какую религию исповедовали хазары
Религиозные метаморфозы в Хазарском каганате
Продолжение многотомной «Истории Европы» протоиерея Владислава Цыпина.
Дань полян хазарам, миниатюра Радзивилловской летописи, XV век
Хазары и Хазарский каганат
С VII по IX столетие главным актором на пространстве Восточной Европы был расположенный в ее южной степной зоне, а также на Северном Кавказе Хазарский каганат.
Сведения о вымершем языке хазар скудны. Хазары пользовались своеобразным руническим письмом, но расшифровано лишь несколько сохранившихся эпиграфических надписей.
Из византийских и арабских источников, из топонимических и ономастических данных известно несколько хазарских слов, в основном личных имён, титулов и топонимов. Хазарское слово «кел» значит «башня», «чичек» – «цветок», «булан» – «олень», «алп» – «доблестный», «сар» – «белый». Из этих крайне ограниченных данных тюркологами сделан вывод, что хазарский язык, подобно гуннскому, аварскому и древнеболгарскому, принадлежит к западной ветви тюркских языков.
Г. В. Вернадский, характеризуя границы каганата, писал о
Каспий во времена существования каганата именовался в источниках Хазарским морем. Реже в источниках той эпохи это название употребляется и по отношению к Черному морю.
Границы каганата не оставались неизменными. В период апогея хазарского могущества в зону его влияния входила Закавказская Албания; данниками каганата одно время были болгары в Приазовье и на Средней Волге, финноязычная мордва, мадьяры, буртасы, а также славянские племена вятичей, радимичей, северян, полян, возможно, также уличей и тиверцев, занимавших северное Причерноморье, иными словами, влияние хазар простиралось на запад до устья Дуная.
На рубеже VI и VII столетий хазары входили в состав тюркютского каганата, или эля, территория которого простиралась от Маньчжурии до Азовского моря и Дона. Столица эля находилась в современной Киргизии – это был город Суяб, расположенный близ современного Токмака. Правили в каганате монархи из монголоязычной по своему происхождению династии Ашинов. В результате симбиоза хазар с тюркютами на хазар со стороны их соседей был перенесен этноним господствующего племени каганата – тюркютов, так что в разных источниках по отношению к одному и тому же народу употребляются разные наименования: хазары и тюрки.
В «Истории авган» Моисея Каланкатуйского содержится эпизод, имеющий незаурядную этнографическую ценность. Тюркюты представлены в нем типичными степняками-кочевниками:
Ослабленный в результате междоусобицы Тюркютский каганат в 657-м г. пал под ударами китайской армии. Империя Тан включила его в свой состав, оставив его западные владения вне своих пределов. Тем самым обрели независимость кочевые и оседлые народы, обитавшие на юге Восточно-Европейской равнины, на Кавказе, в Поволжье и Заволжье, а также за рекой Уралом и на западе современного Казахстана, ранее входившие в состав каганата. Сложившейся ситуацией воспользовались хазары, которые оказались самым сильным и наилучшим образом организованным народом Восточной Европы. Но еще до окончательного покорения тюркютского эля китайцами потомок кагана Ибн-Шегуя из племени Нушиби и из рода Ашина около 651 г. бежал к хазарам. После падения Тюркютского эля Хазария стала суверенным государством
Чтобы стать гегемоном в Восточной Европе, хазарам понадобилось разгромить конкурентов в этом регионе: близкородственных им по языку болгар, или булгар, в состав которых в свое время вошли кутригуры, утригуры, оногуры и другие племена, преемственно связанные с гуннами. О победоносной войне хазар с болгарами говорится в одном из важнейших источников по истории хазар – написанном в середине X века на еврейском языке послании правителя хазар Иосифа сановному иудею из исламской Испании Хасдаю ибн Шафруту, в котором тот сообщал адресату:
В Хазарии воспроизводилась титулатура и система управления, сложившаяся в Тюркютском каганате. Во главе государства стоял наследственный правитель с титулом хакана, или кагана. Преемство власти основано было на «лествичной» модели, укоренившейся у тюркских народов, и заимствованной, вероятно, у хазар Киевской Русью: престол передавался от старшего брата младшему, а потом переходил к старшему сыну старшего брата, доходил до оставшегося в живых младшего сына младшего брата, если тот царствовал, и затем переходил в следующее поколение. Кагану принадлежала верховная правительственная и судебная власть, он осуществлял командование вооруженными силами. Сакрализация правителя выражалась в том, что он почитался как священная особа, как ставленник неба (Тэнгу), и являлся своего рода первосвященником культа неба. Образ жизни кагана подлежал строгой регламентации. Подданные наделяли его сверхъестественными способностями, присутствие которых выражалось в победах над врагами и в военной добыче. При военных неудачах у народа возникало подозрение, что Небо отвернулось от кагана, что провоцировало кризис власти, нередко оборачивавшийся убийством священной особы, на место которой ставился новый каган из того же рода Ашинов.
