол зрения. Формат эссе не предполагает детального разбора творчества, скорее это попытка выхватить неожиданное, непривычное, и тем самым зацепить внимание читателя.

Ну вот взять того же Чуковского. Мне он всегда виделся таким милым другом детей, с его этим костром, и чудо-деревом, и классическим набором стихов, и «От двух до пяти». Чуковский – лектор вне моего мира. Для Быкова же Чуковский прежде всего порядочная язва, человек, умеющий сказать комплимент так, что не знаешь, обижаться или радоваться. Вот про Маршака:

«Это такое мастерство, при котором и таланта не надо!»

Бажова, конечно, трудно вытащить из роли сказочника, но опять-таки, Быков проводит любопытную параллель с Булгаковым, в основе которой мастерство. Данила-мастер у Бажова и Мастер у Булгакова, по его мнению – это люди эпохи, потому что это профессионалы, для которых работа – важнее прочего.

«Человек, для которого богатство играет смыслообразующую роль, примитивен, Бажову с ним нечего делать. Его интересует акт познания. Его интересует, как можно распознать узор в камне, как можно достичь абсолютного совершенства».

«И синхронное появление таких текстов, как «Малахитовая шкатулка» и «Мастер и Маргарита», вовсе не случайно. Бажов не знал о разговоре Пастернака со Сталиным о судьбе Мандельштама, в котором сказано было ключевое слово «мастер». Для Сталина полезный человек – это мастер, а если не мастер, он Сталина не интересует. Вот эта установка на мастерство для сталинской империи принципиальна. И Бажов это почувствовал абсолютно.

Мне иногда представляется, что и Советский Союз ушел в гору. Исчезновение Советского Союза – это не распад, это достижение уровня, несовместимого с жизнью. Как сказал Виктор Пелевин: «Советский Союз улучшился настолько, что перестал существовать». … Советский Союз невыносим для обычного человека, но он являет собой оптимальную среду для профессионала, потому что для профессионала тут все».

А вот с мнением Быкова о Довлатове мне трудно согласиться.

«Сергей Довлатов вызывал у меня ровное, довольно нейтральное изумление по поводу того, что это считается литературой».

На мой взгляд, Довлатов не просто отличный рассказчик, что уже, кстати, не мало. Потому что, как ни крути, но, например, я верю, что «Улисс» великий умный роман, но читать его никакого желания нет. Ибо тяжеловесен и скучен. Так вот. Довлатову удалось создать свой узнаваемый стиль, что вообще-говоря, мало кому дано. Более того, когда читаешь много Довлатова, начинаешь изъясняться в его стиле, и получать от этого удовольствие. А Быков считает его чем-то сиюминутным. Ну. Пожалуй, вот единственное, что про него верно:

«Проза Довлатова – это проза советского интеллигента. А тут вдруг оказалось, что Россия, когда вернулась к себе, советскую интеллигенцию съела. Ее больше нет. И то состояние, к которому Россия вернулась (состояние мрачное, во многих отношениях бесперспективное), – это состояние, в котором довлатовскому герою просто нет места».

В общем, замечания Быкова про писателей хоть и интересны, но довольно спорны. А вот про поэтов у него получается замечательно точно. Вот, например, про Марину Цветаеву:

«У Цветаевой «предельная экономия места, невероятная напряженность речи, множественные эллипсисы, то есть опускания слов, замена их тире, – и читатель волен угадывать, что за этим стоит. Но главное, конечно, чем она берет как поэт помимо мысли, потому что одной мыслью поэт не возьмет никогда, – это невероятное ритмическое многообразие. … Просодия Цветаевой – это ослепительное богатство, изобретение новых размеров, абсолютно не бывших, музыкально и ритмически необыкновенно прихотливых. А всякий новый ритм – это и новый семантический ореол, новый тематический ареал, новые области поэтического чувства».

«И мы, порой не сознавая этого, помним страшное количество текстов Маршака, которые мы вдохнули, как воздух, и этот воздух в нас растворился».

«Один из главных блоковских приемов воздействия на читателя – это гениальное нащупывание тех порталов, тех точек связи, через которые человек соединяется с потусторонним. Лишь в детстве, когда все мы волшебники, когда мы существуем в мире сказок, когда мир постоянно нам подсказывает: вот здесь будет чудо, здесь тайна, туда не ходи, здесь опасное место, здесь не появляйся, – мы ловим вибрации потустороннего, но только Блок остался ребенком, вечно их ловящим. Это сумерки, когда тени начинают плясать и в тенях этих читаются скрытые послания. Это вьюга, метель, когда ничего не видно и ожидаешь в этой метели либо встречу с возлюбленной, либо встречу со смертельным врагом. Детские воспоминания о высокой траве, в которой тонешь, как в море, которая, как лес, обступает тебя со всех сторон, – это же у каждого есть, но один Блок сумел сделать из этого лирику, пробивающую нас до сих пор».

