что такое терпение в православии

Терпение – одна из основных добродетелей

Agionoros.ru публикует продолжение беседы с игуменом монастыря Каракал, учеником старца Ефрема Филофейского архимандритом Филофеем.

Терпение – одна из основных добродетелей. Терпением и настойчивостью [в духовном подвиге] достигается спасение.

Рассуждение. Святые отцы ставили очень высоко эту добродетель. Это драгоценный дар Бога человеку. Рассуждение помогает в любви, помогает в посте. Помогает человеку избежать крайностей. Не делать вещей безрассудных, опрометчивых и способных ранить наших ближних. Рассуждение – это руль, которым мы должны управлять нашу жизнь.

Запрет для женщин на посещение Афона (Аватон) был установлен Самой Пресвятой Богородицей. Это произошло не из-за якобы женоненавистничества монахов (как утверждают некоторые). Сама Богородица решила закрыть Афон для женщин.

Мария (Маро), мать Мехмеда Завоевателя была христианкой, дочерью царя Сербии. В 1453 году, после покорения Константинополя, она спасла многие Святые мощи и сосуды от осквернения османами. Среди них были и Дары волхвов, которые благочестивая женщина решила отвезти на Святую Гору Афон.

Она вышла на пристань обители Святого Павла и начала подниматься к монастырю. Но едва сделав первые шаги, Маро услышала голос Пресвятой Богородицы: «Я благодарю тебя за то что ты сделала. Но оставь Дары волхвов здесь и возвращайся назад. Здесь я царица».

Расскажу ещё один случай, о котором мне поведал старец Гавриил Диониситатский. Несколько десятилетий назад французская журналистка написала книгу «Месяц с монахами на Афоне». Неприятно даже говорить о том, что там было написано. Не можете себе представить, сколь клеветнической она была.

Видите как всё обернулось? Эта история – урок для всех, кто распространяет небылицы и клевещет на Святую Гору Афон и Православную Церковь.

Впрочем, что говорить о многочисленных дарованиях старца. Достаточно вспомнить о благоухании, которое я почувствовал. Оно было осязаемым, явным, благодатным. Как от мощей Святых угодников Божиих.

– Я посещал его несколько раз. Впервые в 1971 году. Все его разговоры были так или иначе связаны с темой послушания…

Да что говорить… Для нас общение со старцем Ефремом было настоящим подарком от Бога!

Однажды в 1993 году мы (группа монахов из Каракала) отправились в Катунакья. Старец Ефрем вместе со своими послушниками трудились рядом со своей келью. Они поправляли у неё фундамент. Едва завидев нас старец возликовал и радостно воскликнул: «Добро пожаловать, племянники! Добро пожаловать!». Он называл нас племянниками, потому что мы состояли в духовном родстве: наш старец, Ефрем Филофейский, как и отец Ефрем Катунакский были учениками Иосифа Исихаста. Старец подошёл ко мне, заключил меня в свои огромные объятия и стал непрерывно благословлять!

Мы поговорили на разные темы. Его беседы всегда были настоящим духовным пиром. Рядом с отцом Ефремом я чувствовал такую благодать, что мне казалось, что я нахожусь в Раю! Общение с Катунакским старцем было поистине милостью Божией.

Отец Ефрем (Филофейский) был совершенным послушником. Он приносил своему старцу Иосифу беспрекословное слепое послушание. За это он получил от Бога богатые дары Благодати и сам стал старцем и духовником. Отец Ефрем и другие послушники Иосифа Исихаста – образцовые монахи. Они достойны подражания.

Блаженный отец Харалампий Диониситатский, благословенный старец Иосиф Ватопедский, блаженный отец Ефрем Катунакский, мой старец Ефрем Филофейский и другие члены братства Иосифа Исихаста преуспели в послушании. Именно за это Господь даровал им Свою Благодать.

1«Благодатное дарование благоухания не исчезло и после кончины Старца. Многие ощущают благоухание, поклоняясь его могиле, посещая его келью на Святой Афонской Горе, некоторые чувствуют, как благоухание исходит от его личных вещей или одежды.

Как свидетельствуют монахи, унаследовавшие келью Старца, «первое время после его кончины, почти все, посещавшие “Панагуду”, ощущали отчётливое благоухание. Особенно сильно благоухало место за проволочной калиткой возле крана с водой, там, где у Старца стояла банка с лукумом. В этом месте утолили свою жажду множество людей — нуждавшихся и жаждущих. Однако большинство приходивших мучились от духовной жажды, которая была утолена не водой, а словами Старца.

Впоследствии это благоухание уменьшилось, но совсем не исчезло. Как-то один благоговейный паломник прикладывался к иконам в храме “Панагуды”. Выйдя из храма в коридор, он был буквально “залит” необыкновенно сильной волной благоухания. Возможно, благоухание было доказательством присутствия здесь Старца, по-своему “приветствовавшего” этого человека». Житие Старца Паисия Святогорца. Москва, «Святая Гора», 2013. Том 2

2 Отец Паисий направил в Каракал несколько юношей, которые спрашивали у него совета в какой монастырь поступить.

Источник

О терпении и терпимости

Все мы знаем, что терпение – одна из христианских добродетелей. Но от этого слова произведено другое – терпимость. Это второе понятие оказалось в наших глазах скомпрометированным. Потому что для определенных групп населения и у нас, и – в гораздо большей степени – на Западе (где это стало уже государственной политикой) терпимость, она же толерантность, – это такая лукавая вывеска, под которой в реальности – апология греха и возведение его в ранг добродетели; отрицание традиционных нравственных ценностей как деспотических; разрушение семьи и тому подобное.

К тому же, у нас, русских, свои исторические ассоциации со словом «терпимость», тоже не самые приятные. Всё вместе рождает негативную реакцию на это слово: многим сразу кажется, что терпимость – это моральный плюрализм, принятие греха, мир и лад с ним.

Кто-то, может быть, со мной не согласится, но в моем понимании терпимость – совсем другое. И мне очень хочется это понятие реабилитировать. Потому что, на мой взгляд, именно ее, терпимости, нам очень часто не хватает. Подчеркиваю, нам – значит, и мне самой тоже.

Терпимость, как мне кажется, означает не просто потерпеть грехи, несовершенства, недостатки и заблуждения ближнего, а принять этого ближнего… именно как ближнего, как своего, не чужого.

Не считать себя лучше его – даже если мы действительно успели уже научиться тому, чему он еще не научился, или избавлены Богом от недостатка, которым он страдает. Не присваивать себе право суда над ним.

Понимать, что другой человек – это всегда другой мир, другой жизненный путь, и не требовать, чтобы ближний наш был похож на нас и воспринимал всё так, как воспринимаем мы.

И не навязывать ему своих убеждений – даже если ни малейшего сомнения у нас нет в их (убеждений) церковности.

Другой грустный эпизод: служба долгая, а прихожанка в новых туфлях, ногам больно, боль отвлекает от молитвы, и она быстренько (чтобы, опять же, не отвлекаться и ловить каждое слово!) сбрасывает обувку, стоит босиком. Никому до этого дела нет – кроме ее соседки, которая, видимо, не настолько погружена в молитву, чтобы не успевать следить за чужими ногами:

– Сестра! Наденьте обувь! Что значит «Почему нельзя?» Вы не дома. Вы находитесь в храме. Это неуважение к Богу! Что значит «Кто сказал?» Я вам говорю: обуйтесь немедленно!

Наверное, этих строгих прихожанок нельзя осуждать и можно понять: они ведь по-своему искренни. Их задевает то, что представляется им неблагочестивым, неблагоговейным, их травмирует нарушение правил – подлинных или надуманных, но правил – которые они приняли как правила своей жизни и которыми, как стеной, защищаются от жизни враждебной. Но при этом требовательные прихожанки не осознают, что сами ранят других людей, и ранят подчас жестоко – ведь в церкви, в храме человек беззащитен. Нехватка любви… Но не только в ней причина нетерпимости. Для того чтобы увидеть ее глубже, лучше всего обратиться к себе самой, к тому самому бревну в собственной глазнице.

Моя нетерпимость проявляется иначе, чем нетерпимость упомянутых выше женщин. Я бываю нетерпима, когда сталкиваюсь с непониманием, с заблуждениями людей – чаще всего моих старых друзей и коллег – относительно Православия и Церкви. Ну раздражает меня, понимаете, раздражает упорствование в невежестве! «Бог должен быть в душе, зачем все эти ритуалы в церкви?!»; «Я сам с Богом разберусь, попы в качестве посредников мне не нужны»; «Человек сам должен решения принимать, а религия ему готовые ответы навязывает…» Сколько можно эти глупости повторять.

…Как будто я сама в свое время не хваталась за эти глупости. Я переболела всеми болезнями гордого интеллигентского сознания, я хворала ими не год и не два. Да, я выздоровела – в том, по крайней мере, смысле, что в Церковь пришла, – но так поздно, что вряд ли могу быть судьей чужим опозданиям, хотя бы и непоправимым. Однако я забываю про это, и, когда возникает спор, веду себя столь агрессивно и нетерпимо, что могу великих дров наломать. По крайней мере двух своих старых подруг я уже ранила, и довольно ощутимо. А ведь они в свое время помогали мне, поддерживали, были очень мне нужны! Теперь я забываю их щадить – а почему забываю? Откуда она, моя нетерпимость в подобных случаях, в чем ее причина?

В моей любви к Истине, в ревности по ней? Да нет же.

Болезненная реакция на чужие высказывания может быть связана с неосознанной неуверенностью, с малодушием, с маловерием.