Сакрализация правителя выражалась в том, что он почитался как священная особа, как ставленник неба
Родственники кагана, принцы, как и у тюркютов, именовались шадами. Тот шад, который считался ближайшим претендентом на трон после ухода кагана, иными словами, наследник престола, именовался тегином. Нет сведений, что у хазар сохранился сан джебгу, или ябгу, носитель которого у тюркютов почитался вторым правителем после кагана, и в этом отношении отчасти напоминал позднейших хазарских беков. Поэтому тюркютские ябгу в иноязычных хрониках и других документах, как и каганы, нередко именовались царями, маликами. Само происхождение подобной несимметричной диархии, вероятно, связано с характерным для тюркских вооруженных сил разделением орды на правый и левый фланг: командующий левым флангом, признавая верховенство командующего правым флангом, обладал, однако, оперативной самостоятельностью.
Правители вассальных народов именовались эльтеберами. Зависимость вассальных народов от каганата ограничивалась данью в пользу кагана, которая была разнообразной и соответствовала основной или наиболее ценной продукции хозяйственной деятельности подвластного народа, а также участием в военных действиях каганата в качестве вспомогательных сил, своего рода союзников по принуждению. Унизительной повинностью вассалов была поставка в гарем кагана девиц красивой наружности и благородного происхождения, в том числе и дочерей самих эльтеберов.
По словам арабского дипломата Ахмеда ибн Фадлана, описавшего свое путешествие в страну волжских булгар, которое он совершил в X веке, много слышавшего о нравах и обычаях хазар, которым булгары платили дань,
В таком описании гаремных обычаев кагана присутствует доля воспаленной восточной фантазии во вкусе «Тысячи и одной ночи», но Фадлан опирался все-таки на рассказы людей, знавших дворцовые обычаи каганата.
Хотя правители зависимых народов – эльтеберы – несли унизительную повинность поставлять своих дочерей в гарем кагана, в своей внутренней жизни эти народы обладали автономией. Назначаемые каганом наместники на подвластных территориях назывались тудунами. Их главная обязанность заключалась в организации сбора дани и переправке ее в столицу Хазарского каганата, которая первоначально располагалась в Семендере на берегу Каспия, близ современной столицы Дагестана Махачкалы, или, по другой версии, – севернее, около Кизляра. В известной мере параллельную систему представляют взаимоотношения между русскими княжествами и Ордой во времена ига: эльтеберов можно уподобить князьям, платившим дань, а ордынских баскаков – хазарским тудунам.
После поражения хазар в войне с мусульманским полководцем Мерваном около середины VIII века столица каганата была перенесена из Семендера в расположенный в устье Волги город Бейду, переименованный в Итиль, или Атиль, по названию реки: тюркоязычные народы заимствовали этот гидроним у угров. Вместе с переносом столицы происходил геополитический сдвиг: хазары переселялись с Кавказских предгорий на север, на берега Волги и Дона, в Приазовье, так что Дагестан отчасти приходил в запустение, а отчасти, населенный, как и в прошлом, горцами, он уходил из-под прямого контроля каганата.
Высший слой в хазарском обществе составляли тарханы, доходы которых не облагались налогами. К этому сословию принадлежала родовая аристократия хазар и кочевых племен, зависевших от каганата. Тарханы назначались на высокие государственные должности, в частности, тудунами. Из их числа подбирались судьи, они же командовали подразделениями в вооруженных силах каганата. Большую часть населения составляли свободные люди: кочевники и полукочевники-скотоводы, а также земледельцы, в том числе садоводы и виноградари, ремесленники, купцы. Невольники назывались татами. Позже этот юридический термин стал этнонимом, обозначающим ираноязычных жителей Дагестана и Азербайджана, иудейского и, реже, христианского или мусульманского исповедания.
В источниках нет сведений об уголовном и гражданском процессе у хазар, а также о наказаниях за преступления, но смертная казнь применялась широко. Ибн Хаукаль писал об особом и наиболее гуманном виде исполнения смертного приговора:
Содержание двора кагана, финансирование чиновничьего аппарата, военные расходы предполагали регулярное поступление денежных и иных средств в казну. Судя по разным косвенным данным, главными источниками пополнения казны служили дань, взимаемая с зависимых народов, военная добыча, а также 10-процентные налоги с доходов, которые приносила внешняя торговля.