Еще интересен иллюстративный материал. Ну, например, я очень любила Блока в подростковом возрасте. Лет так в 13-14. Голубая книжка с его стихами была зачитана до дыр, и многие я знала наизусть. Он действительно волшебный. И у него дивные рифмы. Я не люблю и не понимаю музыки, но в стихах точный изящный ритм и красота звучания для меня очень важны. И Блок в этом смысле совершенен так же, как совершенен Пушкин. А вот, например, Цветаева, как верно отмечает Быков, гораздо сложнее и полифоничнее. И при всей моей любви к Цветаевой – прозаику, Цветаева-поэт для меня немного сверх понимания.

Так вот что еще интересно, Быков именно для Блока выбрал довольно неожиданные его стихи. Не в смысле неизвестные, а не самые блоковские что ли.

Христос! Родной простор печален!

Изнемогаю на кресте!

И челн твой – будет ли причален

К моей распятой высоте?

Если Ахматова у него – совершенно типична и узнаваема («Я на правую руку надела перчатку с левой руки..»), то Блок внезапно не «Весна без конца и без краю», и не «Да скифы мы, да азиаты мы», а «Двенадцать» с его рваным ритмом. Хотя, без «Улица, фонарь, аптека», конечно, не обошлось.

В общем, тут можно долго цитировать и обсуждать. Что хочу сказать. Книжка оказалась внезапно хороша. Весьма рекомендую.

Podebrad, 20 ноября 2017 г. в 19:06

Похоже, в «Оправдании» каждый видит то, что ему хочется увидеть. Для меня это книга о современном мифотворчестве. Дмитрий Быков сам величайший мастер этого дела. Он и создаёт уникальные мифы, и тут же открыто издевается над ними, и сам немного в это верит. А кто сказал, что хорошо придуманный и многократно пересказанный миф не сможет стать реальностью?

По происхождению современные мифы делятся на две категории — рождённые в СМИ и властных структурах и рождённые в массах. Главным образом, в массах интеллигенции. В этой категории особенно популярны мифы с упоминанием спецслужб. Тут мы готовы поверить в любой бред. Тут оживает весь сложный комплекс чувств — и неприязнь, и страх, и лёгкий мазохизм, и вера в чужое всемогущество, и попытки объяснить свою слабость. Тут можно и жизнь положить, разыскивая подтверждение очередной глупости. Можно и положить, если эта жизнь никому не нужна. Вот не возникает почему-то сочувствие к Рогову, хотя получился образ великолепно, как живой. Чтобы прожить жизнь так нелепо, требуется исключительное старание. Сам Рогов этого не понимает, и теперь уже не поймёт.

Гегель якобы сказал, что история повторяется дважды, первый раз как трагедия, второй раз как фарс. «Оправдание» — это всё-таки трагедия. Через 12 лет вышли «Сигналы». Если «Оправдание» я читал с интересом, то «Сигналы» с восхищением. Идеальное решение. Проблемы современного мифотворчества можно решать только как фарс. Иначе это действительно может обернуться трагедией.

ab46, 28 декабря 2016 г. в 12:46

Двадцатые годы двадцатого века. Один оборот колеса российской истории тому назад. Тогда колесо было красным, и краска ещё не выцвела и не облупилась.

Независимо от нашей веры в чудеса и чародейства, не трудно поверить в достоверность той романной России. И подтвердить это могут не только дряхлые старцы, но и, увы, наши одногодки. У героев романа были прообразы, и автор их не только не маскирует, но сам про них и рассказывает. Судя по заглавному герою, прообраз Остромову достался интересный. Не простой, видать, человек был, на многое способный.

Читая про Остромова, не мог не вспомнить (и не думаю, что оригинален в этом) другого героя тех же лет. Вымышленного, но одного из самых любимых персонажей советской литературы. Все догадались, что говорю я про великого комбинатора Остапа Бендера. Остромов и Бендер совпали не только во времени. Оба, в общем-то, проходимцы. Оба ловко использовали своё превосходство в интеллекте и активности, чтобы дурить окружающих. Благо времена были подходящие. С умниками тогда было туго. Кого постреляли, кто сам помер. Кого выслали, кто сам сбежал. А оставшиеся сидели по углам тихо-тихо.

Сходство явное, сходство существенное. Но герои, всё же, совсем разные. И никогда не добьётся Остромов от читающей публики «того, чего добился Коля Остен-Бакен от красавицы Инги Зайонц». Не полюбит его читающая публика. Возможно, всё дело в оптимизме. Остап – природный стопроцентный оптимист. Он верит в светлое будущее лично для себя. Он выплывет, чтобы не случилось. Остромов не верит. Он понимает, что потонут все, но собирается тонуть со всеми возможными удобствами. Один весел, другой мрачен. Один победитель, другой лузер.