Причина – в каком-то моем собственном внутреннем неблагополучии, которое мне не удается пока понять. Я только догадываюсь: болезненная реакция на чужие высказывания может быть связана с неосознанной неуверенностью, с малодушием, с маловерием – такой вот психологический парадокс.

Но не меня одной это касается. По крайней мере часто, если не всегда, истинная причина нашего нетерпимого, жесткого, резкого поведения, нашей агрессии – не в личном нашем благочестии и благоговении и не в любви к Истине. Истинно благоговейный человек, кстати, не станет шуметь в храме; да и в частном разговоре постарается внутренний свой храм не осквернить, не впустить в душу раздражение и злость. Причина в другом – во внутренней нашей ущербности, которая ищет компенсации; в душевной и духовной неустойчивости; а у кого-то, возможно, – в скопившейся обиде на людей, в неудовлетворении собственной жизнью, в затаенной несчастности.

К вере все приходят искренне, ни в чьей искренности здесь сомневаться не надо. Но беда еще и вот в чем: мы ведь не изменяемся мгновенно, не перерождаемся за один день, – придя в Церковь, мы во многом остаемся прежними. Тут-то и подстерегает нас, как мне кажется, ловушка: вместо того, чтобы освобождаться от своих совсем не лучших качеств и состояний, человек находит для них высшее оправдание, мысленно сам для себя их «освящает». Он уже не просто вспыльчив и гневлив, а «горяч в вере». Не просто властолюбив и деспотичен, а «ревнует о должном порядке в храме». Не просто любит в глубине души своей унижать других, а «наставляет заблудших на путь истинный с необходимой и спасительной для них строгостью»…

Но вот, однако, пример противоположный. Я знаю людей – не много, но знаю, – которые, придя к вере и воцерковившись, сознательно избрали для себя очень строгую жизнь. Они начинают и завершают день долгим, подчас монашеским правилом, неуклонно соблюдают все посты – тоже по монастырскому уставу (куда мне до этого!), каждую субботу и воскресенье непременно стоят на службе. Нередко их благочестие – в данном случае подлинное, идущее от сердца – выражается и во внешнем виде: женщины отказываются от брюк или открытых сарафанов, мужчина не станет ходить в шортах не то что по улице, а даже и по собственному дачному участку. Причем это не «ежовые рукавицы», нет, это их личная внутренняя потребность: «Я уже не смогу иначе, даже если захочу», – сказала мне одна из таких христианок. Но вот что интересно: и она, и все остальные, те, кого я в этой группе моих знакомых вспомнила, – очень далеки от того, чтобы навязывать свой выбор, свой образ жизни окружающим. Они совершенно спокойно и вполне доброжелательно относятся к тем своим братьям и сестрам, которые не следуют или не во всем следуют их примеру. У них, у этих моих воистину благочестивых знакомых, есть, как я заметила, правило: разговор на тему образа жизни возможен лишь если ближний (гость, друг и т.д.) сам его заведет. Ближние, окружающие рядом с такими православными свободны. Именно потому, полагаю, что внутренних причин быть агрессивными, деспотичными, нетерпимыми у таких людей нет: причины изжиты. Кстати, не потому ли эти христиане столь благотворно воздействуют – не только на несовершенных единоверцев, но и на неверующих, отвергающих Православие людей? Подчас от одной только мягкой улыбки такого человека – да от самого его облика! – пользы (в миссионерском смысле) бывает больше, чем от всех моих, к примеру, бурных словоизвержений.

Чем духовнее человек, тем он терпимее; чем строже к самому себе, тем меньше у него желания быть строгим к окружающим.

Я давно уже заметила: чем духовнее на самом деле человек, тем он терпимее. Можно то же самое иначе сказать: чем строже человек к самому себе, тем меньше у него желания быть строгим к окружающим. Конечно, бывает так, что человек вынужден быть строгим: по долгу, по должности, по причине возложенной на него ответственности – но он не станет искать удовольствия в строгости к другим, если он действительно строг к себе и от этого духовен.

Где еще наблюдается нетерпимость? Клиническую картину нетерпимости дают порой форумы православного сегмента интернета (про весь остальной интернет я не говорю, что о нем говорить). Создается впечатление, что иной участник, собираясь на форум, берет с собой из дома виртуальную дубину или плеть, а вот мало-мальское сомнение в своем праве наносить удары, в праве поучать и морально третировать других – как раз дома-то и оставляет. И не помнит, видимо, слов Спасителя: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11: 29).

Кому-то кажется оправданной нетерпимость при столкновении с сектантскими проповедниками. Мне пришлось однажды услышать трагикомическую фразу: «Огрел бы я чем-нибудь этих мормонов, чтоб надолго запомнили, да нельзя – иностранные подданные, скандал будет». Оставлю ее без лишних комментариев… Мне представляется, что терпимость в данном случае должна заключаться – не в экуменическом братании, конечно, не в рассуждениях о «разных тропинках к одной вершине», нет: такие рассуждения Церкви чужды. Она должна заключаться в понимании того, что американец-мормон или наш доморощенный свидетель Иеговы – это тоже человек, Божие создание, такое же «Я», как наше. Да, он сбился с истинного пути (или, скорее, никогда по этому пути не шел) и забрел в темные заболоченные дебри. Но откуда в нас уверенность, что с нами этого произойти в принципе не могло? Может статься, только по Божиему о нас попечению и не произошло. К тому же, мы не родились в штате Юта. Человеку, родившемуся там, в десятом-двенадцатом поколении мормонской семьи, прийти к ортодоксальному восточному христианству – ох как непросто. Вряд ли мы вправе его судить за то, что не пришел.

Кроме тех моих благочестивых знакомых, о которых я говорила выше, у нас есть еще великие учителя терпимости. Это русские святители-миссионеры, которые принимали и любили каждый из «диких» народов таким, каким он был; и именно поэтому добивались успеха в своем деле. Это Оптинские и иные старцы, принимавшие каждого приходящего к ним, не гнавшие никого. Это святой праведный Иоанн Кронштадтский, молитвой своею исцелявший иноверных. Но прежде всего это, конечно, Сам Спаситель, Который, с одной стороны, сказал; «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Лк. 11: 23) – и тем самым утвердил единственность и непреложность Истины; а с другой – остановил апостолов, готовых уже просить о низведении огня на самарянское селение, в котором не приняли их Учителя: «Не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9: 55–56).

Источник

О терпении и обезьяньих играх

Слово «терпение» может описывать три вещи: во-первых, готовность упорно трудиться, когда это не приносит быстрого — материального или эмоционального — вознаграждения. В этом смысле святой апостол Иаков сравнивает жизнь христианина с трудом земледельца: «Итак, братия, будьте долготерпеливы до пришествия Господня. Вот, земледелец ждет драгоценного плода от земли и для него терпит долго, пока получит дождь ранний и поздний. Долготерпите и вы, укрепите сердца ваши, потому что пришествие Господне приближается» (Иак.5:7,8). В самом деле, выращивание урожая — долгий и изматывающе трудоемкий процесс, который требует видеть перспективу — по крайне мере, на год.

В-третьих, терпение — это способность благодушно, не гневаясь и не раздражаясь, переносить огорчения со стороны других людей. «Со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг ко другу любовью, стараясь сохранять единство духа в союзе мира» (Еф.4:2,3).

Терпеливый человек упорно делает свою работу и держится того, что принял держаться, несмотря на все давление, которое на него оказывается как извне — со стороны людей, которые его преследуют, оскорбляют, провоцируют или соблазняют, — так и изнутри — со стороны его собственной лени, уныния, гнева или страха. Если привести чисто светский пример, то можно вспомнить знаменитый английский плакат времен страшных нацистских бомбежек Британии: «Keep Calm and Carry On» («Сохраняй спокойствие и продолжай [делать свое дело]»).

Терпение предполагает, что у человека есть какое-то дело, которое он считает важным, и которое он намерен совершать, несмотря ни на что. Святой апостол Павел проявлял глубочайшее терпение (во всех трех аспектах), потому, что сознавал, что ему вверено самое важное дело на свете: «Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедать Евангелие благодати Божией» (Деян.20:24).

Но в наши дни слово «терпение» звучит скорее плохо. «Терпила» — презрительное именование человека, который по неосторожности или слабости стал жертвой преступников. «Потерпеть» можно только поражение, и вообще «терпеть» — удел слабых и проигравших. «Я не намерен этого терпеть!» — слова человека решительного, способного за себя постоять. «Не потерплю!» — еще и обладающего властью. «Нетерпение» — не порок, а счастливое личное качество человека, который способен надавить, заставить и вообще добиться своего. Почему это так?

Падший мир — это жестко конкурентный мир, напоминающий стаю обезьян, в которой всегда есть альфа-самец, который получает все, бета, который получает объедки после альфа-самца, гамма, который получает объедки после беты, и так далее. В любой обезьяньей стае нижестоящие внимательно смотрят на тех, кто выше — не ослабеют ли они? Не получится ли сбросить их на ступеньку ниже, чтобы занять их место? В игре, которая преследует две цели — «не быть сброшенным», и «сбросить другого», важно показывать качества, обратные терпению — гневливость, вспыльчивость, готовность к насилию. Причем уже у животных мы видим, что до прямого насилия не всегда доходит — животные решительно показывают зубы, угрожающе рычат, делают пугающие жесты в расчете на то, что противник испугается и уступит.

Увы, люди в миру часто — не всегда, не будем обобщать, но часто — ведут себя как в стае обезьян. При препирательствах в интернете очень часто людям важно не убедить в чем-то оппонента — как если бы он был разумным человеком, способным воспринимать доводы, а именно показать зубы и когти, зарычать, побить себя кулаками в грудь и вообще выказать гнев и ярость, чтобы заявить «Я тут альфа-самец! Не потерплю!»