Господство каганата над зависимыми народами и племенами обеспечивали вооруженные силы, которые, однако, судя по имеющимся на сей счет сведениям в источниках, были немногочисленными. По словам аль-Истахри,
Это была тяжелая кавалерия: всадники и их кони были защищены броней. У тюркютов гвардейцы, составлявшие вооруженную свиту кагана и ябгу, назывались бури, что значит волки – на родовых знаменах Ашинов изображалась вышитая золотом волчья голова: официальная легенда гласила о волчьем происхождении правящего рода. И эта легенда вместе с правящей династией Ашинов перешла от тюркютов к хазарам. Воинская дисциплина у хазар была железной, в противном случае было бы невозможно народу, насчитывавшему едва ли больше 100 тысяч человек, властвовать над конгломератом разноязычных племен, совокупная численность которых, вероятно, приближалась к 3 миллионам. Ибн Федлан, писавший о хазарах в пору, когда каганат клонился к закату и когда воинская дисциплина, похоже, падала, тем не менее застал еще такой порядок, когда, если воинский отряд бежит с поля боя,
Когда каганат вел войну со своим главным противником, обладавшим многократно превосходящим его людскими и экономическими ресурсами, – исламским халифатом, но также и в других масштабных войнах к тяжелой кавалерии хазар присоединялась легкая кавалерия, выставляемая зависимыми племенами, в основном кочевниками и полукочевниками. Так, буртасы обязаны были при необходимости предоставить в распоряжение кагана 10 тысяч всадников. Общая численность вооруженных сил во время войн с опасными противниками возрастала более чем в 10 раз. По, возможно, преувеличенным оценкам, численность вооруженных сил каганата при полной мобилизации, когда опасность угрожала самому существованию государства, доходила до 300 тысяч всадников.
Через каганат проходил северный маршрут Великого Шелкового пути, который связывал Китай с Империей ромеев и Западной Европой. По стране двигались нагруженные товарами караваны из Средней Азии в Поволжье и далее в Крым, и в каждом таком караване могло быть по несколько сотен, а иногда и тысяч верблюдов, лошадей, купцов, погонщиков, грузчиков. По дорогам и водным маршрутам везли дорогие товары: рабов, шелк, пушнину, золото, серебро, янтарь, ювелирные изделия, но также рыбу, сушеные фрукты, вино, масло, воск. Торговля велась купцами-рахдонитами, преимущественно из числа въехавших в страну иудеев и их потомков. Главной валютой, которая использовалась в торговых операциях, служил серебряный дирхем халифата, который у еврейских купцов получил название «шелег», что значит «белый». Есть не вполне очевидные археологические данные, что «шелеги», или дирхемы, не только ввозились в каганат, но и чеканились в самой Хазарии, иными словами, были подделками, хотя изготавливались они также из серебра: на некоторых дирхемах арабские легенды содержали очевидные ошибки.
Но для более определенных суждений на этот счет документальных сведений недостаточно, а артефакты и другие материалы раскопок не дают ключа для выявления юридических отношений, в частности, и тех, которые относятся к владению землей.
Кочевники и полукочевники жили в юртах, или шатрах, которые они перевозили с собой в кибитках, оседлые земледельцы строили жилища в виде полуземлянок или хат из самана – сырцового кирпича. Родовые старейшины окружали свои жилища стенами, сложенными из камня. Но строились и такие крепости, в которых размещались гарнизоны, призванные защищать рубежи каганата от вражеских вторжений. Некоторые из подобных крепостей и замков, вокруг которых селись не только земледельцы, но и ремесленники, а также купцы, особенно если такие поселения устраивались на торговых маршрутах, вырастали в города.
Языческие верования хазар
У своих предков тюркского происхождения, перекочевавших на Северный Кавказ из Азиатских степей, хазары унаследовали поклонение божеству неба – Тенгри, который в некоторых источниках, в частности, в «Истории авган» Моисея Каланкатуйского, именуется также Аспандиатом. Спандиат – это иранское имя. В трансформированном виде Исфендиар оно присутствует в «Шах-наме» Фирдоуси. Так зовут одного из героев этого эпоса. В любом случае тюркское божество Тенгри могло приобрести новое имя иранского происхождения под влиянием религиозного культа ираноязычных аланов или от масагетов, которые были ассимилированы хазарами. Поскольку в этногенезе хазар участвовали автохтоны Кавказских гор, а также ираноязычные племена, некоторые из божеств, почитаемых ими, в частности, Куар – бог молний, вошли в пантеон хазар, так что их религиозный культ утратил некоторые черты натуралистического монотеизма, которые можно усмотреть в исконной религии тюркских народов: почитании Неба – Тенгри.
В нарративных источниках наиболее подробная характеристика верований и религиозных обрядов хазар содержится в «Истории авган» Моисея Каланкатуйского. Он при этом ссылается на албанского епископа Израиля, который с миссионерскими целями побывал в каганате:
Прямым образом, это характеристика верований и религиозных обрядов одного из племен, входившего в состав каганата, вероятно, савиров, до их обращения к вере во Христа, которое совершено было албанским епископом Израилем в конце VII века, но, вероятно, подобные же черты имел и религиозный культ господствующего племени каганата – собственно хазар.
