Как называется жилище кавказских горцев
Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
Скажи, каков твой дом, и я скажу, кто ты. В интерьерах горского жилища.
У каждого кавказского дома – свой характер, своя душа и свои устои. Сегодня они «живут» в самых разнообразных декорациях. Интерьеры современного кавказского жилища поражают воображение. Актуальные почти дизайнерские решения в минималистском стиле, или буржуазный стиль с тяжелыми парчовыми занавесками, мебелью из красного дерева и горами хрусталя, как в магазинной витрине… В такие интерьеры подчас бывают сознательно идеально вписаны как детали предметы старины – семейные реликвии типа кинжала или серебряной сахарницы…
Или же дома, похожие на организованный хаос – в них найдется место и дедушкиным серебряным подстаканникам, и бабушкиному янтарному ожерелью, и фотоальбомам, которым уже «сто лет в обед». В таких домах много предметов, которые хороши только тем, что они есть – пользы совершенно никакой, но стоит посмотреть – вспомнишь что-нибудь приятное…
Следующая серия постов – об интерьерах горского жилища… Как они менялись, теряя присущий аскетизм, как в XIX веке появлялись такие неизвестные прежде помещения, как, например, коридоры… Что такое роскошь в понятиях конца XIX века или 1960-х?
Почему на стенах многих домов в аулах в 1970-1980-е висела репродукция известной картины Крамского «Незнакомка»? Что из традиционного горского жилища и его структуры сохранилось и сохранилось ли вообще? В чем проявляется мода на традицию в современном горском интерьере?
Традиционное горское жилище существовало в трех основных вариантах – это турлучные дома на равнине, каменные дома с плоской земляной крышей в горах Восточного и Центрального Кавказа, срубное жилище – у карачаевцев и балкарцев. Были еще и знаменитые, таинственные и завораживающие своей мощью, жилые башни в горной Осетии и Ингушетии.
Остановлюсь на турлучных домах. Основной деталью интерьера такого дома был очаг. Очагом очень дорожили, всегда держали его в чистоте, практически относились к нему, как к живому существу. С особым трепетом относились к надочажной цепи – символ благополучия дома, крепости семейных уз, важная часть ритуала приобщения молодой невестки к новой семье, она никогда по определению не могла быть ни потерянной, ни подаренной. Черкесы, покидая свою родину в XIX веке, часто увозили с собой на чужбину этот символ родного дома – такие цепи хранятся сегодня во многих семьях потомков черкесских мухаджиров.
Иллюстрация из книги Э. Спенсера. Гостиная в доме черкесского князя. 1838.
Очаг устраивался в середине помещения, либо у одной из стен. Его делали в виде небольшого углубления в земляном полу, которое иногда обкладывали камнями.. Над очагом возвышался дымарь – обмазанный глиной плетеный колокол, своей широкой стороной обращенный вниз. Сквозь дымарь пропускали жерди, за которые подвешивали на железной цепи чугунный котел для приготовления пищи.
Обстановка и внутреннее убранство жилища были аскетичными, простыми и лаконичными. При всей своей неприхотливости и минимуме вещей, такой интерьер был комфортным и уютным. У каждой вещи было свое место, а вокруг каждого места в пространстве вокруг очага формировалась своя мифология – свои приметы и свои запреты.
Место у очага было самой почетной и престижной частью дома. Это – абсолютное царство главы семьи, его вотчина. Здесь стоял его диван, покрытый ковром, войлоком или же циновкой. А сбоку от этого дивана находился большой массивный сундук-ларь, где хранились продукты и одежда для всех членов семьи.
Поверх ларя на особых деревнях полках укладывали свернутые постельные принадлежности. На таких же полках, подвешенных на веревках вдоль боковых стен, хранилась посуда – на каждый день и декоративная, парадная (последнюю всегда помещали на самой верхней полке, почти под потолком и вдоль всех четырех стен жилья).
Стены украшались тоже очень просто – в них были вбиты деревянные колышки, на которых развешивалась повседневная одежда, сбруя, круглые трехногие столики, на которых подавалась еда, и низкие четырехногие скамейки.
Так обставлялись общесемейные комнаты.
В отдалении от жилого дома каждая горская семья строила специальный гостевой дом за особой оградой, кунацкую. У черкесов могли строить и две кунацкие, одна из которых предназначалась для самых почетных гостей..