А что автор? Как у него с оптимизмом? «Странный вопрос,» — скажет любой, кто видел Быкова (а кто не видел?). Такого жизнелюба – поискать. Что другим проблемы и беды, Быкову – лишний повод для веселья, ещё и рифмованного. Не человек, а воплощённое позитивное мышление. А, вот, про автора «Остромова» так не скажешь. Ощущение, что автор мучительно ищет ответ, что делать с умом и талантом в обществе, которому ни ум, ни талант не нужны. Ему очень хочется дать нам (и себе) если не инструкцию по выживанию, то хотя бы ценные советы. Автор умел и опытен. Он старался. Все тупики и ловушки обнаружены и обозначены. Все ложные выходы исследованы, настоящий — не обнаружен. Нет выхода ни для симпатичных Нади и Дани, ни для автора, ни для читателей. Если автора романа можно назвать оптимистом, то это тот самый «хорошо информированный оптимист». Скорее уж, перед нами человек растерянный и близкий к отчаянию.

Таков результат честного анализа. Не обнадёживают нас ни история, ни современность. А теперь ещё раз посмотрите на Дмитрия Быкова. Он бодр, весел, деятелен, полон планов. Вопреки всем анализам и выводам, жизнь продолжается. Как славно, что жизнь не загонишь в рамки формальной логики, психологии и, тем паче, политики. Она больше, она многомернее. Она никогда не оставит нас без надежды.

martinthegod9, 22 ноября 2016 г. в 23:58

Очень милый святочный рассказ. Девочка со спичками стоит на перекрестке центральных улиц и дает прикурить всем, кому это необходимо.

Быков забросил сразу несколько идей в эту коротенькую историю. Во-первых, о том, что любой человек нуждается в сочувствии, желает быть выслушанным. Не зря ведь девочка стоит в центре любого города-миллионника. Во-вторых, вспоминается Михаил Веллер с его мыслью, что нельзя заполнять себя одной проблемой, ее можно решить, да и много других радостей есть в жизни помимо зудящей в голове проблемы. В-третьих, вспоминается рассказ Рэя Брэдбери «Марсианин». Там марсианин становился тем, кем его хотели видеть, и в рассказе Быкова девочка давала то, что человеку было необходимо. Но в обоих случаях находились те, кому от главного персонажа было нужно не то, для чего он создан. Приручить, поймать, захватить — всё это античеловеческое, но не чуждо людям, на то они и люди.

А задумка с разноцветными, и финальной черной, спичками доставляет особое удовольствие некой сказочной рождественской милоты. Забавный момент, когда каждый «прикуривающий» тянулся к черной спичке. Вот как знал он, что за ней скрывается. Ведь действительно, любому проще пропасть и послать всё к чёрту, нежели мучиться и разбираться с трудностями.

туземец, 12 октября 2016 г. в 10:34

Очень страшная книга. По сути — это психологическая эпитафия на наш мир. Начинаешь чтение и получаешь удовольствие от легкого флирта героев, столь непринужденно вошедших в выбранные им роли. Но по мере дальнейшего чтения понимаешь, что все не так и не о том. Горящая Москва — вовсе не случайный образ проблем нашего мира, отрешенность героев от этих проблем — вовсе не их глупость и беспечность. Чудовищная деформация заднего плана романа создает у читателя ощущение ожидания страшного катаклизма, в котором невозможно выжить. Игры, игры разума. Что стоит за ними, когда герои пытаются создать свою, альтернативную вселенную. Стремление убежать от действительности? Нет! Это попытка автора донести до нас, читателей, что игры закончены! Да, игры закончены! И человек оказывается лицом к лицу перед самим собой, каким он есть. Катька, столь увлекшись погружением в иную реальность, вдруг пробуждается от грез в полном отчаянии, просыпаясь, и понимая, что игры закончились и теперь ее ждет настоящая жизнь, и она идет ей навстречу. Это уже совсем другой человек, человек обреченный, как обречен и весь окружающий ее мир, из которого ей так и не удалось выбраться.

Да, все самое страшное открывается только в финале. Толпы бегущих из горящей Москвы людей — такие-же как Катька, но «не проснувшиеся». И гибель идет по их следам, потому что нельзя жить иллюзиями. Одна против всех — что она может? Ничего!

И не было никакого инопланетянина, называющего себя ««эвакуатором». Игорь — так и не повзрослевший 30-летний мальчик, живущий в своем выдуманном мирке и, пригласивший в него свою очередную жертву. Так ему уютнее в этом, чуждом ему большом мире. Он — поджигатель, а не спасатель!

Книга поднимает очень серьезный вопрос об активной жизненной позиции человека. Вывод автора однозначен: мир обречен на гибель, если каждый в нем живет в своей скорлупе и довольствуется лишь иллюзиями, избегая реальности. Страшно то, что наш мир, во многом, именно таков!

STPAHHIK, 15 июля 2014 г. в 09:35

Великолепно написанный рассказ. Прекрасно передана атмосфера.

Однако после возникают множество логичных и логических вопросов к нестыковкам:

2) Если сирены могут заставить открыть окна, то почему их вообще не закрыть наглухо, чтобы у пассажиров даже не было возможности их открыть?

3) Если это нечто такое сильное, что даже прогибает внутренние переборки, то, что ему мешает проникнуть в поезд?

4) А проникнув в поезд почему это нечто останавливается только на одном вагоне и не уничтожает весь состав?

deti, 24 марта 2014 г. в 16:47

Помните у Некрасова?

«В каком году — рассчитывай,

В какой земле — угадывай,

На столбовой дороженьке

Сошлись семь мужиков»

У Быкова в новой книге «Сигналы» тоже сошлись пять мужиков. Пять оттенков современной русской интеллигенции. И пошли они родимые искать

Кому живется весело,

Читая Сигналы, я все время вспоминал поэму Некрасова.

У каждого свой ответ на все эти и другие вопросы.

Забавный микс жанров, весьма прозрачные аллюзии на Стругацких, ироническое подтрунивание над Сергеем Алексеевым и его «Валькириями» и конечно же отсылки к собственным «Оправданию» и «ЖД».

Небольшая, юркая такая, книжка. Мне понравилась.

Oreon, 22 сентября 2013 г. в 11:08

Ах, какой слог у автора статьи, как все великолепно начиналось. и как все потом смешалось и перепуталось, а какие тараканы полезли. Так и хочется ответить автору: я когда читал про Украину Гоголя — чувствовал с какой любовью он ее выписывал! Гоголь писал Диканьку и Миргород с любовью и пиететом, а не утопию выводил, как считает автор статьи. От того-то и так тиха получилась украинская ночь, украинские красавицы вздорные и румяные, а казаки грозные и скорые до защиты родины. И про казаков. Быков считает, что образ казака придуман Гоголем, но почему тогда, когда я читал Бульбу, его образ мне перекликался с образом, например, Богдана Хмельницкого? Автор всерьез думает, что нету больше других образов казаков и что их не было до Гоголя? Просто автор статьи, в отличии от великого Гоголя симпатии к Украине не ощущает, скорее всего на ней и не был, а просто вскользь ознакомившись, должным образом не прочувствовав, подрабатывает написанием аннотаций и предисловий. По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление.

Но ведь автор не испытывает симпатии и к России. Россия у него выходит вся такая безысходная и несчастная, что даже утопию по ней никто не сподвигся написать. Россияне все пьют, воруют и друг другу враги. Правда эти свои мысли Быков силится почему-то вложить от имени Гоголя. К концу его статьи складывается впечатление, что и Гоголя он понимает лучше самого Гоголя и писать смог бы даже лучше, раз уж все так хорошо разумеет, что кем и зачем двигало и как это нужно было выражать. Так и хочется посоветовать автору написать таки эту утопию, без которой по мнению автора России не прожить, и которую не смог осилить Гоголь, а Быков рассмотрел таки, что, по чем и почему. (правда начитавшись про Украину вторую часть «эссе» я уже читал вскользь, поэтому комментировать прекращаю)

Да, более тенденциозного и тараканистого предисловия мне давно читать не приходилось, даже советские предисловия мне нравились больше — из них больше почерпнуть можно было, привычно отсеивая коммунистическую пропаганду. Подытожу, автор писать безусловно умеет, но вот с тем что он понаписал, я не согласен.)

Galka, 18 марта 2012 г. в 13:03

Отличная, чистая художественная проза с минимальным элементом фантастики, и в то же время — «ужастик», нагоняющий сюрреальный ужас не хуже Кинга. И главное — такая незатейливая, простая и так трудно прививающаяся у нас мысль: «Искать оправдание злу — безумие и гибель».

tarasovich09, 31 января 2012 г. в 22:22

Наконец-то мы имеем возможность почитать подлинный роман, во всем его блеске и широте, в толстовском понимании этого слова (ведь великий философ Н.Бердяев считал именно романы Льва Толстого лучшими в европейской литературе).

Роман Дмитрия Быкова широк по численности действующих лиц, он многогранно и своеобразно преподносит раннесоветскую эпоху, он эпичен, сатиричен, он авантюрен, он стилистически безупречен и на фоне блеклой современной литературы. Это удивляет и поражает. Как живые перед нами предстают прозаики, художники, поэты той эпохи. В собравшейся Коммуне представлены носители разных политических взглядов и мнений. Д.Быков много и красочно описывает их споры, переживания, надежды и сомнения. Параллельным сюжетом является история писателя и журналиста Ятя(Ирецкого), приехавшего в Гурзуф. Очень интересны те главы, в которых показан калейдоскоп меняющихся в Крыму властей. Конечно, с точки зрения исторической науки роман не выдерживает никакой критики. Неверно показаны действия советской власти, неточно даны образы Корабельникова(Маяковского) и Хламиды(Горького), опереточными выглядят правители Крыма. Но все огрехи искупает выбранный автором жанр оперы, допускающий условности и фантастические моменты в сюжете, упрощения и обобщения.