Христианская миссия в Хазарском каганате и ее плоды
Самые ранние сведения о христианской миссии в Хазарском каганате связаны с Албанской Церковью, которая, имея своего католикоса, состояла в вероисповедном единстве с Армяно-Григорианской Церковью. В 682-м г. князь христианской Албании, территория которой приблизительно совпадала с современным Азербайджаном, направил к эльтеберу «гуннов» епископа Израиля, и тот вместе со своими спутниками отправился в путь на север через горы.
Проповедь епископа Израиля подействовала на души собравшихся савиров, и народ этот во главе с Алп-эльтебером принял христианскую веру. Уверовав во Христа, Алп
Приняв вместе со своим народом христианскую веру, эльтебер Алп отправил послание айрапету Албании Елиазару и правителю страны Вараз-Трдату с просьбой об открытии в его стране епископской кафедры и о том, чтобы на нее был назначен Израиль. Просьба эта была удовлетворена не сразу, в источниках нет сведений о служении Израиля среди гуннов-савиров после их обращения.
Став христианином, Алп не порвал с каганом, который, как и хазарский народ, по-прежнему придерживался языческих верований. Как предполагает М. И. Артамонов,
с государствами которого Алп своевольно связал себя самостоятельными дипломатическими отношениями, игнорируя тем самым свой вассальный статус. Похоже, что эльтебер савиров был приведен тогда в подобающее вассалу реально зависимое положение по отношению к кагану, и в последующие времена, до тех пор, пока в IX веке савиры не откочевали вместе с булгарами с Кавказа вверх по Волге, эльтебер уже не вел сепаратных войн, во внешней политике сообразуясь с волей правителей каганата. Часть савиров сохранила христианское исповедание, но, судя по позднейшей истории этого народа, в массе своей савиры, или сувары, откочевавшие на Волгу в ее среднем течении, оставались язычниками до тех пор, пока их прямые потомки-чуваши не приняли Православия, пребывая уже в лоне Российского государства.
Между тем у его жены, крещенной с именем Феодоры, оставшейся в резиденции брата, родился сын, названный Тиверием. Юстиниан доставил его вместе с матерью из Хазарии в столицу Империи, отправив за ними целую флотилию. Младенец Тиверий был объявлен соправителем отца с титулом августа и императора, а хазарка Феодора удостоена была сана августы.
Константинополь дорожил союзом с каганатом, поскольку у них был общий враг – исламский Халифат, в ту пору стремившийся к обращению в ислам всего мира. Союз Империи и каганата стал особенно тесным, когда в Константинополе царствовал Лев Хазар, прозвище которого связано с его происхождением по матери – это была Ирина Чичак, супруга императора-иконоборца Константина Копронима и дочь кагана Вирхора, которую он в 732-м г. выдал замуж, а та, разумеется, перед Венчанием с христианином, хотя и иконоборцем, была крещена.
Православные общины существовали в разных городах Хазарского каганата
Православные общины существовали в разных городах Хазарского каганата. Имперские власти в Константинополе, исходя из взаимной с каганатом заинтересованности в сохранении союзнических отношений, не без успеха ходатайствовали об улучшении положения своих единоверцев в каганате. В VIII веке христиане в Хазарии получили единую церковную организацию, распространявшуюся на всю страну. Епископская кафедра в Дори, или Доросе была преобразована в митрополию, состоявшую из 8 епархий: Дорийской, Астильской, Хоцирской, Хвалской, Оногурской, Ретегской, Гуннской и Таматархской. Астиль – это Итиль, столица каганата. Локализация кафедр тех епархий, которые, вроде Оногурской или Гуннской, носят этнические названия, представляет затруднения, но, имея свой центр в Дори, столице Готского княжества, митрополия распространяла свою юрисдикцию на всю территорию Хазарского каганата.
Проникновение ислама в Хазарский каганат
После того как хазары потерпели жестокое поражение от мусульманского полководца Мервана в 737-м г., каган вынужден был принять ислам, вместе с ним переменили религию и многие из составлявших его окружение тарханов. Затем, когда угроза со стороны халифата отступила, каган и большая часть тех, кто последовал его примеру, отпали от исламской уммы. Но некоторые из переменивших веру хазар остались мусульманами.
В 752-м г. халиф Абу-Жафар ал-Мансур назначил правителем Армении и других владений в Закавказье Язида ибн Усайда ас-Сулами. Самым опасным местом для безопасности своей области тот считал Дарьяльский перевал, через который с севера могли проникнуть зависимые от каганата аланы, и поэтому он разместил там гарнизон. Халиф Мансур нашел еще одно средство обезопасить Закавказье и приказал Язиду жениться на дочери кагана, чтобы вступить в союзные отношения с хазарами. Язид подчинился и в 759-м г. направил в столицу каганата посланца, который должен был передать кагану брачное предложение. Каган принял предложение и отправил жениху приданое в 100 тысяч дирхемов. Затем к нему в Партав (Барду) прибыла невеста. Дочь кагана
Обращение в ислам принцессы Хатун было лишь одним из эпизодов, когда веру Магомета принимали знатные хазары
Прежде чем стать женой Язида, дочь кагана Хатун приняла ислам. Прожив с мужем два с половиной года и родив ему двух детей, Хатун скончалась. Умерли и ее дети. Каган, опечаленный потерей дочери и внуков, обвинил в несчастье зятя и начал военные действия против мусульман. Вторжение, как и в прошлом, совершено было через Каспийские ворота. Попытка взять крепость Баб-ал-абваб (Дербент) окончилась неудачей, защитники крепости заливали ряды атакующих горящей нефтью и заставили их отойти от стен, но хазары обошли Дербент и вторглись в пределы Закавказья. Феофан Исповедник писал об этом набеге:
Обращение в ислам принцессы Хатун было лишь одним из эпизодов, когда веру Магомета принимали знатные хазары.