Мне кажется, институт кунацкой – один из институтов, пока что недооцененных учеными. Это самодостаточный микромир, в котором гостю было абсолютно комфортно: у него было все необходимое и для отдыха, и для того, чтобы, если это необходимо, он мог сохранить свое инкогнито…
Хозяева не навязывали ему своего присутствия, но и не выпускали гостя из- под своего контроля… Механизмы, выработанные в культуре столетиями, позволяли соблюдать этот непростой баланс.
Самое интересное – читайте дальше)
Иллюстрация из книги Б. Едиджа «Адыги(черкесы) в иллюстрациях. «. Майкоп, 2009
Дама на скалах
В горах, где плодородной земли было мало, ее старались беречь, и строили поселения в основном на участках, которые не годились для земледелия.
А. Полежаев описал стихийное бедствие в поэме «Эрпели»:
…Вот быль с Андреевским аулом:
Шесть суток гром по временам,
Из тьмы кромешной, по горам
Носился тихо и протяжно,
Потом решительно и важно
Во всех местах загрохотал,
Дома и сакли разметал,
Испортил в крепости строенья,
Казармы, стены, укрепленья –
И… очень скромно замолчал…
Сего печального явленья
Мы не застали, но следам
Еще живого разрушенья
Дивились с горестию там.
Созданию башни посвящена эпическая песня ингушей «Илли о том, как строили башню»:
О том, как строил башни другой легендарный строитель, говорится в легенде «Ханой Хинг»: «…Он решил возвести самую лучшую башню из всех виденных им. Он хорошо готовил известь. На краю речки была мельница, на которой дробили щебень и превращали его в песок. В раствор он иногда добавлял молоко, яйца, ослиный волос. После приготовления раствора он брал его на лопату и, качая, переворачивал. Если раствор с лопаты не падал, он считал его готовым. Камни подносили одни люди, а укладывали другие».
Чечено-ингушские боевые башни отличаются наличием «машикули», маленьких защитных балкончиков на верхнем этаже, которые вместе с бойницами на всех этажах служат целям эффективной обороны. Другую особенность этих башен составляют сквозные крупные кресты, сложенные почти на всех сторонах верхней части башен. Строительство таких типов ингушских боевых башен возникло не ранее XIV-XV веков и продолжалось вплоть до XVIII века, что не раз подтверждалось свидетельствами стариков, упоминавших тех своих предков, при ком была сооружена та или иная башня.
Не менее монументальны жилые постройки в горной части Чечни. По свидетельству Н. Грабовского, «они состояли преимущественно из каменных старых башен в два-три яруса, сложенных без цемента и, как можно предполагать, без участия какого-либо орудия, употребляемого для отделки камня. Это предположение основывается на том, что камни в стенах башни вовсе не носят следов обработки и приложены один к другому так, как этого требовала натуральная форма их. Несмотря на это, башни чрезвычайно прочны, чем далеко превосходят новейшие постройки горцев… Характер местности, на которых обыкновенно красуются башни (они построены большей частью на выступах скал, на оконечностях гребней и вообще на таких местах, которые ни для чего другого применимы быть не могли), разъясняет догадку, что первоначальные обитатели, предпринимая эти громадные постройки, независимо от сбережения удобных для обрабатывания земель имели еще в виду и оборонительную цель.
Нынешние обитатели башен для жилищ занимают преимущественно верхние этажи, нижние же служат помещением для скота. В каждой башне встречается по нескольку семейств, которые, обитая в таком близком соседстве, нисколько не мешают друг другу, потому что живут на разных отделениях, перегороженных капитальными стенами; все имеют только общие коридоры.
С утверждением ислама традиции башенной архитектуры проявились и в строительстве мечетей. Некоторые минареты строились в виде башни и даже с бойницами (селение Эткала, XVI-XVII вв. и др.).
Своеобразием архитектурного стиля жилых построек отличался Дагестан, чему способствовали разность климатических условий и многонациональный состав населения.
Для дагестанских аулов равнин и предгорья характерны разреженное заселение (каждый дом имеет свой двор) и тяготение к рекам. Горная зона характеризуется скученностью домов, террасообразным расселением, тяготением к скальным склонам и гребням гор, некоторой отдаленностью от рек.
Дома, как правило, располагались впритык и налезали друг на друга, как ступени гигантской лестницы. По свидетельству современников, улицы дагестанского аула, этого «скопища саклей», были «узкие, кривые, шириною два-три аршина», а дома несколькими этажами стоят друг над другом или же «нагромождены одна сверх другой крепости-сакли».
