коллет биография какой писательницы

В начале 20-го века женщины не имели столько же прав, как сегодня. Они, например, не участвовали в голосовании, а те, кто имел мужество работать в мире литературы, не воспринимались всерьез. Но это не остановило Колетт, женщину, которая своими романами, рассказами, эссе и мемуарами сломала стереотипы, приписываемые представительницам ее пола.

Талант ее пера был таков, что в 1948 году она была номинирована на Нобелевскую премию, и после ее смерти ее произведения стали почитаться как национальное достояние. Колетт стала первой французской писательницей, которая была удостоена государственных похорон. Тем не менее все достижения этой великой женщины оставались долгое время в тени, потому что ее первые книги были опубликованы под именем ее мужа, который получал признание от ее работы в течение многих лет.

Жизнь Колетт была интересна и наполнена борьбой, чтобы ее заслуги были признаны, а произведения издавались под ее именем. Об этом снят фильм. Колетт исполнила великолепная Кира Найтли.

Колетт, девушка с полей Франции

Сидони-Габриэль Колетт, более известная как Колетт, родилась 28 января 1873 года в деревне Сен-Совер-ан-Пуазай в Бургундии, Франция. Ее мать оказала большое влияние на личность будущей писательницы и вдохновила девушку, поскольку именно она привила дочери чувство гордости за свой пол.

Колетт вела обычную повседневную жизнь деревенской девушки, когда в 16 лет она встретила 30-летнего Генри Готье-Виллара. Он был известным парижским автором романов, публикующим свои работы под псевдонимом Вилли. Пара поженилась четыре года спустя, в 1893 году, и он взял ее жить в Париж. Он познакомил супругу с миром салонов, где встречались другие известные писатели и художники того времени.

Вилли постоянно страдал из-за отсутствия музы и зависел от ряда авторов-призраков, создававших его произведения. Вскоре после свадьбы он обнаружил писательский талант Колетт и заставил ее работать вместе со своей командой.

Четыре романа «Клодина в школе»

Заинтересовавшись историями школьной жизни Колетт, Вилли предложил ей написать их. Работа его жены была настолько хороша, что после внесения небольших корректировок он отправил их своему редактору под собственным именем. Так родились четыре романа «Клодина в школе», которые мгновенно стали бестселлерами во Франции. Вся слава была присвоена Вилли, который разбогател благодаря продажам книг.

«Ты знаешь, кто такая Клодина? Она была именно мной до моего брака: дикая деревенская девушка, которая жила в окружении лесов, музыки, капризная, с косами, такими длинными, что они свернулись калачиком, как спящий питон».

Колетт

В последующие годы пара наслаждалась диким гедонистическим образом жизни, финансируемым доходом от успешной серии книг. Колетт не особенно любила писать, и она легко теряла концентрацию, поэтому не раз муж запирал ее в комнате на несколько часов, не давая ей уйти, пока она не напишет для него несколько страниц.

Письмо было не единственным занятием, которое поощрял ее муж. Поскольку их известность увеличилась в парижских салонах, они также начали иметь внебрачные связи. Вилли был рад добавить остроты их интимной жизни, вступая в близость с другими женщинами. Эти отношения стали вдохновением для четвертого романа «Клодина в школе».

Жизнь как актрисы и роман с женщиной

После тринадцати лет брака Колетт разочаровалась в своем муже после того, как он отказался признать ее автором книг «Клодина в школе». Наконец, в 1906 году пара развелась. Однако даже после этого Вилли продолжал получать деньги от гонораров четырех романов, написанных Колетт.

Еще будучи женой Вилли, у Колетт был роман, который длился шесть лет, с маркизой де Бельбойф (известной как «Мисси»). Она была аристократкой, которая бросила вызов устоявшимся парадигмам своего пола, и была одной из первых женщин ее поколения, которая осмелилась одеться как мужчина и принять мужественность как часть своей личности.