В Дербенте, бывшем предметом соперничества между Халифатом и хазарами, имелась многочисленная мусульманская община – как из поселенных там арабов и персов, так и из принявших ислам местных горцев.
Обращение хазар в иудаизм
Относительная безопасность, установившаяся в Хазарском каганате во второй половине VIII века, а также то обстоятельство, что через Хазарию проходил один из маршрутов Шелкового пути, привлекали в каганат рахдонитов – купцов иудейского исповедания. Приток в страну иудеев привел каганат к религиозному перевороту с далеко идущими последствиями.
Языческие верования по разным причинам уже не грели душу хазарам, соприкоснувшимся с миром христианской и исламской цивилизации. А политические соображения также подталкивали властные сферы каганата к принятию одной из монотеистических религий, что должно было повысить статус государства на международной арене. А вот самый этот выбор исходил из стремления к сохранению суверенитета. В Константинополе принятие христианства отождествляли с вступлением в отношения подданства или вассальной зависимости от императора, так что там даже удостаивали государей новообращенных народов придворных чинов, а в Дамаске и потом в Багдаде принятие ислама подразумевало вхождение в состав Халифата и признание правителями исламских народов верховенства халифа.
Но в ту пору, как и в течение многих веков до тех пор, не существовало еврейского государства, так что для сохранения независимости самым безопасным было обращение в иудаизм. Оно, правда, не приобретало для каганата союзных государств, но и на Востоке и на Западе еврейские общины, несмотря на свое религиозное неравноправие, обладали влиянием, в особенности в финансовой сфере, а значит, у них был инструмент воздействия и на монархов, нуждавшихся в денежных ссудах, хотя бы уже только для содержания войск и ведения войн. Поэтому оригинальный выбор веры, сделанный хазарским государством, не был лишен политического расчета. Хотя сами иудеи, преданные идее происхождения своего от Авраама по плоти, не стремились к расширению своей общины за счет прозелитов, которых принято было считать «проказой Израиля», они все же не отвергали прозелитизм абсолютно, и поэтому обращение в иудаизм гоев-язычников не было табуировано. Беспримерность обращения каганата заключалась в том, что не отдельные лица из гоев, а целое государство приняло религию иудеев и сделало ее, прибегая к современной терминологии, официальной и господствующей конфессией.
Целое государство приняло религию иудеев и сделало ее официальной и господствующей конфессией
Л. Н. Гумилев выдвинул своеобразную концепцию иудаизации каганата, отвергая самый факт обращения хазар:
Иудаизация каганата представляла собой, по Гумилеву, захват власти иудеями, чему способствовали смешанные браки между хазарами и еврейками, в результате которых дети от таких браков признавались, согласно иудейской традиции, иудеями, но считались при этом своими и хазарами в силу господствовавшего у них патриархата:
Не в пример хуже оказывалась участь полукровки, отцом которого был еврей:
В источниках нет прямого указания на дату обращения хазар в иудаизм, поэтому для историка на первый план встает вопрос о хронологических границах этого события, на которые в них есть косвенные указания. Очевидно, что когда в 732-м г. каган Вирхор выдавал свою дочь Чичак замуж за сына императора ромеев Константина Копронима, и та была крещена перед замужеством, каган не мог быть иудеем, но оставался язычником. Правитель хазар был язычником и в 737-м г., когда Мерван, разгромив хазар, принудил кагана к принятию ислама, так что обращение, по крайней мере кагана, произошло позже. С тех пор
как в ту пору мусульманские писатели называли венгров. Таким образом, получается интервал в сто с лишним лет.