Лишь с конца XIX века, когда вопросы обороны перестали играть существенную роль, стал распространяться принцип горизонтального строительства селений. Старая часть аула со скученным террасным поселением обстраивалась новыми кварталами с широкими озелененными улицами и площадями. Другие аулы разделили судьбу Цудахара, почти полностью разрушенного в ходе восстания 1877 года и перенесенного по распоряжению правительства на ровное место, чтобы в будущем он не мог, по словам исследователя Дагестана Ф, И. Гене, явиться «крепостью, представляющей весьма крепкую оборону».
А. Омаров, описывая в своих воспоминаниях события 1848-1855 годов, отмечал: «Аул наш был защищен стенами и четырьмя башнями, и во всякое время года по ночам его охранял караул от жителей, расставленный в 7-8 местах по 3 человека. Сельский мангуш (глашатай) ходил по ночам смотреть, не спит ли где-нибудь караул, для чего тихо подкрадывался, чтобы вынуть из ружья спящего караульного шомпол или взять какой-нибудь другой знак, за что получал на другой день 1/3 часть сабы муки или хлеб».
В случаях, когда селение занимало несколько склонов, самые широкие улицы располагались у подошв и на их границах. Эти же улицы служили своеобразными канализационными отводами, так как остальные улицы и переулки в большинстве своем выходили к ним. На краю селения располагалось и кладбище. Четкой системы улиц, переулков, тупиков, кварталов не существовало, и посторонним лицам ориентироваться в ауле было очень трудно. Любопытно свидетельство В. А. Аедоницкого, посетившего в начале XX века Хаджалмахи: «Аул с плоскокрышими саклями, наполовину врытыми в скалу, узкими крутыми улочками, проходами, неожиданными тупиками, где нужно переваливать через крыши или двор, так что пройти в намеченное место без посторонней помощи совершенно невозможно».
Дома украшались орнаментированной резьбой по камню, различными знаками (солярные знаки, рука, лабиринт), поясками, текстами молитв; деревянные оконные ставни и рамы, покрытые резьбой, иногда раскрашивались. Декоративной обработке подвергались не только фасады домов и мечетей, но и мебель, колонны, надмогильные плиты, посуда.
В каждом доме имелись кунацкие комнаты. Они были убраны с возможным комфортом и содержались в особой чистоте на случай приезда гостя. Детей в кунацкую не пускали.
В жилых комнатах, в стенах были ниши для посуды, книг и т. д. Висели и длинные полки. Несущим стержнем, подпиравшим потолочные балки, являлись большие деревянные столбы, украшенные резьбой и дельтообразно расширявшиеся кверху.
Как пишет М. Шигабудинов: «…В жилище ободинцев вела низкая и узкая дверь, состоящая из одной или двух массивных половинок, грубо обтесанных топором. Двери открывались на двух пятах, выступавших сверху и внизу в виде колышков, вставленных в каменные гнезда в каждом конце (сверху и внизу) двери. Это была древнейшая форма дверей. Ни железных замков, ни петель или гвоздей не было. Роль дверной ручки выполняло деревянное или железное кольцо, прибитое к открываемой створке… Жилище запиралось изнутри и снаружи либо деревянной задвижкой, либо сверху деревянным бруском, который продевался в отверстие, выдолбленное в верхней створке двери. При такой форме никакие «ключи» не требовались, и дверь запиралась вставлением в дырку бруска. Открывались двери внутрь. Ворота обычно не запирались, закрытыми их удерживал простой большой камень. Но даже дети могли его отваливать».
К середине XIX века размер двора сельской усадьбы увеличился, появился навес, под которым хранились хозяйственный инвентарь, топливо, навоз, а в жаркое время отдыхал скот.
Ближе к концу века дома строили уже большие, двухэтажные, со множеством помещений самого различного назначения. Во дворе появились сад и огород, в которых высаживали фруктовые деревья, тутовник, виноград, сеяли кукурузу, бобы. Навесы обстраивались со всех сторон, превращаясь в амбары, склады, конюшни. Мелкий рогатый скот часто держали в помещениях первого этажа. Появились крытые дворы, где для освещения делали бойницеобразные щели или оставляли в центре крыши небольшие оконца.