Не получив денег за свою работу в качестве писателя, Колетт уехала с Мисси и начала экстравагантную карьеру в театрах. Вместе они выступали на сценах по всей стране. Всегда готовые сломать стереотипы своего времени, они появлялись полуголыми в своих выступлениях. Коллет потеряла известность, когда вспыхнули беспорядки за пределами популярного шоу Мулен Руж после того, как она поцеловала Мисси во время выступления.

Возврат в творчеству писателя и второй брак

В 1910 году Колетт опубликовала свою первую книгу под собственным именем La Vagabunda, рассказ о разведенной женщине, которая стала актрисой. Это был первый из ее романов, за который она полностью несла личную ответственность. Он был воспринят критиками негативно.

В 1912 году она вышла замуж за своего второго мужа, Генри де Жувенеля, редактора французской газеты Le Matin. Колетт снова начала писать серьезно. Год за годом она выпускала романы, в основном красочные автобиографии, в которых едва ли произошли какие-либо изменения в ее личной жизни. В 40 лет она забеременела своей первой и единственной дочерью Колетт де Жувенель. Во время Первой мировой войны Колетт начала работать журналистом.

Сказочный период La Belle Époque («Прекрасное время») в Париже был сценой для многих романов Колетт в 20-х и 30-х годах. В это время писательница, наконец, достигла успеха и получала похвалы за свою работу. Большая часть ее трудов была основана на собственном опыте, любовных отношениях как с мужчинами, так и с женщинами. В 1920 году Чери опубликовала историю о любви между стареющей женщиной и, что интересно, очень молодым мужчиной. Одна из ее самых популярных книг «Джиджи» стала бродвейским мюзиклом.

Последний брак и старость

После очередного романа на стороне пара развелась. В 1925 году в возрасте 52 лет она вышла замуж за своего третьего и последнего мужа Мориса Гудекета, который был на 16 лет моложе Колетт. Они были вместе в течение следующих 30 лет и лишь ненадолго расстались, когда Париж сдался нацистам в 1941 году во время Второй мировой войны. Морис был арестован за то, что был евреем. Однако 67-летней писательнице благодаря своим связям удалось освободить мужа.

В последние годы она страдала от артрита, но это не было препятствием для Колетт, которая продолжала писать романы и стала великой женщиной парижской богемы. Морис посвятил свою жизнь уходу за Колетт, пока она не умерла в 1954 году в возрасте 81 года.

Источник

Две Габриэль: что общего у Коко Шанель и писательницы Колетт

Имена, обстоятельства, окружение и, конечно, манера одеваться — многие пересечения в жизнях Колетт и Шанель иначе как мистикой не назвать. Даже в нынешнем байопике звезды сошлись самым интересным образом: роль Колетт исполняет Кира Найтли, посланница дома Chanel на протяжении многих лет. Более того, в 2013 году актриса сыграла роль молодой Шанель в короткометражном фильме Карла Лагерфельда Once upon a time.

Конечно же, Шанель и Колетт были знакомы, но хороших приятельских отношений между ними не сложилось. Возможно, они были слишком похожи друг на друга, а зачастую этот фактор, скорее, препятствует дружбе. Шанель считала, что Колетт слишком взбалмошная и несдержанная, а Колетт находила Шанель очень язвительной и серьезной, но при этом наградила ее прозвищем «маленький черный бык» — за невероятное упорство и трудолюбие. Известно, что в молодости Шанель зачитывалась романами Колетт, а манера писательницы одеваться четко прослеживается в ее коллекциях.

И Шанель, и Колетт (кстати, обе Габриэль) изменили свои имена. Полное имя писательницы — Сидони-Габриэль Колетт, но, еще будучи школьницей, она настаивала на том, чтобы ее называли только по фамилии. Стоит отметить, что тогда это было нормальной практикой лишь по отношению к мальчикам.

Шанель тоже вошла в историю не под именем Габриэль. Существуют две версии, как она стала именно Коко. Согласно одной, близкие друзья называли ее цыпленочком, согласно второй, и более реалистичной, в кафешантане «Ротонда» она так часто исполняла песню о пропавшей собаке Qui qu’a vu Coco («Кто видел Коко»), что это прозвище прилипло к ней навсегда. Сама Шанель заявляла, что цыплячье имя ей никогда не нравилось, но при этом не отказалась от него.