Но все же хотелось бы иметь в романе более четкий, выстроенный сюжет и более творческого героя. Ведь в тот период творчество писателей вспыхнуло с новой силой. Достаточно почитать мемуары К.Паустовского и И.Эренбурга. А главный герой писатель и журналист Ять только и занимается тем, что участвует в вечеринках, разглагольствует с окружающими, торчит в кофейнях, уходит из Гурзуфа в Ялту, бросая Таню и т.п. Он не написал ни строчки и неизвестно, на что он живет. Впрочем, его одиссея возвращения в Петроград описана отлично, заставляя вспомнить лучшие страницы произведений А.Толстого, К.Паустовского, Л.Леонова, Б.Лавренева.

Несмотря на некоторые недочеты, я ставлю все же высшую оценку произведению. Это лучший роман последних лет.

nostradamvs, 01 января 2011 г. в 17:00

nostradamvs, 27 сентября 2010 г. в 14:44

Дмитрий Быков он и есть Дмитрий Быков. Довольно смешно, довольно остроумно, читать интересно. По стилю – то же самое, что его «Правда», то есть тем, кому авантюрный роман о Ленине не понравился, конспиративный роман о Пушкине тоже читать не следует. Сам себя Быков прописал в романе аж трижды – в образе Большого Писателя и ещё в паре мест в других ролях. Откровенно прикалывался. Вообще, весь роман – это псевдоисторический прикол, завязанный на том, что Пушкин – потомок негров, владеющий их тайными знаниями и способный предсказывать будущее. Честно говоря, на один зуб роман, не смотря на большой объём. Мастер захотел прикольнуться, мастер прикольнулся.

Apraxina, 22 мая 2010 г. в 02:38

Автор берет едва ли не самую болезненную для современной российской истории тему — историю сталинского периода, — и с присущим ему изяществом заворачивает вокруг поговорки «кто все поймет, тот все простит», в общем-то, выворачивая формулу наизнанку. Оправдания ведь не ищут там, где нет вины — но упрямая, фанатичная потребность вроде бы довольно вялого и невыразительного героя найти рациональные обоснования, необходимость, высокий смысл репрессий заставляет подозревать, что он не только пытается утвердить и оправдать, но и сакрализовать саму идею. Цепочка подмен понятий, психологических игр с самим собой — и вот из нескольких фактов создается реконструкция Оправдания. Логическая и эмоциональная последовательность так хорошо построена, что до самого конца — довольно неожиданного, — подозреваешь в авторе единомыслие с героем. Концовка все расставляет по местам.

Крайне рекомендуется читать начинающим оправдателям всего и вся. Матерым, боюсь, не поможет.

nostradamvs, 09 ноября 2009 г. в 20:46

Нечитанный прежде сборник рассказов Быкова во-первых не имеет никакого отношения к роману «ЖД», а во-вторых мне очень понравился. Действие цикла из 12 рассказов и в самом деле происходит на железной дороге – это диалоги в купе или на путях, или в плацкарте, или просто странные вещи в поездах. В сборнике несколько и внецикловых рассказов. Рассказы – страшные и смешные, остроумные и не очень, но все – интересные, красивые, с великолепным быковским языком и жонглированием смыслами и словами. Особо понравились «Можарово» (это вообще отпад), «Миледи», «Работа над ошибками», «Киллер». Есть и слабые довольно рассказы («Предмет», например), но это мелочи. Быков – да-а, Быков, как всегда – ого-го.

vsvld, 08 декабря 2008 г. в 14:08

Глубоко. мыслей громадье. но при всем том нет того блеска, заставляющего снова и снова хвататься за вещь и вертеть ее в руках, всякий раз находя новые грани (хотя грани эти есть) — конечно, если лепить по пузатому кирпичу в год плюс еще и стихи (очень часто гениальные, в т.ч. включенные в этот роман), то откуда ему взяться! При божественной легкости любовных (и не только) диалогов, нет той четкости мыслей, к-рая так подкупает в Оправдании, нет запоминающихся визуальных образов — гигантская лейка это все же не то, это, пардон, безвкусица, способная оставить от красивой любви одно недоумение. а картины поствоенных городов сильно навеяны Стругацкими. С другой стороны, проблема Бога-любви, потустороннего хранителя, что на поверку оказывается всего лишь эвакуатором (причем эвакуатором в никуда, ибо эвакуаторство, другими словами, богоявление, по Быкову, возникает на такой стадии развития, когда избыточность бытия уже готова вылиться в Большой Взрыв), да в итоге еще и морально низшим по отношению к человеку, возносимому им на высоту божественности — проблема новаторская. Подумайте, кто еще задавался вопросом, зачем нужна любовь после этого вознесения. Финал хорош. Бог хранит человека не как маршал Жуков, а именно потому что сам слаб, что без человека ему хана! Потому-то в финале эвакуатор, невидимый, идет за Катькой. Надеюсь, что Дм.Львович еще вернется к этой теме, но уж пусть бы с новым блеском, после благотворной паузы, с отстоявшимся запасом свежих слов и мыслей, с прочувствованным до дна пониманием того, какие абзацы в тексте не нужны. А то ЖД — еще то разочарование.