Более точные указания на время обращения, при том, что хронологическая неопределенность остается, можно почерпнуть из некоторых других исламских и еврейских источников, которые, правда, содержат противоречивые сведения, так что реконструировать ход событий, их последовательность, их хронологию представляется трудным занятием, результат которого едва ли может быть гарантирован от ошибок и приблизительности. Так, арабский историк Масуди писал, что
Харун ар-Рашид правил с 786 по 809 г. Иная дата содержится в написанной в 1140-м г. на арабском языке книге знаменитого еврейского ученого и поэта из Испании Иегуды бен Галеви «Кузари» (Хазарской книге). В ней он пишет, что обращение хазар совершилось за 400 лет до написания этой книги, следовательно, около 740 г. [36] На основании этих дат и с учетом дополнительных сведений, почерпаемых из исламских и иудейских источников, Д. Данлоп делает следующий вывод:
«Модифицированным иудаизмом» могло быть караимское учение, отвергавшее Талмуд, но в важнейшем источнике, а именно, в относящейся к X веку переписке между Хасдаем ибн Шапрутом, еврейским ученым, состоявшим на службе у исламских правителей Испании, и хазарским царем Иосифом, речь не идет о караимской конфессии, хотя в них определенно зафиксированы два момента в обращении хазар.
В ответном послании Иосиф сообщает Хасдаю об обращении хазар при царе Булане:
Затем Иосиф приводит свою родословную, восходящую к Обадии, а значит, если доверять достоверности сообщаемых им сведений, и к Булану. Правда, отсутствие в приводимой им родословной имени или имен предков между Буланом и Обадией дает повод предполагать, что происхождение Обадии от Булана представляет собой лишь легенду. Такой точки зрения придерживался М. И. Артамонов:
Поскольку эти его предки были иудейского исповедания, они носили еврейские имена (Обадия, Езекия, Манассия, Ханука, Ицхак, Завулон, Моисей, Менахем, Вениамин, Аарон), за исключением Булана, имя которого в переводе с хазарского значит «олень».
Еврейские и исламские источники называют Обадию и его потомков вплоть до Иосифа «царями» (малик). Значит ли это, что они были каганами, верховными правителями хазар? Источники не дают однозначного ответа на этот вопрос. Но из исламских памятников известен акт позднейшего отстранения кагана от реальной власти, превращения его в сакральное лицо, которому поклоняются, хотя и своеобразно, так что при определенных обстоятельствах он становится сакральной жертвой, но в любом случае он не правит. Поэтому затруднительно видеть в потомках Булана, в Обадии и, наконец, в самом Иосифе именно таких безвластных каганов. На этом основании сложилась концепция, в русской историографии преобладающая, согласно которой и Булан, и Обадия были беками, которые стали править в каганате, хотя по чести и занимали положение ниже каганов.
С вероятностью такого развития событий можно согласиться, хотя это только предположение.
По версии М. И. Артамонова, Булан был региональным или племенным правителем – князем:
Намеренные или не намеренные искажения фактов в письме Иосифа Хасдаю, конечно, возможны, и поэтому реконструкция событий, связанных с обращение хазарской верхушки в иудаизм, предлагаемая М. И. Артамонов, на уровне гипотезы приемлема.
Хазарская серебряная монета с легендой «Моисей — посланник Бога». Gotland Museum (Висбю, Швеция) Принятию иудаизма каганом, как это видно из мусульманских и еврейских источников, предшествовал диспут о вере. Мусульманин из Испании ал-Бакри передает содержание спора о вере, предшествовавшего принятию решения о перемене религии, с максимальной полнотой:
Факт отравления ученого мусульманина следует, как говорят в подобных случаях, оставить на совести мусульманского автора. В любом случае из этого рассказа видно, что царь (вероятно, все-таки каган) обнаружил простодушную доверчивость к аргументации иудея, который к тому же был у него под рукой, либо, что более вероятно, диспут диспутом, но каган уже был подготовлен и предубежден против христианства и ислама – как бы в противном случае могло случиться, что дело с отравлением знатока Корана не было расследовано, и почему в случае, если тот и в самом деле был отравлен, каган не пожелал послушать аргументов другого ученого мусульманина. К тому же видно, что режиссуру этого диспута взял на себя иудей, а кагану принадлежало лишь формальное судейство в этом споре.
Самый факт этого диспута некоторые историки ставят под вопрос, и, как кажется, напрасно, – то обстоятельство, что подобную дискуссию устроил в свое время креститель Руси святой князь Владимир, не дискредитирует достоверности документальных свидетельств о таких спорах при выборе веры, но, скорее, ее подтверждает – в этих диспутах видится черта, характеризующая религиозное сознание своей эпохи, как оно выражено было в переломные моменты и на перекрестке разных вер, которые приходилось сопоставлять.
Услышав об обращении царя хазар в иудаизм,
Послушав спорящих, царь наконец
Это, конечно, не протокол диспута и не репортаж о нем. Это литературное сочинение, которое, однако, выросло не на пустом месте, а на легенде, воспроизводящей атмосферу и тон, вероятно, действительно состоявшегося интеллектуального спектакля, с простодушной ловкостью устроенного или, лучше сказать, подстроенного изобретательным прозелитом Буланом, вовсе не заинтересованным в том, чтобы из этого диспута извлечь познание истины, но умело поставившего в дурацкое положение незадачливых апологетов христианства и ислама.