Конечно, такое поведение очень глупо. Если вы хотите, чтобы ваш оппонент изменил свою точку зрения, Вам надо говорить с ним терпеливо и с уважением. Однако виртуальное «быкование» является почти всеобщим. Увы, даже и в православной среде. Человек хочет быть православным альфа-самцом — гневным, яростным, демонстративно готовым к насилию. И, конечно, в принципе неспособным принять чью-то критику и исправить свое поведение — ведь это означало бы поставить себя в иерархии на ступеньку ниже. Но Православие вообще означает полный разрыв с этими обезьяньими играми.

Верующий видит в ближних не конкурентов за место в обезьяньей иерархии — он вообще видит в ближних не безволосых обезьян, а людей, созданных по образу Божию. У него есть дело, которое не оставляет времени и сил для участия в обезьяньих играх, — служить Богу, со страхом и трепетом совершать свое спасение и содействовать спасению других. В частности, содействовать выстраиванию таких межчеловеческих отношений, которые отражали бы любовь, доверие и признание друг в друге образа Божия. Это нелегкий и часто неблагодарный труд, когда кажется, что терпение скоро кончится. Вот тут-то и понадобится один из плодов Святого Духа — долготерпение.

Источник

О терпении

Про­то­и­е­рей Дио­ни­сий Свеч­ни­ков и пси­хо­лог Ната­лья Яра­со­ва для «Азбу­ки супружества»

Жизнь каж­дый день испы­ты­ва­ет нас на проч­ность. Дома, в шко­ле, на рабо­те, в транс­пор­те, мага­зи­нах мы стал­ки­ва­ем­ся с непри­ят­ны­ми ситу­а­ци­я­ми. И каж­дый раз нам при­хо­дит­ся делать выбор: стер­петь или сорвать­ся, «пси­ха­нуть» – рас­пла­кать­ся, выру­гать­ся, покри­чать, поскан­да­лить или даже уда­рить. Ино­гда этот выбор при­во­дит к реше­нию – уйти или остаться.

Опре­де­ля­ет­ся этот выбор нашим вос­пи­та­ни­ем, наши­ми пред­став­ле­ни­я­ми о чув­стве соб­ствен­но­го досто­ин­ства и о том, как мы долж­ны посту­пать в слож­ных ситу­а­ци­ях. Мно­гое зави­сит от стой­ко­сти нашей нерв­ной систе­мы: уста­лость и довле­ю­щий стресс лиша­ют нас выдержки.

Мно­же­ство раз­ных фак­то­ров опре­де­ля­ют то, как мы отно­сим­ся к раз­дра­жа­ю­ще­му воз­дей­ствию на наши «лич­ност­ные гра­ни­цы» и как дол­го мы гото­вы тер­петь их нарушение.

Для веру­ю­ще­го чело­ве­ка вопрос тер­пе­ния тре­бу­ет осмыс­ле­ния с пози­ции пра­во­слав­ной веры. Как посту­пать, когда тебя оби­жа­ют, уни­жа­ют, вся­че­ски зажи­ма­ют? Цер­ковь учит, что тер­пе­ние обид, даже неза­слу­жен­ных, для хри­сти­а­ни­на явля­ет­ся доб­ро­де­те­лью. Но на быто­вом уровне зача­стую внеш­нее сдер­жи­ва­ние себя, подав­ле­ние эмо­ций вовсе не озна­ча­ет того само­го хри­сти­ан­ско­го тер­пе­ния, нахо­дя­ще­го­ся в тес­ной свя­зи со сми­ре­ни­ем и прощением.

Не выдав ответ­ной реак­ции, чело­век неред­ко оста­ёт­ся во вла­сти гне­ва и зло­па­мят­ства. Тер­пит порой до воз­ник­но­ве­ния нев­ро­зов и депрес­сий, или даже до раз­ви­тия необ­ра­ти­мых болез­ней и травм. Тер­пе­ние, кото­рое долж­но, каза­лось бы, сохра­нять здо­ро­вье и отно­ше­ния меж­ду людь­ми, давать ощу­ще­ние мира и покоя в душе, ста­но­вит­ся раз­ру­ша­ю­щим лич­ность фактором.

Так прав­да ли, что хри­сти­а­нин дол­жен всё терпеть?

О тер­пе­нии про­то­и­е­рей Дио­ни­сий Свеч­ни­ков, руко­во­ди­тель моло­деж­но­го отде­ла Бакин­ско-Азер­бай­джан­ской епар­хии и Ната­лья Яра­со­ва, пси­хо­лог-кон­суль­тант Мис­си­о­нер­ско­го отде­ла Туль­ской епар­хии РПЦ МП.

Отец Дио­ни­сий: Тема хри­сти­ан­ско­го тер­пе­ния неве­ро­ят­но обшир­на и, вме­сте с тем, доволь­но слож­на. Необ­хо­ди­мо раз­де­лять хри­сти­ан­ское тер­пе­ние и тер­пе­ние вооб­ще. Когда чело­век тер­пит пото­му, что у него нет дру­го­го выбо­ра, то это про­сто вынуж­ден­ное тер­пе­ние, обу­слов­лен­ное обсто­я­тель­ства­ми. При этом он может полу­чить целый букет «побоч­ных про­дук­тов» – злость, нена­висть, отча­я­ние и т.д.

Хри­сти­ан­ское тер­пе­ние все­гда осно­ва­но на вере. Само тер­пе­ние для хри­сти­а­ни­на – это про­дукт веры. Смот­ри­те, что пишет ап. Петр: «при­ла­гая к сему все ста­ра­ние, пока­жи­те в вере вашей доб­ро­де­тель, в доб­ро­де­те­ли рас­су­ди­тель­ность, в рас­су­ди­тель­но­сти воз­дер­жа­ние, в воз­дер­жа­нии тер­пе­ние, в тер­пе­нии бла­го­че­стие, в бла­го­че­стии бра­то­лю­бие, в бра­то­лю­бии любовь» ( 2Пет.1:5–7 ). Уди­ви­тель­но муд­ро апо­стол рас­став­ля­ет эту логи­че­скую цепоч­ку, пока­зы­вая, что имен­но вера дает тол­чок ста­ра­нию, при­ла­гая кото­рое, чело­век при­об­ре­та­ет любовь, и без тер­пе­ния тут никак не обой­тись. Любовь как выс­шая доб­ро­де­тель есть дар Божий, дей­ствие в чело­ве­ке Духа Свя­то­го. Хри­сти­ан­ская любовь жерт­вен­ная, дея­тель­ная и бес­ко­рыст­ная. Поэто­му хри­сти­ан­ское тер­пе­ние – оно, в первую оче­редь, доб­ро­воль­ное и осмыс­лен­ное, ради чего-то или ради кого-то.

Тер­пе­ние – это не некая пас­сив­ность вос­при­я­тия, согла­ша­тель­ство со всем и все­гда, оно может и долж­но быть актив­ным. Гос­подь Иисус Хри­стос слу­жит высо­чай­шим образ­цом тер­пе­ния для всех хри­сти­ан. Его тер­пе­ние в послу­ша­нии Отцу и люб­ви к чело­ве­ку не было пас­сив­ным. Как раз наобо­рот, оно было актив­ным. Раз­ве есть нечто более нази­да­тель­ное для хри­сти­а­ни­на, чем осмыс­ле­ние крест­ных стра­да­ний Спа­си­те­ля? Вряд ли. Таким обра­зом, тер­пе­ние – это дей­ствие, а хри­сти­ан­ское тер­пе­ние – это дей­ствие веры.

Ната­лья: Да, в хри­сти­ан­стве тер­пе­ние – это одна из важ­ней­ших доб­ро­де­те­лей, «харак­те­ри­зу­е­мая осо­знан­ным, сми­рен­ным, без­ро­пот­ным, бла­го­душ­ным отно­ше­ни­ем к скор­бям и испы­та­ни­ям, нис­по­сы­ла­е­мым или попус­ка­е­мым Богом, а так­же пере­не­се­ни­ем этих испы­та­ний и скорбей».

В повсе­днев­но­сти под тер­пе­ни­ем обыч­но пони­ма­ют тер­пе­ли­вость как есте­ствен­ную спо­соб­ность чело­ве­ка без­ро­пот­но и стой­ко пере­но­сить неудоб­ства и стра­да­ния, мирить­ся с суще­ство­ва­ни­ем каких-то обсто­я­тельств, пере­но­сить раз­лич­ные тяго­ты. А еще под тер­пе­ни­ем пони­ма­ют спо­соб­ность ждать, не спе­шить, не тре­бо­вать ско­рей­ше­го испол­не­ния чего-то. Без­услов­но, все это лежит и в осно­ве тер­пе­ния как добродетели.

Но тер­пе­ли­вость сама по себе – как свой­ство чело­ве­че­ской пси­хи­ки – ней­траль­на по отно­ше­нию к доб­ру и злу. Нрав­ствен­ное зна­че­ние она при­об­ре­та­ет в зави­си­мо­сти от обсто­я­тельств: в одних усло­ви­ях она может про­яв­лять­ся как здо­ро­вое уме­ние чело­ве­ка, в дру­гих – слу­жить мас­кой лож­но­го сми­ре­ния. Ведь тер­петь мож­но во имя бла­гой цели, а мож­но из стра­ха, ради угод­ни­че­ства или же по сла­бо­сти душев­ной и неспо­соб­но­сти сопро­тив­лять­ся злу.

В прак­ти­че­ской пси­хо­ло­гии зача­стую не дают нрав­ствен­ную оцен­ку целям тер­пе­ния, а раз­ли­ча­ют актив­ное и пас­сив­ное тер­пе­ние (или «поло­жи­тель­ное» и «отри­ца­тель­ное», «здо­ро­вое» и «нездо­ро­вое») в зави­си­мо­сти от нали­чия цели вообще.

Пас­сив­ное, «отри­ца­тель­ное» тер­пе­ние в этом смыс­ле харак­те­ри­зу­ет­ся отсут­стви­ем цели и пред­став­ля­ет собой неспо­соб­ность сопро­тив­лять­ся, сла­бость, бес­смыс­лен­ную «тупую покор­ность». В попу­ляр­ной пси­хо­ло­гии для опре­де­ле­ния тако­го свой­ства чело­ве­ка даже исполь­зу­ют гру­бое поня­тие «син­дром терпилы».

Актив­ное, «поло­жи­тель­ное», «здо­ро­вое» тер­пе­ние все­гда осо­знан­ное. В пси­хо­ло­гии такое тер­пе­ние рас­смат­ри­ва­ют как один из ком­по­нен­тов кри­ти­че­ско­го мыш­ле­ния. В этом смыс­ле тер­пе­ние свя­за­но с уме­ни­ем раци­о­наль­но мыс­лить, адек­ват­но оце­ни­вать про­ис­хо­дя­щее и при­хо­дить к мак­си­маль­но разум­но­му реше­нию. То есть актив­ное тер­пе­ние зави­сит от уме­ния быть осознанным.

И дей­стви­тель­но, тер­пе­ние – это душев­ная актив­ность, про­яв­ле­ние воли в ситу­а­ции эмо­ци­о­наль­но­го напря­же­ния. Имен­но воле­вым уси­ли­ем чело­век отка­зы­ва­ет­ся от каких-то импуль­сив­ных, нетер­пе­ли­вых дей­ствий, при­ни­ма­ет осо­знан­ное реше­ние о без­дей­ствии при необ­хо­ди­мо­сти. И так­же воле­вым уси­ли­ем он мно­го­крат­но повто­ря­ет одни и те же дей­ствия, не ожи­дая немед­лен­но­го резуль­та­та. Воле­вым реше­ни­ем чело­век оста­нав­ли­ва­ет свои нега­тив­ные эмо­ци­о­наль­ные реак­ции на непри­ят­ные ситу­а­ции. Уси­ли­ем воли регу­ли­ру­ет свое пове­де­ние, выби­рая «потер­петь ради какой-то цели».

Такое воле­вое тер­пе­ние может быть зло­на­ме­рен­ным. Напри­мер, есть пого­вор­ка – «месть – это блю­до, кото­рое пода­ют холод­ным». Если чело­век при­ла­га­ет уси­лия и тер­пит, хра­ня в душе оби­ду с надеж­дой на месть, на то, что «ото­льют­ся кош­ке мыш­ки­ны слез­ки», то такое тер­пе­ние хоть и явля­ет­ся актив­ным (сло­ва­ми неко­то­рых пси­хо­ло­гов «поло­жи­тель­ным» и даже «здо­ро­вым»), но в нрав­ствен­ном отно­ше­нии оно не явля­ет­ся доб­ро­де­те­лью терпения.

Осо­бен­но опас­ным для души явля­ет­ся тер­пе­ние по отно­ше­нию к соб­ствен­но­му греху.

Когда мы гово­рим о хри­сти­ан­ском тер­пе­нии, то мы под­ра­зу­ме­ва­ем актив­ное, осмыс­лен­ное тер­пе­ние ради бла­гой цели.

Отец Дио­ни­сий: Цели, ради кото­рых сто­ит про­яв­лять хри­сти­ан­ское тер­пе­ние, могут быть раз­ны­ми. Один чело­век тер­пит, что­бы уга­сить в себе стра­сти, дру­гой тер­пе­ли­во пере­но­сит оби­ды, тре­тий тер­пе­ни­ем обре­та­ет мир с ближ­ним. Апо­стол заклю­ча­ет все в одной фра­зе: «Тер­пе­ние нуж­но вам, что­бы, испол­нив волю Божию, полу­чить обе­щан­ное» (1Евр.10:36). Обе­ща­но же Цар­ство Божие, кото­рое дости­га­ет­ся лишь дей­стви­ем – «Цар­ство Небес­ное силою берет­ся» ( Мф.11:12 ). Пояс­няя эти сло­ва Спа­си­те­ля, пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский писал: «Это зна­чит, что жизнь по вере не доста­ет­ся даром, но нуж­но тру­дить­ся, что­бы иметь внут­рен­ние при­зна­ки в себе Цар­ствия Божия». Тер­пе­ние же, будучи осмыс­лен­ным через приз­му Еван­гель­ско­го уче­ния, и тогда явля­ясь дей­стви­ем бла­гим, поз­во­ля­ет хри­сти­а­ни­ну избе­жать мно­гих гре­хов и бороть­ся со стра­стя­ми. «Тер­пе­ние есть корень всех благ», – учит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. Такое тер­пе­ние, несо­мнен­но, отли­ча­ет­ся от пас­сив­но­го, бес­смыс­лен­но­го тер­пе­ния, о кото­ром было ска­за­но выше.

Мне очень нра­вят­ся сло­ва про­то­и­е­рея Алек­сандра Меня, выска­зан­ные по дан­но­му вопро­су: «Тер­пе­ние – это вовсе не состо­я­ние ско­та, кото­рый всё тер­пит. Это не уни­же­ние чело­ве­ка – совсем нет. Это не ком­про­мисс со злом – ни в коем слу­чае. Тер­пе­ние – это есть уме­ние сохра­нять невоз­му­ти­мость духа в тех обсто­я­тель­ствах, кото­рые этой невоз­му­ти­мо­сти пре­пят­ству­ют. Тер­пе­ние – это есть уме­ние идти к цели, когда встре­ча­ют­ся на пути раз­лич­ные пре­гра­ды. Тер­пе­ние – это уме­ние сохра­нять радост­ный дух, когда слиш­ком мно­го печа­ли. Тер­пе­ние есть побе­да и пре­одо­ле­ние, тер­пе­ние есть фор­ма муже­ства – вот что такое насто­я­щее терпение».

Ната­лья: Полу­ча­ет­ся, что бла­гое тер­пе­ние – это душев­ная актив­ность, охва­ты­ва­ю­щая раз­ные слои пси­хи­че­ской жиз­ни: чело­век испы­ты­ва­ет духов­ную потреб­ность вос­со­еди­не­ния с Богом, разу­мом осо­зна­ет необ­хо­ди­мость тер­пе­ния для это­го и дела­ет осо­знан­ный выбор тер­петь – ради жиз­ни буду­ще­го века. И каж­дый день, молит­вен­но при­зы­вая на помощь само­го Бога, воле­вы­ми уси­ли­я­ми под­чи­ня­ет свое душев­ное пове­де­ние это­му выбо­ру, настра­и­ва­ет свое эмо­ци­о­наль­ное состо­я­ние «по камер­то­ну совести».

А бес­цель­ное, пас­сив­ное при­ня­тие стра­да­ний, как в ста­рой сказ­ке было: «что воля, что нево­ля – всё рав­но», в этом смыс­ле бес­смыс­лен­но, так как не явля­ет­ся поступ­ком, опре­де­ля­ю­щим нрав­ствен­ность выбора.

С этим, кажет­ся, всё понят­но. Но воз­ни­ка­ет дру­гая про­бле­ма – как понять, соот­вет­ству­ет ли тер­пе­ние бла­гой цели? Мно­гие зна­ют, что надо тер­петь Хри­ста ради. Но при этом зада­ют­ся вопро­сом – вся­кое ли осо­знан­ное быто­вое тер­пе­ние явля­ет­ся доб­рым терпением?

И что инте­рес­но, в ситу­а­ци­ях, где чело­век вза­и­мо­дей­ству­ет с людь­ми слу­чай­ны­ми, посто­рон­ни­ми, при оцен­ке соб­ствен­но­го пове­де­ния у него почти не воз­ни­ка­ет затруд­не­ний. Напри­мер, в обще­ствен­ном транс­пор­те, при недол­гих спо­рах в мага­зине (если речь не идет об отста­и­ва­нии закон­ных прав) чело­век име­ет дело с людь­ми, на пове­де­ние кото­рых он фак­ти­че­ски не может повли­ять. Он в каком-то смыс­ле наедине со сво­ей реак­ци­ей на непри­ят­ные ему вещи. Пси­хо­ло­ги­че­ски нетер­пе­ние этих непри­ят­но­стей мож­но опре­де­лить как зави­си­мость от соб­ствен­ных гне­ва, раз­дра­жи­тель­но­сти и зло­сти. Ответ­ная агрес­сия, уны­ние здесь – это тема соб­ствен­ных стра­стей, борь­бы с ними: чело­век дол­жен стре­мить­ся к состо­я­нию бес­стра­стия в его хри­сти­ан­ском пони­ма­нии – не как рав­но­ду­шия, а как состо­я­ния сво­бо­ды от гре­хов­ных страстей.

Еще оче­вид­нее необ­хо­ди­мость рабо­ты над собой, когда речь идет о том, что вооб­ще мало зави­сит от чело­ве­че­ских уси­лий. Напри­мер – о непри­я­тии пого­ды. К сожа­ле­нию, мно­гие люди забы­ва­ют, что «у при­ро­ды нет пло­хой пого­ды». Очень муд­рая, хри­сти­ан­ская по духу пес­ня, всем сове­тую вник­нуть в ее сло­ва. Но как же мно­го людей, не жела­ю­щих тер­петь, живут в состо­я­нии «душев­ной непо­го­ды» из-за того, что на ули­це дождь и про­мозг­лая сырость… При этом если чело­век осо­зна­ет, что раз­лич­ные труд­но­сти «надо, не скор­бя, бла­го­сло­вить», – а это не что иное, как дело хри­сти­ан­ско­го тер­пе­ния, то ему даже дышать ста­но­вит­ся легче.

Необ­хо­ди­мость внут­рен­ней духов­ной рабо­ты над собой для мно­гих оче­вид­на, когда речь идет о тер­пе­нии невзгод в тяже­лые для чело­ве­ка вре­ме­на или же о тер­пе­нии соблаз­на, помо­га­ю­щем избе­жать греха.

Но тер­пе­ние вдруг теря­ет свою понят­ность, если рядом дру­гой доста­точ­но близ­кий чело­век – началь­ник, супруг, роди­те­ли или дети и т.п. С одной сто­ро­ны – есть зна­ние о том, что тер­пе­ние послу­ша­ния роди­те­лям, началь­ни­ку, тер­пе­ние недо­стат­ков ближ­не­го – это бла­го. Но в то же вре­мя у чело­ве­ка есть осо­зна­ние, что это имен­но ВЗА­И­МО­от­но­ше­ния, они зави­сят от обе­их сто­рон. И сей­час боль­шин­ство людей наслы­ша­но о важ­но­сти сохра­не­ния лич­ност­ных гра­ниц и о том, что один чело­век не име­ет пра­ва нару­шать гра­ни­цы дру­го­го. Тогда воз­ни­ка­ет вопрос – всё ли надо тер­петь? Есть ли вооб­ще у хри­сти­ан пра­во отста­и­вать свои лич­ност­ные гра­ни­цы – или соб­ствен­ное досто­ин­ство? Мож­но ли пра­во­слав­но­му защи­щать себя, свою лич­ность от пося­га­тельств дру­го­го чело­ве­ка? Или же надо мол­ча сно­сить оби­ды, оскорб­ле­ния, а нетер­пе­ние в быто­вых отно­ше­ни­ях – это вли­я­ние несми­ре­ния, гордыни?

Отец Дио­ни­сий: Для того, что­бы гово­рить о лич­ност­ных гра­ни­цах, необ­хо­ди­мо дать поня­тие лич­но­сти, ведь не зная само­го пред­ме­та, нель­зя рас­суж­дать о его гра­ни­цах. Если крат­ко, то в бого­сло­вии поня­тие лич­но­сти рас­кры­ва­ет­ся как разум­но-сво­бод­ная ипо­стась (инди­ви­ду­ум). Бог, сотво­рив чело­ве­ка по Сво­е­му обра­зу и подо­бию, наде­лил его разу­мом и сво­бод­ной волей. Мы, как пра­ви­ло, при­ни­ма­ем это как долж­ное, не вполне осо­зна­вая то вели­чие, кото­рым награ­дил нас Тво­рец. Но имен­но разум­ность, сво­бо­да воли, спо­соб­ность твор­че­ства, опре­де­ле­ние целей, выбор моти­вов, жерт­вен­ная любовь – все это отра­жа­ет образ Божий в нас. Исполь­зуя эти воз­мож­но­сти, испол­няя запо­ве­ди Божии, чело­век может вос­ста­но­вить свое бого­по­до­бие, кото­рое было нару­ше­но гре­хо­па­де­ни­ем. Это озна­ча­ет, что чело­век, создан­ный по обра­зу Божию, дол­жен обре­сти подо­бие Ему. В чем это долж­но про­яв­лять­ся? Бог есть Любовь, зна­чит чело­век, испол­ня­ю­щий запо­ведь «Воз­лю­би ближ­не­го сво­е­го как само­го себя» упо­доб­ля­ет­ся Богу. Бог бес­ко­неч­но мило­сер­ден, а чело­век про­яв­ля­ю­щий мило­сер­дие, упо­доб­ля­ет­ся Богу. Чело­век сми­рен­ный тоже упо­доб­ля­ет­ся Богу, посколь­ку Хри­стос про­яв­лял сми­ре­ние. «Бог тер­пел и нам велел» – руко­вод­ству­ясь этой пого­вор­кой, чело­век упо­доб­ля­ет­ся Хри­сту. Но упо­до­бить­ся Богу мож­но толь­ко с Его помо­щью. Поэто­му хри­сти­ан­ское тер­пе­ние невоз­мож­но без Боже­ствен­ной помощи.

Опре­де­лив для себя хри­сти­ан­ское поня­тие лич­но­сти, мож­но пого­во­рить и о гра­ни­цах. Вполне логич­ным было бы ска­зать, что гра­ни­цы одно­го чело­ве­ка закан­чи­ва­ют­ся там, где начи­на­ют­ся гра­ни­цы дру­го­го. Но это, пожа­луй, иде­аль­ная фор­ма вза­и­мо­от­но­ше­ний, кото­рая вряд ли может быть успеш­но реа­ли­зо­ва­на в мире имен­но в хри­сти­ан­ском смыс­ле. Сей­час мы сплошь и рядом видим борь­бу за все­воз­мож­ные пра­ва чело­ве­ка. Под­ра­зу­ме­ва­ет­ся, что эта борь­ба помо­га­ет отста­и­вать лич­ност­ные гра­ни­цы. Но на деле часто эта борь­ба не более чем попыт­ка отста­и­вать свое пра­во на эго­изм. Мы живем в эпо­ху потреб­ле­ния, где на пье­де­стал постав­ле­но удо­вле­тво­ре­ние потреб­но­стей чело­ве­ка, порой про­дик­то­ван­ных низ­мен­ны­ми стра­стя­ми и жела­ни­я­ми. «Я так хочу» – вот осно­ва­ние для любых фан­та­зий, кото­рые долж­ны быть удо­вле­тво­ре­ны зако­но­да­тель­но, нуж­но лишь при­дать это­му жела­нию нуж­ную фор­му. Так, спо­соб­ность твор­че­ства, зало­жен­ная Богом в чело­ве­ке, в совре­мен­ном мире при­об­ре­та­ет порой немыс­ли­мые и даже деструк­тив­ные фор­мы. Мож­но назвать­ся сво­бод­ным худож­ни­ком и вытво­рять все, что угод­но, назы­вая свои без­об­ра­зия, к при­ме­ру, пер­фо­ман­сом. В совре­мен­ном мире про­па­ган­да гре­ха при­об­ре­та­ет все более широ­кие и ран­нее недо­пу­сти­мые фор­мы. К при­ме­ру, гей-пара­ды или навя­зы­ва­ние гре­хов­но­го мыш­ле­ния детям чуть ли не с дет­ско­го сада. Все это пре­под­но­сит­ся как борь­ба за пра­ва. Дол­жен ли хри­сти­а­нин тер­петь такое? Отнюдь. Хри­сти­а­нин не дол­жен тер­петь, когда ему навя­зы­ва­ют грех как нор­му или образ жиз­ни. И мно­гие не тер­пят, за что пре­да­ют­ся осуж­де­нию, пре­сле­до­ва­нию и трав­ле. Тут впо­ру вспом­нить сло­ва Хри­ста: «Бла­жен­ны вы, когда будут поно­сить вас и гнать и вся­че­ски непра­вед­но зло­сло­вить за Меня. Радуй­тесь и весе­ли­тесь, ибо вели­ка ваша награ­да на небе­сах» ( Мф.5:11–12 ). Но поми­мо обе­ща­ния награ­ды на небе­сах, Хри­стос гово­рит о дея­тель­ном про­тив­ле­нии гре­ху – про­по­ве­ди Еван­ге­лия: «Если Меня гна­ли, будут гнать и вас; если Моё сло­во соблю­да­ли, будут соблю­дать и ваше» ( Ин.15:20 ).

Если будем гово­рить о тер­пе­нии в быту, то тут нель­зя дать одно­знач­ный ответ «да» или «нет», посколь­ку все силь­но зави­сит от кон­крет­ных ситу­а­ций. Возь­мем баналь­ные при­ме­ры – толк­ну­ли в авто­бу­се или наха­ми­ли в мага­зине. Надо тер­петь? Что­бы отве­тить, надо задать­ся дру­гим вопро­сом – что даст ответ­ная реак­ция? Если ответ­ная реак­ция будет такой же агрес­си­ей, то это толь­ко умно­жит зло, и в этом нет ниче­го хоро­ше­го. А вот если в ответ на агрес­сию про­явить сдер­жан­ность и тер­пе­ние, то это, как мини­мум, поз­во­лит не раз­го­реть­ся кон­флик­ту даль­ше. Если же нет воз­мож­но­сти про­сто про­мол­чать, то нуж­но отве­чать как мож­но спо­кой­ней, не отве­чая руга­тель­ства­ми на руга­тель­ства, и не пере­хо­дя на крик. Ведь вполне воз­мож­но, что чело­век дур­но вос­пи­тан, поня­тие о лич­ност­ных гра­ни­цах у него совер­шен­но раз­мы­то, а может быть, он про­сто ищет пово­да, нары­ва­ет­ся, и даже ждет нега­тив­ной ответ­ной реак­ции на свои дей­ствия, что­бы выплес­нуть свои нега­тив­ные эмо­ции. Нет ника­ко­го смыс­ла идти на пово­ду у агрес­со­ра, бла­го­ра­зум­ным будем про­явить терпение.