Cancel, 11 марта 2008 г. в 20:01

Действительно, «Ай да Быков, ай да …». Блистательная пародия на «Код Да-Винчи». Но кроме названия, ничего общего нет. «Эстеты» (те самые, для которых Пушкин «наше всё») оказались сильно недовольны, но ценители хорошей литературной игры (и, подозреваю, что и сам Александр Сергеич был бы) в восторге. Тонкое издевательство над псевдокультурной псевдоинтеллигенцией, потрясающий неожиданный юмор (одна только линия с котом чего стоит), богатый язык. Короче, восторг, чистый незамутнённый восторг.

baroni, 28 апреля 2007 г. в 02:25

Роман Быкова «ЖД» — разочарование года. Создается впечатление, что автор писал его «левой ногой». Масса ляпов, языковых и фактических («стояние на реке Калке», Махачкала у автора оказываается в Ср. Азии и т.п.), превосходит разумные пределы.Роман многословен и претенциозен, полон банальностей и пафосных трюизмов.Ксати, сам Быков назвал «ЖД» «поэмой». А под «поэму» на лирические отступления автора можно списать все:нестыковки в сюжете, исторические несуразности, карикатурных персонажей и пр., пр., пр. Вообщем, полная ерунда получается.

Anahitta, 30 августа 2020 г. в 12:52

Наверное, из-за стебного псевдонима авторов я ожидала от книги чего-то другого, не такого скучного, слегка приблатненного квеста.

Завязка. Издатель поручает двум писателям: Большому и Мелкому написать халтурку «наш ответ Дэну Брауну», взяв за основу великого «Евгения Онегина».

Новый русский по имени Саша Пушкин, не обремененный большим интеллектом и образованием, находит на недавно купленном участке старинную рукопись. Решает показать специалистам – вдруг антиквариат какой, бабла можно срубить. Специалисты узнали почерк Пушкина, но заявили, что скорее всего это фальшивка, ибо кто только не пытался подделывать якобы сожженную десятую главу «Евгения Онегина». Пока Саша размышлял, не поехать ли ему в Петербург к пушкинистам для экспертизы, все люди, которым он показывал рукопись, начали погибать от всяческих несчастных случаев. Сообразив, что за рукописью охотятся спецслужбы, Саша ударился в бега.

С собой он прихватил соседа по даче, которому имел несчастье рассказать о рукописи. Сосед по имени Лева Белкин в отличие от Саши умен и образован, он кандидат наук, но вот незадача – о творчестве великого поэта мало что знает, поскольку он зоолог и интересуется только одним видом хомяков.

Дальше начинается бессмысленный и беспощадный квест «уйди от суперагентов спецслужб». Квест довольно унылый, бестолковый, затянутый и к концу книги изрядно поднадоевший: вокзалы, съемные квартиры, поспешные бегства, рейсовые автобусы и т.д. и далее по кругу.

Что интересно, рукопись они так и не смогли прочитать из-за совершенно неразборчивого почерка, потому и остались в неведении, почему, собственно, идет охота за ними и за рукописью.

Спецагенты знают, в чем смысл рукописи: это пророчество о судьбе России до 2008 года и надобно непременно узнать имя погубителя страны, написанное на самой последней странице.

А еще в книге есть негры, именно негры, а не афрорусские, и никого это слово не смущает.

Конечно, роман густо усеивают имена пушкинских персонажей и топонимы из его произведений. В концовке идет полный слом шаблона и нарушение всех канонов того, как нужно заканчивать книги. Но все это как-то не вызывает особого восторга, ибо бессмысленно, беспощадно и уныло. На этом фоне даже как-то теряются дикие, но очень свежие идеи о том, что

Заинтересовало: вставки «Один день из жизни поэта Александра П.», живущего в наше время. Показалось совершенно неинтересным: флэшбеки из жизни Пушкина.

Михаэль, 06 апреля 2020 г. в 06:11

Сам автор иронизирует — многие считают этот роман моим лучшим, потому что он самый короткий.

Доля правды в этой незамысловатой штуке есть.

Потому что читатель найдет тут все, за что Быкова стоит любить и ценить как писателя

Лихо закрученный, хотя обманчиво медленно развивающийся сюжет.

Потрясающе выразительные («как живые») персонажи.

Даже более выразительные, чем персонажи, места действия. Не столько пейзажи, сколько топосы. И тишайшая подмосковная дача времен «расцвета застоя», и ошалевшая от безденежья глубинка 90-х, и совершенно уже одичалые углы, все настолько выразительно, что веришь, будто сам там побывал.

Эмоциональность повествования. По большей части доминирует эмоция светлой тоски (ностальгия по чудесному времени Детства), но есть место и злой насмешке, и неподдельному ужасу.