Еще один иудейский источник, содержащий рассказ об обращении хазар, – «Кузари» (Хазарская книга) Иегуда бен Галеви:
Побеседовав вначале с ученым христианином, а затем с ученым мусульманином, царь пригласил ученого еврея, беседа с которым его удовлетворила.
Это, пожалуй, самый апокрифичный из рассказов об обращении хазар, но и он проливает дополнительный свет на обстоятельства, сопряженные с переменой веры, например, из «Кузари» видно, что первоначально обрезание приняли каган и его «визирь», что обрезаны они были в тайне от хазар, в пещере, где в субботу собирались иудеи на молитву, что и после этого правители хазар скрывали от народа сам факт перемены ими религии, и только со временем открывали эту тайну ближайшим сановникам – «избранным», и лишь когда число обращенных и обрезанных выросло, стало безопасно сообщить об обращении народу, так что, по словам Иегуды, все хазары переменили религию.
В числе самих хазар значительную часть составляли христиане, мусульмане и язычники
Но так ли это было на самом деле? Все хазары или только некая часть их приняла иудаизм? Очевидно, что это обращение не затронуло народы, зависевшие от каганата, но и в числе самих хазар, даже тех, которые жили в столице каганата, значительную часть составляли по-прежнему христиане, мусульмане и язычники. Нет ни точных, ни даже приблизительных данных о числе или доле хазар, принявших иудаизм, среди всего хазарского населения каганата, но из совокупности имеющихся на этот счет сведений можно заключить, что это было меньшинство хазарского этноса, и даже вместе с поселившимися в каганате иудеями-эмигрантами и их потомками – это была незначительная часть всего населения каганата, но это было окружение кагана и бека, политическая верхушка государства и наиболее состоятельный класс.
С принятием иудаизма господствующим слоем хазар сопряжена была политическая революция: отстранение кагана от реальной власти, превращение его в исключительно сакральное лицо, так что с тех пор царем (маликом) источники, мусульманские и еврейские, называют уже не кагана, но бека, которого, применительно к более ранней эпохе, до обращения, именовали визирем (нечто вроде премьер-министра при правящем монархе). Как и почему произошел государственный переворот? И как он связан с переменой религии верхушкой каганата? Было ли отстранение от власти кагана следствием его обращения в иудаизм, или взаимосвязь тут прямо противоположная – в результате отстранения от власти кагана иудаизм стал господствующей официальной религией каганата, либо эти две перемены только совпадают или близки по времени, но между ними нет причинной связи? В историографии присутствуют разные суждения на сей счет.
Воин Хазарии Наиболее вероятной представляется следующая причинная связь между отстранением от власти кагана и иудаизацией хазар. Поражение хазар в войне с арабами при Мерване, бегство кагана из прежней столицы Семендера далеко на север подорвало его авторитет, но не в среде хазар, происходивших от тюркоязычных кочевников и сохранивших кочевой или полукочевой образ жизни, для которых династия Ашинов сохранила священный ореол, а в других кругах: у князей-эльтеберов и знати зависимых от хазар народов, у горожан и земледельцев-крестьян, имевших местное кавказское происхождение, у торговой буржуазии, в значительной части происходившей от еврейских эмигрантов, у обратившихся в иудаизм местных компаньонов еврейского купечества, а также знати из окружения Булана, у тех хазар, которые приняли ислам или христианство. Воспользовавшись поддержкой разных элементов, оппозиционных династии Ашинов, для них к тому же чужеродной, Обадия, занимавший должность бека, или шада, совершил переворот, отняв реальную власть у кагана, но, чтобы предотвратить угрозу гражданской войны, он сохранил за лишенным власти каганом титул и сопряженные с ним почести. С этих пор, чтобы не вызывать ненужных подозрений у почитавших, если не сказать боготворивших кагана простодушных воинов-кочевников, Обадия изолировал кагана от народа под предлогом сугубой сакральности его особы. В этом режиме и в этом статусе прзябали, или, если угодно, царствовали его преемники до конца существования каганата. Такой режим с натяжкой можно назвать двоевластием, диархией, с той только оговоркой, что власти у кагана как раз и не было вовсе. Отчасти его положение сравнимо со статусом современных монархов там, где не они формируют правительство, или президентов в парламентских республиках. Эту систему диархии можно также сравнить со статусом японского императора-микадо до революции Мэйдзи 1867 г., когда правил сегун, а микадо почитался священной особой, имевшей божественное происхождение. Но если искать хронологически более близкие параллели, то можно указать на взаимоотношения между майордомами и «ленивыми» королями из династии Меровингов в государстве франков. Правда, у потомков Обадии не было той нетерпеливости или любви к регалиям, которая побудила Пипина Короткого пойти на акт формальной узурпации.
Достигнув реальной власти, Обадия воспользовался ею для того, чтобы придать своей иудейской религии официальный, государственный статус в каганате, несмотря на то, что она была тогда и оставалась позже вероисповеданием меньшинства. Принуждение к принятию иудаизма не применялось, но приверженцы его, несомненно, пользовались привилегиями.