Еще один быто­вой при­мер. После сва­дьбы у супру­гов про­ис­хо­дит некий про­цесс при­тир­ки друг к дру­гу. Это про­яв­ля­ет­ся и на быто­вом уровне, и на уровне меж­лич­ност­ных отно­ше­ний. В иде­а­ле они, через эту самую при­тир­ку, долж­ны стать еди­ным целым в Гос­по­де, как об этом учит Цер­ковь. Понят­но, что каж­до­му из супру­гов при­хо­дит­ся закры­вать гла­за на недо­стат­ки дру­го­го, они оба тер­пят вре­мен­ные неудоб­ства, в ито­ге угло­ва­то­сти сти­ра­ют­ся и более не вызы­ва­ют рез­кой реак­ции. Хоро­шо, что про­ис­хо­дит это в момент наи­боль­шей эмо­ци­о­наль­ной радо­сти и эйфо­рии от обще­ния друг с дру­гом – сра­зу после сва­дьбы. Когда эмо­ции ути­ха­ют, тер­петь несо­вер­шен­ство дру­го­го быва­ет слож­ней. Но оче­вид­но, что оба во вре­мя при­тир­ки вполне осо­зна­ют, что какие-то каче­ства харак­те­ра супру­га и его пове­де­ние в быту при­но­сят им неко­то­рые неудоб­ства. И они тер­пят эти неудоб­ства ради люб­ви друг к другу.

Этот при­мер нель­зя в пол­ной мере назвать при­ме­ром под­лин­но­го хри­сти­ан­ско­го тер­пе­ния, такие при­тир­ки про­ис­хо­дят в боль­шин­стве семей, неза­ви­си­мо от рели­ги­оз­но­сти супру­гов. Но он с лег­ко­стью пока­зы­ва­ет при­чи­ну и моти­ва­цию супру­гов – поче­му и ради чего они тер­пят. К сло­ву ска­зать, мно­гие семьи эту при­тир­ку не про­хо­дят, один из пиков раз­во­дов при­хо­дит­ся на пер­вые годы жиз­ни. И имен­но поэто­му для хри­сти­ан­ских супру­гов столь важ­но иметь пред­став­ле­ние о хри­сти­ан­ском тер­пе­нии. Да не про­сто знать, но еще и практиковать.

Дру­гой при­мер – быто­вое, домаш­нее наси­лие. Это вооб­ще боль­шой отдель­ный раз­го­вор. Если крат­ко, то мож­но ска­зать, что ост­рые фор­мы домаш­не­го наси­лия, напри­мер, побои, тер­петь сто­ит раз­ве что в пер­вый раз. Если наси­лие ста­но­вит­ся регу­ляр­ным, а оно может быть не толь­ко физи­че­ским, но и эмо­ци­о­наль­ным, то тер­пе­ние может при­ве­сти к непред­ска­зу­е­мым послед­стви­ям, вплоть до леталь­ных исхо­дов и суи­ци­дов. Не гово­ря уже о трав­ми­ро­ва­нии пси­хи­ки детей, кото­рые в буду­щем могут повто­рять то, что виде­ли в дет­стве. Дети как губ­ка, впи­ты­ва­ют все, что видят вокруг, и дет­ские трав­мы могут дать знать о себе через мно­гие годы. Есть один инте­рес­ный при­мер из вос­по­ми­на­ний мит­ро­по­ли­та Анто­ния Сурож­ско­го. В дет­стве над ним очень изде­ва­лись в шко­ле, каж­дый день мучи­ли, били. Одна­жды, будучи уже взрос­лым чело­ве­ком, свя­щен­ни­ком, про­шед­шим вой­ну, он про­ез­жал мимо сво­ей шко­лы и, посмот­рев на нее, поте­рял созна­ние, упал в обмо­рок. Так про­яви­лась его дет­ская травма.

Но чаще чело­век стал­ки­ва­ет­ся с не столь слож­ны­ми ситу­а­ци­я­ми, где про­ве­рят­ся на проч­ность его тер­пе­ние. Это недо­по­ни­ма­ния на рабо­те и дома, кото­рые могут пере­хо­дить в кон­флик­ты и оби­ды. Часто это свя­за­но с тем, что одни люди пыта­ют­ся мани­пу­ли­ро­вать дру­ги­ми. Мани­пу­ля­то­ры часто раз­мы­ва­ют лич­ност­ные гра­ни­цы сво­их жертв, вызы­вая у них чув­ство вины за то, чего они не совер­ша­ли и застав­ляя делать то, чего они не хотят. Это напря­мую свя­за­но с втор­же­ни­ем в сво­бод­ную волю чело­ве­ка, а посе­му мирить­ся с таким не сто­ит. При­ве­ду при­мер. Невест­ка не пере­чит све­кро­ви, кото­рая уни­жа­ет ее и застав­ля­ет делать все по сво­ей указ­ке. При этом све­кровь мани­пу­ли­ру­ет цита­той из Свя­щен­но­го Писа­ния – ссы­ла­ет­ся на необ­хо­ди­мость соблю­де­ния запо­ве­ди о почи­та­нии отца и мате­ри. Невест­ка дума­ет, что про­яв­ля­ет хри­сти­ан­ское тер­пе­ние и сми­ре­ние, раз Бог пове­лел почи­тать отца и мать. Но на самом деле, это одна из форм домаш­не­го наси­лия, а почи­та­ние роди­те­лей не под­ра­зу­ме­ва­ет изде­ва­тельств и эмо­ци­о­наль­но­го подав­ле­ния с их сто­ро­ны. Все­го хоро­шо в меру, и если чело­век дей­стви­тель­но хочет, что­бы его ува­жа­ли и к нему при­слу­ши­ва­лись, то дол­жен научить­ся делать это сам.

Ната­лья: Когда мы гово­рим о сво­бод­ной лич­но­сти, то сно­ва воз­вра­ща­ем­ся к тому, что хри­сти­ан­ское тер­пе­ние – это актив­ная, осо­знан­ная жиз­нен­ная стра­те­гия. Одна­ко чело­век дей­ству­ет во мно­гих слу­ча­ях «на авто­ма­те», так что очень мно­гие момен­ты соб­ствен­но­го пове­де­ния оста­ют­ся им неосо­знан­ны­ми. Вдо­ба­вок, всё услож­ня­ет­ся раз­лич­ны­ми иллю­зи­я­ми созна­ния, кото­рые свя­за­ны и с типич­ны­ми ошиб­ка­ми мыш­ле­ния, и с недо­ста­точ­ным уров­нем зна­ний, непо­ни­ма­ни­ем пси­хо­ло­ги­че­ских зако­но­мер­но­стей поведения.

Напри­мер, когда чело­век про­яв­ля­ет нетер­пе­ние, он слов­но ста­ра­ет­ся изба­вить­ся от тре­во­ги, от чув­ства бес­си­лия и разо­ча­ро­ва­ния. Одна­ко по фак­ту полу­ча­ет­ся, что имен­но нетер­пе­ние – про­яв­ле­ние бес­си­лия, при­но­ся­щее тре­во­гу и разо­ча­ро­ва­ние уже в тот самый момент, когда чело­век отка­зы­ва­ет­ся тер­петь. Тер­пе­ние же, несмот­ря на тре­бу­ю­щи­е­ся для него эмо­ци­о­наль­ные уси­лия, дарит спо­кой­ствие и уве­рен­ность, оно дела­ет нас хозя­е­ва­ми сво­е­го пове­де­ния и не меша­ет радо­вать­ся жизни.

Нетер­пе­ние – это про­яв­ле­ние ирра­ци­о­наль­ной тре­вож­ной (мани­а­каль­ной) пси­хи­че­ской защи­ты. Меха­низм тут прост – отка­зы­ва­ясь тер­петь, чело­век отвле­ка­ет­ся на какие-то дей­ствия или вооб­ще ухо­дит от бес­по­ко­я­щей его, непод­кон­троль­ной ему ситуации.

Совре­мен­ные тех­но­ло­ги­че­ские дости­же­ния уси­ли­ва­ют нетер­пе­ли­вость чело­ве­ка – люди, живу­щие и тем более вырос­шие в усло­ви­ях ком­фор­та, в мень­шей сте­пе­ни гото­вы тер­петь раз­лич­ные невзго­ды. И про­яв­ля­ет­ся это даже в незна­чи­тель­ных, каза­лось бы, мело­чах: раз­дра­жа­ет необ­хо­ди­мость ждать авто­бус на оста­нов­ке, а оче­редь из трех чело­век в мага­зине может заста­вить чело­ве­ка уйти без поку­пок или жало­вать­ся, скан­да­лить, вызы­вать менеджеров.

Или вот при­мер из мира тех­но­ло­гий: при про­смот­ре видео­кон­тен­та в интер­не­те око­ло поло­ви­ны зри­те­лей отка­зы­ва­ют­ся смот­реть роли­ки, если вна­ча­ле запус­ка­ет­ся рекла­ма, или же видео не загру­жа­ет­ся в тече­ние 10 секунд. И даже мед­лен­но загру­жа­ю­щи­е­ся стра­ни­цы с боль­шой веро­ят­но­стью будут закры­ты сра­зу же – в поис­ках новых.

Бри­тан­ский пси­хи­атр Нил Бер­тон объ­яс­ня­ет подоб­ное нетер­пе­ние эго­цен­три­че­ским затруд­не­ни­ем: чело­век в сво­ем созна­нии раз­ду­ва­ет соб­ствен­ную зна­чи­мость, в том чис­ле – зна­че­ние соб­ствен­но­го вре­ме­ни, сво­их целей. Попут­но он обес­це­ни­ва­ет зна­че­ние дру­гих людей с их спо­соб­но­стя­ми, жела­ни­я­ми и вре­ме­нем. В резуль­та­те всё, что не ведет к удо­вле­тво­ре­нию его потреб­но­стей (жела­тель­но, немед­лен­но­му), раз­дра­жа­ет его, и он стре­мит­ся от это­го изба­вить­ся, отка­зы­ва­ясь терпеть.