Над сараем находились жилые комнаты, принадлежавшие одному дальнему родственнику матери, и потому он был обязан поправлять потолок сарая; починка же стен от фундамента до потолка лежала на обязанности нашей. Дальше, напротив входа во двор, стояла двухэтажная сакля, в которую входили тоже через маленькую дверь. За дверью шел длинный коридор вдоль всего дома, а направо шла лестница наверх. Коридор освещался маленькими отверстиями, выходящими на двор.
В одном из углов комнаты была сложена постель, то есть несколько тюфяков, сделанных из пестрого шерстяного паласа, домашней ткани и пестрого грубого холста, набитых шерстью или мягкою травою; несколько одеял из персидской бумажной материи и столько же подушек, набитых тоже шерстью или просто ватою. Эти подушки были покрыты грубою ситцевою матернею и никаких наволок не полагалось для них… Между постелью были сложены разноцветные войлоки с цветными шерстяными кистями по краям, служившие простынями для постели; далее большие овчинные шубы, новые и старые, на колышках же, вбитых в стену, висели маленькие ночные папахи из бараньей шкуры. В той же комнате стояло несколько сундуков персидской работы, покрытых разукрашенной жестью; в них хранились одежды, разные материи и другие вещи. Сундуки эти принадлежали исключительно матери, и отец никогда в них не заглядывал, потому что для мужчины считается неприличным смотреть в женский сундук.
Дальше, с боку этой комнаты, была еще маленькая комната, вся застланная коврами и паласами, со многими нишами в стенах, наполненными арабскими книгами. Комната эта была гораздо чище других и освещалась двумя окошками, украшенными деревянною резьбою в персидском вкусе. На потолке ее были различные надписи-изречения из Корана, молитвы и арабские стихи, в таком роде: «Дом, семейство и все имущество наше суть не что иное, как временно порученное нам; рано или поздно нужно возвратить их владельцу». Снаружи, над дверью, было вырезано на камне двустишие на арабском языке такого содержания: «О дом, да не войдет в тебя печаль, и да не играет судьба с жильцом твоим! Как ты уютен для каждого гостя, когда чужеземец нуждается в отдыхе!» Эта комната (тавхана) служила кабинетом для отца: в ней он просиживал почти целый день и читал книги или молился; в ней же принимались и гости, исключая таких, которые по положению своему и званию не заслуживали слишком почетного приема…»
В самой просторной комнате дома, потолок которой подпирался несколькими деревянными столбами, гостеприимно нас принимала и потом угостила ужином бывшая ханша. Стол сервирован и ужин был изготовлен по-европейски, но, кажется, не ханскими поварами…»
В повести «Дагестанские захолустья» В. И. Немирович-Данченко описывал опустевший высокогорный аул:
Вот, приблизительно, обстановка осетинского семейного дома. К подобному дому пристроены, по мере потребностей живущей в нем семьи, другие здания; пристройки эти делаются всегда так, что наружная стена главного строения продолжается по условиям местности или в прямом направлении, или под углом. Дверь к подобным пристройкам всегда внутри двора, так что все здание имеет по возможности только один главный вход. Таким образом, если после многих поколений кругом все обстроено помещениями для народившихся сыновей, то подобное здание под конец представляет вид крепости, иногда весьма значительных размеров. В подобной крепости есть и высокая оборонительная башня с бойницами. Такое жилище целого рода называется «галуан», и название это, вероятно, имеет связь с названием «Галуза» в Малой Азии и мифического города осетин Галазан («Halesiun»)…
От горской архитектуры резко отличались жилища степных ногайцев. Исследователь М.-Р. Ибрагимов писал: «Характерным типом поселения ногайцев в конце XIX в. были кочевые аулы, которые подразделялись на весенне-летние, летне-осенние (яйлак и язлав) и зимние (къыслав); при этом зимники постепенно превращались в оседлые постоянные поселения (юрт, аул, шахар, къала). По традиции ногайцы в первый месяц весны начинали свое движение со скотом на северо-запад и северо-восток. Перед началом весенней перекочевки в каждой юрте приготовляли праздничное кушанье, готовили кумыс, резали скот и устраивали празднество: наездники соревновались в джигитовке, состязались борцы и силачи, певцы и музыканты. Во время перекочевки на летние пастбища образовывали весенне-летние аулы, которые располагались рядом с реками или колодцами. По истощении пастбищ аул перекочевывал на другое место. Аулы родственников располагались по соседству. В октябре-ноябре ногайцы собирались на зимних стоянках, где строились турлучные или саманные дома. Вблизи от зимних поселений располагались поля, где сеяли просо, овес, ячмень, пшеницу, выращивали бахчевые культуры…