И Колетт, и Шанель жили во времена, когда женщина могла сделать карьеру лишь с помощью мужчин. Так, первый муж Колетт Анри Готье-Виллар сподвиг ее писать романы, сюжеты для которых женщина брала из своей собственной жизни. Первые книги Колетт о девочке Клодин, завоевавшей любовь Франции, выходили под именем мужа, он мгновенно стал одним из самых популярных писателей начала XX века.

Сегодня его, конечно, никто не помнит. Ходили слухи, что Виллар закрывал жену в комнате и не выпускал до тех пор, пока она не напишет свой дневной минимум, что, кстати, было отображено в фильме. Впрочем, дело тут не столько в корысти или тщеславии: иначе Колетт просто не смогла бы написать роман так, как хотела именно она.

Кроме того, Виллар наряжал Колетт в школьную форму (вроде той, что носила Клодин) и в таком виде они появлялись в свете. После развода Колетт продолжила писать под своим именем, и ее работы пользовались большим успехом.

В карьере Шанель также большую роль сыграл мужчина. Англичанин Артур Кейпел, известный как Бой, был не только ее другом и любовником, но также спонсором, финансировав магазины Шанель.

Обе женщины хотели найти себя на актерском поприще. Шанель пыталась строить карьеру певицы, но дальше провинциальных кафешантанов дело не пошло. На первом же более-менее серьезном прослушивании ей прямо сказали, что пение — не для нее.

А вот Колетт достигла куда больших успехов. После развода с мужем она часто играла в пьесах и выступала в кабаре. Одна из самых известных ее постановок — пантомима «Египетская мечта», которую она делала вместе со своей любовницей Мисси, более известной как Маркиза де Морни (племянница Наполеона III). После первого же выступления, вызвавшего жуткий скандал, шеф жандармерии грозился закрыть кабаре в случае хоть еще одного выступления. Дело в том, что в постановке были показаны отношения двух женщин, открыто живущих вместе, — по сути, сюжет из реальной жизни Колетт. Мисси была одета в мужской костюм-тройку, абсолютно такой же она носила и в жизни, а еще поговаривают, что фальшивые усы она сделала из шерсти своего пуделя.

Пиджаки и костюмы-тройки прямиком из мужского гардероба, морские мотивы, черное и белое, скромные (по меркам конца XIX и начала XX века) соломенные канотье, простые и невычурные силуэты. Все это относится и к коллекциям Chanel, и к гардеробу Колетт, а еще попадает под определение стиля la garçonne.

Источник

Колетт

Роман длиною в жизнь

Однажды, будучи уже в весьма преклонном возрасте и прикованной к постели, Колетт призналась: «Какая у меня была прекрасная жизнь! Жаль только, что я не поняла этого раньше». Колетт ошибалась лишь в одном: жизней у нее было несколько, но каждая была по-своему замечательной,

Известнейшая писательница, еще при жизни завоевавшая себе место среди признанных классиков мировой литературы, женщина, которую Симона де Бовуар называла «богиней-матерью», а журналисты превозносили как самую известную и самую загадочную француженку первой половины двадцатого века, Колетт за свою немалую жизнь меняла все: от прически до профессии, от имени до социального положения, – всегда при этом оставаясь собой.

Сидони-Габриэль Колетт родилась 28 января 1873 года в бургундском местечке Сен-Совёр-ан-Пюизе, в семье отставного кадрового офицера Жюля-Жозефа Колетта и его супруги Адели-Эжени-Сидони по прозвищу Сидо. Ее первые двадцать лет прошли в солнечной провинциальной глуши, идо конца своих дней Колетт считала эти годы счастливейшей порой своей жизни. С детства юная Сидони больше всего любила читать и танцевать, так что учеба в закрытой школе для девочек далась ей на удивление легко.