Пере­ве­дя это пси­хо­ло­ги­че­ское объ­яс­не­ние на язык духов­ной жиз­ни, мы полу­чим фор­му­лу: нетер­пе­ние – след­ствие гордыни.

Нега­тив­ные послед­ствия нетер­пе­ния не все­гда оче­вид­ны – убе­жав от непри­ят­ной ситу­а­ции, чело­век, каза­лось бы, избав­ля­ет­ся от тре­во­ги. Одна­ко на самом деле нетер­пе­ние ока­зы­ва­ет деструк­тив­ное воз­дей­ствие на пси­хи­ку: страх разо­ча­ро­ва­ния напол­нен пред­вку­ше­ни­ем разо­ча­ро­ва­ния, и это вооб­ра­жа­е­мое пред­сто­я­щее разо­ча­ро­ва­ние отрав­ля­ет душу. Нетер­пе­ние идет рука об руку и с дру­ги­ми нега­тив­ны­ми эмо­ци­я­ми. То есть нетер­пе­ние ведет к саморазрушению.

Вдо­ба­вок необ­ду­ман­ные дей­ствия нетер­пе­ли­во­го чело­ве­ка неред­ко при­во­дят к пло­хим последствиям.

Еще одним послед­стви­ем нетер­пе­ния (как бы стран­ным это не пока­за­лось на пер­вый взгляд) явля­ет­ся про­кра­сти­на­ция – склон­ность откла­ды­вать дей­ствия, собы­тия и т.п. На самом деле, объ­яс­ня­ет­ся это про­сто: не желая тер­петь разо­ча­ро­ва­ние, чело­век откла­ды­ва­ет скуч­ное или труд­ное дело, кото­рое вызо­вет это разочарование.

Но и тер­пе­ние может при­нять опас­ную для души фор­му – когда речь идет о тер­пе­нии соб­ствен­но­го гре­ха. Для того что­бы не путать­ся в том, полез­но ли тер­пе­ние, в таких слу­ча­ях мож­но гово­рить не о тер­пе­нии, а об «эмо­ци­о­наль­ной рас­пу­щен­но­сти». Эмо­ци­о­наль­но рас­пу­щен­ный чело­век счи­та­ет себя впра­ве «купать­ся» в соб­ствен­ных раз­дра­жи­тель­но­сти или уны­нии. Он гор­до про­яв­ля­ет себя со сво­и­ми нега­тив­ны­ми эмо­ци­я­ми в любом обще­стве, не счи­тая нуж­ным усми­рять свои стра­сти. Общать­ся с таки­ми людь­ми порой очень непро­сто. Тер­пе­ние чужой эмо­ци­о­наль­ной рас­пу­щен­но­сти может быть поучи­тель­ным для чело­ве­ка – если спо­соб­ству­ет вос­пи­та­нию хри­сти­ан­ско­го сми­ре­ния. Но порой гораз­до полез­нее будет отда­лить­ся от «труд­но­го» чело­ве­ка, осо­бен­но если обще­ние при­ни­ма­ет фор­му насилия.

Осо­знан­ное, кон­струк­тив­ное тер­пе­ние даже в обыч­ной жиз­ни спо­соб­ству­ет бла­го­по­лу­чию. Мно­го­лет­ние иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что люди, спо­соб­ные тер­петь, дости­га­ют боль­ших успе­хов в жиз­ни по срав­не­нию с нетер­пе­ли­вы­ми, у них были более раз­ви­тые соци­аль­ные навы­ки, они реже ста­но­вят­ся жерт­ва­ми раз­лич­ных видов зависимости.

Очень важ­но пони­мать, что навык тер­пе­ния мож­но и нуж­но раз­ви­вать. Несмот­ря на вли­я­ние неко­то­рых врож­ден­ных фак­то­ров (напри­мер, людям с флег­ма­тич­ным тем­пе­ра­мен­том тер­пе­ние дает­ся лег­че, чем холе­ри­кам), тер­пе­ние – это вполне под­да­ю­ща­я­ся тре­ни­ров­ке спо­соб­ность. При­чем, тре­ни­ро­вать нуж­но не толь­ко спо­соб­ность ждать, но и уме­ние раз­ра­бо­тать план дей­ствия при необ­хо­ди­мо­сти тер­петь, а так­же готов­ность рабо­тать над вопло­ще­ни­ем это­го плана.

Тер­пе­ние мож­но рас­смат­ри­вать как про­цесс управ­ле­ния эмо­ци­я­ми. Тут мож­но выде­лить три пси­хи­че­ских дей­ствия – оста­нов­ка внеш­ней реак­ции уси­ли­ем воли, пси­хи­че­ское подав­ле­ние эмо­ций (вытес­не­ние) и транс­фор­ма­ция эмоций.

Оста­нов­ка внеш­ней реак­ции – чаще все­го пер­вое дей­ствие тер­пе­ния. Напри­мер, чело­ве­ку ска­за­ли что-то непри­ят­ное. Пер­вой, инстинк­тив­ной реак­ций на непри­ят­ность может быть гнев или страх. Чело­век почув­ство­вал раз­дра­же­ние, но не стал реа­ги­ро­вать, про­мол­чал, не дал выхо­да сво­им нега­тив­ным переживаниям.

А даль­ше перед жела­ю­щим стер­петь чело­ве­ком вста­ет выбор – подав­ле­ние (вытес­не­ние) или транс­фор­ма­ция эмо­ций (мы гово­рим имен­но о дей­стви­ях тер­пе­ния, поэто­му реак­ция «бить в ответ не стал, но себе чест­но при­зна­юсь, что не терп­лю» оста­ет­ся за пре­де­ла­ми это­го анализа).

К сожа­ле­нию, чаще все­го, чело­век после пер­во­го реше­ния не отве­чать обид­чи­ку начи­на­ет вести внут­рен­ние диа­ло­ги, слов­но отве­чая не реаль­но­му чело­ве­ку, а его обра­зу внут­ри себя – вооб­ра­жа­е­мо­му, вир­ту­аль­но­му обид­чи­ку. Он про­иг­ры­ва­ет в уме мно­же­ство ситу­а­ций – как он мог бы отве­тить, то есть внут­рен­нее реа­ли­зу­ет своё зло­па­мят­ство. Он слов­но взра­щи­ва­ет, куль­ти­ви­ру­ет в себе гнев, оби­ду, уныние.

Но ведь чело­век зна­ет, что оби­да – это пло­хо. И он начи­на­ет подав­лять, вытес­нять оби­ду из сво­е­го созна­ния. Защит­ный пси­хо­ло­ги­че­ский меха­низм вытес­не­ния так и рабо­та­ет – слов­но фильтр не про­пус­ка­ет неже­ла­тель­ную инфор­ма­цию или неже­ла­тель­ные эмо­ции в созна­ние, не дает чело­ве­ку осо­зна­вать, что он испы­ты­ва­ет. Одна­ко при этом та самая оби­да нику­да не исче­за­ет – она оста­ет­ся в неосо­знан­ной части пси­хи­ки как акту­аль­ная эмо­ция. Чело­век уде­ля­ет ей нема­ло вни­ма­ния, сам того не пони­мая, не отсле­жи­вая сво­их мыс­лей и не пони­мая при­чин неко­то­рых сво­их пере­жи­ва­ний. Напри­мер, подав­лен­ная оби­да может вылить­ся в непри­яз­нен­ное отно­ше­ние к чело­ве­ку без види­мых при­чин (предубеж­де­ние).

Подав­лен­ные эмо­ции очень опас­ны для лич­но­сти, так как ока­зы­ва­ют раз­ру­ша­ю­щее вли­я­ние на пси­хи­че­ское здо­ро­вье. «Гид­рав­ли­че­ская тео­рия эмо­ций» срав­ни­ва­ет пси­хи­ку с паро­вым кот­лом. Если посто­ян­но вытес­нять, подав­лять, то есть накап­ли­вать эмо­ции, при­чи­ня­ю­щее бес­по­кой­ство, то нерв­ная устой­чи­вость лич­но­сти «рас­ша­ты­ва­ет­ся». И рано или позд­но эмо­ции про­рвут защи­ты и вырвут­ся нару­жу. Чело­век «взо­рвет­ся», как взры­ва­ет­ся от избы­точ­но­го дав­ле­ния паро­вой котел, у кото­ро­го есть пере­на­пря­же­ние сте­нок, дефек­ты кон­струк­ции – или же непра­виль­ная эксплуатация.

Поэто­му разум­ным выбо­ром – мето­дом пра­виль­ной экс­плу­а­та­ции – будет не подав­ле­ние, а транс­фор­ма­ция эмо­ций. Мож­но исполь­зо­вать поня­тие попу­ляр­ной пси­хо­ло­гии «отпу­стить ситу­а­цию». Но пра­виль­нее будет гово­рить о про­ще­нии – таком же актив­ном душев­ном дей­ствии, как и тер­пе­ние. В этом смыс­ле тер­пе­ние мож­но пони­мать как одну из форм состра­да­ния, когда чело­век видит в дру­гом чело­ве­ке ближ­не­го сво­е­го и пони­ма­ет, что тер­пе­ние под­ра­зу­ме­ва­ет некий отказ от себя, от сво­их амби­ций, и про­ще­ние дру­го­го ради любви.