Читайте также
Правление Агау и выдолбленные в скалах церкви
ПЕРВАЯ ДАМА
ПЕРВАЯ ДАМА — Итак, вы неожиданно стали первой дамой города Вардё? — спросила я.— Абсолют! — подтвердила Герда, жена мэра. Весело фыркнула. Или, может быть, это была громкая усмешка? — И провозгласила на весь музыкальный салон теплохода: — Какой была, такой и
Сокровищница в скалах
Сокровищница в скалах Немного есть в истории человечества мест, которые, казалось, были обитаемы всегда. Среди них территории, расположенные вдоль реки Иордан. Они были заселены тысячи и тысячи лет тому назад. За столь долгое время и с этой землей, и с людьми, ее
Гегард — монастырь в скалах
Гегард — монастырь в скалах В 301 году древняя Армения стала первым христианским государством. Всего 300 лет от Рождества Христова отделяет официальное принятие Арменией христианства — это были самые трудные годы в истории этой религии, когда верующим приходилось искать
Гора Рашмор — портреты на скалах
Гора Рашмор — портреты на скалах Над американцами часто посмеиваются, упрекая молодую нацию в гигантомании. Но некоторые гигантские творения на земле Америки, свидетельствуя о мощи духа, составляют гордость всего человечества. Монумент четырех президентов на горе
Благородная дама
Благородная дама Эта история приведена в книге Ричарда Бакстера «Несомненное существование мира духов» (1691). «Мистер Франклин, священник Англиканской церкви, в то время [1661] служил в главном городе графства Айл-оф-Или, но из-за случая, о котором я вам расскажу, переехал в
Дама высшего света
Дама высшего света На одном из любительских спектаклей она познакомилась с жандармским офицером Николасом де Ламоттом, который уверял, что он граф, но бумаги, подтверждающие его родословную, к несчастью, утеряны. Молодые люди поженились и скромно жили в провинции на
«Пиковая дама» в русской графике
«Пиковая дама» в русской графике В воспоминаниях Александра Николаевича Бенуа есть отдельная глава, почти целиком посвященная «Пиковой даме». Не столько повести Пушкина, сколько опере Чайковского, на премьере которой, состоявшейся 7 декабря 1890 года в Петербурге,
Животные на скалах
Животные на скалах Найденные в Скандинавии маленькие статуэтки животных периода раннего неолита свидетельствуют о наблюдательности и мастерстве живших тогда людей. В Норвегии были обнаружены гребни, оканчивавшиеся изображением головы лося или птицы; в восточной
Смуглая дама сбрасывает вуаль
Смуглая дама сбрасывает вуаль Твой стих несет лавины бурных чувств И изливает образов поток, И будит сердце тайна дивных строк. «Шекспиру», Дж. Мильтон Достоверными свидетельствами о жизни Шекспира являются его сонеты. Генрих Гейне «Смущающий призрак» Никогда не
V.6. Начало «реабилитации» Чайковского и «Пиковая дама» Мейерхольда
V.6. Начало «реабилитации» Чайковского и «Пиковая дама» Мейерхольда В 1934 году во втором номере журнала «Советская музыка» (с 1933 года выходившего в свет в качестве центрального музыкального печатного органа, а к следующему году уже ставшего единственным специальным
«Лично нам это жить не мешает» Писатель Быков и дама по имени Коррупция
«Лично нам это жить не мешает» Писатель Быков и дама по имени Коррупция Говорят, что он талантливый писатель. Не знаю, не читал. Знаю Быкова – сочинителя комических куплетов, этакого литературного братца джеромовского Гарриса, и надо признать, на этом поприще он (Быков, а
Наша Дама из Парижа
Наша Дама из Парижа Так буквально переводится название «Нотр-Дам де Пари».По пояс Наша-Дама кряжиста, как все романские церкви, а выше – легка и ажурна, как все готические. Строили ее более полутора веков (с 1163-го по 1315-й), в течение которых менялись вкусы и стили, что и
Не просто приятная дама «Властилина» и Валентина Соловьева
Не просто приятная дама «Властилина» и Валентина Соловьева Нужно заметить, что во всех отношениях приятная дама была отчасти материалистка, склонна к отрицанию и сомнению и отвергала весьма многое в жизни. Н.В. Гоголь. Мертвые души. Том первый Невысокая полноватая дама с