Принуждение к принятию иудаизма не применялось, но приверженцы его пользовались привилегиями
В любом случае в ближайшее окружение правителя, бека, именовавшегося после переворота в мусульманских источниках «маликом» – царем, входили, исключительно или по преимуществу, его единоверцы. Власть бека, как и престол кагана, передавались по наследству. Но о порядке наследования в линии беков дает представление письмо царя Иосифа Хасдаю. Он был самым обычным, по родовому старшинству: от отца к старшему сыну, при отсутствии которого власть передавалась брату. По линии каганов престол передавался иначе. У географа и путешественника ибн Хаукаля есть любопытное замечание по этому поводу:
Как соотносились статусы кагана и бека, – об этом абсолютно умалчивают еврейские источники, потому, вероятно, что самый факт переворота, а значит, и существования отстраненного от власти кагана выгодно было замалчивать или скрывать, зато мусульманские писатели пишут на эту тему с увлечением, как о явлении крайне экзотическом, поэтому, вероятно, преувеличивают, доводят его до гротеска. В наиболее характерном виде представил взаимоотношения кагана и бека Ахмед ибн Фадлан, писатель и дипломат, посланник Багдадского халифа, побывавший в странах, соседних с каганатом, в 921–922-м г. У Фадлана был особый вкус к экзотическому своеобразию в обычаях и нравах разных народов, которые он наблюдал в своих поездках. Правда, в стране хазар он не побывал и писал о них с чужих слов; но как дипломат, а значит, и разведчик, он умел собирать ценную и важную информацию. По словам ибн Фадлана,
а упомянуты были заместитель бека кундур-хакан и его заместитель с титулом джавшыгыр. У ибн Хаукаля визиты в покои кагана представлены так:
В своеобразной изоляции от подданных остается каган и при своих выездах из дворца:
Ибн Хаукаль, пересказывая текст Истахри, писал:
Утратив власть, каганы, судя по книге Фадлана, сохранили гарем из 25 жен и наложниц.
Пребывание кагана на престоле имело хронологические ограничения. По Фадлану, царствование его продолжалось 40 лет.
У других авторов сакральная жертва кагана представлена в несколько ином свете. По Истахри, срок своего предстоящего царствования определял сам каган перед своим восшествием на престол:
Погребение кагана поражает своей инфернальной пышностью.
А по словам ибн Хаукаля, когда каган
Религиозный плюрализм в Хазарском каганате
Среди самих хазар, и тем более в племенах и народах, подвластных каганату, в середине VIII века было немало христиан, мусульман и иудеев, и похоже, что число их постоянно росло. В городах Крыма, зависевших от хазар, христиане составляли большинство. Христианские общины существовали в Дагестане, на юге которого жили албанцы, язык которых близок лезгинскому.
Арабский писатель Аль-Истахри проливает свет на конфессиональный состав населения столицы каганата:
По описанию Ахмеда ибн Фадлана, Итиль
Ибн Фадлан с особой обстоятельностью пишет об исламском присутствии в Итиле потому уже, что он мусульманин, но мусульмане в этом городе, действительно, составляли едва ли не большинство его жителей.
Опираясь на исламские и иудейские источники, Л. Н. Гумилев набросал колоритный образ хазарской столицы на Волге:
Ввиду религиозного плюрализма в каганате действовали разные системы права, и подсудность определялась вероисповеданием обвиняемых лиц или участвующих в тяжбе сторон. Так, по словам Масуди,
Как обстояло дело с рассмотрением тяжебных дел между сторонами разных религий, – ясного ответа на этот вопрос ни в этом отрывке из Масуди, ни в других источниках нет. Масуди писал, что
Раз существовали исламские судьи, кади, то можно предположить, что христиан судили христиане, а иудеев иудеи
Раз существовали исламские судьи, кади, то можно предположить, что христиан судили христиане, а иудеев иудеи. Но поскольку упоминание о суде по шариату следует за словами о том, как судят язычников, то, можно думать, это только к ним и относится, из чего опять-таки не видно, какого же исповедания были судьи, рассматривавшие более простые дела язычников.
Место Хазарского каганата в мировой истории и его наследие
Религия господствующего элемента, иудаизм, оставалась, в каганате, и даже в его ядре – Хазарии, как это видно из источников, исповеданием меньшинства. В Хазарии существовала письменность, но она была разной и употреблялась для записи разноязычных текстов: еврейское письмо, которым пользовались грамотные иудаисты, арабское письмо у мусульман, греческая и армянская письменность у христиан, тюркские рунические письмена. А. Новосельцев писал, что, помимо полиэтничности,
Характеризуя место и роль Хазарского каганата в мировой истории, М. И. Артамонов писал, что без хазар
Д. Данлоп придерживается аналогичного взгляда на роль Хазарии в столкновении мировых цивилизаций, представляя ее при этом в более широком пространственном контексте: