что такое тайна покрытая мраком
тайна, покрытая мраком
Полезное
Смотреть что такое «тайна, покрытая мраком» в других словарях:
тайна сия велика — нареч, кол во синонимов: 7 • неведомо (35) • неизвестно (56) • об этом история умалчивает … Словарь синонимов
тайна сия велика есть — нареч, кол во синонимов: 7 • неведомо (35) • неизвестно (56) • об этом история умалч … Словарь синонимов
покрыто мраком неизвестности — См … Словарь синонимов
неизвестно — невесть, неведомо, незнамо, (бог, черт, пес) знает, бог ведает; проблематично, неизведанно, глухо как в танке, бог знает, черт знает, глухо, бог его знает, бог весть, тайна сия велика есть, тайна, покрытая мраком, хрен его знает, одному черту… … Словарь синонимов
неведомо — бог его знает, невесть, пес знает, хрен его знает, темна вода во облацех, одному черту известно, бог знает, незнакомо, неизвестно, покрыто мраком неизвестности, одному богу известно, кто его знает, тайна сия велика есть, поди угадай, пес его… … Словарь синонимов
темна вода во облацех — неизвестно, тайна сия велика, покрыто мраком неизвестности, неясный, об этом история умалчивает, тайна, покрытая мраком, неведомо, непонятный, тайна сия велика есть Словарь русских синонимов. темна вода во облацех нареч, кол во синонимов: 9 •… … Словарь синонимов
об этом история умалчивает — нареч, кол во синонимов: 23 • аллах его знает (13) • бог его знает (22) • как знать (2 … Словарь синонимов
Количественное смягчение — (Quantitative easing, QE) Количественное смягчение нетрадиционная монетарная политика Содержание политики количественного смягчения, программы количественных смягчений ФРС США Содержание >>>>>>>>> … Энциклопедия инвестора
Бахнов, Владлен Ефимович — (р. 1924). Рус. сов. писатель, поэт, драматург, более известный произв. сатирической и юмористической лит ры. Род. в Харькове (ныне Украина), окончил Лит. ин т им. А.М.Горького в Москве, печататься начал с 1949 г. Чл. СП. Живет в Москве. Произв.… … Большая биографическая энциклопедия
Чёрный цвет — Запрос «чёрный» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Чёрный Цветовые координаты HEX #000000 RGB¹ (r, g, b) (0, 0, 0) … Википедия
Тайна, покрытая мраком. Почему именно мраком, а не светом?
Чулки со стрелкой, кофе с пенкой,
Сломала ноготь об косяк.
Прислуга растеклась по стенке,
Не дышит, ловит каждый шаг.
Потом звонок: «Прости, родная,
Мы расстаемся, я устал.
Мне в жизни встретилась другая.
И не устраивай скандал… »
Швейцар взбледнул с лица, увидев,
Как я из лифта выхожу:
«Ну, я достану эту сволочь –
На узел яйца завяжу! »
Была в ударе и в экстазе,
И всех партнеров довела,
Все договоры в унитазе,
Остались ножки от стола.
Покончив с бизнесом, решила –
Пришла пора поговорить!
И виски килькой закусила –
Теперь готова все простить.
Я нервно шарила в прихожей,
Мне в руку плавно лег утюг.
Такой родной, такой хороший,
Так метко полетел на звук!
Теперь любимый точно знает,
Как греют морду пироги,
на кухне стены догорают
И долетели утюги.
Я два часа лежала в ванне,
Балдея в полной тишине,
И будучи счастливой крайне,
Собой довольна я вполне!
Разрушим Советский Союз, все утрясется и устроится. И мы бросим все, что имеем: все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей!
Человеческих мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы поставим везде своих единомышленников, своих союзников, своих рабов.
Эпизод за эпизодом будем разыгрывать грандиозную по своему масштабу трагедию гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания. Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность; отучим художников и писателей – отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства.
Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой БЕЗНРАВСТВЕННОСТИ. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности.
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, и главную ставку всегда будем делать НА МОЛОДЕЖЬ – станем разлагать, развращать и растлевать ее. Мы сделаем из нее циников, пошляков и космополитов.
Вот так мы это сделаем и восторжествуют либеральные ценности!
Тайна, покрытая мраком (48 стр.)
С деньгами или нет. Конечно, навалять дядьке очень хотелось, но вот встречаться после этого с полицией – вряд ли.
– Думаю, нет смысла и далее тратить время друг друга, – еще сладостнее улыбнулся адвокат.
Олег отшвырнул в сторону стул и пошел к выходу, сказав на прощание:
Мы с Костей переглянулись и последовали за ним. Костя на ходу сунул пачку денег в карман джинсов, заметно повеселев.
– Может, и на кастинг еще попаду.
Олега распирало от бешенства, а я все больше укреплялась в своих подозрениях: старухины проделки. Вот только на фига ей все это, если самим спектаклем насладиться она не может. Хотя… вдруг она в парке болталась? С нее станется.
– Ну что? – сказал Костя. – Приятно было познакомиться и все такое. Отвезешь меня домой? – спросил он, обращаясь ко мне, как видно, не сомневаясь, что мне сие за счастье.
– Олег отвезет, – ответила я, садясь в свою машину.
Прежде чем тронуться с места, взглянула в зеркало: мужчины стояли возле «Геленвагена», Олег что‑то говорил, а Костя хмурился. Но они в тот момент интересовали меня мало, куда больше занимала бабка. Старушенция нанимает актера, который изображает ее внука, и частного сыщика, который должен его найти. Полный бред. Как раз в духе Теодоровны. Но откуда взялся коренастый и те двое, что навестили утром Костю? Их тоже бабка наняла? С головой у нее, должно быть, совсем плохо. Жаль, не поспрашивала артиста, был ли среди утренних гостей вчерашний тип из парка… Если эти двое – бабкина работа, адвокат должен об этом знать. Вряд ли старушка нашла еще одного чокнутого претворять в жизнь ее блестящие сценарии, значит, актеров и на эти роли подбирал Мальцев. Очень может быть, узнав, кто я, он станет куда откровеннее. А если адвоката в самом деле использовали втемную, мои сведения его заинтересуют, и он поделится своими. В любом случае попробовать стоит.
Я развернулась и поехала назад в контору. Бросила машину возле универсама и направилась к офису Мальцева, лелея в душе планы страшной мести Теодоровне. Надо ее планшет спрятать. Без него торчать в спальне ей станет скучно, и старушке придется спешно выздоравливать.
В приемной было пусто. Интеллигентно постучав и не дождавшись ответа, я открыла дверь в кабинет, Мальцев так и сидел за столом, но беседа с ним отменялась. Чтобы задать ему вопросы мне бы потребовалось блюдечко для спиритического сеанса, потому что дядьку застрелили. Такое в голове не укладывалось, но сомневаться в его кончине не приходилось. Он сидел, откинувшись в кресле, какой‑то гад выпустил пулю прямо ему в лоб. Входное отверстие размером с монетку, белое по краям, с расходящимися по коже морщинками, тонкая струйка крови стекала на нос. В обморок я не грохнулась по одной причине: категорически отказывалась верить в реальность происходящего. Пятнадцать минут назад Мальцев был жив, и вот нате вам… Оттого я с таким усердием его и разглядывала, с робкой надеждой в душе, что спектакль продолжается и адвоката весьма впечатляюще загримировали под покойника.
– Это ты его шмальнула? – услышала я знакомый голос и обнаружила рядом Олега и Костю.
Неудивительно, что их появление осталось незамеченным, в моем состоянии слона мимо проведи, я б и то внимания не обратила.
– Из пальца? – сурово спросила я. – Могу еще шмальнуть.
– Ни хрена себе, – пролепетал Костя, так же, как и я, пялясь на покойника во все глаза.
– Блевать будешь? – строго поинтересовался Олег, наблюдая за мной.
– Надо в полицию звонить, – бормотал артист, заметно побледнев, должно быть, его желудок, как и мой, готовился заявить протест.
Тайна, покрытая мраком (57 стр.)
Я покачала головой. – Давай выбираться отсюда.
– Что вы сделали с машиной? – спросила я.
– Открыли окна и столкнули в реку, – ответил Костя, выглядел он куда спокойнее, наверное, выбрав для себя роль крутого парня.
– Зато теперь у нас развязаны руки, – заговорил Олег. – Завтра, то есть уже сегодня, тряхнем как следует риелторшу.
– Не надо ее трясти, – поспешно возразила я. – Я же вам рассказывала, у риелторши парень есть, Вова Степанцов. Для начала надо на него взглянуть. У Вовы автосервис на Тимирязева. Очень может быть, что наш артист узнает в этом типе одного из своих мордобитчиков.
Костя вопросительно взглянул на Олега, а тот согласно кивнул. Как только мы вернулись в город, я, притормозив у ближайшей остановки, собралась выходить.
Костя вновь уставился на Олега.
– Мы же решили держаться вместе, – неуверенно произнес он.
– А как же твой кастинг? – съязвила я.
– Какой, на хрен, кастинг, когда у нас труп? – завопил он. Все‑таки Костя – человек на редкость несдержанный. – Если мы со всем этим не разберемся, о спокойной жизни можно не мечтать.
– Не очень‑то я вам доверяю. Трупы прячете, еще и обзываетесь.
– Это я от нервов, – сказал Олег. – Ничего такого обидного я сказать не хотел.
– Ага, – поддакнул Костя. – На самом деле ты очень даже ничего.
– То‑то, – кивнула я. – Но держаться вместе все равно не получится. Я не могу оставить Любку.
– Вот и хорошо, – сказал Олег. – Устроим в доме твоей бабки штаб‑квартиру.
– Теодоровне не понравится, что я мужиков в дом таскаю. Там антиквариата полно, вдруг свистнете что‑нибудь.
– Слушай, красавица, – слегка споткнувшись на этом слове, буркнул Олег. – Весь этот старый хлам нам без надобности. Я, кстати, о твоей безопасности думаю.
– Так я тебе и поверю. Вы боитесь, что толстуха уже заяву на вас ментам накатала, и в своих квартирах опасаетесь появляться.
– Если нас заметут, тебе тоже несладко придется.
Я прикидывала и так, и эдак. Помощь в расследовании мне бы не помешала, сама‑то я вряд ли справлюсь, а Олег должен в таких делах соображать, если уж он частный сыщик. Ну а если они мне голову морочат и хотят быть рядом из других соображений, что ж, тоже неплохо. Лучше их на глазах держать. «Геленваген» мы оставили на парковке, чтоб возле бабкиного дома глаза не мозолил, и к Теодоровне возвращались пешком. Любка ждала нас в гостиной, то есть ждала‑то она одну меня, но и против гостей возражать не стала.
– Надо бы стресс снять, – сказал Олег, выставив на стол бутылку водки. – Из машины прихватил, – пояснил он и тут же добавил, глядя на нас с Любкой: – Или вы водку не пьете?
– Почему же, – пожала я плечами. – Мы, царицы, – бабы простые. Можно и водку.
Выпили, но разговор не клеился. Где‑то через полчаса Любка устроила мужчин в Витькиной комнате, а сама перебралась ко мне.
– Рассказывай, – зашептала она, выключая свет.
– Нечего рассказывать. В квартире пусто…
Утром Любка накормила всех завтраком, и мы вновь устроили военный совет.
– Первым делом надо бы к адвокату заглянуть, – почесав бровь, сказал Олег.
Тайна, покрытая мраком
— Чувствую, недолго мне осталось мучиться, — заявила Теодоровна, сурово глядя на меня. И тон бабки, и ее взгляд прозрачно намекали: во всех ее бедах виновата я, хотя она еще и не решила, как именно.
До этого момента я пребывала в сладких грезах, представляя дом на берегу теплого моря с собственным бассейном и отпадным видом из окна. И прикидывала, хватит мне трех спален или лучше выбрать дом попросторнее в расчете на детей, которых еще надо было завести, а для начала выйти замуж, желательно за красавца-брюнета с отличной фигурой, покладистым характером и намерением любить меня долго и неутомимо в ближайшие пятьдесят лет. В очереди никто не стоял, но мечтать мне это не мешало. Последние полгода своей жизни я только этим и занималась, что позволяло избавляться от занудства старушенции. Ко всему прочему от подобных фантазий, с моей точки зрения, была явная практическая польза: если когда-нибудь наткнусь на грузовик, полный денег, не придется долго гадать, на что их потратить. Фантазии мои подразделялись на две группы: мечты по максимуму (дом на море, красавец-брюнет, безразмерный счет в банке и весь мир у моих ног) и мечты по минимуму — в этом случае я, как известный персонаж, на вопрос: «сколько вам надо для полного счастья?» — могла ответить с точностью до копейки: два миллиона восемьсот пятьдесят тысяч плюс тридцать тысяч на поездку в Турцию (неделя беззаботной жизни на море), дальше сама справлюсь. Итого: два миллиона восемьсот восемьдесят тысяч рублей.