Главной гордостью юной Сидони были ее дивные косы – длиной более полутора метров! Хорошенькая, на редкость грациозная девушка жила в гармонии с природой, не обращая внимания на противоположный пол, – пока не встретилась со случайно оказавшимся в их бургундской глуши знаменитым писателем и критиком, а, кроме того, денди и ловеласом Анри Готье-Вильяром, издающимся под псевдонимом Вили. Он был на четырнадцать лет старше Сидони. Ему не пришлось прикладывать много усилий, чтобы покорить ее сердце – зато сама девушка была готова на все, лишь бы удержать рядом с собой блестящего кавалера. Когда в мае 1893 года Анри повел Сидони к алтарю, она считала, что в ее жизни начинается период невозможного счастья. Анри, усиленно разыгрывавший влюбленного ради весьма неплохого приданого, превратил фамилию жены Колетт в любовное прозвище, постепенно заменившее ей имя.

Однако реальность оказалась жестока к юной провинциалке: выяснилось, что литературную славу ее блестящему супругу зарабатывают литературные негры, что он невероятно скуп и ревнив, и к тому же изменяет ей направо и налево. Получив от доброжелателей неопровержимые доказательства мужниных измен, Сидони оказалась в психиатрической клинике. Лишь примчавшиеся в Париж родители, забравшие Сидони из больницы и сделавшие ее супругу серьезное внушение, смогли спасти и ее брак, и рассудок.

Габризль-Сидони в возрасте 18 пет

Удивительно, но и теперь Колетт продолжала самозабвенно любить мужа, старательно выискивая оправдания его поведению. На море, куда ее отправили подлечить нервы и где Анри откровенно скучал, сопровождая ее, Колетт, пытаясь его развлечь, рассказывала ему о своей жизни, учебе в школе и ранней юности – и тут Анри понял, что у его жены есть определенный талант. Едва они вернулись в Париж, он засадил ее за книгу о жизни в школе для девочек. Когда «Клодина в школе» была закончена, Анри подправил стиль, добавил несколько весьма смелых пикантных сцен – и в 1900 году издал книгу под своим псевдонимом. «Клодину» ждал такой успех, что Анри запер жену в квартире, пока она не написала еще три романа – «Клодина в Париже», «Клодина замужем» и «Клодина уходит». Колетт вспоминала, что она писала лишь для того, чтобы иметь возможность выйти из комнаты, – удивительно, как этот опыт не отбил навсегда у начинающей писательницы желания писать. Романы о Клодине принесли Готье-Виллару не только огромный доход – он купил роскошный дом, выезд и еще мог тратить кучу денег на женщин, – но и славу. Именем Клодины были названы духи, торт, мороженое, фасоны блузки и шляпки, сигареты… Колетт словно не имела к этому никакого отношения – разве что любящий супруг заставлял ее позировать для открыток в школьной форме.

Жак Эмбер, Портрет Колетт, 1896 г.

Постепенно до него стало доходить, что Клодине пора повзрослеть – а для этого надо выпустить Колетт из заключения и познакомить ее с миром, который весьма изменился за время их брака. Готье-Виллар начал выводить супругу в свет, заказывать ей самые экстравагантные туалеты у самых лучших портных – от Чарльза Ворта до богатых на фантазию безымянных мастериц, работавших для актрис и дам полусвета, разрешил брать уроки танцев и гимнастики, водил ее по премьерам и вернисажам, научил курить и видеть прелесть в легком элегантном разврате. Он же ввел ее в мир писателей, познакомив, например, с Марселем Прустом и Анатолем Франсом, причем заставлял супругу изображать перед мэтрами очаровательную дурочку. Колетт была готова на все, лишь бы сохранить любовь мужа. Светские хроники захлебывались похвалами в адрес необыкновенной красоты мадам Готье-Виллар, признанной одной из самых экстравагантных женщин Парижа, но Анри все было мало. В конце концов он заставил Колетт остричь ее знаменитые косы, приобщил к любви втроем – и в итоге бросил без гроша, в качестве отступного купив супруге крошечную квартирку в доме для бедняков. Их окончательный развод, правда, состоялся лишь в 1910 году. Много лет спустя Колетт скажет об этом: «Чтобы завоевать женщину, мужчины сочиняют чудесную ложь. Чтобы бросить женщину, мужчины сочиняют ложь глупую и несуразную…»

Колетт осталась у разбитого корыта, но не сдалась. В 1904 году она издала книгу «Диалоги животных» (первую под своим собственным именем!) – книга, правда, особым успехом не пользовалась, но работа над ней помогла как-то справиться с депрессией, а затем решила найти себе работу. Так в 1906 году в театре Матюрэн появилась новая танцовщица – хорошенькая, с удивительной эротической пластикой, выглядящая благодаря короткой стрижке и невысокому росту гораздо моложе своих тридцати трех лет. Из-за сохранившегося на всю жизнь бургундского акцента путь в драматические актрисы ей был закрыт, и Колетт выступала в амплуа мимической танцовщицы: позанимавшись со знаменитым мимом Жоржем Вагом,

Обложка романа «Клод и на в школе» Вилли

Колетти Вилли – рекламная фотофафия семейной и литературной пары

Постепенно Колетт стала одной из ярчайших звезд парижского полусвета, получая огромные гонорары и сотни отзывов в прессе. Она наслаждалась своей неоднозначной славой, приговаривая: «Жизненная ошибка – это проступок, который не принес удовольствия!» Однако даже будучи занята ежедневными репетициями и выступлениями, Колетт не прекращала литературных трудов: кроме романов «Развращенная невинность» и «Неприкаянная», в которых отразился собственный опыт семейной и сценической жизни Колетт, она пишет скетчи и пьесы, выступает как журналист в газетах и издает сборники рассказов. Наконец-то критика признает – да еще как! – не только ее умение обнажаться, но и ее талант писателя.

В 1912 году Колетт снова выходит замуж – на этот раз за политика и журналиста барона Анри де Жувене-ля. По одной версии, барон увидел ее полураздетой на сцене Мулен-Руж и не смог забыть, по другой – он был столь впечатлен заметками Колетт в редактируемой им газете Le Matin, что добился сначала знакомства с нею, а потом и брака. Став баронессой, Колетт оставила сцену – но не писательство: за время этого союза Колетт выпустила шесть романов, в том числе еще один из жизни Клодины – теперь она могла позволить себе показать, кто был настоящий автор знаменитой серии!

Но главным произведением Колетт этого периода стала родившаяся в июле 1913 года дочь, названная в честь матери Колетт. Сама писательница всегда утверждала, что была на седьмом небе от счастья, когда наконец – в сорок лет! – стала матерью. Сама Колетт де Жувенель, впрочем, говорила, что ее с рождения отдали на попечение нянек, а ее знаменитая мать крайне редко вспоминала о дочери… Вполне возможно, что такие печальные воспоминания связаны с начавшейся Первой мировой войной: барон ушел на войну, а Колетт не только сумела, переодевшись мужчиной, пробраться к нему в часть и прожить рядом с любимым не один месяц, но и посылала во французские газеты заметки о фронтовой жизни. Несмотря на сопротивление родственников мужа, Колетт превратила поместье Жувенелей Сен-Мало в госпиталь, за что в 1920 году стала кавалером ордена Почетного легиона.

Колетт в сценическом костюме

За время войны Колетт подружилась с королевой Бельгии Елизаветой и Морисом Равелем, написавшим оперу-балет «Дитя и чудеса» по ее либретто, писательницей Натали Барни и Жаном Кокто, который отзывался о ее литературном таланте: «Не принадлежав ни одной из литературных школ, сбежав от них, как сбегают из школы ребята, она всем этим школам утерла нос».

Колетт и барон де Жувенель

Если Колетт чего-то хотела, она этого добивалась. Но если понимала, что ее усилия напрасны – умела отходить в сторону. Когда она узнала, что барон де Жувенель ей изменяет, она первая оставила его. В своем дневнике она записала: «Мужчины на удивление нелогичны: твердят, что все женщины одинаковы, и постоянно меняют одну на другую». И добавила: «На сердце не бывает морщин, только рубцы».

Бракоразводный процесс еще не завершился, как Париж узнал о новом скандале: в сорок семь лет Колетт стала любовницей собственного пасынка, семнадцатилетнего Бертрана де Жувенеля, сына барона от первого брака! Сплетники приняли этот союз за изощренную месть барону, однако все было намного проще: Бертран и Колетт любили друг друга, невзирая на разницу в возрасте, сплетни и препятствия. Колетт не только научила Бертрана любить – она объясняла ему красоту природы и литературы, заставила его полюбить самого себя, заняться гимнастикой и плаванием, была ему матерью, наставницей и нежнейшей из любовниц. Прекрасно понимая, что эта связь не может длиться долго, Колетт делала все, чтобы для Бертрана каждый миг рядом с нею стал праздником. «Когда тебя любят, не сомневаешься ни в чем. Когда любишь сам, во всем сомневаешься», – говорила она. Родители как могли старались оторвать Бертрана от «престарелой хищницы», даже нашли ему невесту – юную красавицу из аристократической семьи… Накануне ужина в честь помолвки Бертран пришел к Колетт попрощаться. Когда он ушел, она бросила в окно записку: «Я люблю тебя!».

Через много лет – а скончался Бертран, когда ему было за восемьдесят, – он вспоминал: «Она мне сказала это впервые. И я не пошел на торжественный обед в честь помолвки». Их роман продолжался почти пять лет, пока однажды сама Колетт не попрощалась с Бертраном. Больше они никогда не виделись.

Однако роман с Бертраном де Жувенелем не был последним в жизни Колетт. В 1935 году она познакомилась с Морисом Гудекетом, голландским евреем, сыном богатого ювелира, моложе Колетт на 16 лет. По одной версии, это произошло на вечеринке, по другой – на дороге, когда у Колетт сломался автомобиль и Морис предложил помощь в ремонте. Он влюбился в нее с первого взгляда и оставался рядом с нею больше двадцати лет, до самой ее смерти.

Копетт и Морис Гудекет

Поначалу все думали, что Колетт вышла замуж в третий раз потому, что просто боялась остаться одна. Ведь недаром Колетт как-то сказала: «Только совсем состарившись, женщина может отказаться от тщеславного желания жить на глазах у кого-то». Но Колетт искренне считала Мориса лучшим из своих мужчин: он был любящим, преданным, верным и все понимающим. «Молодой девушке требуется некоторое время, чтобы найти мужчину на всю жизнь. Это не мешает ей тем временем выходить замуж», – писала она. По крайней мере, в отношении ее самой это было так. Наконец-то она была полностью, безгранично и спокойно счастлива. Ей всегда без особого труда давалась роль любящей жены. Колетт с жестокой иронией относилась к феминисткам, чья жизнь была слишком коротка, чтобы тратить ее на домашнее хозяйство: «Женщина, считающая себя умной, требует равных прав с мужчинами. Женщина действительно умная – не требует», – говорила она. Сама Колетт не только с удовольствием готовила и убирала в доме, но и всегда старалась показать, что в их семье глава – Морис. Она даже официально изменила свое имя на Сидони Гудекет.

Когда началась Вторая мировая война, Мориса, как еврея, арестовали. Колетт кинулась по знакомым, унижаясь и умоляя сделать хоть что-нибудь для спасения жизни ее мужа. Морис вернулся через несколько месяцев – но до конца войны он вынужден был скрываться, опасаясь повторного ареста.