Транс­фор­ма­ция эмо­ций пред­по­ла­га­ет созна­тель­ный выбор той эмо­ции, в кото­рую чело­век пре­об­ра­зу­ет пер­вич­ные нега­тив­ные реак­ции. Опре­де­ля­ю­щим здесь явля­ет­ся вопрос дове­рия, веры, кото­рый напол­ня­ет этот выбор смыс­лом: если чело­век зна­ет, ради чего он тер­пит, то даже силь­ный стресс не может раз­ру­шить его лич­ность. Если чело­век верит в Бога, верит в бес­смер­тие души и зна­ет, что ради Спа­се­ния необ­хо­ди­мо пока­я­ни­ем очи­щать свою душу от гря­зи гре­хов, что тер­пе­ние – доб­ро­де­тель, свя­зан­ная со сво­бо­дой от гре­хов­ных стра­стей гне­ва и уны­ния, то тогда тер­пе­ние ста­но­вит­ся осо­знан­ным душев­ным стрем­ле­ни­ем к добру.

Отец Дио­ни­сий: Хоро­шо, что Вы кос­ну­лись темы гид­рав­ли­че­ской тео­рии эмо­ций и необ­хо­ди­мо­сти их транс­фор­ма­ции. И хотя обыч­но в Церк­ви мы не поль­зу­ем­ся этой тер­ми­но­ло­ги­ей, про­бле­мы, опи­сан­ные в дан­ной тео­рии, не толь­ко явля­ют­ся обы­ден­но­стью, но порой сто­ят доволь­но ост­ро. Мне при­хо­дит­ся выслу­ши­вать людей, кото­рые накап­ли­ва­ют в себе оби­ды и раз­ный нега­тив, видя в этом хри­сти­ан­ское тер­пе­ние. Они мол­чат, не отве­ча­ют злом на зло, внешне сми­ря­ют­ся с ситу­а­ци­ей. Но в душе кипят такие стра­сти, с кото­ры­ми они спра­вить­ся не могут. В ито­ге «котел взры­ва­ет­ся» и все его содер­жи­мое выли­ва­ет­ся на тех, кто не име­ет ника­ко­го отно­ше­ния к про­цес­су «напол­не­ния» это­го «кот­ла». В этом нет хри­сти­ан­ско­го тер­пе­ния. Тер­пе­ние и про­ще­ние в хри­сти­ан­стве почти все­гда идут рука об руку. Мало внешне пока­зы­вать тер­пе­ние и сми­ре­ние, нуж­ны еще и внут­рен­ние уси­лия, без кото­рых немыс­ли­ма духов­ная борь­ба с кипя­щи­ми внут­ри страстями.

Про­стой при­мер. Муж полу­ча­ет наго­няй от началь­ства на рабо­те. По делу или без дела, но полу­ча­ет. Он дер­жит в себе оби­ду, раз­дра­же­ние, нер­воз­ность, не поз­во­ляя себе ска­зать что-то в ответ, пото­му как боит­ся поте­рять рабо­ту. Хоро­шо, когда про­яв­ляя хри­сти­ан­ское тер­пе­ние, он спо­со­бен побо­роть эти чув­ства и эмо­ции, и не отя­го­ща­ет душу оби­дой. «Тер­пе­ли­вый, когда при­ка­зы­ва­ют ему, не про­ти­во­ре­чит, когда дела­ют выго­вор, не хму­рит­ся, во всех слу­ча­ях нахо­дит для себя вра­чев­ство в дол­го­тер­пе­нии» – пишет о таком чело­ве­ке прп. Ефрем Сирин. Но когда духов­ных сил не хва­та­ет, а эмо­ци­ям надо куда-то девать­ся, то хочет­ся либо выпу­стить их как пар, либо чем-то ком­пен­си­ро­вать. В подав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­ча­ев муж при­но­сит эти эмо­ции домой, к жене и детям. И тут они неза­слу­жен­но полу­ча­ют наго­няй. При­чи­на все­гда най­дет­ся – суп невкус­ный, дети отды­хать после рабо­ты меша­ют и т.д. Если про­бле­мы на рабо­те носят посто­ян­ный харак­тер, то наго­няи дома раз­да­ют­ся так­же регу­ляр­но. А если началь­ник еще и эмо­ци­о­наль­но рас­пу­щен и пола­га­ет, что его поло­же­ние поз­во­ля­ет ему уни­жать и оскорб­лять сотруд­ни­ков, то жизнь целой семьи может стать невыносимой.

Что мож­но и нуж­но делать в таких ситу­а­ци­ях? Для нача­ла надо пони­мать, что каки­ми бы не были иску­ше­ния, нет ника­ко­го смыс­ла дер­жать в себе их след­ствия. Тер­пе­ние обид – это несо­мнен­ная бла­го­де­тель для хри­сти­а­ни­на, толь­ко если он вос­при­ни­ма­ет это как под­ра­жа­ние Хри­сту. А Хри­стос про­щал даже тех, кто рас­пи­нал его. Если оби­жа­ют, то един­ствен­ный спо­соб изба­вить­ся от оби­ды – это про­стить. Но мно­гим людям про­ще­ние дает­ся очень тяже­ло, пото­му как оби­да – это про­из­вод­ная уязв­лен­ной гор­ды­ни. На помощь тут при­дет пока­я­ние и уча­стие в цер­ков­ных Таин­ствах. Рас­ка­я­ный грех не будет тяго­тить душу, не будет накап­ли­вать­ся в ней, дохо­дя до «точи кипе­ния». С пози­ции пси­хо­ло­гии, про­изой­дет та самая транс­фор­ма­ция эмо­ций – от оби­ды к про­ще­нию, в ряде слу­ча­ев – через пока­я­ние. К тому же необ­хо­ди­мо еще и про­ана­ли­зи­ро­вать наго­няи от началь­ства. Если они по делу, то это при­чи­на рабо­тать луч­ше, а не обижаться.

Весь­ма важ­но для стя­жа­ния тер­пе­ния усерд­но молить Бога о нем. Без молит­вы ника­кое бла­гое дело не долж­но совер­шать­ся хри­сти­а­ни­ном. Молит­ва очень помо­га­ет в тот момент, когда уже нет мочи стер­петь. «Без Меня не може­те делать ниче­го» ( Ин.15:5 ) – так гово­рит Гос­подь. Хри­стос – наш глав­ный учи­тель в деле спа­се­ния, к Нему и дол­жен обра­щать­ся хри­сти­а­нин за помо­щью. Иоанн Зла­то­уст пишет: «Когда уви­дишь, что враг огор­ча­ет тебя, не гово­ри ни одно­го оскор­би­тель­но­го сло­ва и не желай ему зла за это, но вой­ди (в цер­ковь), пре­кло­ни коле­ни и, про­ли­вая сле­зы, моли Бога пре­кра­тить скорбь, поту­шить печаль».

Пра­во­слав­ная Цер­ковь име­ет бога­тей­ший опыт и при­ме­ры свя­тых, кото­рые сво­ей жиз­нью и смер­тью пока­зы­ва­ли истин­ное хри­сти­ан­ское тер­пе­ние, под­ра­жая Гос­по­ду Иису­су Хри­сту. Озна­ком­ле­ние с насле­ди­ем свя­тых отцов, кото­рые писа­ли о тер­пе­нии, помо­жет хри­сти­а­ни­ну на соб­ствен­ной прак­ти­ке научить­ся этой добродетели.

Напо­сле­док хочу при­ве­сти сло­ва свт. Фео­фа­на Затвор­ни­ка, кото­рые, на мой взгляд, вполне мож­но при­нять за инструк­цию в деле тер­пе­ния: «Надо тер­петь умея, а то мож­но про­тер­петь и ника­кой поль­зы не полу­чить. Во-пер­вых, блю­ди свя­тую веру и веди без­уко­риз­нен­ную жизнь по вере, вся­кий же слу­ча­ю­щий­ся грех тот­час очи­щай пока­я­ни­ем. Во-вто­рых, все, что при­хо­дит­ся тер­петь, при­ни­май как от руки Божи­ей, пом­ня твер­до, что без воли Божи­ей ниче­го не быва­ет. В‑третьих, веруя, что все, исхо­дя­щее от Гос­по­да, посы­ла­ет­ся Им во бла­го нашим душам, за все искренне бла­го­да­ри Бога, бла­го­да­ри и за скор­би, и за уте­ше­ния. В‑четвертых, полю­би при­скорб­ность ради вели­кой ее спа­си­тель­но­сти и воз­бу­ди в себе жаж­ду ее как питья, хотя горь­ко­го, но цели­тель­но­го. В‑пятых, дер­жи в мыс­ли, что когда при­шла беда, то ее не сбро­сишь, как тес­ную одеж­ду, надо пере­не­сти. По-хри­сти­ан­ски ли ты пре­тер­пишь ее или не по-хри­сти­ан­ски – все же пре­тер­петь неиз­беж­но; так луч­ше же пре­тер­петь по-хри­сти­ан­ски. Ропот не избав­ля­ет от беды, а толь­ко ее отя­же­ля­ет, а сми­рен­ная покор­ность опре­де­ле­ни­ям Про­мыс­ла Божия и бла­го­ду­шие отни­ма­ют тяго­ту у бед. В‑шестых, осо­знай себя сто­я­щим еще и не такой беды, осо­знай, что если бы Гос­подь хотел посту­пить с тобою по всей прав­де, то такую ли беду сле­до­ва­ло послать тебе? В‑седьмых, боль­ше все­го молись, и мило­сти­вый Гос­подь подаст тебе кре­пость духа, при кото­рой, тогда как дру­гие дивить­ся будут тво­им бедам, тебе будет казать­ся, что и тер­петь-то нечего».

Источник