Рогов, молодой человек, чье детство пришлось на пресловутый «расцвет застоя», а юность на «эпоху крутых перемен», пускается в расследование истории собственной семьи, заодно нащупав, как ему кажется, очень важную для истории всей страны ниточку, уходящую в страшные годы Большого Террора.

Те читатели, кто сетуют на то, что в книге якобы «мало что происходит» просто обмануты плавно текущим, почти лиричным языком повествования. Если я начну перечислять все события, что случились с Роговым, с его предками и их современниками, то пересказ может расползтись до формата А4 мелким шрифтом.

К недостаткам же можно отнести излишнюю публицистичность повествования. Дело совершенно не во взглядах, которые проповедует Быков. Взгляды эти кстати, довольно эклектичны, Быков одинаково часто бывает поперек души что «либералам-западникам», что «советским консерваторам», и только патриотам современного этапа развития он поперек ВСЕГДА. Я с ним иногда согласен, иногда нет, речь совершенно не о том. Просто донеся до читателя свое послание, Быков решает его еще и разъяснить. А потом подумав, что читатель может быть что-то не усвоил, разжевать и положить в рот. А потом, на случай если мало — повторить процедуру. Литература может быть политизированной, но литература и колонка в журнале — разные жанры.

Тем не менее, небольшой объем романа еще не позволил Быкову разгуляться с проповедью своих путано-эклектичных взглядов.

Зато в «Оправдании» есть ставшие со временем фишкой писателя игры со стилями повествования, плавные, не режущие глаз переходы из жанра в жанр, стилизации под литературу какой-либо эпохи. Под одной обложкой и в рамках одного сюжета есть место и сказке, и боевику, и без малого хоррору и другим направлениям современной массовой (и не очень) прозы. Причем вся эта стилевая солянка не носит характера искусственной интеллектуальной игры, постмодернизма в постмодернизме, которые я, кстати, не люблю. Да, перед нами произведение, в котором нет ничего кроме Литературы, даже страстность и эмоциональность его совершенно книжные. Но при этом они неподдельные. Быков фанатик печатного слова, Литература для него все объясняет, все оправдывает и все замещает.

Когда я только приобщился к художественному творчеству Быкова (его magnum opus «ЖД») он мне показался публицистом, почти фельетонистом, который за каким-то решил написать роман, а написал по привычке колонку. К «ЖД» я своего отношения не сменил.

Но к «Оправданию» это не относится. Читавшие книгу, вы помните

Что до полемики, которую на страницах «Оправдания» ведет автор (правда больше с самим собой, чем со своими действительными оппонентами), то здесь вот какая штука.

А сейчас — книга актуальнее, чем в дни написания. Провернулось же, Колесо Истории.

Книга на самом деле, не о Терроре и не о советской эпохе, хотя напитана ее духом и написана ее языком.

Что-то уяснить или понять про СССР из нее невозможно, разве только, что за десятилетие до обнуления великой державы, в дачных поселках детям из благополучных семей жилось неплохо.

«Оправдание» о страшном, разрушительном, мертвящем феномене всеобщей ностальгии, тоски по никогда не бывшей Золотой Эпохе, каковая тянется уже тридцать лет, то есть лишь вдвое меньше, чем сама Великая Эпоха.

RomaSchkin, 20 января 2018 г. в 14:08

В таланте Быкова, как писателя не может быть сомнений, но иногда его заносит и остановить, сдержать, по всей видимости, он себя не может. Так и в романе «ЖД. Поэма». Очевидно, что интересная идея, хорошая подача, есть классные шутки и неожиданные повороты, но сколько же тут лишнего текста, как будто специально автор все затягивал для своих каких-то непонятных целей. Может поспорил с кем-то, что способен написать книгу в 700 страниц.

Прокопий Антемий, 18 октября 2017 г. в 17:26

Тут Быков вроде все правильно пишет. С этим его выводом трудно не согласиться:

Правда, с момента написания статьи Быков, видимо, пересмотрел свое отношение, и сам начал сотрудничать с «Эхом». Туманно объясняя это тем, что «оно изменилось». Да, действительно изменилось, но вряд ли в лучшую сторону: планка профессионализма ведущих упала еще ниже, ушли многие яркие личности, а руководство откровенно сделало ставку на скандалы.

martinthegod9, 10 января 2017 г. в 19:34

По формату называется стихотворением, а по факту представляет собой рэп-текст, таким образом он и воспроизводится Михаилом Ефремовым в «Гражданине Поэте». К слову, звучит это крайне ужасно, исполнитель паясничает, как это делали те самые рэперы начала 90-тых годов. И такое паясничество покатило бы для «Аншлага» или новогодних передач с пародистами, за которыми наблюдают люди, сами себе создавшие несколько стереотипов и неумело ими жонглирующие. Но вы-то позиционируете себя прогрессивными гражданами.. зачем же уходить в бородатое паясничество?

По смыслу идея ясна, но ее построение (даже изолируясь от исполнения) крайне жвачно и безынтересно.