Для Колетт это было страшное время. Дочь работала в Сопротивлении, и Колетт месяцами не знала, где она и что с ней. В доме, некогда таком гостеприимном, царили холод и голод: в рукописях Колетт появляются советы, как обмануть желудок, когда нечего есть, как выжить при минусовой температуре, как не отчаиваться, если ты не знаешь, что с твоими близкими… Когда в 1944 году Париж освободили, Колетт плакала – кажется, впервые за много лет…

Настала новая жизнь. Вернулся Морис, вернулась дочь. Колетт обнаружила, что неожиданно для себя самой стала классиком литературы – в 1944 году она стала первой женщиной, избранной в Гонкуровскую академию, а в 1949-м возглавила ее! Слава Колетт достигла своего расцвета. У нее выходили книги и даже собрание сочинений из 15 томов, театры ставили ее пьесы, киностудии дрались за право экранизировать ее романы. Колетт наслаждалась жизнью, и этому не мешал даже развившийся за военные годы артрит, столь тяжелый, что она нередко не могла ходить, передвигаясь исключительно в инвалидном кресле, которое она называла «кровать-плот». Иногда мужу приходилось носить ее на руках – и по его собственному признанию, не было в мире ноши, которую он нес с большей радостью.

В последние годы Колетт казалась себе моложе, чем была в юности, а ее любознательности и жажды жизни по-прежнему хватило бы на десятерых. Она не уставала говорить: «Я люблю свое прошлое. Я люблю свое настоящее. Я не стыжусь того, что я делала, и я не жалею о том, что уже не могу этого делать». Один из биографов описывает ее, восьмидесятилетнюю, как «проницательную, внешне очень хрупкую, но при том невероятно властную старуху, крошечную, сгорбленную и ненасытно любопытную, напомаженные щечки и рыжие волосы которой делали ее похожей на персонаж карикатуры Домье», но с каким восхищением смотрели ей вслед!

Колетт умерла 3 августа 1954 года, умерла любимой, знаменитой и счастливой, не пережив ни своей славы, ни своей любви. Французское правительство устроило ей официальные похороны на кладбище Пер-Лашез, и лишь католическая церковь отказалась отпевать ее как разведенную…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Номер 12. Колетт. Ангел мой (1920) и Ранние всходы (1923)

Номер 12. Колетт. Ангел мой (1920) и Ранние всходы (1923) «Ранние всходы» (1923) — самое знаменитое произведение Колетт: Паскаль Серван цитирует его в книге Далиды «Ему было 18 лет». Чудо из чудес, «Ранние всходы» словно светятся изнутри мягким и нежным светом, это не выходящая из

Глава 7 Сидони-Габриэль Колетт. «Вот моя Жижи!»

Глава 7 Сидони-Габриэль Колетт. «Вот моя Жижи!» Как-то съемки проходили перед роскошным «Отелем де Пари». Пока шли съемки, с моря в отель вернулась постоялица. Пожилая женщина, сидевшая в инвалидной коляске, жестом остановила мужчину, который сопровождал ее. Понаблюдав за

I ОЛИВКОВЫЕ РОЩИ «КОЛЕТТ»

I ОЛИВКОВЫЕ РОЩИ «КОЛЕТТ» В шепоте оливковых рощ есть что-то бесконечно древнее. Ван Гог Ренуар не мог не сознавать, что здоровье его ухудшилось. Он продолжал худеть, еще больше окостенели суставы. Вынужденный расстаться с бильбоке, он теперь старался упражнять свои

Сапфическая любовь: Колетт, Гертруда Стайн и Виолетта Ледюк

Сапфическая любовь: Колетт, Гертруда Стайн и Виолетта Ледюк Благодаря моей удобной и короткой прическе… мужчины и женщины находят меня одинаково волнующей. Колетт. Клодина замужем, 1902 В период между началом века и Второй мировой войной в Париже появилось множество

РЕНУАР В ЛЕ-КОЛЕТТ

РЕНУАР В ЛЕ-КОЛЕТТ В Ницце или, точнее, в Кане жил Ренуар. Первую встречу Ренуара с Матиссом мастерски описал Жорж Бессон: «Матисс появился впервые в Кане 31 декабря 1917 года, и Ренуар не скрыл своего удивления при виде этого более чем безупречно — роскошно одетого господина

Источник