Грустно сознавать, что такие деньги на горизонте не маячили. А значит, со счастьем придется повременить. Оттого в тот вечер я и мечтала по максимуму. И то, что бабка вернула меня в этот мир скорби и печали, здорово разозлило.
— С чего это вдруг? — задала я вопрос, с подозрением к ней приглядываясь. Выглядела она как обычно: не хуже и не лучше.
— Ах, милочка, — вздохнула старушенция. — В моем возрасте, чтобы умереть, особых причин не нужно. Разумеется, малолетней дурочке вроде тебя этого не понять.
— Куда уж мне, — съязвила я.
Бабка положила ладошку на тощую грудь и добавила со вздохом:
— Сердце, зараза, болит.
— Давайте отвезу вас к доктору, — предложила я, пытаясь отгадать, что там с ее сердцем: действительно болит или Теодоровна по обыкновению наводит тень на плетень. Я склонялась ко второму, но беспокойство уже закралось в душу, а ну как для разнообразия бабка сказала правду?
Верить ей я была в принципе не склонна, потому что врала она много, самозабвенно и весьма изобретательно. Начнем с того, что здорово намудрила с возрастом. В день нашего знакомства, полгода назад, она заявила, что родилась в Лондоне в семье российского дипломата. По-английски бабка и вправду говорила куда лучше, чем я, и я скушала ее историю, глазом не моргнув. Следующие недели три я продолжала слушать бабку, открыв рот. Милана Теодоровна в прошлом актриса, само собой, выдающаяся. Служить ей доводилось во многих театрах, старушка козыряла названиями, вгоняя меня в ступор. Были среди них и «Ковент-Гарден», и даже «Ла Скала». И это я проглотила, потому что, по словам бабки, «являлась продуктом своего времени». Хоть она и произносила эти слова с ехидством ни с чем не сравнимым, приходилось признать ее безусловную правоту. В голове моей имелся ворох сведений, почерпнутых в основном из глянцевых журналов и Интернета. И к театралам я себя причислить не могла, в театре бывала нечасто, если уж совсем честно, то лишь два раза. В первый раз с мамой в кукольном театре, когда мне было лет семь, второй уже в институте: я вместе с одногруппниками отправилась в Большой театр на «Лебединое озеро». От первого посещения воспоминаний практически не осталось, из второго я вынесла убеждение, что под классическую музыку приятно мечтать и танцоры на сцене нисколечко этому не мешают, что приятно вдвойне.
Застукав меня как-то с любовным романом в руках, бабка разразилась тирадой, что воспитать себя достойным человеком можно только на классике. И тут же принялась сыпать фамилиями авторов, по большей части мне неизвестных, и, подозреваю, таких же замшелых, как сама старушка. Из интереса к ее внутреннему миру пару книжек из названных ею я все-таки прочитала и пришла к выводу, что они вряд ли способны на меня повлиять, хотя бы потому, что засыпала я, как правило, уже на пятой странице, а проснувшись, ничего из прочитанного вспомнить не могла; это вовсе не мешало, развесив уши, слушать бабкины рассказы, уж очень здорово у нее выходило. Одно время я даже начала воображать себя актрисой… Перед глазами почему-то упорно маячила Анджелина Джоли, потом неизменно появлялся Брэд Питт, и я с легкостью переключалась с брюнетов на голубоглазых блондинов. Блондины, к сожалению, тоже в очереди не стояли.
Короче, я свято верила бабкиным рассказам, пока в ее повествовании не возник Немирович-Данченко. Бабка с ним приятельствовала, и он посвятил ей в своих воспоминаниях две главы, седьмую и шестнадцатую. Как видно, старуха считала меня совсем дремучей, однако о Немировиче-Данченко я кое-что слышала, и бабкин рассказ вызвал смутные подозрения. Выглядела она, по моему мнению, лет на сто, однако я решила-таки уточнить возможный временной диапазон и забила в поисковую строку любимого планшета известную фамилию. Выходило, что блистать на сцене рядом с ним бабка никак не могла, если Теодоровна не из породы бессмертных, разумеется. Кстати, я охотно могла допустить, что ей и вправду перевалило за сотню, однако в этом случае наш президент просто обязан был поздравить ее с очередным юбилеем, учитывая демографическую ситуацию в стране и все эти разговоры, что наши граждане и до пенсии не всегда доживают.