AlisterOrm, 11 февраля 2016 г. в 14:19

«Кому на Руси жить хорошо?»

Да кто его знает? Мало ли. Когда наблюдаешь за жизнью, упорно складывается впечатление, что никому. Те, кто едят, страдают, кого едят, тоже страдают, и всё это сливается в единый и полный противоречий клубок россиянской жизни. И тут уже на далёкие-далёкие задние планы уходит вопрос о том, кто будет сидеть в Кремле через 10 лет, какое будет государственное устройство, какая партия будет у власти. Народ останется тем же, ничего не изменится.

Пять человек пошли искать упавший самолёт. Вопреки здравому смыслу, вопреки пользе для себя. И, уйдя от родного города в дремучие таёжные леса, в двух шагах от цивилизации, они мгновенно попадают в дико фантасмагорический мир, где вполне узнаётся причудливые капризы человеческой жизни. Помещик, который не помещик, таёжное племя, которое не таёжное племя, завод, который не завод. Всё вокруг пропитано притворством, игрой в смысл жизни, в светлое будущее, смелыми и абсолютно бесполезными прожектами.

Если не растекаться мыслью, то этот роман — о том, что в России лучше сидеть и ничего не выяснять. Потому что за каждой мелочью скрывается столько противоречий, что о них лучше никому не знать. Люди у нас. Своеобразные. Каждый придумывает себе собственный мир — уютный, приятный, и, самое главное — единственно верный не только для самого себя, но и для всей остальной страны. «Только так, не иначе. » говорят встреченные героями люди, строящие свой Дивный Новый Мир, понимая, что лгут они даже не самим гостям, но и самим себе.

Очень ироничная вещь, и, кстати, не особенно политическая по содержанию. Скорее — философская. И даже не о современной России, а о нашей цивилизации вообще. Сатира есть сатира, её не стоит воспринимать слишком близко к сердцу, но кое-что взять на заметку надо.

Тиань, 20 января 2016 г. в 21:34

Рассказ условно можно подразделить на три части.

В начале мы наблюдаем банальную любовную интрижку, причем оба ее участника довольно неприятные персонажи, им совсем не хочется сочувствовать, также, как и персонажу третьему — остающемуся за кадром обманутому супругу. Но разворачивается картинка мелодрамы живенько, внимание держит.

Затем в историю неожиданно врывается накал страстей почти шекспировского уровня, когда драма человека настолько велика, что он жаждет отнять жизнь у соперника и сам перестать жить. Причем это не выглядит театрально, этому веришь. Кажется, еще несколько минут и страниц и все будет кончено необратимо. Но.

В сюжет снова врывается неожиданный элемент, и трагедия схлопывается, как воздушный шарик. Все-таки фарс, фальшь и театральное действо. Разыграно оно было неплохо, а вот мотивация так себе — за уши притянута. Втащив в сюжет писателя и фантастику, автор загубил рассказ. Первая и вторая части воспринимались с доверием и интересом. Так могло быть, и хотелось узнать, чем же завершится житейская драма. Литературный элемент же выглядит недостоверным. В поступок писателя и предложенное стечение обстоятельств я поверить не смогла. И было жаль разрушенной иллюзии.

Автор меня разочаровал. Пообещал настоящую историю, а свел все к мыльному пузырю.

VovaZ, 06 сентября 2015 г. в 11:16

Прекрасный, по литературным качествам, но спорный, по духу, сборник.

Цикл новелл, перемежаемых полнообъёмными рассказами. Написано, частично на «желенодорожной почве», частично, на городской. Лёгкая и изящная мистика, используемая автором, позволяет отнети сборник к нашему жанру.

Быков, собственно, по всему своему творчеству представляет из себя российского «анти О’Генри». Его произведения наполнены тем же романтизмом, лёгкостью повествования и импатией к героям. Однако, там, где О’Генри воспевает любовь, верность, наивность и человечность, Быков «поёт» ненависть, обман, усталость от окружающих, злобу.

Я не согласен с большинством идей и выводов произведения, однако манера, в котором автор преподносит свои идей, безусловно заставляет читателя думать и сформулировать своё отношения к ним. Я надеюсь, что таковой и была цель Быкова, попросту считающего свою паству куда более сложным и тяжёлым случаем, чем читатели О’Генри.

Безусловно рекомендую к прочтению даже тем, кто не обязан соглашаться с автором.

nostradamvs, 05 апреля 2013 г. в 21:17

Если честно, когда я читал первую половину романа, я хотел поставить двойку. Потому что даже фирменный быковский язык не мог прикрыть множественных самоповторов, точно Быков уже всё это писал в «Орфографии» и «Остромове», а теперь зачем-то решил повторить путём копипасты. Но поворот в конце мне понравился — именно сюжетный, если забыть и о языке, и о стиле, и даже о времени. Просто мне понравилось. Может, так всё и было. Может, Шолохов был именно таким (я не могу называть героя Шелестовым — это просто смешно). И я увеличил двойку втрое.

Источник